скачать книгу бесплатно
Издалека ещё ничего, а вот вблизи шеф напоминал самого себя в разгар приступа: болезненная бледность, синяки под глазами и искусанные губы. Его хотелось немедленно загнать в постель (можно даже силой), напоить снотворным (видимо, тоже силой. Или подлить во что-нибудь по методу Лисара) и оставить так на пару суток.
Но кто тогда будет руководить всем этим бедламом?!
– Я не умираю. – Силь натянуто улыбнулся, верно истолковав взгляд подчинённой.
– Правильно делаете! Я не для того проклятие снимала.
– И я вам за это очень благодарен, – серьёзно ответил шеф. – Можно личную просьбу? Проследите, чтобы Ракун не забыл про завтра.
О чём речь, уточнять не требовалось. Похороны Леды – мероприятие гораздо более камерное, чем королевская процессия, но тоже официальное.
– Он не хочет идти, – созналась Нина. – Не хочет всей этой публичности и речей. Лучше потом сходит на кладбище попрощаться, когда там лишних людей не будет. Ну, он так сказал.
– А я хочу, чтобы он пришёл. Приказать не могу, но… Сандра, пожалуйста, уговорите его как-нибудь.
– Я попробую, но ничего не обещаю. – Нина виновато развела руками.
Силь понимающе кивнул.
Уж он-то друга знал как облупленного.
Упрямством Ракун напоминал не енота, а по меньшей мере осла. И если уж вбил что-то в голову, то переубедить его становилось почти невозможно.
Но в этот раз неожиданно получилось. Магос побрыкался ради приличия, но пошёл. Хоть и проворчал напоследок: «Конечно, когда у друзей проблемы, он их увольняет, чтобы под ногами не путались, а когда у него – сразу обратно зовёт».
Лисар тоже приехал. Леду он знал с детства, не слишком любил, но очень уважал, и остаться в Викене в такой день никак не мог.
Нина за несколько месяцев работы в управлении тоже успела проникнуться к старой разведчице уважением, поэтому на душе было тяжело и горько.
Ирма ревела.
Долан молчал и выглядел пришибленным.
Силь, выдавливая из себя прощальную речь, цеплялся взглядом за друзей, не знал, куда девать руки, и путался в словах, чего за ним раньше никогда не водилось.
Ракун привычно лыбился в пространство и явно считал минуты до того, как эта показуха закончится. А потом просто выволок обоих товарищей из толпы и сообщил, что они едут к нему. Прямо сейчас.
Желающих спорить не нашлось.
В Истоке не было традиции поминок, привычных Нине. После похорон все просто расходились по домам и возвращались к обычным делам (если получалось). Но Ракун считал, что дела могут и подождать. По крайней мере, пока ещё что-нибудь не взорвут.
– Если взорвут, то мне можно точно никуда не торопиться, всё равно с должности снимут за этот бардак. А я её и занять-то толком не успел, – печально улыбнулся Силь.
Он всё ещё выглядел как бледный призрак самого себя, но разговор поддерживал вполне уверенно. Не то дружеское участие помогло, не то третий стакан апельсинового сока. А вот к еде начальник разведки почти не притронулся, разве что немного поковырял для вида.
– Тебя-то за что? – удивился Лисар. – Это ж внутренняя безопасность. Пусть милитского руководителя снимают. Как там его…
– Хеллер. И его снимут, не волнуйся. Всем достанется, если виноватых не найдём.
– У нас обычно террористы сами на всех углах орали, что очередное происшествие – их заслуга, а то вдруг конкуренты себе чужие лавры присвоят, – вспомнила Нина. – А тут тишина, даже не рыпается никто. Ни листовок, ни лозунгов, ни ультиматумов. Даже непонятно, чего они пытаются добиться.
– Смены власти. Разве нет? – нахмурился Ракун.
– Тогда зачем взрывать толпу зевак? Да ещё в тот момент, когда эта толпа толком оформиться не успела.
– Есть версия… – Силь задумчиво повертел в руках стакан. – Пока только версия, что взрыв был назначен на утро, аккурат на то время, когда мимо будет проходить похоронная процессия. Но из-за дождя замкнуло какой-то провод, и бомба рванула раньше времени.
– Паршивая, значит, бомба, – вынес вердикт Лисар. – Самопал какой-нибудь.
– И хорошо, что самопал. Если бы рвануло утром, жертв было бы куда больше. А если бы зацепило похоронный кортеж с принцессой…
– То не было бы у нас принцессы, – закончил Ракун.
Силь молча кивнул. Нина посмотрела на его полную тарелку и положила Алексу добавки. Вот уж кто ел за двоих, не забывая подбрасывать вопросы:
– И что теперь? Держать бедную девочку под охраной круглосуточно и никуда не выпускать?
– Она и так под охраной и никуда не выходит. На днях устроила распорядителю истерику, кричала, что хочет отказаться от коронации. Приснилось ей, видите ли, что её там обязательно убьют. Этот старый хрен потом полчаса делал мне мозг, что если с девчонкой что-то случиться, то это будет на моей совести. А то я не знаю! Но на коронацию эта мелкая истеричка пойдёт как миленькая. Надо будет – силой затащу и на уши ей эту корону натяну. Нашла время своевольничать! – Стакан опустился на стол с таким грохотом, что все вздрогнули. Сок выплеснулся на скатерть и растёкся по ней оранжевой лужей.
– А ты-то чего психуешь? – миролюбиво спросил Лисар. – Пусть отречётся девчонка, если так боится. Не коронуют её, сила Истока выберет кого-нибудь другого. Тебе-то, по сути, какая разница, кто на трон сядет?
– Самая принципиальная, – многозначительно хмыкнул Ракун.
Нина запоздало пнула его под столом и уставилась в тарелку, пытаясь скрыть румянец, заливающий щёки. Силь перевёл взгляд с магоса на его подругу и вполголоса выругался.
– Сандра, как у вас с памятью? Я, помнится, уже обещал вас убить, если будете лезть в мои дела, да ещё и болтать о своих гипотезах.
– Только попробуй её тронуть, – оскалился Ракун. – Сам спалился в тире, так что не надо наезжать на мою женщину. Я бы и без неё догадался, только позже.
– Да ты бы об этом забыл через час!
Лисар перевёл взгляд с одного друга на другого и осторожно уточнил:
– Я один не понимаю, что происходит, да?
В комнате повисло неловкое молчание. Оранжевые капли скатывались по скатерти и мерно стучали об пол. Тихо поскрипывала форточка. День клонился к вечеру, но жара спадать даже не думала, и небольшой сквозняк был очень кстати.
– Простите, – прошептала Нина. – Это случайно получилось.
– Знаю я ваши случайности, – вздохнул Силь. – Выкладывайте, до чего додумались.
– До того, что вы следующий наследник престола после принцессы. Только не знаю, первый или второй по очереди.
– Сейчас, к сожалению, первый. Довольны?
Лисар залез в карман, не нашёл там сигару и шумно выдохнул. Зачем-то поменял вилку с ножом местами. Потом переложил обратно. Снова вздохнул и наконец спросил:
– То есть ты… Погоди, если первый после принцессы, то получается, что ты – сын покойного короля?
– Да. Внебрачный.
– И когда ты собирался нам об этом сказать?
Вместо ответа Силь откинулся на спинку стула и устало прикрыл глаза.
– Он вообще не собирался об этом говорить, – прокомментировал Ракун.
– Но о таком нельзя молчать! Если покушения продолжатся и принцессу убьют, тебе придётся занять трон!
– В гробу я видел этот трон! Ты хоть представляешь, что начнётся, если я заявлю о своих правах?
– Ничего хорошего? – предположил Лисар.
– Но почему? – удивилась Нина. Она уже убедилась, что прямо сейчас её никто убивать не будет. Да и вообще после раскрытия тайны шефа заметно отпустило. Наверное, он уже давно хотел хоть с кем-то обсудить ситуацию, но не решался. – Разве не проще объявить о себе официально? Ну и пусть незаконнорожденный! Я читала, такие прецеденты уже бывали, и всегда считалось, что кровь первичнее официального статуса.
– Сандра, опомнись! Проблема не в том, что я бастард! Личность короля в Истоке не зря всегда оставалась тайной, это не просто традиция, это закон. Ни лица, ни имени, минимум информации. Викена вторую неделю на ушах стоит только из-за того, что их пол будущего монарха не устраивает. А теперь посмотри на меня и на ситуацию в целом: бывший убийца во главе страны – это только звучит романтично. Первым делом пойдут слухи, что все взрывы я организовал сам, чтобы заполучить власть. Доказать не смогут, но попытаются, и попутно ещё кучу грехов найдут и выставят на всеобщее обозрение. Припомнят всё, до мелочей, перетрясут всё грязное бельё, которого более чем достаточно. Вы, кстати, тоже попадёте под раздачу. Все вы. – Силь обвёл друзей взглядом, задержался на Алексе чуть дольше. – Историю с твоим дедом тоже наверняка вспомнят. Совет магнатов меня терпеть не может, Фонд тоже, и те и другие только обрадуются возможности подлить масла в огонь. Половина дипломатических связей пойдёт прахом. Хаос, разруха, беспорядки – а в результате меня всё равно устранят. Громко или тихо, рано или поздно. В лучшем случае дадут возможность по-быстрому жениться на какой-нибудь высокородной девочке и заделать ей ребёнка. И проблема даже не в том, что я вообще не горю желанием жениться и заводить детей, а в том, что, если я умру, ребёнок станет безвольной марионеткой Совета. Я не хочу ему такой судьбы. И себе такой судьбы не хочу.
– А если отречься? – предложил Ракун. – Не хочешь править – не правь. Если с твоей кровью всё работает так же, как с обычными камнями, то магия – дело добровольное. Можно отказаться.
– Шумиху и раскопки в грязном белье это не отменит. Кроме того, мы не знаем, кого сила выберет после меня. Возможно, того самого человека, который стоит за покушениями. Хочешь пустить его на трон? А если наследником станет полоумная старая бабка? Или младенец? Его же просто заберут у родителей и…
– Да, мы поняли, сделают марионеткой Совета. – Ракун задумчиво потеребил серёжку. – Слушай, но ведь принцессочка, если выживет, станет такой же марионеткой. Вряд ли ей позволят действовать самостоятельно.
– Не позволят. Вернее, я не позволю. – Силь недобро улыбнулся. – Да, она станет марионеткой, но моей собственной. Какое-то время придётся подталкивать её к нужным решениям, но это я вполне в состоянии делать лично. А Совет пусть утрётся. Руки коротки!
– Будете стоять за плечом и направлять? Эдакий серый кардинал? – Нина вспомнила, что вряд ли шеф знает это выражение, и поправилась: – Тайный советник?
– Да.
– А если она не захочет слушать?
– Пусть только попробует! Я её старший брат, в конце концов. Уши надеру!
– Тебе бы самому уши надрать, чтобы не пытался решать все мировые проблемы в одиночку, – махнул рукой Лисар, возвращаясь к еде. И вдруг замер, нахмурился. – Слушай, а как же так вышло? То есть если король – твой отец, то где мать? Ты её не искал?
– Искал.
Обстановка, успевшая слегка разрядиться, снова накалилась. Силь напрягся, сжал губы, всем видом показывая, что продолжать разговор не намерен, но Алекса было не остановить. Он даже привстал, навис над столом и другом:
– И?
– И нашёл.
– И?
– И мы сегодня её похоронили.
Алекс упал обратно на стул. В руках Ракуна лязгнула, ломаясь напополам, вилка. Нина мысленно выругалась.
Сходство Леды с её протеже было настолько явным, что его замечали все и всегда.
Не внешнее сходство, конечно.
Внешне они походили друг на друга разве что ростом и обманчивой хрупкостью. Но одинаковые повадки, взгляд и даже манера общения с подчинёнными действительно бросались в глаза.
Они были похожи. Настолько, насколько вообще могут быть похожи два человека, которые выполняют одинаковую работу. Два человека, которые тесно общаются изо дня в день. Два человека, один из которых учил другого, натаскивал, калибровал по своему образу и подобию.
Они были похожи настолько очевидно, что на это просто глупо было обращать внимание, как и на сплетников, пытавшихся приписать карьерный рост Силя его родству с начальницей.
А оно вот как повернулось.
– Она сама-то знала? – Ракун даже охрип от волнения.
– Конечно знала.
– Но как же приют? Как ты там оказался? Тебя в детстве похитили или что?
– Думаю, она сама меня сдала.
– Думаешь? А на самом деле?
– Не знаю. Не спрашивал. Мы никогда об этом не говорили.
– То есть вообще никогда?
– Вообще никогда. Я знал, что она моя мать. Она знала, что я знаю. Этого достаточно. – Голос Силя дрогнул. – То есть, было достаточно. Я думал…
– Ты не думал! Вообще не думал! Боги, какой придурок! И она не лучше! – Ракун попытался вскочить со стула, но Нина дёрнула его обратно, погладила по руке.
Для магоса отношения с матерью всегда были больным местом. Со своей он успел пообщаться слишком мало, и искренне недоумевал, как это: иметь возможность поговорить – и молчать. Нина понимала его чувства, но одного взгляда на шефа было достаточно, чтобы увидеть: тот тоже понимает.
Теперь – понимает.
– Я думал, у нас есть время, – пробормотал он. – Думал, она вечная. Она же всегда была рядом. Всегда… была…
Силь отвернулся, судорожно сглотнул, зажмурился.
Очень хотелось обнять его, погладить по голове, как ребёнка. Сказать, что в слезах нет ничего плохого, что иногда можно.
Но шеф только выглядел ребёнком, да и на кой ему все эти глупые аргументы, если с детства вбил в голову, что мальчики не плачут. Поэтому Нина тихонько встала из-за стола и пошла за тряпкой, чтобы вытереть оранжевую лужу, пока в неё кто-нибудь рукавом не влез. И пусть эти, которые не плачут, сами разбираются.
Они и разобрались.
Лисар и обнял, и сказал всё, что надо, и справился куда лучше Нины. Немного переждал, пока Силя окончательно отпустит, потом спросил осторожно:
– Малыш, ты как вообще?
– Что? – Тот уставился на друга с таким ошарашенным видом, словно вопрос был задан на китайском.
