скачать книгу бесплатно
– А где ваш свадебный кортеж? – поинтересовался Андрей.
– Мы во-о-он на том нарядном жучке, – кивнула Алла в сторону «Запорожца».
– О-ого, как необычно! Такому чуду из чудес, наверное, прохожие вслед платочками машут?
– Не только прохожие, – Алла хихикнула. – Ещё и машины клаксонами салютуют…
Во двор горбатый красавчик въехал под раскатистые сигналы белой «Волги»…
Первые минуты за праздничным столом оказались для Аллы сущим мучением: косые взгляды московских двоюродных бабушек Димы, перешёптывание, похожее на змеиное шипение, колкие замечания по любому поводу от приглашений до организации торжества.
Однако после нескольких тостов мрачные лица прояснились, и скоро компания отплясывала так, что было не унять.
В какой-то момент Алла заметила повышенное внимание Андрея к Ире. И совсем уж удивилась, когда нешуточный интерес стал очевидным и взаимным. Усевшись рядом, свидетели заводили долгие разговоры, прерываясь лишь на тосты. Танцевали в тесных объятиях, будто пара влюблённых.
Уходя последними, они – раскрасневшиеся, мечущие глазами искорки – весело балагурили в прихожей. Ира, задержавшись, шепнула подруге на ухо:
– Еду к нему.
Глава 8
Алла открыла глаза, не понимая, где она. Повернула голову. На соседней подушке мирно посапывала голова Димы, освещённая едва проснувшимся солнечным лучиком.
Шевельнула ногой. Едва ощутимая, ноющая боль в паху возвратила Аллу в реальность. Явились воспоминания о долгожданной первой брачной ночи, обещавшей быть безумно романтичной.
«Поначалу всё так и шло, как в мечтах. И вдруг боль… боль… боль. Кошмар от боли! Почему я не сказала ему, что больно? Вроде сам понял – осторожничал… Что-то шептал, спрашивал. Что? Не помню. Наверное, я стонала, подумал – приятно. А может, я вообще отключилась?.. И как теперь? Вдруг всегда будет так больно?»
Дима зашевелился, вытащил руку из-под одеяла, накрыл ею Аллу. Подвинулся ближе. Приподняв веки, склонился над её лицом, стал нежно целовать.
По телу Аллы пробежала горячая волна, следом новая. Под страстными мужскими руками одиночные наплывы вскоре слились в единый горячий вал, накрывший с головой, захлестнувший всё её существо. Дыхание перехватило… Из груди вырвался протяжный крик, отразивший и наслаждение, и боль, и восторг.
Алла витала в неземных мирах. Она ощущала мягкие, тёплые прикосновения. Казалось, на их месте распускаются разноцветные фиалки. Когда же на теле не осталось ни единого места без цветка, охватило полное блаженство.
Прикосновения прекратились. Алла очнулась. Увидела перед собой восторженное лицо мужа и вновь затрепетала от нежного поцелуя.
***
По воле обстоятельств медовому месяцу суждено было сократиться до трёх дней. Ровно столько Аллу уносило в неизведанные дали ощущений. И вдруг всё оборвалось – Дима уехал.
«Почему так быстро кончается хорошее? Когда же прекратятся эти расставания? Сколько ещё нужно ждать нормальной жизни, такой, как у всех?» – разочарованно думала Алла, переходя из аудитории в аудиторию, встречая знакомые лица, разглядывая на стенах нескончаемых коридоров растяжки с расписанием и объявлениями.
Чтобы собраться в общаге по случаю бракосочетания, все ждали только возвращения Лолы. Как только её выписали, однокурсницы наскоро организовали импровизированный стол.
В кругу друзей, несмотря на поздравления и шумное веселье, Алла чувствовала себя одинокой.
– Тоскливо, наверное, сейчас без Димки? – участливо спросила Лола, потягивая сок.
– Знаешь, ощущение, как в сказке: карета снова превратилась в тыкву, а принц потерялся из виду. Но-о-о… я не унываю, – Алла натянула улыбку. – Он же скоро вернётся. Пусть ненадолго. Зато летом вместе на выпускном оторвёмся, а потом уж и вовсе заживём по-человечески.
Глава 9
О скором приезде мужа Алла узнала из письма. До самой встречи она сияла счастьем, которое просачивалось наружу. Глаза светились, улыбка не сходила с лица даже в самые серьёзные минуты сдачи зачётов. В походке появился несвойственный пружинящий шаг, будто ноги вот-вот пустятся в пляс. Алла ни с кем не спорила, никого не критиковала, ни на кого не обижалась.
Однажды, выскочив из аудитории, она подумала: «Первый трояк за реферат, а мне по барабану. Что-то странное происходит. Вот бы так всегда!»
Однако счастливое время пролетело стремительно. Два дня свиданий показались Алле сорванными с ромашки лепестками, чувственно покружившими в белом танце между небом и землёй, но неизбежно упавшими, канувшими в небытие.
«Как же несправедливо постоянно ожидать новых встреч с собственным мужем», – печально думала она, стоя на перроне, когда поезд под «Марш прощания Славянки» в который раз увозил любимого в Ленинград…
***
Выпускной год оказался сложным для обоих. Однако Дима зачастил с приездами. На этот раз не прошло месяца, как он вернулся.
Поздним вечером Алла, приняв ванну, надевала небесно-голубой шифоновый пеньюар и в мечтах представляла, как разыграется воображение мужа от неземного образа.
Войдя в спальню, при тусклом свете ночника она увидела распластавшееся по кровати, едва прикрытое одеялом мужское тело, и вдруг почувствовала нечто странное, а именно – не почувствовала ничего. Это было не то чтобы отторжение, но полное отсутствие влечения – того самого, что обычно появлялось при одной лишь мысли о близости.
– Иди же, не могу больше ждать, – прошептал Дима, привлекая жену манящим жестом. – Я так к тебе спешил!
– А-а, так ты только за этим?! – вырвалось у Аллы.
Возглас ей само?й показался неожиданно резким. Дима приподнялся на локте. С высоко подскочившими бровями, собравшими лоб в гармошку, и отвалившейся челюстью он выглядел обескураженно.
– Не-ет? Ну, тогда ладно, – спохватившись, примирительно проговорила Алла.
Она манерно сбросила полупрозрачный халатик – верхнюю часть пеньюара – и поплыла к кровати в голубой дымке кружевной ночнушки.
«Димка не сможет устоять», – подумала и не ошиблась. По решимости мужа стало ясно: отбросив мимолётную обиду, он вознамерился устроить новую фееричную ночь.
Алла ощутила влажные губы, подрагивающие пальцы, возбуждённое мужское тело и… снова удивилась, что ничего не чувствует.
Ласки становились активнее, а в её мозгу всплывали откровения однокурсниц об имитации наслаждения. Стыдясь своей последней выходки и не желая снова обидеть мужа, она начала то притворно вздрагивать, то постанывать. В голове же крутилась единственная мысль: «Хоть бы всё поскорее закончилось».
Наступивший день не принёс ничего хорошего. Утром Аллу взбесило, что Дима храпом разбудил её ни свет ни заря, а сам проспал чуть ли не до обеда.
– Ал, ты же знаешь, у меня хронический недосып, – пытался оправдаться муж. – Хоть дома нагнать.
– Не убедил. Я тоже учусь и также недосыпаю, – огрызнулась Алла.
– Ты всё-таки с мамой живёшь. А нам с парнями в общаге самим приходится и убираться, и готовить по вечерам.
Прогулка в парке немного охладила пыл, но ненадолго. Возвратясь домой, Дима оставил куртку на тумбочке в прихожей. «Почему я должна убирать одежду за взрослым человеком?» – водружая куртку на вешалку, с раздражением подумала Алла.
В тот момент, когда она вошла в комнату, муж, стянув свитер, издалека метнул его на спинку стула. В солнечном луче взвился пыльный столб.
– Ты соображаешь?! Неужели нельзя подойти и спокойно повесить, а ещё лучше – сразу убрать в шкаф? – в негодовании воскликнула Алла.
– Да что с тобой сегодня?! Осталось ли хоть что-то, что тебя не раздражает?
Вопрос немного привёл в чувства. Алла задумалась. Внутреннее напряжение не отступало.
– Дим, собирайся. Скоро поезд. Сегодня не поеду провожать на вокзал. Плохо себя чувствую.
Муж присел на диван рядом, обнял.
– Что-то болит? – спросил обеспокоенно. – Может, за лекарствами сбе?гать? Аптека рядом, всё успею.
– Не знаю… Плохо мне, – прошептала Алла дрожащими губами и, уткнувшись ему в плечо, беззвучно заплакала.
Вместе со слезами уходил приступ истерики.
Дима спешно собрался, помчался на поезд. Алла лишь помахала из окна.
Через несколько минут она уже лежала в постели. Уснула, не дождавшись мамы от подруги.
Проснулась ранним утром. Мутило. Пыталась вспомнить, что ела накануне.
«В любом случае лучше, если вырвет», – рассудила она, шаркая в туалет. Там сунула два пальца в рот. Начались рвотные потуги.
– Доченька, что с тобой?! – всполошилась мама.
– Кажется, отравилась, – чуть слышно пролепетала Алла.
– Сейчас воды принесу, промоем желудок, – крикнула мама на бегу и тут же вернулась из кухни с огромной кружкой.
Алла знала, что нужно выпить залпом, но не смогла. Вода пошла наружу, оставаясь чистой. С её остатками через горло вышло лишь несколько жгучих капель.
Алла почувствовала, что полегчало, поплелась в комнату. Легла в постель.
Поспала, но недолго. Снова разбудила дурнота. Побежала в туалет. В прихожей столкнулась с мамой. Та поправляла перед зеркалом шапку.
– Мам, мне опять плохо, – выдавила Алла.
Екатерина Михайловна задумалась, стала снимать сапоги.
– Одевайся. Если надо, я помогу, – сказала твёрдо.
– Зачем?
– Тебе необходимо показаться гинекологу.
Алла выпучила глаза.
– Думаешь, это Оно? Оно Самое?
Мама кивнула.
– Но я ни разу не была в женской консультации. Даже не знаю, как там ориентироваться.
– Вместе пойдём. Гинекология в том же здании, что и поликлиника, но картотека у них своя, придётся регистрироваться. Давай, давай, собирайся, а я пока твой паспорт достану.
***
Раннее декабрьское утро обдало морозцем. Алла вдохнула полной грудью, потом ещё и ещё.
– Мам, вроде уже совсем хорошо.
– Заметно. Вон как щёчки порозовели!
При виде поликлиники у Аллы ёкнуло внутри. Когда же поднималась по лестнице, затряслись руки.
У окна регистратуры выстроилась очередь. Оказавшись в её хвосте, Алла стала озираться. У кабинетов сидели и стояли женщины: одни с округлостями на месте талий, другие с огромными животами.
Страх отступил. Калейдоскопом замелькали мысли: «Неужели я тоже беременна? Вот было бы здорово! Наконец-то в группе меня перестанут считать маленькой. Кстати, интересно, а почему они обо мне такого мнения? Учусь вроде лучше многих, всем рефераты помогаю писать, в экспериментальной психологической лаборатории занимаюсь – на этот факультатив только нас с Лолой и взяли. Наверно, всё же из-за того, что снова волосы обкромсала да ещё постоянно в брюках хожу – выгляжу как подросток…»
– Адрес, – сухо прозвучало из-за стекла.
– Мы в первый раз, надо карточку завести, – объяснила мама, пока Алла соображала.
– Паспорт с собой?
Мама протянула документ.
– Проходите к десятому кабинету, занимайте очередь. Карточку принесу сама, – также сухо проговорила медсестра, собирая в стопку кучу заполненных бумажек.
Уселись на стулья у кабинета. Тошнотные позывы у Аллы бесследно исчезли. Она пари?ла в облаках при мысли, что сейчас её осчастливят, подтвердив предположение.
Очередь двигалась медленно. Наконец вышла медсестра и звучно проговорила:
– Купцова.
Алла вошла в кабинет.
– Раздевайтесь на стуле и залезайте на кресло, – строго сказала врач, взглянув поверх очков.
Алла смутилась, остановилась в нерешительности.
– Женщина, нельзя ли побыстрее? Не задерживайте ни себя, ни меня. В коридоре ещё целая очередь.
«Что? Женщина? Впервые такое слышу в свой адрес».
Обескураженная резкими манерами врача, Алла принялась суетливо стягивать всё, что помешало бы осмотру. На цыпочках прошла по холодному кафелю за ширму. Взглянув на кресло с металлическими подпорками, мелко затряслась.
Подошла врач.
– Ты что, в первый раз кресло увидела?
Алла кивнула, уставилась в пол. Потом медленно перевела взгляд на гинеколога и ужаснулась – на фоне белого халата немыслимый оттенок помады казался кроваво-красным. Представилось, что эта агрессивная особа вот-вот вздёрнет подрагивающую верхнюю губу к носу, и наружу вылезут нечеловеческие клыки.
