скачать книгу бесплатно
Нина замахнулась, пытаясь дать Ракуну шутливую затрещину, но он ловко перехватил руку и посмотрел женщине в глаза неожиданно строго:
– А вот так никогда не делай! Дразнись, обзывайся, обвиняй меня в том, что я испортил тебе жизнь – но даже не пытайся меня ударить. А лучше – вообще не трогай.
* * *
Указатель обнаружился внезапно, когда Ракун уже почти решился повернуть обратно.
Покосившаяся деревяшка на развилке уверяла, что направо будет некое Заречье, а прямо – Копилаты. Копилаты магос видел разве что на карте, так назывался небольшой городок чуть южнее Викены. Значит, с направлением он угадал верно. Жаль, что с расстоянием так запросто определиться не получалось: до цивилизации могло оказаться и полчаса пути, и сутки.
А вот про Заречье Ракун слышал впервые – видимо, это была какая-то мелкая деревенька из тех, которые даже на картах не всегда рисуют. Зато находилась она совсем рядом: вдалеке уже виднелись крыши невысоких домиков, а сразу за развилкой начинались поля, аккуратно размеченные колышками.
По обочине дороги, позвякивая колокольчиками, брели коровы. А значит, где-то поблизости должен был обнаружиться и пастух, следящий, чтоб его рогатые подопечные не слопали чужую пшеницу. Или что они там едят?
– Эй, есть тут кто? – крикнул Ракун.
– Ну, допустим, есть, – ворчливо отозвался невзрачного вида мужичонка, до этого успешно скрывавшийся за коровьим боком.
– Местный? Из Заречья?
– Ну, допустим, так.
– А трактир у вас там есть?
– Ну, допустим, есть. – Пастух внимательно оглядел путников и внезапно с гордостью добавил: – Даже целых два. Только вы в тот, который поближе к дороге, не ходите. Дорого там. Да вас и не пустят, оно для приличных место.
– А я, по-твоему, кто? – Магос демонстративно щёлкнул пальцем по серёжке.
Мужичонка подслеповато сощурился, пригляделся – и вдруг побледнел и задёргался, словно пытался одновременно поклониться и вытянуться по стойке смирно. В итоге, так и не определившись, плюхнулся на колени.
Коровы наблюдали за его метаниями со свойственной им флегматичностью, Ракун – с презрением, Нина – с любопытством. До этого она подобное поведение разве что в кино видела.
– Прошу прощения, достопочтенный магос, не признал, – запричитал пастух, убедившись, что прямо сейчас его убивать никто не собирается. – А может, проводить вас? Или ещё чем услужить? Это я мигом, вы только скажите.
– Как-нибудь без провожатых доберусь, – отмахнулся Ракун. – Лучше вот что скажи… У вас всегда дорога такая безлюдная? Сколько шли – никого не встретили.
– Да не, господин магос. Раньше-то дорога наша никогда не пустовала. Бывало, даже ночью народ проезжал. А в том месяце старый мост перед Копилатами обвалился, теперь все в обход едут.
– И что, за весь день сегодня никого не было? Давно ты тут околачиваешься?
– Да с самого утра коровок выпасаю. А люди были, отчего не быть. – Пастух с кряхтением выпрямился и наконец-то отважился посмотреть магосу в лицо. – Сперва верховые были: доктор наш, да ещё мужик какой-то, не признал его. Но они оба к нам в Заречье свернули. Потом Марленка от полюбовника своего бежала, торопилась. Ещё повозка была, прямёхонько на север ехала. Я даже подумал, куда ж они так мчатся, моста ж нет. Но не догонять же полоумных. Надо будет – сами вернутся.
– Какая повозка? – подалась вперёд Нина, но магос сразу же ухватил её за руку и крепко сжал, призывая не вмешиваться в разговор.
– Да обычная. Крытый такой фургончик, пара коняшек в упряжке.
– И всё? Точно всё? – уточнил Ракун.
– Да чтоб мне провалиться, если вру!
Магос хмыкнул и потеребил серёжку. Нина подумала, что с него станется устроить несчастному пастуху немедленное проваливание просто чтоб позабавиться, но, к счастью, обошлось. Колдун просто развернулся в сторону деревни и решительно зашагал по дороге, увлекая спутницу за собой.
– Ты бы ему хоть спасибо сказал, – укорила женщина.
– За что? За то, что он посчитал меня каким-то отребьем?
– Но ты действительно выглядишь как бомж какой-то. Да и я не лучше.
– Знаешь, в чём прелесть высокого происхождения? Маг имеет право выглядеть так, как ему хочется. И горе тому, кто его этим попрекнёт. Так что пусть этот коровник радуется, что жив остался.
Нина оглянулась на пастуха. Тот всё ещё провожал их взглядом, попутно отряхивая дорожную пыль с потёртых штанов из грубой некрашеной ткани. Рубаха на нём была такая же потёртая, перетянутая верёвочным поясом. Впрочем, и то и другое было гораздо чище, чем заляпанная прибрежной грязью одежда магоса.
– Тут что, средневековье? – удивилась Нина.
– Нет, просто деревня.
– У нас даже в деревнях так не ходят!
– Так мы и не у вас, – парировал магос.
Однако на первый взгляд Заречье не сильно отличалось от обычной российской глубинки: деревянные домики (где косые и разваливающиеся, а где новенькие, свежевыкрашенные и с резными ставнями), палисаднички перед крыльцом и огороды на задворках. Дорогу вразвалочку переходили гуси, из-за заборов раздавался собачий лай, с крыш пялились кошки и…
Нина потёрла глаза, но в этот раз зрение её не обмануло: на козырьке ближайшей крыши сидела крупная белая куница и задумчиво вылизывала крыло.
Колдун, как назло, шёл впереди и ничего необычного не замечал. Нина хотела дёрнуть его за рукав, но вспомнила, как нервно он реагирует на прикосновения, поэтому ограничилась осторожным «Эй». Ответа не последовало, пришлось шипеть вдогонку:
– Достопочтенный магос, можно минутку вашего внимания?
– А? – обернулся тот. – Чего тебе, женщина?
– Это у вас нормально? – Нина указала глазами на куницу.
– Не очень. Обычно их на поводке держат, чтоб не разлетались во время гона.
– Но вообще, крылатая куница – это нормально?
– А, ты об этом, – сообразил магос. – Да, это марта. Они почти во всех окрестных мирах водятся. Ручные, как кошки. И точно так же весной сходят с ума: орут, мечутся, дерутся, хозяев не признают. Особенно в равноденствие их переклинивает.
– Поэтому и марта? – догадалась Нина. – Равноденствие в марте же?
– Нет, не поэтому. Наоборот, март в их честь. Месяц безумных март, если полностью. Но каждый раз это проговаривать долго, поэтому постепенно сократили.
Нина честно попыталась вспомнить, почему в её родном мире март называется мартом, но никаких летающих куниц в объяснениях учёных точно не фигурировало. Вот и пойми теперь, кто у кого спёр название и в какие бесконечно далёкие годы это произошло.
– А другие месяцы у вас тоже называются так же, как у нас?
– Это у вас месяцы называются так же, как у нас. Мы – Исток! Хотя что-то вы, кажется, переделали… Чем дальше миры, тем больше у их обитателей желания что-нибудь изменить.
– Тогда расскажи, как у вас вообще всё устроено. Тоже двенадцать месяцев?
– Тринадцать. И давай как-нибудь в другой раз это обсудим? Или я тебе книжку дам, сама прочитаешь.
– Как я буду читать на вашем языке? – начала было Нина, но запоздало вспомнила, что табличка «Заречье» прочиталась без проблем, хотя буквы на ней были явно не русские. Да и слово какое-то другое. – Как это получается? На каком языке мы вообще говорим?
Лицо магоса приобрело то самое выражение, какое появлялось у студентов Нины, когда она на экзамене просила их привести предложенную базу данных к четвёртой нормальной форме. Или хотя бы к третьей.
До объяснения он так и не снизошёл. Просто отвернулся и двинулся дальше.
– Отличный способ уходить от ответа, – вполголоса пробурчала Нина и бросилась вдогонку.
* * *
Трактир отличался от окрестных домов разве что наличием второго этажа. Никакой вывески снаружи не было, но магос решительно шагнул в приветливо распахнутые двери. Нина последовала за ним и замерла на пороге, дожидаясь, пока глаза привыкнут к полумраку. Нескольких узких окон явно не хватало, чтоб осветить всё помещение, а других источников света здесь не было: ни свечек, ни лампочек, ни камина, ни даже лучинки какой-нибудь.
Размышляя, как местные разгоняют темноту после заката, Нина с любопытством глазела по сторонам. Хотя глазеть было особо и не на что: несколько длинных деревянных столов с такими же длинными лавками вдоль стен и высокая стойка типа барной прямо напротив входа. За стойкой виднелся дверной проём, полускрытый занавеской.
И всё, больше ничего интересного в помещении не было. И никого – ни трактирщика, ни посетителей.
Магос досадливо поморщился, хотя вроде бы не удивился. Дошёл до стойки и нервно побарабанил по ней пальцами. Ответа не последовало. Тогда он выждал ещё немного – и от души пнул деревянную опору.
Стойка содрогнулась, шторка за ней колыхнулась, с той стороны что-то с грохотом упало и, судя по звуку, раскололось.
– Надеюсь, это был не мой кофе, – раздалось из дальнего угла.
Нина вздрогнула. Несколько секунд назад она чётко видела, что стол пуст, а сейчас за ним вдруг обнаружился человек. Да, он сидел на самом краю, дальше всего от окон, но всё же не настолько, чтоб совсем раствориться в тенях, как какой-то вампир.
Да и не похож он был на вампира: короткие светлые волосы, открытое добродушное и очень знакомое лицо, на котором резко выделялись чуть прищуренные и слишком уж холодные глаза. Которые при виде Нины слегка расширились от удивления.
Ага, значит и ей лицо не зря показалось знакомым.
– Да чтоб вас всех с вашей маскировкой! – брякнул Ракун вместо приветствия.
– И вам доброго дня, достопочтенный магос, – прозвучало в ответ. – Нина, моё почтение. Никогда бы не подумал, что вы двое до сих пор вместе!
Ракун, мысленно выругавшись, ухватил спутницу за руку и подтянул к себе, моля всех богов, чтоб близорукая выхухоль не вздумала артачиться и доказывать милиту, что вовсе они не вместе.
Нина и не думала вырываться. Наоборот, сразу вспомнила, что она здесь на нелегальном положении и сама нырнула за спину магоса. Он явно ориентируется лучше, вот пусть сам и выкручивается.
Однако совсем спрятаться не получилось. «Дяденька-милиционер» всё ещё буравил её взглядом, словно ждал чего-то.
– Здравствуйте, – пробормотала женщина, чтоб хоть как-то разорвать напряжённое молчание. – Не ожидала, что вы меня помните.
– Вы незабываемы, – улыбнулся милит. И торопливо добавил: – Нет, это не комплимент. Я серьёзно. Визит к вам был моей первой рабочей командировкой за пределы Истока. Такие вещи остаются в памяти надолго.
– А здесь вы какими судьбами? – напряжённо поинтересовался магос.
– По работе. Ищу кое-кого.
– Надеюсь, не нас?
– А это зависит от того, что вы здесь делаете.
– Мы… – Ракун предупреждающе сжал руку Нины, давая понять, что говорить будет только он. – Так получилось, что тоже кое-кого ищем. Даже думали обратиться к вашим коллегам в Истоке. Но мне кажется, сперва стоит поесть, а потом уже обсуждать подобные вопросы. Дело потерпит.
По мнению Нины, дело как раз не терпело. В её воображении каждую минуту появлялись новые мысли о том, что могли сделать с беззащитной девочкой иномирские похитители. Ладно, раньше действительно не было других вариантов, кроме как дождаться рассвета. Но сейчас-то что мешает начать действовать?
Но магос почему-то максимально оттягивал объяснение: расслаблено уселся за стол напротив милита, усадил рядом с собой Нину и начал долгую бессмысленную беседу о погоде, природе и свежих новостях. Потом обернулся к стойке и громко поинтересовался, жив ли вообще трактирщик или то, что там разбилось за занавеской, было его головой.
– Нет, – пропищали из-за шторы, и наружу выглянула девчонка. Точнее, её светловолосая макушка – остальное загораживала стойка. Но голосок был явно девичий. – Извините. Я сейчас, уже бегу.
Девчонка выбралась из-за стойки целиком, бережно неся на вытянутых руках большую глиняную кружку, над которой клубился дымок. Кружка опустилась на стол, рядом лёг вытащенный из кармана передника пряник, а малявка подула на обожжённые пальцы и в упор уставилась на магоса. Точнее, на его серёжку.
В отличие от пастуха, страха и подобострастия в её глазах не было, скорее любопытство.
Нина тем временем с не меньшим любопытством изучала саму девчонку, одетую не то в длинную, славянского типа, рубашку, не то в короткое платье. В любом случае, одежда была хоть и чистая, но явно не новая, а из-под обмахрившегося подола выглядывали босые ноги.
– Заказывать чего будете? – спросила девчонка, с трудом переводя взгляд от серёжки магоса на его лицо.
– Мяса, – решил тот. – Что угодно – но с мясом. И быстро.
– Быстро не получится, – вздохнула юная трактирщица. – Продукты в погребе, ключ от погреба – у папки, а он дрыхнет. Марленка его будить побегла. Могу кофе налить, всё равно целый котёл наварила.
– Нет, только не кофе, – отмахнулся магос. – Пиво есть?
– Ага.
– Вот и тащи. Выхухоль, ты будешь?
После адского зелья от одной только мысли о еде у Нины подкатывал комок к горлу. А вот пить хотелось очень, и она решительно кивнула.
– Две кружки тащи, – резюмировал магос. – И хоть что-нибудь пожевать. Не всё же у вас в погребе спрятано?
Девчонка кивнула и умчалась. Почти сразу же за занавеской что-то снова с треском грохнулось.
Милит щедро отхлебнул кофе, поморщился, отодвинул кружку в сторону и наклонился над столом, положив подбородок на сцепленные руки.
– Рассказывайте, достопочтенный магос.
– Сейчас, пива дождусь.
– Мне эта малявка кофе полчаса варила. Имею все основания полагать, что пиво она будет наливать ещё столько же. А я тороплюсь. Рассказывайте.
В этот раз Ракун увиливать не стал и кратно пересказал суть дела, благополучно опустив момент с превращением Нины в статуэтку. В его изложении получилось, что женщина просто хотела проводить племянницу до Истока, а затем вернулась бы домой.
Милит, похоже, поверил. По крайней мере, уточнять и переспрашивать не стал. Но и немедленно в погоню за похитителями тоже не бросился. Только спокойно кивнул:
– Понял. Сообщу в управление. Возможно, сам займусь. Данные обоих камней у меня остались ещё с прошлого дела, так что, думаю, проблем с поиском не будет.
– А нам что теперь делать? – растерялась Нина.