скачать книгу бесплатно
– «Милорд». Пора бы уже привыкнуть. У нас с тобой уже был разговор на эту тему, так что будь добра, веди себя надлежащим образом, – проворчал дядя. Он выглядел уже старше, чем отец Алерты в его годы, заметно поправился, а на его голове появились залысины. Служа старшему брату капитаном личной стражи, он всегда был подтянутым и резво орудовал мечом, но сейчас он казался всего лишь тенью былого себя, перестал много двигаться и посвящал всё своё время делам в рабочей комнате.
– Вы что-то хотели, «милорд»? – с нажимом на последнее слово, спросила Алерта. Стоять вот так, посередине комнаты, как на допросе, ей было неприятно. Она помнила, как всегда с шумом и грохотом вбегала к отцу, разбрасывала по полу игрушки, залезала под стол и снимала ботинки с отца, когда он был увлечен беседой с гостями или внимательно изучал письма.
– Да, поэтому и вызвал, – «лорд» Вергерт сощурил глаза. – Я все никак не могу решить один важный вопрос. Дел очень много, а после смерти твоего отца у нас сократились работники и заметно уменьшились доходы.
– Это как-то связано со мной?
– Нет. Но у меня появилась идея, как бы ты могла помочь своей семье и наладить, наконец, свою личную жизнь. Я говорю о замужестве, – на этих словах дядя слегка наклонился вперед и облокотился о стол.
Алерта была потрясена:
– Ты хочешь выдать меня замуж?.. Не спросив моего согласия?.. – она знала, что этот день когда-нибудь настанет, но не ожидала, что так скоро.
– Да и я спрашиваю сейчас. Выбор у тебя большой. Многие знатные женихи королевства желают быть твоими мужьями, хотят породниться с нашей семьей. Тем более, Вордхарды со стороны твоей матери приходятся родичами королевской семье, – дядя снова откинулся на кресло. – Давно пора использовать этот шанс.
– И кто же решил, что достоин моей руки?
– Их достаточно. Более двух десятков. Не спорю, есть среди них и те, что годятся тебе в отцы, но, замечу, все они богаты и происходят из древних гатианских семей. Ты будешь вольна сама выбрать себе мужа, коего посчитаешь «достойным». Бедных и не заслуживающих внимания я отсеял, – Вергерт указал на стол, заваленный вскрытыми письмами, на которых стояли разные по виду печати благородных домов.
Алерта заметила среди печатей и одну знакомую, с гербом дома Квирхантов.
«Значит, юный Норгерт тоже решил принять участие в соревновании…»
– Ну? Так что ты скажешь? – нахмурил брови дядя. – Ответ нужно дать как можно скорее.
– Пожалуй, я откажусь от всех.
– Что?! Хватит валять дурака! Ты уже взрослая женщина и должна нести ответственность, как несут её все зрелые люди! Я не намерен кормить и содержать тебя всё время, пока ты не решишь, что наконец готова к замужеству! – лорд Вергерт поднялся. – Ты дашь ответ! Сегодня! Иначе будешь сожалеть о своих словах всю оставшуюся жизнь!
– Почему ты просто не можешь оставить меня в покое?! – повысила голос Алерта, чего ранее никогда не делала в разговорах с дядей.
– Не смей так со мной говорить! Я был добр к тебе, но терпение моё на исходе. Если и дальше будешь артачиться, я и вправду дам отказ всем женихам! – лицо дяди покраснело. – И ты выйдешь за Кадберта!
Кузен, все это время стоявший рядом с дверью, от удивления вытаращил глаза.
– Что? Но… отец… о чём ты?.. – ошарашено проговорил Кадберт. Он во многом был похож на самого лорда Вергерта, своего отца, и напоминал его в молодости, правда, был выше и плечи его были не такими широкими.
– Да! Так и будет! – подтвердил сказанное Вергерт и указал на Алерту. – А ты! Чтобы не разочаровать меня, перестань жить прошлым! И начни уже думать о семье! Если не хочешь, чтобы имя твоего отца исчезло вместе с ним!
На мгновение все замолчали.
Алерта тихо проговорила:
– Я могу быть свободна? – её голос дрожал.
– Пока да. Обдумай всё сказанное. Вечером ты дашь мне точный ответ. Иди! – дядя махнул рукой и сел в кресло.
Алерта откланялась и быстро вышла, едва сдерживая слезы. Она двигалась будто в забытьи и не заметила Агера – посыльного. Он шагнул к ней и что-то пытался сказать, но она ничего не слышала, задумчиво направившись в свои покои.
С яростью захлопнув за собой дверь, она села на угол кровати и закрыла лицо руками. Алерта пыталась заплакать, но внезапный стук в дверь привел её в чувство. Со страхом она приоткрыла дверь и увидела, что пришёл Агер.
– Прошу прощения за беспокойство. Но я хотел передать вам письмо. Оно прибыло, когда вы были у милорда.
На конверте стояла печать дома Квирхант.
«Неужто Норгерту так неймется стать моим мужем?..»
– Спасибо… Можешь идти… – Алерта попыталась произнести это с уверенностью в голосе, но молодой слуга легко распознал её притворство.
– Вы плачете, миледи? Мне принести вам обед?
– Нет, я не голодна… Не беспокойся… – Алерта закрыла дверь, оставив Агера снаружи, и достала нож для резки бумаги. Вскрыв печать, она начала быстро читать письмо. А потом, не поверив своему счастью, перечитала его ещё несколько раз.
Открыв дверь, она заметила, что Агер никуда не ушел и сидел в коридоре на ступеньках, ведущих на крышу.
«Это и к лучшему!»
– Агер! Подойди сюда, быстрее, – Алерта с волнением сунула конверт Агеру в руку. – Отнеси это в Квирнстаун как можно скорее и передай, что всё будет вечером. Затем возвращайся обратно и на все вопросы дяди отвечай, что ты ничего не знал. Ты меня понял?
– Да… миледи… – с неуверенностью ответил Агер. – Что-нибудь ещё?
– Нет, боюсь, что больше мне нечего будет тебе сказать, – с грустной улыбкой сказала Алерта. – А теперь спеши! И проследи, чтобы тебя никто не заметил!
– Хорошо, миледи. Я вернусь как можно скорее, – Агер побежал по коридору и спустился по лестнице.
«Прости меня, – подумала Алерта, смотря вслед Агеру. – Дядя будет в ярости, и обрушит её на тебя в первую очередь… Надеюсь, с тобой все будет хорошо…»
ГЛАВА 3. ВОСТОК
Царство Шань-Мин. За неделю до.
Резня продолжалась больше часа, пока всё поле рядом с деревней не было усеяно телами мятежников. Кровь текла рекой, крики раненых оглушали и резали уши, а над полем битвы начало кружить вороньё. В этот день сухая холмистая местность, ещё вчера служившая местным жителям единственным источником пропитания, приняла на себя всю ярость противостояния и походила теперь на неестественное кроваво-красное полотно, утыканное чёрными силуэтами людей.
Холодное утро сменил жаркий полдень, или же Алаю так казалось после непрерывного сражения. Ему хотелось пить и искупаться, смыв с себя кровь и ошмётки, но больше всего принц нуждался в девушке. И желательно из тех, чьих родичей он сегодня рубил. Эта мысль позабавила его и подогрела жажду. Его люди добивали выживших, рыская между тел в поисках вопящих глоток. Бой был весьма затяжным, и солдатам пришлось использовать все резервы, чтобы отбросить врагов к полю. Солнце нещадно пекло, и победители поспешили укрыться в тени от жилищ мятежников.
Эта была последняя остановка «Похода Правосудия» по северным провинциям, обуянным волнениями и восстаниями, и теперь путь лежал обратно.
«Домой, в столицу!..»
Год прошёл слишком быстро и незаметно, а воспоминания о жизни во дворце всё ещё оставались тёплыми – как бы Алай ни пытался их забыть. Бросив окровавленный меч слуге, он направился в свой большой шатер, окрашенный в царские цвета – красный и золотой на черном фоне. Жить, как живут неотесанные солдаты в грязных крестьянских глиняных домах, он не желал. Мирная жизнь или военное время – это не играло роли: удобства для него всегда были на первом месте. И как только он вошёл в шатер, слуги тут же раздели его, сняв тяжёлый кожаный доспех с железными пластинами, наручи, наколенники и сапоги. Горячая ванна ждала его, медленно пуская в воздух вьющийся пар, а от благовоний приятно щипало в носу. Войдя в неё, Алай распорядился привести к нему девку – и чтобы она была посмазливее.
«Как-никак, вкус победы требует своё!»
Спустя время, после ещё одной телесной работы, он уже лежал в просторной кровати, украшенной золотыми драконами, а рядом дрожала в поту дочь кузнеца, ковавшего мятежникам мечи. Всхлипывания девушки начали порядком раздражать, и Алай приказал ей убраться. Та немедля вскочила с кровати и нагишом, какой её и привели, не оглядываясь выбежала из шатра.
«Была бы она такой прыткой раньше, не пришлось бы мне так стараться…»
Снаружи послышались шаги. Принц подумал, что девка свихнулась, вернулась и приоткрыла занавес. Но нет, это был Шэньси, его правая рука и командир передового отряда. Старше Алая на три года, двадцатидвухлетний воин всегда выглядел бесстрастным и немногословным, без раздумий выполняя приказы.
– Ваше Высочество, прибыли гости. Они созывают совет и просят вашего присутствия, – отчитался он.
– Я устал. Совет может и подождать, – сказал Алай, протирая лоб шелковым платком.
– Они не могут. Пока вы были… заняты, генералы собрались в Главном шатре и ждали, когда вы закончите, – без эмоций ответил Шэньси.
– Почему ты сразу мне об этом не сказал? – это известие слегка разозлило Алая, ведь главный шатер, в котором проходили важные совещания и обсуждения военных тактик, примыкал вплотную к его собственному. А значит, они слышали всё, чем он занимался с той девкой. Раз уж теперь его ничто не спасёт, Алай в чём был направился к собравшимся.
Опытные командующие, генералы и князья северных провинций дружно посмотрели на него, и некоторые из них явно были смущены столь необычным выходом. Прощеголяв нагишом к своему месту в центре длинного стола, Алай наконец принял шелковый плащ из рук Шэньси и сел. За столом стояла полная тишина, которую прервал Юнгао, князь Юнданя, генерал и Хранитель Северных Границ.
– Мы рады видеть вас, принц Алай, и впечатлены вашими победами, – вскинул бровь князь, – но мы проделали долгий путь в эту деревню и ждали более достойного приёма…
– Тогда глубочайше прошу простить меня, если каким-то образом вас оскорбил. Всё утро мы провели проливая кровь бунтовщиков, по этой причине, к сожалению, я не мог знать о прибытии столь важных особ. Мои люди будут наказаны за то, что не сумели своевременно меня предупредить.
«Чёртовы олухи, куда вы смотрели в это время?!» – металось в голове Алая.
– В этом нет нужды. Мы прибыли внезапно и также быстро уедем, – заверил князь.
– Да? Что же вам тогда нужно от меня? – беря кубок с вином, спросил Алай.
– Как Хранитель Северных границ царства Шань-Мин, хочу официально поблагодарить вас за содействие в подавлении крестьянских мятежей в провинциях Гаоду, Бяокай и Сингинь. Ваш тяжёлый поход окончен, и теперь вы можете вернуться в столицу Мингун, как того желает наш Великий шаньюй Чжан из рода Модэ, да светится Его Величество. Всё остальное уже остаётся за нами. Ваше Высочество может покинуть нас прямо сегодня, а наши люди помогут с приготовлениями и дадут необходимую провизию для дороги.
– Вы все предусмотрели, отдаю вам должное. Но мне кажется, вы в чём-то ошиблись, – Алай медленно поставил кубок на стол.
– Ошибся?
– Да, ошиблись. Я не «содействовал» вам в подавлении мятежей, как вы выразились, а расправлялся с бунтовщиками сам, один. Мои шамкани выслеживали логова и дозорные пункты разведчиков, убивая их во сне, пока те не предупредили остальных. А передовой отряд сминал под собой основные силы. Я лично убил некоторых из их лидеров и помню, как они смотрели на меня перед смертью. В глазах их читался лишь страх. Страх, который им не смогли внушить вы. Целый год я гонялся за ними в этих холодных горах и сам начал мыслить, как они. Это помогло мне, и дело пошло быстрее. Эта деревня одна из последних, что укрыла у себя остатки восставшего войска. И всё утро я провел кроша черепа и сжигая тела, пока они корчились и молили о пощаде. И что же я вижу теперь перед собой? Благородные мужи, не способные совладать с вверенными им землями, дружненько собрались здесь и решили выдворить меня, как ненужную шавку, прикарманив мои заслуги себе… Ах да! Я ведь «посодействовал», так что вы всё же должны указать имя вашего «помощника» в письме моему дяде. Хоть снизу припишите, я прошу вас…
– Ваше Высочество, вы неверно истолковываете мои слова. Мы искренне вам благодарны и нисколько не умаляем ваших заслуг. Вы уже долгое время провели вдали от дома, постоянно путешествуя в походном шатре, а это, как мне известно, сильно выматывает. Оставшихся недобитков мы скоро вычислим и справедливо накажем, но вам следует как можно быстрее вернуться домой. Это просили передать лично вам в руки, – с этими словами князь Юнгао протянул к нему свиток.
Развернув его, Алай увидел, что это был официальный указ шаньюя о присуждении Алаю титула «Дракона Огня», а также выражения других почестей. Внизу были приложены царская печать и подпись. Но к свитку было ещё прикреплено маленькое письмо из хлопчатой бумаги.
«Мама…» – подумал Алай.
Она писала кратко и говорила, что соскучилась по нему и давно не получала вестей.
«Сын мой, я горда, что ты так рьяно борешься за безопасность на северных границах, и в то же время обеспокоена тем, что это занимает столь долгое время. Я не отговаривала тебя, когда ты решил поехать на Север, так как знала, каким упрямым ты бываешь иногда. Но теперь я поняла, что была не права и как ты мне на самом деле дорог. Будь хорошим мальчиком и возвращайся домой, я жду тебя и каждый день молюсь о том часе, когда ты снова, прячась в саду, будешь выкрикивать моё имя, чтобы я нашла тебя. И, как всегда, загадка для моего маленького дракона: кто держит путь на запад, но приходит на восток?»
На лице Алая появилась улыбка, когда он это прочитал. Мать всё ещё прилагает загадки к своим письмам, чтобы он, отгадав их, приехал к ней и назвал правильный ответ.
– Так что же, мой принц, вы согласны ехать? – спросил Юнгао, теряя терпение.
Алай посмотрел на него, представляя, как здорово было бы открутить ему голову и бросить в выгребную яму, но письмо матери сразу же развеяло эти мысли.
– Да, отправляюсь немедля. Благодарю за послание, можете быть свободны. Ну или сидите, совещайтесь или что вы там задумали, – улыбнувшись всем, Алай быстро направился к себе, попутно сбросив на стол плащ, от которого несколько генералов шарахнулись.
Всё ещё сжимая в руке свиток, Алай Модэ, сын принцессы Фань, старшей сестры правящего шаньюя Чжана, оделся в удобную походную одежду из лучших шаньских шелков. Свиток он завернул в ткань и положил за свой красный пояс с золотыми монетами, на которых были изображены маленькие свернувшиеся драконы. Слуги сновали вокруг и собирали все его вещи и трофеи, добытые за этот год. Кровать он решил оставить и подарить князю Юнгао. Не из лучших чувств, а просто потому, что хотел бы увидеть лицо Юнгао, когда ему это всё передадут.
В это время в шатер вошли его самые доверенные люди: Шэньси – командир передового отряда с грустным скучающим видом, уверенно и с достоинством командовавший солдатами в сложных обстоятельствах, Цайфэнь – командир разведчиков, высокий и мускулистый, с бритой головой и ухмылкой, не сходящей с лица, Дзаокай – наставник Алая по изучению техник Чистой Ладони, магического искусства, которое могли использовать лишь немногие жители царства. Шэньси был одет в полный доспех со шлемом, на Цайфэне была латная безрукавка и тяжёлые железные наручи. А Дзаокай был в том же, в чём и всегда – одеяние мастера-практика Чистой Ладони Огня, из красной ткани с жёлтыми огненными вставками. Ему было уже сорок семь, но он ещё не растерял свою прыть и легко побеждал Алая на тренировках.
Мастер Дзаокай спросил:
– Что сказали князья? Шэньси рассказал нам, что было, но я хочу услышать это из твоих уст.
Цайфэнь, сложив руки на груди, добавил:
– Мы снимаемся? Даже толком не отпраздновав победу над мятежниками?
Алай, наливая вино в кубок, ответил:
– Наш шаньюй, мой дядя, оказал мне честь, даровав титул Дракона Огня, и попросил вернуться во дворец. Князь Юнгао заверил, что оставшихся мятежников возьмёт на себя. Наша миссия окончена, больше здесь делать нечего. А отпраздновать можно и в дороге.
Цайфэнь внимательно следил за Алаем, пока тот шёл к сидению с подушками:
– Что тебя убедило? Я уверен, что ты плевать хотел на своего дядю и на Юнгао.
– Это так. Но все же, как, ни крути, дядя дорог мне, как и все вы. Насчёт князя ты прав, мне он с самого начала не нравился. Но приходилось играть роль хорошего принца, не то и эти старые дрожащие ослы решатся пойти против шаньюя. Власть его, к сожалению, дает трещину, и кому, как не нам, её латать?
Цайфэнь опустил руки:
– Ты уходишь от ответа. На тебя это совсем не похоже – вот так внезапно взять и уехать домой. Мы год провели, слоняясь по этим горам. И ты ни на что не жаловался. Объясни, что случилось?
– С какой стати мне перед вами отчитываться?! Разве дракон объясняет овцам, почему он съел одну из них? Мы едем в Мингун и точка. Подготовьте всё к отъезду и накормите лошадей!
– Алай, мы всего лишь… – начал было Цайфэнь.
– Я всё сказал! А теперь вон. У вас ещё много дел!
«Не хватало мне тех дураков за столом, так ещё и эти решили устроить допрос…»
Помощники откланялись и вышли из шатра. Стало тихо, и слышались лишь голоса суетившихся солдат да ржание лошадей. Осушив кубок, Алай удобнее развалился на сидении и вздремнул.
Мать выглядела такой же, какой он видел её в последний раз, она стояла в саду, где любил играть когда-то Алай, и читала письмо. Дочитав до конца, она бросила его на землю, а по её щекам побежали слезы. «Почему ты плачешь?» – хотел он спросить её, но мать исчезла во тьме. Темно, ничего не видно. Белые точечки падали сверху, окрашивая темноту в белый свет. Но от света не стало лучше, он слепил глаза. Было холодно, и каждая снежинка, падая на него, заставляла содрогаться всем телом. Ветер свистел и поднимал вихрь, грозя унести с собой Алая. «Нужно согреть себя, – появилась у него мысль. – Так, как учил Дзаокай».
Сосредоточиться и представить, что твои руки есть пламя.
«Быть единым с огнём…»
Он посмотрел на свои руки, но они были чёрными, словно их погрузили в копоть. Присмотревшись, Алай увидел, что они черны от холода. Он попытался пошевелить пальцами, но те не слушались и через секунду рассыпались, словно лёд. Алай закричал, но голоса своего не услышал. Белая мгла поглощала его, забивалась в рот и проникала глубже, сжигая нутро ледяным пламенем…
Вдруг из пустоты донёсся чей-то голос:
– Мой принц, всё готово. Велите разобрать ваш шатер?
Алай вытер слюну со щеки и встал с сидения:
– Да, начинайте. И вели принести мне поесть…
Когда Алай вышел наружу, солнце уже клонилось к закату. Личная армия из трех сотен пеших солдат, пятидесяти конных, тридцати шамканей, семидесяти лучников и десяти практиков Чистой Ладони стояла вокруг Алая и ждала команды. Потери за год были едва ощутимыми, и Алаю казалось, что никто из погибших так и не умер в тех многочисленных сражениях. Все их лица были знакомыми, и те, что погибли, быстро забылись. Он сам настоял на небольшом отряде, которым было бы легче управлять. Мятежники любили убегать и прятаться в горах, считая, что большие армии не станут за ними идти. Но «красные дьяволы», как их называли местные, не останавливались и неустанно шли по следу, настигая своих жертв. Пленных не брали, а тела сбрасывали со скал вниз, в ущелья. Солдаты его сражались яростнее, чем другие, лучники стреляли дальше и метче, шамкани наводили страх, могли взять след любого противника и убить того, пока он спал. А мастера Чистой Ладони устрашали невиданными чудесами, швыряли из рук огненные снаряды, метали камни, вздымали ветер, заставляя ручьи нестись и топить селения, и становились прочнее железа – так, что ни одна стрела или меч не могли пробить их кожу.
