скачать книгу бесплатно
Молчу, внаглую пожирая ее глазами.
– Аверин! – это просто моя фамилия, но внутри все взрывается от восторга, она всегда так меня называла. «Аверин, ты мерзавец!», «Люблю тебя, Аверин»… – Ты следишь за мной? – спрашивает как-то обреченно, затихая.
– Нет, не слежу, вчера был возле твоего дома, наблюдал со стороны. И как тебе семейная жизнь, ириска? – намеренно выделяю последнее слово.
– А не нужно трогать мою семью! И не смей так меня называть! – опять вспыхивает, и я вместе с ней. Как она рвет за семью. За своего адвоката-чистоплюя!
– А раньше тебе нравилось, ириска.
– Это было в прошлой жизни, которой уже нет, – обрывает она, беспощадно обрывает все тонкие нити, не оставляя шансов.
На столике вибрирует ее телефон, и она спешит ответить. А я, как маньяк, наблюдаю за ней, пожирая каждый жест, эмоцию, впитывая в себя.
– Да, – отвечает на входящий звонок, а затем слушает, что ей говорят. – Как уволили? А я? – растерянно отвечает, моргая ресницами. – И что мне теперь делать? Когда вы найдете водителя? Но это может затянуться… Ладно, возьму такси. У меня сегодня только дом на Ордынке и квартира в центре. Но мне нужен водитель, – она скидывает звонок и тут же набирает еще номер.
– Твой муж позволяет тебе работать риэлтором? Ему вроде по статусу не положено? – да, я язвлю, пытаясь ее ударить. Понимаю, что нужно притормозить, но это выливается из меня само собой.
– Аверин, не лезь в мою жизнь! Ты не имеешь никого права! – раздраженно кидает она мне, встает с места, подхватывает сумочку и торопливо идет на выход, заказывая такси.
Сижу с минуту, пытаясь собрать остатки гордости. Мне довольно доходчиво указали место. И вроде некрасиво рушить семью. Но это когда жена – чужая женщина, а она – моя! Я беспринципная сволочь и еще поборюсь. Ты сама бросишь своего ублюдочного мужа, я нагло тебя отберу. Прости, родная, у меня нет другого выбора, когда на кону моя жизнь. Наша жизнь.
Быстро рассчитываюсь за кофе, накидываю кожанку и выхожу на улицу. Таня ждет такси, кутаясь в кофту. Сажусь в машину, подъезжаю к ней и открываю переднюю пассажирскую дверь.
– Садись, довезу куда надо. – Таня демонстративно отворачивается и отходит подальше. Сдаю назад, вновь останавливаясь пред ней. – Я просто подвезу. Не бойся.
– Я не боюсь! – вздергивает подбородок и вновь отходит. Снова сдаю назад.
– А похоже на то, что боишься, – ухмыляюсь я, прикуривая сигарету, выдыхая дым в ее сторону. Татка раньше тащилась от того, как от меня пахнет табаком с примесью туалетной воды. Сама она не курила, да я бы и не позволил, но любила смотреть, как курю я. Она находила это сексуальным.
– Докажи, что не боишься, – провоцирую, хлопая по сиденью. Но она не оценивает шутку. Хмурится, в какой-то момент заглядывает мне в глаза, и я, сука, тону, тону, тону в ее карих омутах. А там много эмоций: тоска, грусть, боль и самые выразительные – это ненависть и неприязнь. Больно, сука! Почти невыносимо считывать это все.
– Не приближайся больше ко мне, – холодно отзывается она и быстро убегает в сторону подъехавшего такси.
Захлопываю дверцу, откидываюсь на сиденье, глубоко затягиваясь едким дымом. Набираю номер Севы и долго жду ответа.
– Бля, Тоха, я на работе, – отзывается друг. – До вечера не подождёт?
– Нет. Сева скинь мне адрес этого агентства, где работает твоя Катюха.
– Скину сообщением.
– А кто там у них главный, не в курсе?
– Ооо, кто-то решил пойти в наступление? – усмехается Сева.
– Да, пробую. Хочу водителям туда устроиться.
– Ее зовут Анжела Витальевна. Разведена и любит мальчиков помоложе. Ну, а дальше сам сориентируешься.
– А не в курсе, что она любит? Ну, там шоколад, конфеты…
– Вискарь она любит пятнадцатилетний, – ржет Сева. – Но можешь зайти с флирта и бельгийского шоколада.
Глава 4
Антон
Подъезжаю к офису агентства. Не хило для риелторов иметь офис в элитном бизнес-центре. Но Сева вроде говорил, что и жилье они продают не простое. Вынимаю из бардачка туалетную воду, совсем немного брызгаю на шею, провожу рукой по волосам, приводя в порядок чёлку, закатываю рукава на кожаной куртке, беру коробку конфет ручной работы из бельгийского шоколада и иду знакомиться с главной риелторшей.
Пока прохожу к зданию и поднимаюсь на лифте, вспоминаю, как ее зовут. Анжела… А отчество выпадает. Анжела, Анжела… А к черту! Будет просто Анжела, а там сориентируемся. Полная импровизация. На втором этаже ко мне в кабину входит шатенка в строгом черном платье, но с алыми губами и таким же маникюром.
– Вам какой? – спрашивает она, зависая над кнопками, и улыбается, осматривая меня, останавливаясь на подарочной коробке.
– Шестой, – ухмыляюсь.
– Ну, тогда это судьба, – смеется она и нажимает на кнопку шестого этажа. – Мне тоже на шестой. Может, и конфеты мне? – заигрывает, кокетливо хлопая ресницами.
– К сожалению, нет, это взятка.
– Ммм, я бы конфетами не взяла, – ведет бровями, продолжая заигрывать. – Только натурой, – а вот это уже лишнее, в каждом флирте нужно знать тонкую грань между флиртом и вульгарностью, особенно девушкам.
– Моя натура давно продана, – ухмыляюсь я.
– Очень жаль, – хихикает она и выходит из лифта. Слава богу, мы расходимся по разные стороны коридора.
Дохожу до двери с табличкой «Гранд Фамилия» и прохожу внутрь. Небольшое помещение, что-то вроде приемной в стиле минимализм. Стол секретаря, кулер, чай, кофе, печенье для сотрудников, диванчики, огромные фикусы и стенд с разными брошюрами. Обычный офис.
– Добрый день, – здороваюсь с секретаршей.
– Добрый, вы к кому?
Подхожу ближе, фокусирую взгляд на бейдж на груди у девушки.
– А я, Оксана, к Анжеле. Она у себя? – блефую, делая вид, что знаю ее начальницу. Главное вести себя уверенно и немного нагло.
– Да, – переводит взгляд в сторону чёрной двери, подсказывая мне нужное направление, снимает очки и рассматривает меня более внимательно. – Вы по поводу… – недоговаривает, ожидая от меня продолжения.
– Повод слишком личный, чтобы я с вами делился, – подмигиваю ей и внаглую иду в сторону кабинета. И пока девушка соображает, хлопая ресницами, стучусь и тут же открываю дверь, быстро проходя внутрь.
Кабинет небольшой, но истинно женский. Картины элитных домов на стенах, преобладают пастельные тона. Мягкие кресла, вазочки на полках, рольшторы с маками, и во главе этой «красоты» за столом сидит женщина лет сорока. Пышная грудь, которой она явно гордится, выставляя, короткая стильная стрижка – пепельная блондинка. Она разговаривает по телефону и внимательно меня рассматривает, удивлённо приподнимая брови. Разговор явно деловой, и тон она не меняет. Но очень внимательно меня разглядывает. Замечательно. На хрен не послали, а значит можно продолжать игру.
Подхожу к столу и сажусь в кресло для посетителей, опуская коробку конфет на стол и нагло ухмыляясь, потому что вижу, как в глазах женщины появляется блеск азарта. Похоже, мы договоримся.
– И кто это у нас такой мерзавец? – хитро улыбаясь, спрашивает Анжела, немного качаясь в кресле.
– Антон Аверин, – представляюсь я.
– Хм, это о многом говорит, – усмехается она. – А поподробнее или будешь держать интригу, Антон Аверин?
– Да ну какая интрига, Анжелочка? На работу я к вам хочу. Говорят, вам водитель нужен, – двигаю конфеты в сторону женщины.
– Правильно говорят. А кто говорит-то, если не секрет? – она немного отъезжает в кресле и закидывает ногу на ногу.
– Секрет, – усмехаюсь в ответ.
– А резюме у вас есть? Документы?
– Документы есть. А резюме я вам и так расскажу. И давайте перейдём на «ты».
– Давай, Антошенька. Можно тебя так называть?
– Как хочешь, главное не в рифму.
Женщина сводит брови, соображая, видимо, подбирая рифмы, а потом начинает смеяться, запрокидывая голову.
– А ты мне нравишься. Машина есть? Нам нужен водитель с собственным транспортом.
– «БМВ Х5» подойдёт?
– Боюсь, мы тебе не подойдём. Зарплата небольшая, а машина у тебя дорогая в обслуживании.
– Не нужно переживать за мою машину. Меня все устраивает.
Плевал я на ее зарплату. Меня ждет более ценное вознаграждение.
– Ну, раз устраивает, то добро пожаловать? Не лихачишь на дорогах?
– Могу и аккуратно водить, – веду бровями. – Я за рулем почти с детства.
– Ну, хорошо, оставь копии документов Любочке, – кивает в сторону приемной. – И утром выходи на работу.
– Хорошо, спасибо, Анжела.
– Проставишься завтра коллективу, – подмигивает она. – Традиция у нас такая.
– Непременно.
***
Татьяна
Сквозь сон звучит песня Рианны, а это значит – мне пора вставать. Нащупываю на тумбе телефон, отключаю будильник, переворачиваюсь на спину, пытаясь проснуться, смотрю в потолок на новую люстру в виде свисающих цветов и понимаю, что она мне не нравится. Красивая, гармонично вписывается в наш интерьер, но мне не по душе. Слишком вычурно, но Захару нравится. Пусть будет.
Не могу проснуться, меня снова клонит в сон, закрываю глаза и морщусь, когда снова звучит песня Рианны. Давно пора сменить чертову музыку на будильнике, но рука не поднимается. Зачем я до сих пор бережно храню эти осколки прошлого?
Хватаю телефон, фокусирую взгляд и окончательно отключаю будильник. Откидываю телефон, поднимаюсь с кровати, поправляю маечку и шорты для сна и выхожу из спальни. Из кухни, как всегда, пахнет свежим кофе и сырниками. Заглядываю в комнату к дочке и усмехаюсь, когда вижу, как она усердно пытается натянуть на себя белые колготки и психует, когда не получается. Стягивает их и пытается снова.
– Привет, Нюся, – прохожу в комнату и сажусь напротив дочери на корточки. Мою девочку зовут Настя. Но она называет себя Нюсей. – Давай я помогу?
– Я сама! – зло надувает губы и выдёргивает из моих рук колготки. Она у нас пытается быть самостоятельной и отстаивает свои права, как может.
– Конечно сама, я просто немного помогу. – Дочь забавно выдыхает и сдается, позволяя мне надеть ей колготки. – Ты умывалась? Зубки чистила? – спрашиваю, подавая ей маечку, с которой она справляется сама.
– Да, – кивает Настя и деловито отбирает у меня платье, пытаясь его надеть, но не через голову, а через ноги.
– С папой?
– Неть, я сама!
У нас новый период, где теперь она все делает сама. Наша «дама» стремится к независимости. Не могу сдержать смех, когда вижу, как она сосредоточенно натягивает на себя платье и пытается справиться с пуговицами на груди, сдувает непослушную русую челку.
– Ладно, пошли завтракать, и я тебя заплету, – беру с полки разноцветные резиночки, заколочки и иду с дочерью на кухню.
Захар, как всегда с утра, собран и идеален. В голубой выглаженной рубашке с высоким воротом, серых брюках, стрелками которых, кажется, можно порезаться, а его пиджак висит на стуле.
Стол уже накрыт: кофе, сливки, сырники, сметана малиновый джем и питьевой йогурт с печеньем для Насти. Она мало ест с утра, но добирает рацион кашей в саду. Ей веселей есть со сверстниками наперегонки, чем с нами за столом.
– Доброе утро, – подхожу к Захару, чмокаю его в щеку, а он в ответ приобнимает меня за талию, несколько секунд поглаживает и отпускает. Помогаю Насте забраться на стул, пододвигаю к ней печенье, йогурт и сажусь сама.
– Я уже думал тебя будить, соня, – усмехается Захар и принимается за сырники.
Я не завтракаю по утрам; максимум, что принимает мой желудок – это кофе со сливками, мне вполне достаточно до полудня. Но Захар любит завтракать, когда семья за столом, и я соблюдаю его ритуал. Потому что этот мужчина во всем лучше, собраннее и ответственнее меня. Он просыпается рано и готовит для нас завтраки не просто из продуктов ближайшего маркета, а из экологически чистых. Захар ведет здоровый образ жизни, не курит, почти не пьёт, только хорошее вино или коньяк по особым случаям. Он следит за питанием и занимается спортом. К чему и нас приучает. Обедаем мы порознь, а вот ужин готовим вместе. По пятницам ходим в любимый ресторан с итальянской кухней.
Я почти ничего не делаю, все дела, вплоть до мелочей, решает он сам. Нет, он не диктатор, Захар советуется и спрашивает мое мнение. У него очень развито чувство опеки. Ему просто необходимо оберегать нас и заботиться, иначе он чувствует себя неполноценным мужчиной. Да он доминирует, но мне так комфортно. Захар дарит мне ощущение стабильности и надёжности, мы защищены от жесткого внешнего мира. И я безмерно благодарна судьбе за то, что свела меня с этим идеальным мужчиной. Кто-то скажет, что я плыву по течению, а Захар направляет меня, пусть так. Я так хочу.
– Пообедаем сегодня вместе? У меня есть «окно» перед заседанием, – сообщает он мне.
– Да, конечно, – киваю, допивая кофе. Захар хмурится, оттого что я не притронулась к еде, но молчит. Это уже пройденный этап, и он знает, что, несмотря на его лекции о том, как вреден кофе на голодный желудок, я все равно не притронусь к еде.
– Заплетай Настю, я отвезу ее в сад. А ты спокойно собирайся, я заеду за тобой после, – говорит он и поднимается с места. Муж надевает пиджак и идет в кабинет за своими документами. Беру Настю и веду ее к зеркалу в прихожей.
– Я хотю так, – капризничает она, прося оставить волосы распущенными.
– Нет, так тебе мешают волосы.
– А я хотю! – она почти топает ногой и трясет головой, не позволяя ее заплести.
– Анастасия! Я тебя жду! – строго говорит Захар, и дочь затихает. Он строгий папа, но справедливый и никогда не обижает дочь. Просто давит ее капризы своим авторитетом. Настя затихает, и я быстро делаю ей прическу, закалывая челку заколками с клубничками. Захар помогает надеть ей шапку и пальто, я параллельно целую дочь, обещая ей на вечер любимое мороженое, и они уходят.
Быстро принимаю душ, подвожу глаза, выводя стрелки, и крашу губы вишнёвой помадой. С недавних пор мне нравятся агрессивные, вызывающие цвета на губах. Потому что за четыре года моей новой жизни я поставила задачу полностью себя изменить, от внешнего вида до характера. Не желаю смотреть в зеркало и видеть наивную дуру, я хочу видеть там взрослую и расчетливую женщину, которая живёт не душеными порывами и чувствами, а здравым смыслом и трезвым умом. Так правильно для меня и для моей дочери. Как мать я давно себе не принадлежу. Правильно рассчитанная жизнь – залог благополучия, спокойствия и стабильности.
***
Захар целует мою руку и отпускает на работу. Улыбаюсь ему в ответ, прошу позвонить перед обедом и выхожу их машины. Быстро забегаю в здание бизнес-центра, прячась от моросящего дождя. Стряхиваю капли с волос и сумочки и ныряю в лифт, на ходу расстегивая пальто. Сегодня как-то резко похолодало – дождь холодный и ветер промозглый.
Пока лифт поднимается, снимаю пальто и поправляю строгое тёмно-бордовое платье. Новые ботильоны на каблуках оказываются очень неудобными. Я еще не успела толком в них походить, а уже болят ноги.
Выхожу из лифта, и уже в коридоре меня накрывает диким волнением, словно вот-вот произойдет что-то нехорошее.
