скачать книгу бесплатно
Борис огласил фамилии участников, уточнил организационные моменты, в заключение добавил:
– Команда едет на ПАЗике. Везём с собой палатки и остальное снаряжение. Группа поддержки добирается самостоятельно. Подробный маршрут на доске объявлений. Теперь, кажется, всё сказал! Приступаем к сборам!
Глава 3
У Аллы дрожь пробежала по телу, когда она наконец-то поняла, куда идёт автобус. На соседнем кресле весело болтала Лола, это немного успокаивало.
– Выходим! – вскоре прощебетала та.
Алла словно приросла к сиденью.
– Ал! Конечная! Дальше не повезут! – всё так же весело подбадривала подруга.
С трудом преодолев оцепенение, Алла поднялась и, будто под гипнозом, вышла вслед за Лолой.
– Всё плохо, – пробормотала она, глядя на тот же ржавый навес и покорёженную табличку с буквой «А».
– Что плохо, Ал? Что с тобой вообще? – не на шутку забеспокоилась Лола.
– Ужасное место… плохое предчувствие, – снова пробормотала Алла себе под нос.
– Да брось ты! Пошли, перебежим через дорогу. А потом вон та широкая просёлочная дорога приведёт нас, как Страшилу и Железного Дровосека, в Изумрудный Город.
Поняв, что лагерь разбит в противоположном направлении от той злопамятной стоянки с Командором, Алла немного успокоилась, но полностью тревога не отступила.
Лола схватила вялую руку, потащила подругу за собой.
– Ал, а ты знаешь, что Борис с Файкой летом поженились?
– Нет! – встрепенулась Алла.
– Ну вот, теперь знай. И, главное, всё-о-о как я предрека-а-ала, – протянула Лола. – Боря в аспирантуру поступил. Они расписались. Теперь Файке распределение в какую-нибудь из местных школ гарантировано. Когда мы паковались после собрания, мне Зоя шепнула, что Файка в залёте. И уже до свадьбы была. А Бориске врала, что таблетки противозачаточные пьёт. Он-то, сама знаешь, не по любви – по договорённости на ней женился, помочь хотел.
– И что теперь?
– Как что? Теперь ему желанного развода не видать.
– Ну и да-а! Ты, Лол, провидица.
– Вот так ушлые девицы парней облапошивают! Учись, студент!
– А что у тебя самой-то? Всё между Юркой и Стасом мечешься?
– И не говори. В прошлом году мы, вроде как, начали со Стасом сближаться. Сама помнишь, что он от меня в походах ни на шаг не отставал. Но и Юрка по-прежнему преследовал. Вот, думаю, то ли остаться с рыжеволосым красавчиком без копейки в кармане, то ли со страшненьким расчётливым прохиндеем, у которого всё схвачено.
– Лол, Стас добрый. Думаю, он своим умом со временем многого добьётся.
– Вот-вот, наверное, всё-таки с ним попробую.
– Смотри не упусти. На него Наташка наша – из конского двора – вешается.
– Воронова, что ли? Хм, не замечала.
– Думаешь, она просто так по весне в турклуб припёрлась? Сначала Борису глазки строила. Её Файка шуганула, так она на Стаса перекинулась. Ты же Ворону знаешь – всё по-тихой делает.
– Да-да, с виду такая лапочка, пушистым цыплёнком прикидывается, а втихаря свои делишки тёмные стряпает – настоящая ворона. Я ещё на абитуре заметила, как она охотится за парнями… А вот Стаса что-то проморгала, хотя должна бы, наоборот, бдительность включить!
– Кстати, а почему его на собрании не было, не знаешь, случайно?
– Не-е, мы после каникул ещё не виделись. Вообще-то, странно. Да и Ворона не приходила. Ой, ну хватит уже о ней. У тебя-то само?й как дела сердечные?
– Не без новостей, – Алла улыбнулась. – Мне Дима буквально перед отъездом предложение сделал.
– Вот это да! И ты четыре дня молчала?! На свадьбу-то пригласишь?!
– Лол, просто пока ни времени, ни места не назначили. Всё только на словах.
Алла поймала удивлённый взгляд подруги.
– Да-да, всё как-то странно. Мы с ним уже четыре года встречаемся. Вроде много, но по сути – раз в месяц и в каникулы. А теперь, когда это пресловутое распределение замаячило, Дима о женитьбе заговорил.
– Ал, это нормально. Станешь женой офицера, по стране поездишь. Классно же!
Сзади зашелестела листва. Подруги одновременно оглянулись. Неподалёку из придорожных кустов с трудом выбрался человек. Из-за близорукости Алле виделось лишь большое, чёрное, мотающееся в разные стороны пятно.
– Бежим! – крикнула она.
– Ло-ла! – прохрипело пятно. – Ло-ла-а-а!
– Ал, постой. Это же Юрка!
Подруги замерли в ожидании. Неуверенной походкой к ним приближался небритый, всклокоченный однокурсник. Блуждающий взор, мешки под глазами, лицо – местами розоватое, местами синюшное – всё красноречивее слов подтверждало, что сегодня хоть и не самый убойный, но точно не первый день возлияний.
– Ло… ла, поехали в аб… щагу, – взмолился Юра, слегка заикаясь и по-щенячьи преданно глядя Лоле в глаза.
– Юрка, ты что, совсем одурел! Знаешь же, что не переношу пьяных! Ты же обещал никогда не пить!
– Лол, давай па-а-агаварим, пжалста. Алк, ты иди… Иди, куда шла.
– Ну уж нет, – Алла схватила Лолу за руку и потянула вперёд.
Юра пустился следом. Он спотыкался, но не отставал.
– Что тебе надо? – жёстко проговорила Лола.
– Только па-агаварить. И ещё, чтобы ты вернулась со мной в а-абщагу.
– Не собираюсь я с тобой – с пьяным – беседы разводить. Приеду после слёта, тогда и поговорим.
Накопившийся страх больше не умещался внутри Аллы, просачивался вздрагиваниями.
– Алка, по-человечески прошу: иди вперёд, оставь нас ад-них, – зловеще прошипел Юра.
– Я подругу не брошу, – прошептала Алла, взглянув на него полными слёз глазами, и разразилась рыданиями, но не выпустила руки Лолы, продолжала идти вперёд.
– Ой, только не плачь, пжалста. Не плачь, говорю, – пролепетал Юра, как-то неожиданно обмякнув. – Не могу видеть, когда женщины пла-а-ачут. Маму напоминает, она слишком много пла-а-акала, – он шмыгнул носом, смахнул со щеки пьяную слезу.
Какое-то время шли молча. Алла перестала всхлипывать.
– Скоро лагерь, – шепнула Лола.
– Да уж, там наши парни с ним разберутся.
– Эй! Эй! О чём вы там?!
– Тебя не касается, – отрезала Лола.
– Лучше не разговаривай с ним, – одёрнула Алла. – У него аффект, не видишь?
Юра рванул чуть вперёд, перегородил подругам дорогу, покачиваясь на широко расставленных ногах.
– Спрашиваю, о чём трепались?! – злобно крикнул он, перекидывая острый, прищуренный взгляд с одной на другую. Верхняя губа его время от времени мелко подрагивала, отчего перекошенная гримаса становилась ужасающей.
Юра был безобразен и страшен. Алла заплакала снова. Лола принялась было утешать, но она только сильно сжала руку подруги и замерла, глядя на Юру огромными синими глазами, источающими такие же огромные слезинки, струящиеся по щекам.
Расчёт оказался верным. Юра затрясся всем телом, рухнул на колени, уткнулся головой в землю и, прерывисто дыша, беззвучно зарыдал.
Алла рванула остолбеневшую от невероятного зрелища Лолу за руку. Подруги, что было сил помчались в сторону лагеря.
Приближающийся вечер стелил длинные, зловещие тени.
– Кажется, мы бежим уже целую вечность, – задыхаясь и хватаясь за правый бок, проговорила Лола. – Давай сбавим немного.
Подруги перешли на быстрый шаг в надежде отдышаться, чтобы потом снова рвануть. Сзади донёсся отчаянный крик:
– Сто-о-ой! За-ар-рою твоего хахаля! Убью прямо на твоих глазах!
Оглянувшись, Алла увидела, как Юра пытается бежать, поднимая пыль заплетающимися ногами. Упал. Поднялся. Чёрные джинсы и куртка приобрели грязно-серый оттенок.
– Ну, что застыла! Бежим! – вскрикнула Алла, срывающимся голосом.
– Ал, мне его жалко, – плаксиво пробормотала Лола.
– Испугалась?! – взревел Юра. – Молодец! Стой там!
Подруги рванули.
Дорога уходила вправо. За поворотом Лола заметила палатки, замахала руками, завопила что есть мочи:
– Ребята-а-а! Помоги-и-ите!
Навстречу побежали двое. Совсем скоро Алла узнала в них Бориса и Стаса.
Встретившись, девчонки, жестикулируя и перекрикивая друг друга, пустились сбивчиво объяснять, в чём дело.
– Спокойно, – прервал Борис. – Идите в лагерь.
– А вы? – озабоченно спросила Алла, пытаясь унять дрожь.
– Не волнуйся, просто внушим товарищу, чтобы отправлялся домой, проспался и наутро шёл учиться, как все добропорядочные студенты.
– Только не бейте его, пожалуйста, – взмолилась Лола, мелко стуча зубами.
– Мы же не хотим, чтобы нас дисквалифицировали и изгнали с позором.
Аргумент оказался внушительным, подруги поплелись на стоянку турклуба. Лола смотрела вперёд пустыми глазами и беспрерывно всхлипывала. Алла оглянулась. Вид энергично удаляющихся широких спин, крепких ног и мощных рук, играющих мускулами, вместо успокоения растревожил её ещё больше. «Изобьют. Точно изобьют», – застучало в голове.
Подруги еле добрели до костра. У обеих подкашивались ноги. Без сил опустились на бревно.
Окружили ребята. Посыпались вопросы. Кто-то сунул по кружке кипятка, заваренного лесными травами, кто-то – по миске гречи с тушёнкой.
Алла с Лолой принялись безучастно ковырять еду, давая понять, что от них ничего не добиться.
Народ заговорил о предстоящих соревнованиях.
Алла понемногу оттаивала. Стал ощущаться вкус каши, приправленной дымком от костра. Вскоре миска опустела. Вернулись силы.
У соседней палатки девушка развешивала бельё. «Надо же, начало сентября, а кто-то вздумал купаться», – удивилась Алла. Прищурилась, желая разглядеть смельчака, и поперхнулась последним глотком чая – это была Наташа. Рядом с мокрым полотенцем и купальником она закидывала на верёвку мужские плавки.
Алла закашлялась сильнее. Лола бросила беспокойный взгляд, но она кивнула в сторону дороги. Возвращались Борис и Стас.
– Где он? Что? Что вы ему сделали? – вскочив и ринувшись парням навстречу, слабым голосом запричитала Лола.
Все трое остановились неподалёку. До Аллы донеслось, что Юру преспокойно отправили на ПАЗике, который с утречка доставил сюда команду клуба, а теперь как раз собирался возвращаться.
Алла взглянула в сторону палатки, где до этого крутилась Наташа, но та больше не появлялась. Алле даже показалось, что она ошиблась.
– Лол, может, пойдём спать? Меня всё ещё потряхивает.
– Я тоже пока не пришла в себя, но уединяться – не вариант. Здесь хотя бы отвлечёмся от этого кошмара.
Ребята сплотились у костра и бурно обсуждая детали завтрашних состязаний.
Всё вокруг погрузилось в беспросветный мрак. Алла заметила это лишь тогда, когда Стас, шагнув от огня, тут же пропал из виду, а через несколько мгновений вынырнул с гитарой в руках, как из-за чёрной завесы. Следом, тоже с гитарой, появилась Фая.
Повсюду виднелись светящиеся точки, доносилось пение, но Алле казалось, что именно у этого костра всё самое-самое: и ребята, и песни, и тепло. Поддерживая своих, она горланила изо всех сил, ощущая, как дверца клетки, сковывающей внутренность, постепенно приоткрывается и душа воспаряет. Особенно когда запели любимую.
– А свечи пла-ачут за люде-ей,
