скачать книгу бесплатно
С трудом отвязав ключи от пояса пузана, я поспешила открыть дверь и уже выскочила в коридор, когда меня подхватили под руки и я зависла в воздухе бесполезно перебирая ногами.
– Куда собралась, пуговка? – Спросил здоровяк справа и широко улыбнулся.
– Не понравился наш управляющий? – Спросил здоровяк слева.
– На арену эту тварь!!! – Попытался грозно приказать управляющий из спальни, но получилось у него тонко и пискляво, и бугаи, с трудом сдержав смех, потащили меня по коридору, сначала на три этажа вниз и на улицу, а потом закинули меня в сарай, в котором уже дожидались своей участи еще четыре женщины.
Они все были чумазые, измученные и явно давно потерявшие волю к жизни, на меня они обратили мало внимания. Я поспешила одеться и обуться, потом прижалась лицом к широкой щели между дверью и косяком, чтобы увидеть, куда я вообще попала. На дворе было ранее утро, в конюшне мальчишки наводили порядок, несколько мужчин в одежде воинов разминались на небольшой площадке, усыпанной соломой. Напротив этой площадки был еще один сарай и там явно тоже держали пленников. Я почему-то была уверена, что именно там был Альмир и он тоже смотрит во двор.
Из сарая напротив, раздался мелодичный свист, и я улыбнулась, это точно был мой братишка, не знаю, почему я была в этом уверена, но я облизнула губы и тоже засвистела, изображая птицу.
– А ну, прекратили свистеть, уроды! Плетки моей захотели отведать?! – Грозно заорал стоявший рядом с сараем мулат, в одежде из коричневой шерсти и синей кожи.
Я не стала напрашиваться на плеть и решила просто понаблюдать за происходящим.
За высоким забором явно было очень многолюдно, развевались флаги и иногда мимо забора проезжали люди верхом на лошадях, их было довольно много. А значит, улица за забором была очень широкой.
Примерно через час я услышала далекий гул фанфар и народ на улице загомонил, раздались радостные крики, а вот женщины в сарае, наоборот, как-то съежились, одна так просто в ужасе разрыдалась. Во двор въехали две клетки и в одну сначала погрузили троих мужчин, среди них был слегка побитый Альмир, а потом и нам предложили погрузиться во вторую клетку. Женщины раскричались, стали просить пощады, а я просто выпрямилась и гордо вышла из сарая. Я всегда была гордячкой и в тот момент я решила показать всем, как я могу гордо войти в клетку. Правда на ступеньке я запнулась и, разодрав брюки на колене, заработала ссадины и чуть нос не расквасила, но я все равно вошла в клетку с гордо поднятой головой и с высоко задранным носом. Альмир смотрел на меня с уважением, но, если бы он знал, как мне было страшно, я от страха вся покрылась противным холодным потом, мне хотелось сжаться в комочек и разрыдаться. Но моя гордыня не позволила мне этого сделать, и я была ей за это очень благодарна. Только благодаря гордости, я сохраняла ясность ума и правильно реагировала на происходящее.
– Все будет хорошо! – Крикнул мне Альмир, – Я что-нибудь придумаю!
– Сам ей шею свернешь? Чтоб не мучилась? – Спросил его сосед по клетке, а солдаты, выстроившиеся за клеткой на колесах, засмеялись и стали обсуждать, как бы они поступили со мной, если бы я не умерла сегодня.
У меня похолодели ноги, и я икнула от страха, но заставила себя сидеть на полу клетки и делать вид, что их слова ни капли меня не касаются.
Из трехэтажного особняка вышел управляющий Уварий, лицо его было наполовину синим, нос был обработан какой-то глиной и из ноздрей торчали короткие трубочки, чтоб он мог дышать, и шел он, широко расставляя ноги. Вид у него был потешным и его раскоряченные ноги и утиная походка стали мне хоть и небольшим, но утешением.
Уварий забрался в палантин, который внесли с улицы четыре очень высокие и крайне накачанные женщины в одежде, больше всего походившей на купальник, поверх которого намотали несколько метров прозрачной тафты.
Управляющий махнул рукой из палантина, и клетки, запряженные в обычных лошадей, покатили к воротам. За нашей клеткой шли воины, они обсуждали предстоящее празднество, и кто на что потратит призовые деньги.
Из ворот мы выехали не на улицу, а на площадь и под бурные аплодисменты толпы направились к огромным воротам, ведущим к сооружению, больше всего проходившему на Колизей. Я поняла о какой арене шла речь.
Внутри у меня все сжалось, я вспомнила, как римляне поступали с первыми христианами, и гордость моя почти проиграла битву страху. Он злобным, диким зверем вырвался на свободу, и я чуть не заорала от ужаса, но прикусив губу, с большим трудом заставила себя не падать духом и держать себя в руках. Помирать я не собиралась, да и братишка обещал что-нибудь придумать, а пока мне просто нужно было прожить достойно отпущенное мне время…
Арена была небольшой, примерно с полфутбольного поля и народ, сидевший на трибунах, возвышался над ней метрах в трёх, на трибунах, расположенных на высокой каменной стене. Клетки выкатили на арену и поставили у стены. Всех выгнали из клеток, и загнали в другие, встроенные в стену арены. Получалось, что на арену выгнали больше двадцати приговорённых и нас приветствовал радостный рев толпы. В нас полетели лепестки цветов, и кто-то даже не пожалел денег. Мне на маковку упала монета и я, ойкнув, подняла ее и посмотрела на серебряный кругляш с изумлением. Кто-то, значит, вот так просто деньгами кидается, а кто-то за долги людей на смерть посылает. Интересно люди живут в этом мире. Я смотрела на перепуганных и в основном замученных людей вокруг себя. Некоторые уже сдались и безвольно взирали на происходящее, женщины в основном рыдали. Мужчины старались вести себя достойно, четверо и Альмир в том числе, стояли в сторонке и что-то обсуждали. Один высокий, с сильно избитым лицом и перебинтованным плечом показывал на арену и явно раздавал роли остальным. Я вздохнула и попыталась понять, что они задумали. Но Раненый стоял ко мне почти спиной, и я не видела его губ. Альмир кивал головой и даже что-то предлагал сам, мужчины уважительно смотрели на юного героя, а у меня сердце екнуло. По меркам моего мира, он был еще мальчишкой, только окончившим школу, а он вон как себя ведет. Я гордилась своим неожиданно обретенным братишкой.
***
Над ареной разнесся вой фанфар и в главную ложу вошли трое, Молодая женщина, явно беременная, мужчина лет шестидесяти со свежей раной на щеке и молодой парень, худощавый настолько, что одежда висела на нем мешком. Он сел в центральное кресло и, болезненно сморщившись, поерзал на подушке, положенной на сиденье его кресла. Женщина села справа от него, старик слева. У всех троих вид был недовольный, напряженный. Старик махнул рукой, и зрители закричали, засвистели и заулюлюкали, радуясь началу зрелища. Фанфары снова загудели, и я увидела слева поднявшуюся вверх ложную стену, за которой был широкий проход, там плотной толпой стояли воины, мужчины и женщины. Они ровным строем прошли по кругу арены, а глашатай рассказывал о том, как эти герои готовы погибнуть ради своего народа и своего господина, великого и могучего хранителя и вершителя справедливости.
Воины на арене вернулись туда же, откуда вышли, и на некоторое время наступила тишина, а потом на арену вышли комедианты и акробаты. Я почти не обращала на них внимание. Я смотрела на брата, он отошел от остальных и просто улыбнулся мне. Он был уверен, что всё будет хорошо. Он хотел, чтоб я верила ему, и я верила, поэтому тоже улыбнулась и просто кивнула.
***
Через пятнадцать минут представление комедиантов закончилось, и глашатай ударил в гонг и объявил начало первой схватки. На арену вышли три женщины в доспехах и с копьями в руках, против них вышли двое парней, на вид щуплых и каких-то по-подростковому несуразных. Брони на них не было, одежда была простой льняной, в руках они держали короткие мечи. Переглянувшись, они вдруг заорали как безумные и ринулись на воительниц. Женщины встретили их дружным криком, и поединок закончился через минуту. Парни двигались удивительно быстро и ловко, они как ураган пронеслись по арене и вот уже три трупа рухнули на песок. Женщины в клетках запричитали, двое мужчин забились в угол клетки и в ужасе завыли.
***
– Смерть пришла за нами, смерть поглотит всех!!! – Запричитала, запророчила самая старшая из женщин и стала истово молиться.
Я отошла от фанатично орущей женщины и протянула руку Альмиру, тот едва дотянулся кончиками пальцев до моих и крикнул:
