Иной мир. Разведчик

– Не знаю, Антош, в каком таком спецназе ты служил, но если бы я был вашим командиром, то перестрелял бы всех на месте по одной причине: неподобающая физподготовка! Дохлый ты, хлюпик самый настоящий, потому что херня это была, а не марш-бросок. В будущем, я обещаю тебе это, ты узнаешь все прелести настоящих нагрузок, если, конечно, пожелаешь остаться. Мы обязательно погуляем в таких местах, после которых джунгли детской площадкой покажутся.

Немного пожевав траву, а затем заставив себя её съесть, Антон почувствовал внеземную лёгкость и понял, что куда-то уплывает. Слова Жданова звучали отдалённо:

– Мы с Бакуной подумали, и я решил, что тебя брать на дело – это себе во вред действовать. Полежишь, отдохнёшь, а там, глядишь, когда очнёшься, с друзьями встретишься, если они выживут. В общем не скучай тут, а мы не на долго отлучимся. И это, смотри чтобы тебя не сожрали, ведь зверья голодного в этих краях навалом…

Глава 4

Реалии нового мира

Макс думал о побеге и даже строил план, хотя и понимал, что осуществить его вряд ли получится, ведь помимо численного превосходства у врага было еще и технологическое, заключавщееся в автоматах и грозных станковых пулемётах, установленных на крышах внедорожников. Малейшая попытка свалить закончилась бы слишком печально. Нафаршируют будь здоров, даже пискнуть не успеешь, любое ситечко количеству отверстий позавидует.

Набук и его команда с пленниками не церемонились, подвели к Ниссану, открыли багажник и жестами пригласили лезть внутрь, в специально огороженный сеткой отсек. Олег, которому лезть предстояло первым, категорически отказался это делать и получил награду в виде пары ударов прикладами автоматов по телу. Издав сиплый хрип после второго удара, он упал на землю и начал мечтать о том, чтобы сделать хотя бы малейший вдох.

Женя, единственный русскоговорящий из всей бандитской компашки, посоветовал:

– Лучше вам мужики не сопротивляться, потому что делать то, что от вас требуют, вам придётся в любом случае. Не хотите добровольно, так полезете в принудительно-болевом порядке. Мы, если не поняли, не в игрушки играем. Вы теперь рабы, а с рабами не церемонятся, и я обещаю вам…

Большего Женя сказать не успел, потому что пуля, прилетевшая ему в левое ухо и вылетевшая через правое вместе с мозгами и кусками черепа функцию «жизнь» поменяла на функцию «смерть» и запустила последний этап существования, зовущийся разложением, после конца которого от человека остаются только кости, да и то при условии, что их никто не сожрёт.

Один мулат и один негр, стоящие рядом с Женей, тоже вошли в режим смены функций, каждый получил по пуле в голову.

Остальным повезло, включая Набука, и все они бросились в рассыпную. Они еще не знали в кого нужно было стрелять, вообще ни в чем не разобрались, но уже начали стрелять во все стороны из имевшегося в руках оружия, и даже одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять, что эти люди в подобной ситуации оказались далеко не в первый раз.

Нападавшие, кем бы они не были, эффект неожиданности быстро профукали, но себя пока не рассекретили, что было большим плюсом. То, что ни в Макса, ни в его товарищей они не стреляли, можно было расценить как что-то положительное. Вдруг это было Антошкиных рук дело, ведь всякое могло произойти. Если это и вправду он, то на положительный итог можно даже не надеяться, одному ему такую банду точно не одолеть…

Макс думал не долго, в чувство его привели пулемёты, загудевшие на машинах. В какие-то секунды спокойное место превратилось в самый настоящий ад, покинуть который нужно было как можно скорее. Да, свалить было самым верным решением, но стоило ли покидать это место просто так? Не оказать ли союзникам помощь? Она им в данный момент была остро необходима, в этом даже сомневаться не стоило!

Набук и его немного поредевшая свора заняли круговую оборону, потому что враг насел с двух сторон. О пленниках они забыли, не до них им стало, боевики расползлись кто куда, полезли под машины, думали только о том, как им самим бы выжить. И Макс лежащий на земле между Лёхой и Олегом решил, что нужно действовать сейчас, пока это хотя бы немного возможно.

Схватив автомат убитого мулата, он щелкнул предохранителем и бросил оружие Лёхе. Тот, откинув оружие будто ему змею подержать предложили, начал энергично мотать головой. Беззвучно выругавшись, Макс дотянулся до автомата негра и убедившись, что тот на предохранитель не поставлен, начал обдумывать план действий. Стрелять по укрывшимся под машинами или заняться пулемётчиками? Решено, он убьёт тех, кто в данный момент опаснее всего. Либо сейчас, либо никогда!

Длинная очередь, не жалея патронов, и результат на лицо, пулемётчик на крыше Ниссана поливающий джунгли длинными очередями стал трупом. Теперь второго, который на крыше Тойоты, тоже мертвым сделать, чтобы не гудел своей грозной крупнокалиберной хренью.

Убить пулемётчика Макс успел, потому что накрыл его таким огнём, что он стал похож на дуршлаг, но вот Набуку, который резво прыгнул за руль, и тройке его бандитов, он сделать ничего не смог, патроны неожиданно кончились. Повезло уродам, свалили, только пыль после себя оставили. Ходким крузак оказался, нехарактерно ходким. Бой уже был окончен, или ещё нет?

Негр появился откуда ни возьмись и направил ствол автомата на наглого пленника. Если бы не предохранитель, на котором оказался его автомат, быть Максу трупом, ведь от пущенной в упор очереди вряд ли можно было выжить. Ситуацию спас Лёха, он выстрелил из положения лёжа, но по сути просто зажал спуск при этом направив оружие на врага лишь приблизительно. Тридцать пуль вылетели из ствола быстро и часть из них цель нашла. А Лёха, осознав, что опасность миновала, отбросил пустой автомат, упал на колени и начал рыгать желчью. Присоединился к Олегу, который уже тоже рыгал во всю, хоть и не убивал никого в отличии от Лёхи и Макса. Эти двое убийцами стали впервые и обоим это не понравилось. Одному до рвоты, а второму просто до тошноты, потому что более терпеливым оказался.

– Что, опять твой чёртов карамультук заклинило? – взревел здоровяк в афганке, шагавший прямиком к Максу. – Бакуна, ты что телишься, выходи давай!

Тошнило, голова кружилась, сильно хотелось пить, но всё это были мелочи, которые стали не важны после того, как Макс увидел человека, который их спас. Такого гиганта ещё поискать надо было. Не человек, а настоящий атлант! Даже страшно стало, вдруг он не спаситель, а такой же бандит как прежние пленители. Удавит всех троих одновременно, если понадобиться, одними руками удавит.

– Бакуна, пёс ты шелудивый, покажись уже! – седой гигант был одноглазым и одноухим. Остановившись возле троицы землян, которых только что спас, он приказал: – Поднимайтесь уже, хватит рыгать! – показав в то место, от куда появился, он добавил: – Ваша задача свалить с дороги в том направлении и как можно быстрее. Антошка, которого вы наверняка потеряли, сейчас там, живой и почти здоровый. Выполняйте, а я пока своего следопыта поищу…

Нельзя было сказать, что всё закончилось плохо, но и без негатива не обошлось. Олега ранило в ногу, прямо в ступню, и сильно раздробило её. Он сейчас был в шоке и ничего не понимал. Всё так же продолжал рыгать, невзирая на абсолютно пустой желудок.

Лёха и Макс, затащив товарища в джунгли, нашли намеренно оставленную одноглазым и седым воякой тропу. Веток была наломана целая куча, а трава сильно примята. Это было сделано для того, чтобы земляне не ошиблись на пути к месту назначения.

Антон Балмаков нашёлся после того, как прошли метров сто. Он лежал себе в тени дерева, мирно посапывал, исцарапанное лицо не скрывало блаженства, парень бессовестно кайфовал. Было нетрудно понять, что он находился по действием наркотика.

Макс и Лёха, пытаясь хоть что-то сделать с ногой Олега, не заметили появления спасителя, который вернулся не один, а с ношей на плечах. Сам спаситель, и его ноша, чёрный как ночь негр без признаков жизни, оба человека с ног до головы были покрыты кровью. Макс догадался, что это и есть тот самый Бакуна, которого он так звал.

– Всё, кончился мой следопыт, остался одиноким полковник Жданов… – сказал гигант, сбросив с плеч бездыханное тело. – В шею, суки, попали… артерию порвали, твари… найду и удавлю… Набук, доберусь до тебя, ох доберусь…

– У нас раненый, – тихо сказал Лёха, удерживавший во рту Олега тряпку, чтобы тот не орал. – Вы можете помочь?

– Могу, но не буду, – буркнул назвавшийся полковником Ждановым одноглазый. – Рана у вашего пухляша пустяковая, даже жгут не нужен, не сдохнет. Щёлкните ему палкой по башке, чтобы отдыхал, а то так и будет мычанием надоедать… – посмотрев на убитого негра, он забормотал: – Эх, Бакуна, ну как так-то? Разве я разрешал тебе умирать? Нет, не разрешал, ты должен был жить… Сейчас мы похороним тебя, Бакуна. Как просил, так и похороним. Прощай мой чёрный друг, твои мучения закончились, дальше я пойду один…

Макс, вспоминая прошлое, не мог назвать свою жизнь интересной, она была обычной, однообразной, дни словно копии сменяли друг друга лишь изредка отличаясь незначительными деталями. Раннее утро, затем дорога до работы и сама работа, а после возвращение домой, в пустую квартиру, вечер перед телевизором или за компьютером. А потом сон и всё по новой. От отпуска до отпуска. От зарплаты до зарплаты. Самому с трудом верилось, что работал в КГБ, а не менеджером в офисном центре. Как оказалось разница была не велика.

Но теперь всё изменилось, потому что случилось кое-что независящее от Макса, но оказавшее на него огромное влияние. Жизнь перевернулась с ног на голову, стала разнообразной, полной приключений и опасностей. Она стала такой, о которой мечтал. Вот только плохо, что в мечтах всё выглядело иначе, нежели в реальности. И представить он не мог, что будет находиться в джунглях другого мира и при этом заниматься копанием ямы, чтобы затем сжечь в этой яме неизвестного негра, которому был обязан жизнью. Много всего выпало на плечи землянина за небольшой временной промежуток, не раз и не два уже был на грани. Но именно благодаря всему этому он начинал понимать истинный вкус жизни. И это ему нравилось…

– Уверены, что сгорит? – спросил Лёха, по сути ни к кому не обращаясь, но при этом адресуя вопрос полковнику Жданову, к которому почему-то боялся обратиться напрямую.

– Не уверен, потому что в яме костёр горит плохо, нет поддувала, – ответил седовласый гигант, одетый в кровавую афганку. – Чтобы Бакуна сгорел дотла нужен напалм, которого у нас нет, а то, что есть, проблему не решит. Сырая древесина даже облитая соляркой горит плохо. Но могу заверить вас, что беспокоитесь вы зря. Как просил Бакуна, всё так и сделано? Сделано! То, что он не сгорит, а лишь обгорит, это его проблемы, а ему они сейчас до лампочки. Он труп, а трупам всё пофиг, так что поджигайте! Главное, что мы ритуал соблюли. Бакуна, он понятливый, простит нас, потому что знает, что нормальные дрова далеко от этого места находятся и ради такой ерунды их взять мне не позволят. Да я и сам их брать не пойду…

Макс швырнул на забитую сырой древесиной яму заранее приготовленный факел. Солярка занялась охотно, в небо тут же устремился едкий чёрный дым. Жданов, поклонившись, сказал:

– Прощай, Бакуна, я тебя не забуду. А если забуду, то не обижайся, потому что жизнь у нас такая, слишком уж нестабильная… – потеряв интерес к разгорающемуся костру, полковник посмотрел на Макса и Леху, а затем усмехнулся и спросил: – И что, спецназовцы, мать вашу, прикажете мне с вами делать? Вот накой вы на мою голову свалились? Проблема на проблеме, да ещё и Набука надо завалить. Всё пытаюсь придумать ему достойную его деяний смерть. Наверное без снятия кожи точно не обойтись. Эх, покой нам только сниться…

Пару часов назад Олег не хотел лезть в багажник Ниссана и сильно получил за это. Не знал он, что в конечном итоге всё равно окажется в нём, но уже без сознания, отключенный чудо-травой покойного Бакуны. Точно такая же травка отключила Антона, сделав из него довольного жизнью спящего человека.

Оба землянина должны были очнуться не скоро, в лучшем случае через половину суток, а в худшем могли проспать два дня и больше, ведь дозу наркотика никто не рассчитывал, наобум дали. Бодрствующими остались только трое, ими были Макс, Лёха и полковник Жданов. Последний сейчас сидел за рулём и слишком сильно давил на газ. И плевать ему было, что лица пассажиров отчётливо давали понять, что они не прочь и пешочком прогуляться, ведь так было намного безопаснее.

Макс, сидящий на переднем пассажирском, не выдержал первым и попытался перекричать рёв раскрученного до максимума дизельного мотора:

– Полковник, может скорость снизим, а то повороты, участки плохие, перевернуться можем, машину угробим и сами покалечимся!

– Боишься? – спросил Жданов, на время потеряв к дороге интерес. – Не ссы, чекист недоделанный, я вожу как Бог и дорогу знаю. Ты лучше в бардачок загляни, может там ценное что-нибудь найдётся, я бы курнуть и вмазать не отказался!

Трясло безбожно, открыть бардачок удалось не сразу, но как только Максим смог это сделать, то сразу же пожалел о содеянном, ведь внутри нашлись не только сигареты, но и бутылка какой-то мутной жидкости неизвестного происхождения.

– Во, это должно быть то самое, о чём я говорил! – Жданов протянул гигантскую ладонь. – Давай сюда, сейчас заценим! И сигареты тоже давай, посмолить хочется так, что в заднице зудит! И под сиденьями всё проверьте, может ещё что-нибудь отыщется, я уверен. Где нашлась одна бутылка, там будет и вторая!

После открытия крышки стало понятно, что содержимое бутылки относится к алкогольным напиткам. Завоняло спиртом и ещё чем-то сильно напоминающим запах носков, которые носили не снимая минимум месяц. Сделав уверенный глоток, полковник Жданов скривился, встряхнул головой и поставил вердикт:

– Дерьмо знатное, после него если не сдохнешь, то уже хорошо, а на минусы вроде потери зрения и слуха мы плевать хотели! В общем пить можно, тем более повод железный есть, Бакуну надо помянуть!

Макс, приняв бутылку, покачал головой:

– Не, я не пьющий…

– А ты? – полковник, повернув голову и посмотрел на Лёху боковым зрением. – Тоже не пьёшь?

Энергичные кивки были ответом.

– Ну и хрен с вами, тогда я ещё газку поддам. Пара минут и как милые присосётесь к адскому пойлу, иначе так и буду педальку к полу прижимать!

Макс, мысленно послав всё на три буквы, приложился к бутылке. Столько всего случилось, что выпить надо было обязательно. Нервы успокоить, напряжение сбросить. В конце концов он просто забудется, если удастся в ноль упиться.

Пойло не только на запах было не очень, его вкусовые качества тоже чертовски плохими оказались. Похоже, что без участия потников всё-таки не обошлось, на них настаивали. Стерпев, Макс проглотил порцию крепкого алкоголя и тут же добавил ещё, влив в желудок не меньше двухсот граммом. Морщась, он протянул бутылку Лёхе и поинтересовался:

– Вмажешь? Для нервов полезно…

Товарищ, подумав, не отказался и сумел выпить почти вдвое больше Макса. Бутылка к полковнику вернулась почти пустая. Приложившись к ней, он засмеялся:

– Вы мне студенток-девственниц напомнили, которые впервые член увидели. Сперва стесняются, ломаются, боятся чего-то, а затем за уши не оттянешь от органа, всё больше и больше хотят. Леший, ну что там, пошукал под сиденьями, есть ещё что-нибудь вмазать?

– Есть, – хрипло ответил Лёха. – Ещё две бутылки нашёл. Литровые…

Пяти минут не прошло, а Макс уже добился своего и отправился в собственноручно устроенную алкогольную кому…

Глава 5

Дед

Антон, открыв глаза, понял, что на улице ночь. Это понимание открыл ему один весомый факт: в окне отчётливо виднелась луна, висящая как светильник над лесом. Но луна была не единственной спутницей Антона. Рядом с ним спал кто-то неизвестный и этот кто-то слегка похрапывал.

Что было? Почему башка болела так, будто в неё раскалённый металл наливали? Где он, чёрт подери, находился в данный момент, и что за хрень мешала вытянуть ноги? Распрямить нижние конечности, вот о чём мечтал больше всего только что пробудившийся землянин. Даже голова на второе место отошла, ведь боль, оказывается, была не такая сильная, можно было и потерпеть.

С местом нахождения было всё просто, он в багажнике крупного джипа оказался. Со спящим тоже разобрался, это был Олег Киселёв. Отличная новость, значит полковник Жданов и его верный следопыт Бакуна справились с неизвестным Антону Набуком. И они сумели освободить захваченных в плен товарищей. Но появлялся новый вопрос: где Макс, Лёха и сам полковник с Бакуной? Так, а чем это так сильно пахнет? Запах был знакомый, перегаром звался.

Макс и Лёха нашлись, спали в салоне авто и при этом были бухие в ноль. Нашли время пить, суки! Антон похоже многое пропустил и во всём была виновата трава, которой ему в рот напихал быстрый следопыт.

От Олега перегаром не разило, но и просыпаться он не спешил, вообще на тормошение не реагировал, будто не жив был, а мёртв. Возможно, что тоже под действием травы находился. Пора было разобраться с тем, что снаружи. Так, как открыть багажник изнутри? Этого Антон не знал и быстро понял, что гораздо проще через салон выбраться.

Джунгли никуда не делись, они были вокруг, только вот непонятно было, каким таким волшебным способом джип оказался на этой поляне. Ни дороги, ни хотя бы тропы не было видно. Круглый как сковородка участок местности диаметром метров в сорок был очищен от растительности намеренно и осталось понять – с какой целью? Ладно бы если ради постройки дома, но ведь нет было его, вообще никаких строений в округе не было замечено. Антон, обойдя машину, всё тщательно изучил, ведь лунного света хватало, всё вполне нормально просматривалось. Судя по следам джип приехал из неоткуда, будто с неба свалился, но разве могло быть такое?

Полковник Жданов отыскался по звуку, он захрапел и тем самым выдал себя. Если бы продолжил спать молча, то Антоха бы так и не догадался, где он устроил себе кровать. Ведь надо же было додуматься, на крышу взобрался, не смутившись установленного на ней пулемёта. Видимо в целях безопасности это сделал, чтобы чуть что сразу за оружие схватиться. Управлять пулемётом из люка в крыше такому гиганту, как Жданов, вряд ли бы было комфортно, места там было маловато, вот он и выкручивался как мог.

Попытка разбудить была пресечена на корню злобным бормотанием:

– Если я проснусь по твоей вине, то можешь прощаться с жизнью. Сам встал, но других без весомой на то причины не буди, до утра терпи. На тебе безопасность, если что, ты дежурный теперь. Если придёт старик, то не паникуй, и ни в коем случае не направляй на него оружие, иначе пожалеешь. Работай, боец…

* * *

Похмелье было сильным. Казалось, что голова стала размером с бочку зачем-то наполненную какой-то бурлящей гремучей смесью, которая просто создана, чтобы вызывать боль. Макс, постанывая, попытался встать и тут же почувствовал приступ тошноты. Пойло, найденное в машине, пить не стоило. И почему умные мысли приходят только потом? Где там эта ручка открывания двери? Не вывалится бы…

Всё-таки вывалился…

– Напугал, дебила кусок! – Антон Балмаков, возле ног которого Макс упал, был вооружён автоматом и по виду сильно напуган. Держал товарища на прицеле, нервничал, постоянно оглядывался по сторонам. А где-то над головой звучал сильный храп. Неужели на крыше?

– Голова… – пробормотал Ефименко, пытаясь подняться. – Воды… пить хочется…

– Я тоже пить хочу! – рыкнул Антоха, поднимая товарища. – Вы что, идиоты, другого времени побухать не нашли? И где вообще бухло нашли?

Макс, немного очухавшись, начал понимать, где он находится. И даже вспомнил как они приехали в это место. А вот дальше он не помнил ничего, потому что отключился. Полковник Жданов кажется говорил о каком-то старике, который должен собрать раздробленную пулей ногу Олежки Киселёва. Так, а где сам полковник? В машине его не было, может в багажнике? И кто так сильно храпит на крыше?

– Жданов, он это… – Макс, покачнувшись, указал на крышу внедорожника. – Он там, да?

– Там, где же ему ещё быть! – взвизгнул Антоха. – Ещё должен быть Бакуна, негр-следопыт, его вы где потеряли?

– Так нет его…

– Я знаю, что нет его, поэтому и спрашиваю где он!

Макс помнил, что приехали они в это место вечером, а сейчас была ночь. Значит поспал он немного и об этом говорил тот факт, что протрезвел не до конца. Вода, нужно было срочно найти её, напиться вдоволь и завалиться досыпать положенное. Если в таком состоянии продолжать бодрствовать, то можно инсульт поймать. Мозг, одолеваемый болью, думал лишь об одном: как от этой боли избавиться!

Антон, схватив товарища за плечи, и сильно тряхнув, рыкнул:

– Макс, я спросил тебя где Бакуна? Отвечай!

– Мёртв… – сумел вымолвить Ефименко и согнулся в приступе тошноты. Трясти его не стоило, чревато негативными последствиями было такое действие.

– Да-да, мёртв! – донеслось с крыши. – Мертвее мёртвого мой следопыт, уже похоронен! Со всеми почестями, как он и просил…

Полковник, помолчав секунду, снова громко захрапел.

– Макс, он что, во сне нас слышит и отвечать умудряется? И как же так вышло, что Бакуна погиб? Он ведь нормальным парнем был, хотя и знал его не так много…

– Не знаю я, Антох… ты это, лучше воды мне дай, она вроде в багажнике была… я сейчас сдохну, реально сдохну, башка развалится к чертям…

– Вода тут бессильна, нужно средство понадёжнее! – сказал кто-то хриплым голосом.

Антон развернулся так резко, насколько это было возможно, но всё равно не успел. Получив в лоб чем-то достаточно твёрдым, он понял, что сел на задницу и при этом лишился автомата. В глазах кружились звёзды, которые к тому же ещё и хоровод водили. Пока пытался справиться с расшалившимся зрением, он услышал рекомендацию:

– Мальчик, отныне и впредь уясни: никогда, что бы не происходило в твоей жизни, не направляй на меня оружие, если хочешь и дальше топтать своими ножками землю этого мира! Я дядя с принципами, которые соблюдаю всегда и везде. Всех, кто направляет на меня оружие убиваю. Ясно тебе?

– Да ладно тебе, Митька, не начинай, – послышалось с крыши. – Ты так всем говоришь, но обещание никогда не выполняешь. По себе знаю, а я ведь тебя полноценно на прицеле держал и даже застрелить хотел. Что поделаешь, новичком был, тупым и напуганным. Господи, как же давно это было, будто сотни лет прошли. Рад встречи, Мить, искренне рад, давно не виделись. Парней не обижай, они новички, на мордах у них всё написано. Ха-ха, ты не поверишь, но это спецназ КГБ Беларуси. Смешно и обидно! Мить, я вообще сплю, если что, так что сам знаешь, что будить меня не надо. Сам приду, когда высплюсь. Забирай оболтусов, одного подлечить надо и всё до их пустых головок донести. Пусть знают, в каком котле им теперь до конца их жизней вариться. А жизни здесь, давно известно, долгими не бывают. Но к всеобщей радости бывают и исключения. Я и ты, Мить, тому живые примеры…

Услышав продолжение храпа, Антон, оклемавшийся от удара по лбу, пробормотал:

– Точно во сне всё слышит, думает и даже отвечать может…

– Воды! – взвыл Макс. – Я сейчас сдохну…

Митя оказался стариком, лет ему было много, может семьдесят, а может и поболее. Огромная седая борода выдавала, и морщинистое лицо, какое бывало только у людей преклонного возраста. Ростом он был обижен, от силы метр шестьдесят в нём нашлось, но зато не обижен природой на ширину плеч оказался. Про таких говорили, что сам себя поперёк шире. Крепость телесная с годами не потерялась, хотя не стоило сомневаться, что в молодости он был ещё шире. Как ни крути, но года своё взяли и продолжали брать.

Оценив огромный кулак деда Мити, Антон подумал, что таким по лицу лучше не получать, потому что оно, лицо, может провалиться вглубь черепа. Интересно, чем же его огрел по лбу этот старик? Если кулаком, то наверняка в пол силы, а может даже в четверть бил. Ударил бы в полную и тогда устал бы лететь Антошка.

– Головка болит, верно? – дедушка Митя, вернув Антону автомат, присел на корточки рядом с Максом. Покопавшись в многочисленных карманах старой камуфляжной куртки он вытащил маленький стеклянный бутылёк и сказал: – Вот это в количестве двух полных крышечек надо добавить в стакан воды, а затем выпить. Три крышки не добавляй, иначе пожалеешь. Две и не более.

– Антох, помоги, сделай… – взмолился Макс, для которого малейшее движение было страшной мукой.

– Сделай, раз он не в состоянии, – кивнул Антону Митя и грозно добавил: – И побыстрее, потому что я уж больно шибко не люблю, когда медлят!

Выпив воду, разбавленную какой-то кислятиной и запив её простой водой, Макс понял, что ему почти сразу же начало становиться легче. За какие-то минуты головная боль испарилась, сознание прояснилось, а в теле появилась удивительная бодрость. Захотелось делать что угодно, лишь бы не сидеть на месте. С Лёхой, которого разбудили принудительно и влили тот же состав в горло, всё повторилось, живчиком стал, будто и не пил совсем.