скачать книгу бесплатно
Племя с левого берега реки
Евгений Вячеславович Щедрин
Какая участь ждёт того, кто преступил закон в 2150 году? На простое тюремное заключение можно не рассчитывать! Сперва – громкий судебный процесс, где под трибунал люди попадают сразу сотнями, вспышки фотокамер, вопросы белозубых репортёров, ловко превращающих чужую беду в шоу, а потом… Колесо фортуны… И никто не знает, в какую часть Земли или Вселенной занесёт ветер перемен… Новая партия заключённых, собранных со всех уголков мира, получила страшный приговор. Им предстояло осваивать новые территории далеко в космосе. Хуже участи и представить нельзя. Сначала – долгое путешествие на звездолёте, когда нет ни дня, ни ночи, когда прошлое осталось позади, а будущее не наступило, когда кругом люди, не отличающиеся гуманным отношением к ближнему. А потом – неизвестность. Чёрная бездна уже разверзла свою пасть. Кто сможет выжить там, вдали от дома, где ничто не знакомо, ничто не понятно? Кому суждено кануть в небытие? Какие испытания и приключения выпадут на долю преступников, чьи прегрешения равны перед лицом закона, но не перед лицом совести?
Евгений Щедрин
Племя с левого берега реки
© Щедрин Е. В., 2017
© Издательство «Союз писателей», оформление, 2017
Введение
Какая участь ждёт того, кто преступил закон в 2150 году? На простое тюремное заключение можно не рассчитывать! Сперва – громкий судебный процесс, где под трибунал люди попадают сразу сотнями, вспышки фотокамер, вопросы белозубых репортёров, ловко превращающих чужую беду в шоу, а потом… Колесо фортуны… И никто не знает, в какую часть Земли или Вселенной занесёт ветер перемен…
Новая партия заключённых, собранных со всех уголков мира, получила страшный приговор. Им предстояло осваивать новые территории далеко в космосе. Хуже участи и представить нельзя. Сначала – долгое путешествие на звездолёте, когда нет ни дня, ни ночи, когда прошлое осталось позади, а будущее не наступило, когда кругом люди, не отличающиеся гуманным отношением к ближнему. А потом – неизвестность. Чёрная бездна уже разверзла свою пасть. Кто сможет выжить там, вдали от дома, где ничто не знакомо, ничто не понятно? Кому суждено кануть в небытие? Какие испытания и приключения выпадут на долю преступников, чьи прегрешения равны перед лицом закона, но не перед лицом совести?
Часть 1. Ускорение свободного падения
А чего не знаю я – ты научи меня.
Иов. 34:32
Пролог
– А мы напоминаем, что официальный спонсор центрального суда Капитолия – крематорий «Огонёк». «Крематорий “Огонёк”. Отожги напоследок!» Правосудие прерывается на рекламный перерыв. Но новая команда обвиняемых, номер пять, уже на подходе. Оставайтесь с нами.
Широкие ворота судебного зала медленно и, как всегда, с характерным скрипом открылись, в лицо ударил голубой свет прожекторов, и нас погнали вперёд. Заиграла бодрая музыка рекламного ролика. А поверх музыки – речь: «Центральная энергетическая компания. “ЦЭК. Кто владеет ресурсами, тот владеет миром!”»
Снимали, наверное, сразу с десяток камер. Пока нас гнали сквозь клетки по длинному коридору, я насчитал четырёх операторов. Ещё двоих – пока стояли на широкой сцене в ожидании своей очереди на объявление и попутно уворачивались от предметов различной степени тяжести, что швыряли зрители первых рядов. К этому можно добавить ещё две камеры, которые просто парили в воздухе над зрителями.
– Газета «Истина» – наш информационный спонсор. «Газета “Истина”. Истина продаётся!» А мы возвращаемся в зал суда.
Хорошо надзирателям в пуленепробиваемых наглухо закрытых костюмах и таких же закрытых шлемах. А мне вот помидором в висок заехали. И не жалко людям помидоров?!
Краем глаза увидел, что на широкоформатных экранах, висевших над потолками, показали растерянное исполосованное шрамами лицо крупного рыжеволосого мужчины средних лет. Он тоже это заметил, и его лицо стало ещё более растерянным. С левой стороны на сцену поднялась одна из журналисток вместе с оператором.
– Мы находимся возле одной из представительниц команды заключенных номер пять. Представьтесь, пожалуйста, – журналистка упёрла микрофон в лицо белокурой девушке в рабочей спецовке шахтёра со свежими угольными пятнами на одежде и бледном лице.
– И-ир-рина, – заикаясь, проговорила девушка. – Иррина Романова. Магнитогорск.
– Ирина, за что вас осудили? – зубы журналистки были настолько сильно отбелены, что ими наверняка можно было пускать солнечных зайчиков.
– Кража госимущества и создание аварийной ситуации на предприятии. Но я невиновна, – на глазах у девушки выступили слёзы.
– О-о-о, наша полиция так не считает. Ну, что ж, Ирина, пожелаем вам удачи перед лицом судьи. Какое пожизненное наказание вы бы хотели?
Журналистка продолжала улыбаться и тыкать микрофоном в лицо шахтёрке. Если бы не магнитные кандалы на руках и электрошокеры надзирателей, можно было бы попробовать пробиться через толпу и сунуть ей пару раз в белоснежные зубы, которые наверно стоят больше, чем весь мой костюм вместе с галстуком.
– Я… Я, наверное, хотела бы на очистительный завод. Или в госшахты… Лишь бы не на колонизацию, – тут девушка почти завопила. – Пожалуйста, только не на колонизацию!
– Дамы и господа, с вами была Ирина Романова, расхитительница государственного имущества из Магнитогорска.
Зал взревел. Предыдущую группу только что осудили. Они получили пожизненную ссылку на заводы утилизации радиационных отходов в Мексике. Везёт же некоторым! Журналистка передала слово ведущему. Ещё пара дурацких объявлений. Ещё пара решётчатых коридоров, сквозь которые нас прогнали. Ещё пара интервью в том же ключе. В конце концов, всю нашу группу вывели на широкую антигравитационную платформу и подняли вверх на десяток метров. Мы стояли уже без надзирателей, едва ли среди нас нашлись бы желающие прыгать вниз. «Центральная энергетическая компания. Мы обеспечиваем будущее», – гласила надпись на платформе. А ещё выше, чем мы, парила в воздухе платформа с судьёй, прокурором и адвокатом. Примерно десять минут прямого эфира принималось решение по нашему вопросу.
Итог оказался предсказуем.
Виновны. Все полсотни человек. И все осуждены. И все пожизненно. Оставалось самое интересное. Определить меру пресечения. Здесь это делалось самым демократичным из всех возможных методов – лотереей.
– Но прежде давайте ещё раз вспомним всех наших звёзд! – объявил ведущий.
Сейчас начнут перечислять самых интересных из нас.
– Итак, наши звёзды. Самир Спичка Райтанович. Двадцать шесть лет. Сараево.
– Я! – выкрикнул тощий загорелый босниец с множеством ожогов на руках и лице.
– Четырнадцать поджогов и антигосударственная деятельность! Три поджога нефтехранилищ ЦЭКа. У этого парня явно много душевного тепла! Следующий: Артур Томов. Пятьдесят один год. Москва.
– Я! – отозвался толстый клерк в очках с серебряной оправой. Бейджик на его дорогом костюме гласил, что он первый заместитель руководителя Московского регионального отделения Центральной энергетической компании. Теперь уже бывший заместитель. Действительно крупная птица.
– Хищение казённой собственности в особо крупных размерах, – ведущий перевёл дух. – Оксана Перемога. Двадцать шесть лет. Харьков.
– Я! – отозвалась девушка, которую можно было бы даже назвать симпатичной, если бы не рассечённая губа, мешки под глазами от усталости и местами разодранное розовое платье официантки.
– Терроризм. Участие в угоне звездолёта.
Ого! Оказывается, платье не официантки – стюардессы. А я думал, что среди представительниц прекрасного пола здесь только проститутки и мелкие воровки. Ан нет. Девчонка явно из повстанцев.
– Да боже ж мой, какие мы звёзды, – прошептал мне на ухо кто-то из соседей. – Я вот краем уха слышал, что они взяли самого Фокса, лидера повстанцев. Вот он таки звезда, это да.
– Геворг Кинжал Дайдшутян. Сорок четыре года. Гюмри.
Широкоплечий короткостриженый кавказец в одежде стиля милитари цыкнул зубом.
– Да пошёл ты… – далее он отправил ведущего, журналистов, судью, прокурора и большинство жителей планеты Земля гинекологическим маршрутом, попутно обещав убить или совокупить их родственников. Причём проделал всё это он одновременно и на русском, и на армянском. В целом он произвёл на меня очень благоприятное впечатление.
– Какой вспыльчивый мужчина! Одиннадцать убийств. Из них три особо тяжких. Браконьерство. Разбой.
Мы группа номер пять. Значит, до нас за сегодня уже осудили четыре группы по пятьдесят человек. Интересно, сколько человек из этих двух сотен обматерили граждан в прямом эфире?
– Макс Зайчик Зайцев! Девятнадцать лет. Находка.
– Я!
Кажется он певец в какой-то второсортной мальчиковой группе.
– Да-да. Тот самый Зайчик. Девочки, вот что бывает с вашими кумирами, если они преступают закон. Распространение и употребление наркотических веществ. Ай-ай-ай!
Парню нет и двадцати. Быстро же закончилась его карьера.
– Милан Анмаш! Тридцать три года. Нови-Сад.
Ух ты, я тоже знаменитость!
– Я, – произнес я даже с интересом. Любопытно, что мне впаяют?
– Два особо тяжких убийства и крупная государственная измена.
Эх, если бы вы знали правду. Вы бы классифицировали это как очень-очень крупную, просто крупнокалиберную государственную измену! Я даже улыбнулся своим мыслям. А руки в магнитных кандалах продолжали чесаться. Кому бы я первому врезал? Судье или ведущему? Или тому меткому зрителю, из-за которого по моей щеке всё ещё стекают остатки помидора?
– А теперь, дамы и господа, самая интересная часть судебного процесса! То, что мы все так любим! И это… – ведущий сделал паузу.
– Колесо фортуны!!! – взревел зал.
– Именно. И я напоминаю, что генеральный спонсор правосудия – Центральная энергетическая компания. «ЦЭК. Кто владеет ресурсами, тот владеет миром!» И сегодня для наших горячо любимых врагов цивилизации в колесе фортуны приготовлено… – на экранах высветился широкий круг, разделённый на шесть одинаковых полей. В центре круга была стрелка. Ведущий начал объявлять варианты нашей дальнейшей судьбы.
– Номер первый – фармацевтическая лаборатория в Токио. Будете подопытными крысами, и ваша смерть послужит науке. Номер второй – глубоководная очистка Индийского океана. Не умеете плавать – там научитесь, если только не утонете сразу. Номер третий – служба внешнего ремонта космического оборудования. Погибнуть в открытом космосе – есть в этом что-то поэтическое. Номер четвёртый – шахты на Луне. Говорят, там опасно? Врут. Некоторые оттуда возвращались. Номер пятый – переработка вторсырья на Новой Земле. Ну, это вообще как отправка на курорт. И, наконец, номер шесть – наша любимая…
– Колонизация!!! – хором ответил зал.
– Станьте героями Земли. Освойте новые миры! Создайте свою цивилизацию!
Стрелка забегала. По залу разнеслась тяжёлая мелодия с мерзким бряканьем. Бряк-бряк.
Мы затаили дыхание…
Бряк-бряк!
Господи, если ты есть, ну, отправь нас в шахты!
Бряк-бряк!
Сзади кто-то упал в обморок от волнения.
Бряк-бряк-бряк!!!
Стрелка замедлила свой бег.
У меня даже испарина на лбу выступила.
И наконец, она совсем остановилась.
Ну?!
– К-о-л-о-н-и-з-а-ц-и-я!!! – объявил ведущий. Зал взорвался овациями.
– Выдра мне в гланды! – выругался рыжий мужчина, стоящий рядом со мной. Я выразился лаконичней.
– Дерьмо.
Пять минут и пятьсот громких фраз спустя нам объявили приговор.
Его краткое содержание было таково: мы все нехорошие люди, насолили великому людскому сообществу. Но оно даёт нам второй шанс. Мы станем героями освоения космоса во имя славной земной цивилизации. Прощайте, не поминайте лихом. Приговор вступает в силу в ноль часов ноль минут шестого марта две тысячи сто пятидесятого года. То есть через три дня.
Вот и все.
Бряк-бряк…
Глава 1
В сердцах их болезнь.
Пусть же Аллах увеличит их болезнь!
Для них – мучительное наказание.
Коран. 2:10
В космосе нет дня и ночи, а значит, нет режима дня. Каждый космический корабль в открытом космосе отсчитывает своё собственное время.
Красная лампочка загорелась, когда на часах была уже половина первого. Топот сотни людских ног заглушал рёв сирены.
– Живее, скоты, живее!!! – подгонял старший надзиратель. – Вы не одни!
Люди бежали, спотыкались, падали, ударялись о тесные стенки коридоров, но всё равно бежали. Надзиратель был прав. Сегодня отправили уже восемь капсул из запланированных десяти. Восемь кирпичей (именно так на сленге называли колонизаторские капсулы – железные ящики с десятисантиметровыми стенками на полсотни человек каждый) уже летели вниз, преодолевая сопротивление атмосферы неведомой планеты. Планета называлась Фарида. Больше о ней не знали ничего. Поговаривали, что в начале прошлого, двадцать первого века названия звёзд и планет продавали всем желающим, и многие влюблённые приобретали сертификаты, называя звёздные тела в честь своих избранников, и Фарида – это женское имя. Однако точно этого никто не знал.
Группа встала. Перед ними была финишная прямая их прошлой жизни. Коридор длиною в сотню метров, заканчивающийся зияющим отверстием открытого люка капсулы. По обе стороны коридора через каждые пять шагов стоял надзиратель с шоковой дубинкой. Эту сотню метров они шли молча, короткими шажками строем по двое. Пятьдесят одинаково выбритых голов, сто пар ног в одинаковых серых ботинках без шнурков на резиновой подошве. Руки сковывали тяжёлые чёрные браслеты, охватывающие половину предплечья, соединённые друг с другом, – магнитные кандалы.
У них уже не было своего имени. На одинаковых светло-серых робах был только личный номер и надпись «Восточноевропейская группа» под ним. От стен медным эхом отскакивали слова из Книги плача Иеремии:
«Я человек, испытавший горе от жезла гнева Его.
Он повёл меня и ввёл во тьму, а не во свет».
Кто-то шёл, понурив голову. Кто-то плакал. Кто-то проклинал надзирателей, стоявших, словно изваяния.
«Огородил меня и обложил горечью и тяготою;
посадил меня в тёмное место, как давно умерших;
окружил меня стеною, чтобы я не вышел, отяготил оковы мои».
И вот случилось то, чего все ждали. Кто-то психанул. Этот кто-то – крепкий мужчина с рыжеющей лысиной и кучей шрамов на лице. Используя свои соединённые руки словно молот, он наотмашь ударил стоявшего рядом надзирателя. Надзиратель не ожидал удара и отлетел к стене. Строй вопреки командному духу шарахнулся к противоположной стене, оставив рыжего смельчака самого разбираться со следующим надзирателем. Его оставили все. Все, кроме одной молоденькой девочки ростом метра полтора. Именно она, после того как рыжий удачно пнул нового противника ногой в живот, бросилась его противнику на шею, норовя откусить ухо.
Впрочем, драка закончилась довольно быстро. Рыжий получил электрический заряд в бедро от третьего надзирателя, зашедшего со спины. А вот девочку сначала несколько раз ударили кулаком, пока стаскивали её со спины служителя закона. А затем добавили шокерами, сразу три раза. Рыжего подняли за шкирку и вернули в строй. Хромая, он побрёл вперёд.
Один из носителей шоковых дубинок склонился над храброй заключённой и пощупал её пульс.
«Мертва», – показал он жестом.
У Рыжего подкосились ноги. То ли от удара электричеством, то ли от этой новости. Благо, что до капсулы оставалось не более десяти шагов.
