скачать книгу бесплатно
Мелисса
Мелисса расхаживает возле лестницы, ожидая появления Пола. На этот раз она настроена решительно и поговорит с Иззи. Буква «И» на двери комнаты дочери блестит в проникающем через окно свете наружного фонаря. Уже темнеет. Толстый ковер заглушает звук шагов. Дом строился как оазис спокойствия, и Мелисса пытается себя успокоить. Когда это здание было закончено, его проект получил премию по архитектуре, однако, вернувшись от Евы несколько часов назад, Мелисса спустилась на кухню, и ей показалось, что серые бетонные стены сомкнулись вокруг нее, как в тесной тюремной камере. На кухне Евы царит беспорядок. Цвета словно воюют друг с другом – красный диванчик сражается с оранжевыми стенами, а те – с бледно-розовым персидским ковром. На столе громоздится гора кулинарных книг и вырванных из журналов рецептов, к стенам приклеены детские рисунки, одежда брошена на стулья, окна распахнуты настежь. Сегодня сад был наполнен криками играющих детей, Эш радостно смеялся. Странно, но Мелисса не помнит, смеялась ли Иззи в его возрасте. В то время она проводила с дочерью совсем мало времени. По крайней мере, днем. Тогда за Иззи присматривала няня, которую наняли, чтобы Мелисса могла работать. По ночам она выскальзывала из супружеской постели и пристраивалась рядом со спавшей малышкой, жадно вдыхая ее запах.
Вернувшись от Евы, Иззи поспешила в свою комнату, чтобы доделать домашнее задание. Чуть позже туда отправился и Пол. Как обычно, он закрыл за собой дверь. Сказал, что Иззи нужна его помощь, и попросил не мешать. Мелисса подходит к окну. В свете фонарей сад с присыпанными гравием дорожками кажется безжизненно-бледным. Лужайка Евы так и сверкала на полуденном солнце. Руки Мелиссы все еще пахнут травой. Такой же аромат витал в воздухе в тот день, когда она познакомилась с Полом. Это было двадцать лет назад. Ее будущий муж полулежал, словно античный бог, на краю травяного корта в теннисном клубе. «Ты только погляди, – прошептала Мелиссе ее подружка Джули. – Наверняка на нем девчонки так и виснут». Играя, Мелисса ощущала его пристальный взгляд и чувствовала себя незащищенной в своей короткой теннисной юбке и по-детски смешных носках, но, как он сказал ей позже, выглядела на редкость свежей, юной и невинной. Лето продолжалось. Пол приглашал Мелиссу в театр и возил на пикники у моря в своей спортивной машине с опущенным верхом. Ей было пятнадцать, он наповал сразил ее своим вниманием. Когда она, сгорая от стыда, шепотом поведала о своей анорексии, он заявил, что для него это не имеет никакого значения. Ее родителей не смутила разница в возрасте. Решительный и целеустремленный Пол понравился отцу Мелиссы. «Амбиции должны вознаграждаться», – сказал он и выделил будущему зятю долю в своем архитектурном бизнесе. Свадьбу устроили после того, как Мелисса окончила курс по дизайну интерьеров. Она потратила пару лет на создание собственного бизнеса, и лишь потом ей было позволено забеременеть. Вскоре после родов она снова вернулась к работе. Иногда она задается вопросом, не было ли все спланировано с самого начала.
Минут через десять дверь открывается, и выходит Пол. Мелисса порывается войти в комнату дочери, но муж ее останавливает.
– Она так вымоталась, бедняжка. Идем, – шепчет он и увлекает Мелиссу вниз, твердо сжимая ее локоть. Опять ее переиграли. Пол разливает вино. – Иззи в порядке. – Он поднимает бокал. – Ты здорово придумала с этими занятиями, Мелли. Умница.
Она все еще млеет от его похвалы. Придвигается поближе и протягивает ладони.
– Вот понюхай. Ничего не напоминает?
– Ты же знаешь, я терпеть не могу парфюм, – хмурится Пол.
– Это трава, а не духи. Я словно вернулась в теннисный клуб, где мы…
– Смой перед сном, хорошо? – Он отпивает вина. – Я поел на работе. Надо еще просмотреть счета.
Она не заплачет. Сама виновата – выбрала неподходящее время. Он от усталости такой раздражительный, в этом все дело. Лина на кухне готовит ужин: розовый лосось, зеленая брокколи и мелкая молодая картошка.
– Лина, пожалуйста, составьте мне компанию. Пол очень занят.
Лина послушно садится за стол. Она, наверное, задается вопросом, почему Мелисса так часто одна, почему ее не навещают друзья. Мелисса отодвигает картошку в сторону. Горькая правда заключается в том, что ее муж не переносит визиты друзей и походы в гости.
– После напряженного дня мне хочется просто побыть с женой, – сказал он как-то раз, потягивая вино. – Я имею на это право, согласна?
Мелисса кивнула, но такие дни превратились в недели, месяцы, а потом и в годы. Постепенно друзья совсем перестали приходить и звонить. Мелисса прикасается к пионам, которые Лина поставила в вазу. Цветы ярко контрастируют с серым фоном кухни, их лепестки приятны и мягки на ощупь. Теперь Мелисса нетерпеливо ждет воскресений, предвкушая веселые разговоры и смех, и вся неделя кажется ей теплее, богаче и красочнее. Наверное, Иззи чувствует то же самое.
Мелисса улыбается Лине.
– Странно, что за все это время мы ничего не узнали о вашей семье. Расскажите о ней, пожалуйста.
Лина качает головой. Возможно, она не понимает.
– К примеру, ваш отец. Чем он занимается?
– Он погиб, – помолчав, отвечает Лина и отворачивается к окну. Мелисса кладет вилку, обходит стол и садится рядом с девушкой, обнимая ее за плечи.
– Простите меня, дорогая.
Она чувствует вину за то, что разбередила воспоминания, что ничего не узнала раньше.
– Война. – Лина проводит рукой, словно сметая что-то со стола, а потом встает, и они молча убирают посуду. Кажется, молчание их сближает. После Мелисса наливает две чашки чая. Лина с легким поклоном берет свою и неслышно выходит из кухни.
Мелисса смотрит на часы: уже поздно. Пол, наверное, уже в кровати и ждет ее. Она в панике взлетает на второй этаж и долго стоит под душем, яростно отмывая ладони и запястья.
Поппи доверяет Иззи все свои тайны, потому что та их выслушивает и говорит, что хочет знать о ее семье все. Иззи считает, что мать не следит должным образом за домом и за собой.
– Погляди на кольцо, которое она носит, – говорит Иззи. – В нем застряли кусочки пищи. Она не снимает его, когда готовит. Ей все по барабану. В вашем доме всегда бардак.
Поппи робко кивает. Они сидят на упавшем стволе дерева, Иззи курит. Предлагает закурить и Поппи, но та не решается.
– Как знаешь, – пожимает плечами Иззи. – Если передумаешь, я возьму для тебя сигареты в кабинете отца. В ящиках его стола целые блоки курева, а еще бутылки с выпивкой и все такое прочее. Как-то раз я нашла там черные трусики. Сдается мне, он трахается на прямо столе.
Она выпускает колечко дыма.
Кожа Поппи покрывается мурашками.
– С кем? – спрашивает она, стараясь говорить таким же скучающим тоном, как Иззи.
– Да кто его знает, – отвечает Иззи. – С какой-нибудь из своих подружек.
– А твоя мама что об этом думает? – интересуется Поппи.
Лицо Иззи напрягается. Она не отвечает, потому что никогда не говорит о матери. Гасит окурок о ствол дерева, достает из кармана шорт жвачку и протягивает одну пластинку Поппи. Девочки выходят из леса, энергично работая челюстями.
– Девяносто девять, сто! – кричат они, давясь смехом. – Кто не спрятался, мы не виноваты!
Блейк глядит на них из-за бочки с дождевой водой. Иззи пообещала, что скоро они станут играть в игры получше. И добавила, что для этого понадобится ножик. Блейку пришлось признаться, что он его потерял. Однако Иззи сказала не париться, она знает много мест, где можно добыть ножи. В сараях, например. Она подошла вплотную, улыбнулась, и Блейк буквально воспарил. В последний раз он чувствовал подобное, когда играл в футбол в лагере и забил больше всех. Было это около года назад.
Соррель прячется за деревом. Она слышит рычание Иззи, которая изображает какое-то чудовище. Это, наверное, весело, но очень страшит. Изии подходит все ближе, бежать уже поздно, но вдруг она начинает хохотать и превращается из чудовища в подружку. Поппи тоже смеется, Соррель ей вторит. Она никому не говорит, что испугалась, это глупо – они же играли.
Часть вторая. Летние каникулы
Позже полицейские просматривали видеозаписи, которые мы сделали тем летом. Они прокручивали их снова и снова, пытаясь понять, с чего все началось. На первых кадрах, как полагается, дети. Поппи и Соррель в карнавальных костюмах ждут у двери. Чарли и Блейка высаживают из машины. Затем приезжает Иззи. В пруду плавают утята, деревья вдалеке сливаются в плотную темно-зеленую массу. Эрик машет с прислоненной к дереву стремянки, мимо проходит Игорь с лопатой. Одежда становится все ярче, легче и короче. Несколько месяцев стояла жара. Поппи и Иззи идут, взявшись за руки; похоже, они перешептываются. За ними, опустив голову, шагает Блейк. Соррель и Чарли играют с собакой на расстеленном пледе. К ним по траве мчится Эш. Для его возраста он бежит на удивление быстро и далеко. Это стало понятно потом, но разве могло что-нибудь изменить? Затем идут кадры с Чарли, катающей Эша по полю на ослике, Соррель спешит за ними. Все улыбаются.
Жаль, что невозможно остановить пленку на этом месте. Остановить, перемотать и проигрывать по кругу.
Мерцание и рябь. Еда на столе. Фруктовый торт, шоколадный торт, кексы. Лимонный бисквит под слоем клубники со взбитыми сливками. Много кадров с приезжающим и уезжающим Мартином: книги под мышкой, воздушные поцелуи в камеру. Рубашка обтягивает его все теснее – вот что творят пирожные и торты.
На заднем плане пылают костры. Эрик разводил их часто, каждое воскресенье сжигая садовый мусор. Дети обожали костры, ждали их, плясали вокруг огня. Вот длинный фрагмент, на котором они бегут в лес, исчезают среди деревьев и блекнут в лучах солнца, словно маленькие призраки. Ева снимала с пристроенной к дому веранды. Дети так далеко, что не видно, чем они заняты. А мы и не вглядывались. Сейчас кажется невероятным, что мы были настолько заняты, что не разглядели творившееся прямо перед нашими глазами.
Глава 4. Июль
Ева
Каникулы начинаются с праздника – дня рождения Эша. Съезжаются все дети, а также Мелли, Пол и Мартин. Грейс надеется присоединиться к ним после работы. В доме собираются двенадцать человек, включая домочадцев Евы.
Сегодня беспорядка больше, чем обычно. Девочки вьются вокруг Евы, пока та замешивает тесто, намазывает глазурь и взбивает крем. Стол усеян мукой, на полу валяются дольки лимона, в раковине полно яичной скорлупы. Лицо Евы влажное от пота – на кухне настоящее пекло. Дети успевают проголодаться до обеда. Поппи просит поесть, нетерпеливо торопя мать, но скоро сдается, хватает из вазы с фруктами яблоко и выбегает на улицу. Соррель плетется за ней. Ева опирается локтями на подоконник и наблюдает за происходящим снаружи, отводя со лба волосы липкими от глазури пальцами. Девочки окружили Эрика, который распиливает доски, чтобы сделать крышу для детского домика. Привыкшие к его молчанию, дети карабкаются на груды заготовок, но Эрик осаживает их безмолвным взглядом. Соррель опускается на корточки рядом с ним и принимается лепить куличики из опилок, расставляя их в ряд на доске. Поппи сидит в тени, жует свое яблоко и внимательно наблюдает за остальными. Детский домик растет быстро, словно по волшебству. Это подарок Эшу на день рождения, его покажут имениннику во время праздника. Наконец привозят горку и качели, Игорь принимается их устанавливать, пыхтя от натуги.
Ева вспоминает о своей стряпне и с аханьем оборачивается к плите. Тарталетки из слоеного теста почернели по краям, Ева выбрасывает их и начинает сначала. Тесто снова пригорает, но с третьей попытки все получается. Она наполняет тарталетки лимонным кремом, свежим укропом и мелкими креветками. Мартин любит морепродукты. Ева готовила рыбный суп, маринованную семгу и крабовые котлетки, не переставая думать о нем. Эш взбирается на стол, запускает пальчики в блестящую горку фасоли в масле и, скорчив гримаску, тянется ручками к лицу матери. Ева смеется и, опуская извивающегося малыша на пол, на мгновение прижимает его к себе и ощущает быстрое биение детского сердечка. Она вдыхает теплый запах волос сына и осторожно ставит его на пол. Вырвавшись, тот неуклюже падает на подушки, под которыми прячется собака. Ева достает из холодильника малину и сливки. Взбив блендером крем, она намазывает торт, любуясь, как красное растекается по белому. Эрик заходит на кухню с капельками пота на лице. К нему, чуть прихрамывая и виляя хвостом, бросается Ной. Коротко взглянув на пса, Эрик направляется к холодильнику, открывает его, зазвенев бутылками на дверце, одним махом выпивает пол-литра апельсинового сока и ставит пустой пакет на стол.
– Ной хромает, – говорит он, вытирая рот рукой.
– На него только что упал Эш. Ничего, поправится. – Ева подходит и берет мужа за руку. Его кожа горячая и влажная. – Помнишь, какая жара стояла, когда родился Эш? – Роды оказались долгими и трудными, Эрик постоянно был рядом, нежный и внимательный, счастливый оттого, что у него родился сын. Ева улыбается. – Не верится, что нашему малышу уже три года!
– Он больше не малыш. – Эрик идет к двери и на пороге с легкой ухмылкой бросает через плечо. – Между прочим, он сказал «папа».
Муж исчезает в саду, Ева ошарашенно смотрит ему вслед. Вот и первое слово сына.
За окном Эш восседает на холме из буковых опилок и играет, пропуская их между пальцев. Он незаметно сбежал из кухни. Ева поспешно выходит наружу и наклоняется к сыну.
– Что сказал наш именинник?
Эш хватает пригоршню опилок и протягивает ей.
– Зайка, как зовут папу?
Эш ложится на спину и жмурится от яркого солнца.
Соррель спрыгивает с качелей и опускается на корточки рядом с братом.
– Я слышала, как он сказал «папа», – шепчет она.
Мать обнимает ее, и они вместе смотрят, как Эш радостно перекатывается с боку на бок.
– Везет же людям, – тихо отвечает Ева. – Жаль, что я все пропустила.
– А домик-то – сюрприз, – раздается с горки недовольный голос Поппи. – Ты должна держать Эша внутри.
Ева уносит брыкающегося малыша обратно на кухню. Ставит в холодильник шампанское и смотрит в окно на высокую фигуру Эрика, который сгребает сухие ветки для костра. Он слишком занят, чтобы отпраздновать неповторимое событие в жизни Эша прямо сейчас. Ева начинает мариновать лосося, наблюдая, как мед и соевый соус скользят по его розовой мякоти. Она изучила Эрика как свои пять пальцев. Изменились ли они оба с тех пор, как поженились? В самом начале, будучи полностью поглощенной детьми, она не придавала значения его молчанию. Тогда ей было все равно, а теперь – нет. Она убирает лосося обратно в холодильник и достает стейки, чтобы замариновать их в масле с чесноком. Эрик – прекрасный отец и верный муж, но, если она больше не скажет ни слова, их разговоры, наверное, прекратятся совсем. Ева втирает чеснок в мясо и представляет себе молчание, растянувшееся на часы, дни и месяцы. Воображает будущую жизнь, проведенную бок о бок с мужем, но в полном безмолвии. Как в монастыре. Когда она скажет Мартину, что Эш произнес первое слово, тот рассмеется и захлопает в ладоши. Они начнут болтать и постепенно перейдут к обсуждению языка и книг, романа, который он читает, или главы, которую пишет. Темой разговора может стать вид с его балкона или люди на улице, что угодно. Пустая трепотня, сказал бы Эрик, но их беседы с Мартином – окно в огромный мир. А реплики Эрика, напротив, как ставни, которыми по вечерам закрывают витрины магазинов – металлические, грохочущие. Пес хромает. Он больше не малыш.
Ева наклоняется над Ноем и проводит рукой по лапе. Тот скулит, когда она прикасается к тазобедренному суставу. Наверное, его стоит показать ветеринару. Повседневные заботы просачиваются в трещинки ее брака, заполняют их, заделывают и маскируют.
– Столы готовы. – На кухне появляется Поппи и показывает пальцем за окно. На веранде два стола, каждый накрыт на шесть персон. Зажжены свечи, расставлены разноцветные стаканы и вазочки с таволгой и лютиками.
– Спасибо, Попс. Просто чудесно. – Ева обнимает дочь и прижимает к себе, несмотря на ее сопротивление. – Может, сдвинем их, чтобы все могли разговаривать друг с другом?
– Иззи сказала, что лучше поставить отдельно.
– Хорошо. – Ева целует дочь в светло-каштановые волосы. «Не заводись, – уговаривает она себя. – Ничего страшного. Сегодня праздник, пусть».
– Что ты наденешь?
– Господи, да все равно.
Поппи выворачивается из-под ее руки и направляется к лестнице. Ева отрывает листок растущего в горшке базилика и вдыхает его пряный запах. И в словах Поппи, и в том, как она отвернулась, промелькнула манера Иззи. А чего она ожидала? Девочки очень сблизились, они перешептываются на уроках и вдвоем пропадают в саду. Они подружились, а дружба накладывает свой отпечаток на каждого. В сумерках за окном светятся свечи. Время не ждет, надо поторапливаться.
– Оставь ее в покое, – бормочет Ева себе под нос. – Пусть подрастает.
Дети меняются, но в конце концов становятся собой. Если хочешь для детей свободы, надо быть готовой рисковать.
После душа Ева одевается и внимательно оглядывает себя в зеркале. Ее фигура не такая спортивная, как у Мелиссы, и не такая изящная, как у Грейс, но руки уже покрыты загаром. Новое бледно-розовое платье красиво подчеркивает цвет лица. Она не выглядит как тридцатичетырехлетняя мать троих детей и не чувствует своего возраста. От приятного ожидания замирает сердце. Ева подводит глаза, наносит тени, подкрашивает ресницы и губы, подхватывает накидку и делает шаг назад. Смотрит на свое отражение в зеркале и улыбается.
Эрик жарит барбекю. Ева протягивает ему бутылку пива, и он чмокает ее в плечо. Это похоже на перемирие, хотя они не ссорились, и в этом, наверное, и заключается проблема. На ветках оливковых деревьев горят гирлянды, освещающие дорожку по всей ее длине от фасада дома, вдоль стен и до самого гаража и сараев.
Появляются девочки с Эшем. У Поппи на обеих щеках блестки. Соррель неровно вымазала ими лоб. Похоже, они нашли губную помаду Евы. Они выглядят старше и как-то незнакомо. В блестках даже кулачок Эша. Сестры торжественно ведут малыша к детскому домику и радостно восклицают, указывая на окошки, но тот убегает, плюхается на горку опилок и с визгом разбрасывает их по сторонам. Девочки, приуныв, медленно плетутся следом. Поппи хмурится, глядя на мать, которая позволила Эшу увидеть подарок раньше времени.
Дочки оживляются, когда приезжает Мартин с Чарли и Блейком. Поппи, гордая работой отца, проводит гостей по площадке, демонстрируя гладкие стыки и яркие стены домика. Чарли свешивается с перекладины вниз головой, касаясь волосами земли. Соррель смеется, хлопая в ладоши. Блейк съезжает с горки, держа на коленях Эша.
– Грейс все-таки не сможет приехать. – Мартин провожает глазами Блейка, когда тот несет Эша по ступенькам и снова съезжает с ним вниз. – Она ждет мастера. Стиральная машина сломалась так некстати.
Ева видит, что он искренне верит в отговорку, которую сама она распознала мгновенно. Предлагает выпить шампанского, и они чокаются. Как она и предполагала, Мартин радостно смеется, узнав о первом слове Эша. Эрик смотрит на них поверх жаровни и снова переводит свой невозмутимый взгляд на угли.
Приближаются Мелисса и Пол с огромным букетом цветов в хрустящем целлофане. На Иззи футболка и рваные джинсы. Поппи, взглянув на подругу, быстро стирает блестки со щек. Пол очень элегантен в белом льняном костюме и с кожаной сумкой через плечо. Мелисса в шелковых брюках, блузке и с шарфиком в тон тоже выглядит потрясающе. Пол пропускает жену вперед. Идеальная пара, красивая, как в рекламе. Однако, принимая из рук Мелиссы цветы, Ева замечает под слоем тонального крема на ее лице темную, похожую на синяк припухлость в области правой скулы.
– Я, как дура, поскользнулась в цветочном магазине, – объясняет Мелисса с легким смешком. – Пол был мокрый.
– Мелли, бедняжка.
– Вот подарок Эшу, – быстро меняет тему Мелисса и протягивает малышу плюшевого медвежонка в блестящем голубом жилете. Мальчик прижимает игрушку к себе, его лицо расплывается в благодарной улыбке.
– Вы только взгляните на этот стол! – Мелисса шутливо окидывает голодным взглядом горки пирожков, поблескивающие ломтики лосося, миски с салатами и толстые ломти домашнего хлеба с оливками. Затем обе женщины наблюдают за Полом, который достает из сумки бутылочки с имбирным лимонадом, ловко открывает их и с низким поклоном раздает детям.
– У тебя очень умный папа, – говорит он Эшу, пожимая его маленькую ладошку. – Он и для меня хорошо поработал.
Эш смотрит на Пола широко раскрытыми глазами, Соррель хихикает.
– Ты устроишь мне небольшую экскурсию? – спрашивает у нее Пол.
Соррель берет его за руку и ведет по опилкам к качелям на площадке. Ева с улыбкой переводит взгляд на Мелиссу. Она и не подозревала, что Пол способен так очаровывать детей. Однако Мелисса смотрит на мужа с окаменевшим лицом. Наверное, не может прийти в себя после падения. Под ее внешним лоском, похоже, скрываются усталость и болезненность. Ева оглядывается на Пола. Тот качается на качелях, посадив на колени Эша, рядом стоит Соррель.
– Великолепно! – Пол опускает Эша на землю, быстро чмокает Соррель в макушку и поднимается на веранду. Подходит к стоящему у жаровни Эрику, протягивает ему еще одну бутылку пива и принимается болтать, пока тот колдует над едой, помешивая угли, раскладывая стейки и переворачивая сосиски. Ева с интересом наблюдает за ними. Должно быть, то же самое происходило в саду у Пола: хозяин говорил, а Эрик занимался делом. Кажется, они неплохо сработались и ладят друг с другом.
Иззи, стоя у ведущих на веранду ступенек, вглядывается в лица окружающих ее детей. Выбрав фаворитку, она кладет руку на плечо Поппи. Та расплывается в улыбке, и они вместе шагают к домику. Блейк берет за руку Эша и следует за ними. Чарли и Соррель спешат за остальными. Дверь в домик захлопывается. Ева встречается взглядом с Эриком и поднимает бокал; муж салютует ей бутылкой пива: игровая площадка введена в эксплуатацию. Ева приглашает гостей за стол. Мелисса садится по одну сторону от нее, а Мартин по другую – так близко, что она чувствует легкие прикосновения его рукава каждый раз, когда он подносит к губам бокал с вином.
– Иззи рассказала о своих успехах. – Мелисса кладет прохладные пальцы на запястье Евы. – Особенно по математике. Мы в восторге. Как вам это удалось?
Ева вглядывается в ее лицо, стараясь скрыть удивление. Она еженедельно передает с Иззи подробные отчеты. В них ясно говорится, что Иззи работает небрежно. Ее трудности отличаются от проблем Поппи и Блейка. Те, как и ожидалось, переставляют числа местами, борясь с их порядком, и путаются в целых и дробных числах. Иззи, в отличие от них, начинает хорошо, но не может довести дело до конца, словно ей становится скучно. Вероятно, она выбрасывает отчеты, поэтому те не доходят до матери.
– С письмом и чтением у Иззи все прекрасно. – Ева накрывает пальцы Мелиссы ладонью другой руки. – А вот математику нужно немного подтянуть.
– Пол сказал, что она старается, – неуверенно отвечает Мелисса, высвобождая свою руку.
– Я чувствую в ней острый ум. Если она решит поднажать, она мигом взлетит, я это знаю.
Мелисса пристально смотрит на детский домик, где скрылась ее дочь. Вид у нее озадаченный.
– Нам нравится все, что вы делаете, – шепчет Мартин Еве на ухо, и по ее коже бегут мурашки. Он встает, чтобы подлить шампанского Мелиссе, а затем себе. Короткое прикосновение его руки обжигает Еве плечо. Когда Эрик поднимает лицо от жаровни и зовет детей, руки Мартина снова лежат на коленях. Обходя стол, Эрик нечаянно роняет стейк на тарелку Мартина, из мяса вытекает капелька крови. Мелисса вздрагивает и тянется за салатом. Дети шумно усаживаются за свой стол. Блейк отталкивает Чарли и падает на стул рядом с Иззи, Поппи усаживается по другую сторону. Ева капает на дно стакана немного розового вина и наполняет его водой. Протягивая стакан Соррель, она шепчет Мартину:
– Я поступаю ужасно? Но ей так нравится. Думаю, это помогает ей чувствовать себя взрослой.
Мартин со смехом качает головой.
Ева поднимает бокал.
– С днем рождения, мой любимый сыночек.
