скачать книгу бесплатно
– Не знаю, Горка, но меня так давно никто не мотивировал, – покачиваясь на каблуках, выдал Хэпибулин.
– Борян, ты меня сейчас просто пугаешь!
– Нет, братан, это ты меня пугаешь! А также оскорбляешь и нервируешь! Ведь то, что ты увел у меня Надю, вряд ли можно назвать дружеским поступком! – не слишком дружелюбно выдавил из себя Хэпибулин.
– Согласен, Борян, далеко не дружеский шаг. Но ты прости меня. У нас любовь!
– Мне кажется, Горка, что любовь только у тебя, а у твоей новой второй половинки один голый расчет!
– Я понимаю, что ты расстроен, Борян, но не очень красиво говорить такие вещи о своей бывшей девушке.
– Просто хотел тебя предостеречь по старой дружбе. Надежда Исаева не так проста, как хочет тебе казаться.
– Мне казалось, Борян, что мы уже обговорили все детали и уладили все взаимные претензии. Поэтому на будущее, пожалуйста, более не утруждай себя предупреждениями.
Напряжение резко повысилось. Казалось, что время замедлилось и сгустился воздух. Молодые люди инстинктивно приняли наиболее удобные стойки для начала драки. Оба были под два метра и очень крепкого телосложения, но Лепов был явно массивнее. Буквально через секунду Хэпибулин улыбнулся и протянул вперед правую руку.
– Успокойся, Горка. Я много думал об этом, и пришел к выводу, что так даже лучше. Ты просто немного ускорил события. Надюха последнее время чересчур много позволяла себе: постоянно пыталась давить на меня. А я не люблю, когда на меня давят. Я сам привык давить и доминировать.
Они крепко пожали друг другу руки.
– Пойдем дальше, Горка, а то от этих мотивационных криков у меня голова разболелась.
Лепов приостановился и, взяв товарища за плечо, спросил:
– Ты такими глазами смотрел на эту озабоченную… У тебя что, после ухода Надежды никого не было?
– Настоящие джентльмены об этом умалчивают, – с каменным лицом сказал Хэпибулин. Он демонстративно задумался. – Кстати, раз ты затронул эту тему. Молодец, что напомнил! Как там у нас поживает пари о соблазнении какой-нибудь красотки?
– Борян, я совсем забыл о споре. Будь другом, дай отсрочку еще на месяц. Сейчас времени вообще нет. И к экзамену надо готовиться.
– Это твои половые трудности, братан. А отсрочку на исполнение спора ты уже получал, когда кричал про важную и неотложную научную работу. Острие мировой науки, и все такое. Заметь, я пошел тебе навстречу. Если через три дня не будет видео, то ты проиграл мне желание. Спор – это святое!
– Борян, – проникновенно начал говорить Лепов, – ты же меня Наде сразу сдашь. Я знаю твою подлую рыжую натуру. Поэтому этично будет спор вообще отменить.
– Этично! – хмыкнул Хэпибулин, отрицательно покачивая головой. – Тухлая отмазка, братан! Не катит.
Лепов только вздохнул в ответ.
– Ты справишься, я в тебя тоже верю, – шепнул Хэпибулин, несильно хлопнул товарища по плечу и пошел дальше по коридору. Позади них в коридоре никого не было, но истошные вопли все равно не затихали.
Пройдя мимо нескольких ячеек с совершенно неинтересными обитателями, молодые люди оказались у какого-то аттракциона. Кучка парней и девушек столпилась вокруг здоровенного парня, стоящего лицом почти вплотную к одной из ячеек. К его горлу изнутри между прутьев тянул руки не менее здоровый голый детина. Тупое выражение лиц обоих бугаев делало похожими их как братьев. Хэпибулин сразу начал пробиваться к эпицентру событий.
– Джонни, что ты делаешь? – с неподдельным любопытством спросил он.
– Хочу проверить, сможет ли этот негодяй меня задушить. Точнее, я совершенно уверен, что у него кишка тонка, но, как известно, практика – это мать теории.
– Джонни, какая тут может быть, к черту, теория?
– Такая! Все, не мешай мне! Мне для дела нужно, – раздраженно сказал Джонни, медленно вкладывая свою необъятную шею в руки изолированного.
– Тут все пишется, – тихо шепнул на ухо товарищу Лепов. – Он сильно подпортит себе жизнь.
– Ты же знаешь, что если Джонни что-то втемяшил себе в голову, то только топором можно вырубить. Этому дебилу для дела нужно! Мне даже стало интересно, что у него за теория.
– Джонни, конечно, дебил, но это наш дебил, а чемпионат по стронгкубу еще никто не отменял, Борян. И если мы хотим взять кубок, то надо как-то отвлечь нашего первого центрального, а то его могут не допустить к соревнованиям за неэтичное поведение.
Хэпибулин молча кивнул, на секунду задумался и не спеша подошел к удушаемому Джонни.
– Ты же вроде очень уважаешь гигиену, Джонни? – вкрадчиво спросил Хэпибулин.
Джонни что-то утвердительно промычал.
– Вот сейчас этот убийца нарушит своими ногтями целостность твоего кожного покрова и – и всё! Хана тебе! Мы же не знаем, что у этого убийцы под ногтями. Погляди на него, ну чем он тут один голый может заниматься. Тут даже туалетной бумаги нет!
Джонни начал пытаться разглядеть ногти оппонента, но по понятным причинам не преуспел. Изолированный, которого Хэпибулин назвал убийцей, тоже начал разглядывать свои ногти. Все окружающие ребята начали смотреть на руки изолированного. Несколько секунд слышалось только пыхтение противоборствующих сторон, а потом Джонни резким движением смахнул руки со своей шеи.
– Ну ты силен, – восхищенно шепнул Лепов Хэпибулину, который уже приготовился выпытывать у туповатого Джонни, для чего понадобился этот аттракцион удушения.
Лепов не спеша стал прогуливаться дальше. Навстречу ему, в сторону выхода, небольшими компаниями или поодиночке потянулась экскурсионная группа. Большинство молодых людей шли в тягостном молчании, некоторые возбужденно, чуть громче, чем требуется, обсуждали свое видение организации системы Изоляции, но совсем равнодушных не наблюдалось.
Лепов со скучающим видом продвигался вдоль стены, пропуская встречных ребят, незаметно, но крайне внимательно рассматривая обитателей ячеек. Он старался не выказывать слишком сильного интереса. Получалось плохо – актер из Гора Лепова был никудышный. Любой мало-мальски внимательный зритель быстро бы понял, что молодой человек кого-то ищет среди изолированных.
Практически в самом конце помещения Лепов резко остановился, но потом сразу взял себя в руки и пошел дальше. Но внимательный зритель неожиданно нашелся внутри ячейки:
– Гор, я тут! – во все горло закричал высокий обитатель второго блока с длинными русыми волосами и лицом, заросшим косматой бородой. – Ты куда пошел? Брат, вернись! Это я, твой брат! Давай, поговорим. Гор, твою мать, я тебя узнал, живо возвращайся.
В это время Лепов не спеша дошел до последней ячейки, развернулся и, не ускоряя шаг, пошел обратно. Проходя мимо ячейки с беспокойным узником, он повернул голову и как бы невзначай прикоснулся указательным пальцем к губам в жесте молчания. Обитатель ячейки не обратил на этот жест совершенно никакого внимания. Он в страшном возбуждении начал кричать еще громче:
– Как там родители? Сестренка сильно выросла? У тебя как дела? Что вообще в мире происходит?
Лепов пытался гримасой и жестами призвать к молчанию, но безрезультатно. Когда Гор быстрым шагом начал удаляться в сторону выхода, вслед ему посыпались мольбы о возвращении, а затем злобная ругань.
Когда Лепов выбрался из шлюза, стало видно, что посещение второго блока далось ему тяжело: исчезла его кошачья плавная походка, его пошатывало, кровь прилила к лицу, а подергивающийся глаз завершал картину плохого самочувствия.
– Мне тоже тяжело было смотреть на это зверство, – промурлыкала на ухо тяжело дышащему Лепову высокая девушка, которую экскурсовод назвал Селезневой. – Я, конечно, в сети читала всякое, но, честно говоря, не особо верила. Вживую все это выглядит особенно ужасно.
Гор затравленно скосил на нее взгляд, но ничего не ответил. Селезнева между тем подхватила молодого человека под руку и мягко заговорила, не давая вставить парню хоть слово:
– Гор, мне так нравится, что ты такой молчаливый, такой чувствительный. Кстати, я всегда считала тебя особенным человеком, умным и талантливым. Я тоже такая, поэтому нам надо держаться вместе.
Лепов, увлекаемый по коридору твердой девичьей рукой, отмалчивался и постепенно приходил в себя. Когда они входили в конференц-зал, девушка пошла в лобовую атаку.
– Я тебя специально дожидалась, чтобы проводить до конференц-зала, а после экскурсии мы могли бы сходить куда-нибудь покушать. Кстати, у меня сегодня день рождения, и дома будет праздничный ужин. Гор, я тебя приглашаю. Форма одежды свободная. Придешь?
Лепов промычал что-то утвердительное, потом попытался освободиться, но у девушки была в буквальном смысле стальная хватка. Поняв, что высвободиться, не привлекая внимания, будет крайне затруднительно, молодой человек сдался и позволил Селезневой тащить его дальше, пока они не оказались на первом ряду кресел конференц-зала. Лепов сразу в изнеможении рухнул в свободное кресло и отвернулся в сторону, но девушка все не умолкала и не выпускала его руку. Поэтому, когда неприятный экскурсовод начал лекцию, а Селезневой, наконец, пришлось замолчать, парень почувствовал к нему сильнейшую признательность – посещение второго блока и так забрало уйму энергии, так еще навязчивая девушка прямо-таки не давала покоя.
– Я буду говорить тезисами. Вы, наверное, спросите, для чего нужна очередная экскурсия в это место, – Фридрих Иванович обвел взглядом немногочисленную аудиторию. – Только затем, чтобы дать понять, что современно общество не терпит ошибок. Маленький косячок – и вы пробудете в первом блоке лишь некоторое время, большая ошибка – во втором блоке поселитесь навсегда. Второго шанса нет и не будет. Такой подход не из-за отсутствия гуманности – ее у нас хватает. Планета умирает, а людей слишком много: почти сто миллионов. И есть тенденция роста! Поэтому, чтобы пресечь рост народонаселения, не вписавшиеся в систему люди жестко выбраковываются. Мы верим в синергетический эффект от положительного отбора в биологической и социальной эволюции. Только, я повторяю, только благодаря этим мерам жизнь с каждым поколением становится лучше и безопасней.
Экскурсовод сделал паузу, а затем продолжил:
– А теперь прошу посмотреть коротенький, минут на сорок, обучающий фильм. Благодарю за внимание.
– Какой мерзкий человек! – в сердцах сказала Элис, но тут же осеклась под сверлящим взглядом Фридриха Ивановича и уткнулась в плечо Лепова.
Через несколько минут после начала трансляции Гор шепнул Селезневой, что он скоро вернется, встал и, наклонившись, чтобы не загораживать другим экран, начал пробираться в сторону выхода, пока не столкнулся с экскурсоводом.
– Вы куда, Лепов?
– В туалет надо. Я быстро.
– Такие вещи надо делать заранее, молодой человек.
Парень изобразил виноватую гримасу. Экскурсовод посторонился, давая пройти и при этом раздраженно помахивая рукой. Лепов не заставил себя долго ждать и вприпрыжку выбежал из зала. Как и обещал, он вернулся в конференц-зал очень быстро, но сел почему-то у самого выхода в крайнее кресло совершенно пустого последнего ряда. Экскурсовод заметил Лепова, кивнул головой и отвернулся, потеряв всякий интерес к молодому человеку. Селезнева немного погримасничала, пытаясь привлечь внимание. Гор упорно делал вид, что не замечает этого. Через несколько минут девушка обиженно хмыкнула и уставилась в экран, всем своим видом показывая, что на такого засранца, как он, никогда больше не посмотрит.
Когда Лепов понял, что внимание к его персоне уменьшилось до минимума, он сполз на пол так, чтобы его не было видно с передних рядов, и положил небольшую пластиковую таблетку на освободившееся кресло. Через мгновение на кресле появилась достаточно правдоподобная голограмма, изображающая сидящего Гора в той же одежде. Когда молодой человек убедился, что присутствующие достаточно увлечены фильмом, он на карачках быстро прополз через дверь конференц-зала, встал и не спеша дошел до туалета, рядом с которым со скучающим видом прислонился к стене, как бы размышляя. Немного так постояв, Лепов незаметно достал некое устройство из внутреннего кармана и, сосредоточенно поработав с интерфейсом, начал крутить им из стороны в сторону. Закончив, довольно хмыкнул, убрал коробочку в карман и подошел к узкой неприметной двери, расположенной рядом с туалетом. Механический ключ для стандартных замков легко открыл дверь, и молодой человек быстро проскользнул в нее. Такие замки обычно ставились как примитивная защита от случайного проникновения во второстепенные помещения, предназначенные только для пребывания обслуживающего персонала.
Лепов прошел по узкому извилистому коридору, маленькой отверткой открутил несколько болтов по периметру стеновой панели у пола и пролез в образовавшийся проем, а вытянувшись из него, аккуратно поставил панель на место. Спустя несколько минут молодой человек вышел из похожей узкой двери рядом со шлюзом второго блока, опять вытащил ту же коробочку и начал сканировать помещение перед открытым шлюзом.
Видимо, все шло хорошо, потому что Лепов глубоко выдохнул и расслабился. Секунду он простоял с закрытыми глазами, а потом бесшумно проскользнул между створками шлюза.
Во втором блоке царил полумрак. Обитатели блока жили своей повседневной жизнью: на фоне тихих, жужжащих звуков работы многофункциональных устройств, обслуживающих обитателей ячеек, и капающей воды были слышны разговоры на разнообразные темы, регулярно прерываемые воплями сумасшедших.
Лепов сразу после шлюза повернул направо и по лестнице поднялся на сервисную галерею, идущую над ячейками. Надо сказать, что бытовые нужды обитателей второго блока обеспечивала достаточно серьезная инженерия: над каждой ячейкой находилась «рука», от которой к стене на специальных разновысотных опорах были протянуты многочисленные трубы, трубочки и шланги разной степени прозрачности, переплетенные множеством кабелей. И поэтому, чтобы пройти по галерее дальше, перед каждой новой ячейкой приходилось по крутой лесенке забираться вверх, балансировать по узкой эстакаде над этим технологическим великолепием, а потом спиной вперед спускаться по хлипкой лесенке. Видимо, строители сильно сэкономили на эстакадах, или они были рассчитаны на субтильных работников, но под стокилограммовым весом Гора ходило ходуном и чрезвычайно громко скрипело, и чтобы не привлекать лишнего внимания, ему приходилось медленно и очень аккуратно преодолевать эстакады.
Наконец, отсчитав по порядку нужную ему ячейку, парень встал на колени перед краем галереи и, зацепившись плюснами ступней за какую-то трубу, на манер летучей мыши свесился головой вниз, чтобы заглянуть вниз между прутьями. Обитатель ячейки неподвижно лежал на спине с закрытыми глазами.
– Это я, Гор, твой брат. Только не шуми, – громким шепотом проговорил молодой человек.
– Опять меня глючит… Уйди, галлюцинация, – пробормотал мужчина, закрывая глаза ладонью.
– Это не галлюцинация. Это твой брат, Гор. Я пришел освободить тебя.
– Когда это только кончится? Глюки приходят все чаще, – простонал обитатель ячейки и отвернулся к стене.
Лепов еще несколько минут безрезультатно пытался привлечь внимание брата. Между тем время шло. Молодой человек начал исследовать галерею, пока не разразился тихим возгласом – в его руках появилась увесистая матовая гайка размером с детский кулачок.
Свесившись с галереи, как и в предыдущий раз, Лепов опять попытался голосом привлечь внимание брата. Но он все так же лежал на боку, отвернувшись к стене. И только когда гайка со смачным шлепком впечаталась в затылок, он с воем подскочил, перекувырнулся через голову и настороженно начал вглядываться в свисающую фигуру нарушителя спокойствия. Через несколько секунд в глазах обитателя изолятора появилось осмысленное выражение.
– Это ты, Горка?
– Да, это я. Только тише. Я пришел тебя вытащить из этого ада.
– Горка, родной ты мой, пожалуйста, вытащи меня отсюда! Пожалуйста! Я больше так не могу! Вытащи!
– Только не кричи, – яростно зашептал Лепов. – Я сейчас демонтирую решетку, а ты сохраняй тишину и спокойствие. У меня все продумано. У меня есть план. Только ты меня должен слушаться, брат.
Брат Лепова быстро закивал головой.
– Когда будешь выходить, не забудь гайку, которую я в тебя бросил.
Обитатель ячейки взвесил гайку в руках, потрогал окровавленный затылок, отбросил гайку в сторону и с первобытной яростью начал трясти толстые решетки.
– Горка, зачем ты в меня бросаешься?!Что я тебе сделал?! Я убью тебя. Я тебя убью-ю-ю!
– Хорошо, брат, убьешь. Когда выберемся, ты будешь каждый день разбивать мне затылок. А сейчас успокойся и дай мне тебя вытащить.
Гор висел кверху ногами и как маленького ребенка увещевал брата, причем, судя по внешнему виду, явно старшего. Обитатель ячейки быстро успокоился, опять закивал головой и присел на корточки, так и не отпустив прутья решетки.
Лепов заполз обратно на галерею, лег на перекрытие и тихо сам себе прошептал:
– Жизнь в изоляции явно не ведет к душевному равновесию. Бедный брат!
Вскоре Лепов собрался с силами и развил бурную деятельность: достал несколько маленьких металлических брусков размером с ноготь большого пальца и начал прикреплять рядом с толстой металлической пластиной, расположенной сверху на бетонном перекрытии в двадцати сантиметрах от края галереи. От напряжения Гор обливался потом и постоянно обтирал рукой лицо, чтобы хоть немного сохранять зрение. Специальным ключом он открутил двенадцать болтов, крепящих пластину к перекрытию, и сдвинул ее в сторону примерно на метр.
После непродолжительного сканирования коробочкой, вытащенной из кармана, молодой человек облегченно выдохнул. Сдвинутая пластина открыла доступ к выступающим на несколько сантиметров круглым фланцам, каждый из которых крепился к перекрытию четырьмя небольшими болтами. Лепов уже другим ключом отвинтил болты фланца и, аккуратно положив болты в сторонке на шестигранные головки, снял фланец, который, оказывается, запирал вертикальный стержень решетки толщиной в запястье взрослого человека. Потом он двумя руками через отверстие в перекрытии не спеша вытащил тяжеленный стержень и аккуратно положил его рядом с собой.
Брат Лепова, громко пыхтя, сразу попытался вылезти через значительно увеличившийся проем. Он вытянул одну руку вперед и начал боком протискиваться между стеной и вторым стержнем решетки. Но проем все равно был для него слишком узким.
– Потерпи, брат, – громко прошептал Лепов.
И тут молодой человек, в сердцах хлопнув себя по лбу, мгновенно достал маленький флакончик из кармана и начал обрабатывать все предметы и места, к которым прикасался руками.
– На таких мелочах и прокалываются, – надевая перчатки, отметил Гор.
Внезапно завизжала сирена. От испуга молодой человек выронил ключ, которым собирался было демонтировать второй фланец. Весь второй блок охватила красная световая пульсация.
– Гор, –истошно завопил брат Лепова, – вытащи меня хотя бы на пять минут! Я хочу увидеть солнце, хоть на пять минут!
Лепов взвыл и начал быстро откручивать болты фланца. От волнения у него тряслись руки, и ключ постоянно соскакивал с головок болтов.
– Нарушение периметра, нарушение периметра, нарушение периметра, – мощный механический голос наполнил блок.
– Алгоритм «Д», алгоритм «Д», алгоритм «Д» …
Поднялся страшный ор: обитатели блока буквально взвыли от страха. Видимо они прекрасно знали, что скрывается за этим наименованием. Лепов, не обращая внимания на крики, продолжал откручивать последний болт фланца.
Парень привстал, чтобы вытащить второй стержень, когда сильнейший удар сбросил его с галереи. Молодой человек сгруппировался, прокатился по полу и сразу развернулся. Только отличная физическая подготовка помогла ему сгруппироваться и обойтись без травм.
Через долю секунды стало ясно, что Лепова сбросила механическая рука, неспешно раскладывающаяся над ячейкой. Краем глаза Гор увидел, что на галерее зажили своей жизнью могучие устройства, и, по всей видимости, он просто случайно оказался на пути механизма, выполняющего неизвестный алгоритм «Д».
– Брат, сейчас я тебя вытащу, – крикнул Лепов. Говорить тихо сейчас не имело смысла, потому что шум стоял просто невыносимый. Вопли обитателей блока смешивались с сиреной и шумом работы приводов многих десятков механизмов. С нехорошим предчувствием молодой человек отметил, что руки развернулись напротив всех, даже пустых, ячеек блока.
Брат Лепова пытался приподнять второй стержень, но тяжелая железяка постоянно соскальзывала вниз в его потных руках. Наконец, получилось приподнять стержень на достаточную высоту, и он, извиваясь на боку, попытался протиснуть свое немаленькое тело сквозь образовавшуюся щель. Однако ширины между стеной и прутом решетки все равно катастрофически не хватало.
Громогласно вещавший механический голос внезапно заглушило сильное шипение толстых потоков пара, под давлением бьющих из многочисленных сопел механических рук в ячейки перед собой. Мгновенно в блоке стало очень жарко и влажно. Инстинктивно Лепов прикрыл лицо руками, спасаясь от ожога, но его затрясло как от озноба, когда он понял, как реализовывается алгоритм «Д».
Сквозь пальцы Гор с ужасом наблюдал, как от соприкосновения с паром кожа брата мгновенно сваривалась, и начинала лопаться на голове и теле, обнажая скукожившиеся куски серого мяса. Лепов закричал изо всех сил, и его буквально скрючило от рвоты; он сделал шаг вперед в безумной попытке хоть что-нибудь предпринять, однако поскользнулся на собственной рвоте и упал, сильно приложившись лицом о пол. Лежа он смотрел на то, что еще недавно было его братом. Сквозь белесые клубы обжигающего пара виднелось лежащее на боку тело, указывающее рукой прямо на лицо Гора. Практически неповрежденная рука, которая была высунута сквозь решетку ячейки, резко контрастировала с головой неестественного серо-багрового цвета, с беспорядочно свисающими клоками кожи, волос и мяса. В глазницах черепа виднелось бурое месиво. А рука между тем методично продолжала обрабатывать ячейку и пространство перед ней раскаленным паром по заложенной в жутком механизме программе. Стоял густой запах вареного мяса. Краем глаза молодой человек заметил какое-то быстрое движение со стороны входа. Потом Лепов снова зашелся в жуткой рвоте и через доли секунды потерял сознание.
