Виртос

скачать книгу бесплатно


– С повышением, Аарон, – переводя дух, пропыхтел Ганс.

Вот значит, как здесь увеличиваются характеристики.

– Были трутни, стали трупни, – я тяжело дышал, а наши зеленые солдаты уже отправились к вражеской башне. – Как вышку-то бить? Голыми руками?

– Кто голыми, а кто и нет, – напарник поднял руки к своему свиному рылу, ехидно улыбнулся и устремился к колонне.

«Ваша восточная башня была атакована» – прозвучал голос Ангил в голове.

– Стоим на линии, никуда не уходим! – скомандовал Ганс, озвучивая мою собственную мысль, и впечатал кулак в стену строения. Камерон и я последовали его примеру. Трутни последовали нашему примеру, тоже бросившись в атаку, но башня не собиралась дарить нам легкую победу – в тела воинов начали впиваться первые стрелы. Логики в выборе цели не было никакой, снаряды сыпались в случайном порядке, раня то одного, то другого воина. Мои руки-лапы не чувствовали боли, но башня определенно чувствовала мою ненависть – под градом ударов от нее уже начала отлетать каменная крошка. Виртос. Будь ты проклят, Виртос! Адским сигналом в голове заколотилась боль – стрела проткнула мое колено. Раскаленный гвоздь, вбитый резким ударом молота…

ВАС ОБСЛУЖИТ ДРУГОЕ ОКНО!

Токсин из боли, растекающийся по всему…

МЫ ТЕБЕ ТАКОЙ ЦИФРОВОЙ ШТОРМ УСТРОИМ

…багряной пеленой затуманивает…

МОЗГОВ У ТЕБЯ НЕ ХВАТИТ ДАЖЕ НА КВАДРАТНОЕ УРАВНЕНИЕ!

У МЕНЯ НЕТ ВЫБОРА

ЕСЛИ НЕСКОЛЬКО РАЗ ПОВТОРИШЬ КАКУЮ-НИБУДЬ ХЕРНЮ, ПРИЛЕТИТ, КАК ПИТЬ ДАТЬ

ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ ОЦИФРОВАНО, БУДЕТ ОЦИФРОВАНО

БЫЛО ВОЗБУЖДЕНО ПРОТИВ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ГРУППИРОВКИ, ИЗВЕСТНОЙ КАК «РИАЛИСТЫ»

МОЖЕТ, ВЫКРУТИТЬ ТЕБЕ СРАЗУ ПРОГРАММУ БЕЗ ОГРАНИЧЕНИЯ ТАЙМОВ?!

МАГНИТНОЕ ПОЛЕ СОЛНЦА УДЕРЖИВАЕТ ПРОТУБЕРАНЦЫ

ЗА ПРОЕКТОМ «СИНГУЛЯРНОСТЬ»

В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ АТАКА РИАЛИСТОВ НА СЕТЬ КОМПАНИИ ВИРТЕК БЫЛА

УВЛАЖНЕНА РЕГЕНЕРИРУЮЩИМ ГЕЛЕМ В МЕСТЕ ОЖОГА

МЫ ВСЕ ПЕРЕДОХНЕМ, КАК МОЖНО

ААРОН!

ААРОН!

«Ваша восточная башня была разрушена».

– Аарон! Аарон, черт тебя подери, отступаем! С Главной башней ты все равно ничего не сделаешь!

3.6.

Голос был едва слышен сквозь оглушительный звон в ушах. Я стоял в огромной луже крови, справа и слева на грязной земле валялись две разорванные половины иссиня-черного тела, которое уже начало распадаться на полупрозрачные геометрические фигуры. Вся его туша была покрыта пластинами, похожими на чешую. С моих лап стекали липкие теплые алые струйки. Впереди возвышалась огромная башня, увенчанная сферой. Наша база? Они отогнали нас на базу… Ни одной защитной вышки на пути уже не было видно. Противостояние. Я стал огромным: растворяющийся труп юзера был раза в три меньше меня. Равно как и один из моих напарников, который открывал и закрывал пасть в попытке докричаться до меня. Его слова проступали через мерный гул в голове.

– Да кто ты вообще такой, чертов псих? – стоящий поодаль Ганс еле дышал. Его тело было испещрено глубокими порезами и рваными ранами. – Что ты собрался делать с центральной пушкой, перекрытый ушлепок?!

– Я? – мой рассудок судорожно цеплялся за реальность. Выйдя из ступора, я сделал пару шагов в сторону компаньона, – Камерон?

– О, соображаешь? С приземлением, больной ты ублюдок, – напарник выплевывал слова, содрогаясь от боли. – За Камерон не переживай, воскреснет и будет ждать нас на базе. Идем, отморозок. Ну, двигай, двигай.

Мы поплелись прочь от укреплений. Это была не наша база. Мы разрушили все три башни на пути и подошли к их главной защитной пушке. Что со мной было, черт возьми? Что…

Зеленые трутни, что маршировали нам на встречу, были меньше моего кулака. Тело ныло от торчащих из него стрел. Но хуже всего было беснующемуся сознанию, не находившему себе места. Виртос. Банка. Противостояние. Аарон Вудс. Убейте меня сотню, тысячу раз. Но не лишайте меня себя. Не лишайте меня того, чего у меня и так нет.

– Это… мы? Все вышки? – я указал на выжженный участок земли. Раньше на его месте торчала вражеская башня.

– В некотором смысле, – скрючившись от боли, Ганс вынул стрелу, воткнутую в плечо, – это все натворил один мой шизанутый напарник. Ты кинулся вперед, как полоумный. Как, черт! Ты и есть сумасшедший, вот что я тебе скажу! Не пойди мы всей командой, тебя бы уже давно не стало. А так копыта отбросила только наша пламенная революционерка, – хмыкнул он и вновь зашипел, вытаскивая очередную стрелу, теперь уже из груди.

– Я все слышу, – прозвучал в голове голос Камерон, – Аарон, ты с нами?

– Похоже на то.

Срочно выбраться отсюда, срочно выбраться, срочно! Как угодно, любым способом!

– Ганс, – хрипло выдавил я из себя, – вытащи меня отсюда.

Напарник скосил на меня один глаз – второй полностью заплыл. Ему явно не нравилась моя компания, только теперь речь шла не об обычной неприязни, а о страхе. В этом я был с ним солидарен – я тоже себя боялся. Череп уже разрывался от мигрени противоречий.

– Ты уже свой путь начал. Еще пара таких заскоков, и тебя ногами вперед понесут из банки. С кровью из ушей, – пропыхтел он мне в ответ, но после длительного молчания отвернулся и продолжил: – Все в силе. Держи себя в руках, и не разнеси вражескую башню. Стоим рядом с ней как можно дольше.

– Ты… ты риалист, – осенило меня, – член сопротивления против Виртека.

– А ты явно не нуль. Для нуля ты слишком хорошо соображаешь. Тем более для перекрытого нуля, – буркнул он.

По сравнению со мной Ганс был просто ничтожным карликом, да еще и стоящим одной ногой в могиле. Я едва сдержал соблазн раздавить гаденыша ногой.

– Самое время рассказать, как ты собрался нас вытащить, – моя речь не предполагала дальнейшего обсуждения.

– Скажем так: кое-кто знает, что я нахожусь в Виртосе. Но эти… этот кое-кто не знает, где находится сам Виртос. Усек?

– И каким образом героическое стояние под обстрелом поможет им это выяснить?

– И с чего вдруг мне это рассказывать?

– Потому что если не расскажешь, я тебя раздавлю, – мой голос был холоден.

Сердито засопев, он задрал голову и попытался заглянуть мне в глаза.

– Черт, парень. Ты слишком много говоришь. А нам не надо, чтобы нас спалил системный фильтр. И тем более не надо, чтобы на нас обратил внимание планктон Виртека. Так что чем меньше ты, мобер, раскрываешь свою пасть, тем лучше.

Алгоритм реагирует на слова и фразы,и сигнализирует об этом ребятам из «Виртек». И что потом? Компания начинает беспокоиться о собственной безопасности и достает неугодного из банки? С праздничными ленточками и фейерверком. Да.

3.7.

Мы вернулись на базу, где я с огромным трудом склонился над источником чистейшей воды. Ганс сделал тоже самое. Я буквально чувствовал, как искрящаяся вода благотворно разливается по телу, снимая боль и неся блаженство в каждую его клетку. Но главная боль никуда не делась: как сознание может прийти в норму, опираясь на реальность, если все вокруг – никакая, мать ее, не реальность! Камерон встретила нас на базе – она была даже меньше Ганса. Я надеялся, это не я ее убил.

Проклятье! Что, если все это просто затянувшийся ночной кошмар? Что, если я действительно сумасшедший, заблудившийся в своих грезах? Черт, черт, черт. Психи не понимают, что они психи. Не понимают же?

Камерон сняла нагрудную броню и бросила ее в водоем. На девушке тотчас появился новый доспех, куда более крепкий на вид. Массивные наплечники закрывали все предплечье и часть шеи, а огромные латные перчатки прикрывали большую часть руки. На свиной морде из квадратов и линий собрался шлем с узкой прорезью для глаз.

– Мы полностью разрушили запад, они полностью разрушили восток, – озвучила обстановку Камерон, – кто-то должен охранять нашу базу.

4713 – такую цифру я увидел, закрыв глаза. Шкала, оказавшаяся показателем роста, была заполнена на 78%. Рядом с панелью брони красовалась надпись «продайте имеющийся нагрудный доспех, чтобы купить новый». Снять и бросить в воду, да? Я поднял веки, сорвал с себя броню, занес над водой и… остановился.

– Возьми, – я протянул кольчугу Гансу. По размерам она была едва ли не больше его самого, – бери, я сказал.

Напарник замешкался, недоверчиво смотрев на меня. После паузы он все же взял доспех. Амуниция изменила свой размер прямо в его лапах. У Ганса были лишь перчатки, и он начал натягивать мой подарок на себя.

– Кидай в воду, – остановил я его, – продай.

Напарник прищурил глаза, и из-за своей морды стал похож на хитрого поросенка, который что-то задумал. Не сводя с меня ушлого взгляда, он бросил нагрудник в источник. Я закрыл глаза – 4713, цифра не изменилась.

– Сработало, – с удивлением в голосе промямлил Ганс.

– Что сработало? – Камерон наблюдала за всей сценой, ни на секунду не понимая, что вообще происходит.

– Снимай всю свою броню, – отрезал я, открывая глаза, – снимай, и отдавай Гансу.

– Что? – даже через маленькую прорезь был виден страх в ее глазах.

– Он должен стоять как можно ближе к вражескому фонтану, так пусть и стоит. И потратит всю нашу славу на то, чтобы стоялось ему хорошо, – я перевел суровый взгляд на Ганса, – а я составлю ему компанию. Ты остаешься на базе, Камерон. Если эта пушка так хороша, как о ней говорила эта летающая… Ангил, то отбиться ты сможешь.

– Да пошел ты! – неожиданно рявкнула Камерон. – Если ты не заметил, то я уже сдохнуть здесь успела! Ты хоть представляешь, каково это? Я только вчера ела суши в любимом ресторане, а сейчас… это… да я из вас самая слабая, а ты предлагаешь мне заняться защитой, добряк хренов?! Да иди ты, псих! И ты тоже, герой чертов, катись в задницу! – нервы девушки окончательно сдали. – Выпустите меня отсюда, вы, больные ублюдки! Паскуды! Отпустите меня! Я хочу домой! Я больше не буду! Выпустите! – Камерон выдохлась, и, наконец, замолкла, тихо подвывая. Я опустил голову, пряча глаза. Мне нечего было ей сказать.

– Камерон. Пожалуйста, сними доспех,– стараясь не смотреть на нее, тихо проронил Ганс, – сними и отдай его Аарону, – он посмотрел на меня. – У тебя больше шансов выжить, чем у нас двоих вместе взятых. Камерон не справилась бы с тремя юзерами, стой на базе хоть три пушки.

– Черта с два я полезу туда в одиночку, чтобы вытащить отсюда твою задницу, командир, – я вплотную подошел к собеседнику, который смотрел на меня, высоко задрав голову. – Я играю по твоим правилам не по доброте душевной. И я скорее сверну тебе шею собственными руками, чем позволю смыться из Виртоса в одиночку. И это тебя дружки снаружи выслеживают, а не меня.