За Зимой

Сэймар

За Зимой

Предисловие

Дорогие читатели!

Описанное в данном произведении основно на подлинных событиях, что были, есть, или будут. Пусть вас не вводят в заблуждение эти слова. Если произведение основано на событиях действительных, то сие не значит, что всё в данной книге есть чистая правда и безусловное повествование событий минувших. Основание дома, не есть целый дом. Ровно, как и основание книги не есть вся книга.

Писатель, как и художник – пишет. Писателю, ровно, как и художнику, свойственно добавлять в творение свои краски. Где-то что-то приукрасить, добавить что-то своё, а где-то и наоборот.

Но я искренне надеюсь, что вы прочитаете сие произведение полностью и внимательно. Ведь писал я его не для мимолётного прочтения, а для хорошего размышления над написанным. Посему я настоятельно советую вам подойти к прочтению более ответственно. Но и не утруждать себя сей книгой, а спокойно, в спокойной обстановке, сесть и не отвлекаясь на что-либо, прочесть от и до.

Ибо я вложил в книгу не просто слова, строки и время. Я вложил сюда мысли, над которыми, быть может, следует задуматься. Я вложил в сие произведение частички души некогда живших и ныне живущих. Я вложил в книгу частичку и своей собственной души.

Однако уточню, что все имена и названия в произведении изменены, а все возможные совпадения случайны.

Ниже приведён краткий список местных разговорных слов и их обозначения. Дабы у вас не возникало трудностей при их прочтении и понимании. Не использовать сии слова в произведении я не мог. Ибо они лучше передают и отражают описанные события.

Аскёна – учительница

Бубэс – электронная карта, чип

Буфаты – дворец

Вящик – телевизор

Вещатель – телеканал

Готманы – школа

Готманщик – учащийся, ровно как и просто ребёнок школьного возраста

Гундыс – врач

Звеняч – телефон

Зяб – ящерица, в широком смысле любая рептилия

Киных – фильм

Копействовать – экономить

Летач – беспилотный летательный аппарат

Мукпып – базар, рынок

Новощик – ведущий новостей

Попс – автобус

Старик – помимо основного значения, автомобиль, машина.

Сусул – банкомат, автомат

Тёга – змея

Часопис – журнал

Чинщик – ремонтник

Числик – номер

Название месяцев.

Январь – Морозный (морозец)

Февраль – Лютый (лютень)

Март – Талый

Апрель – Цветущий (цветень)

Май – Травяной (травень)

Июнь – Ягодный (ягодень)

Июль – Жаркий (жарый)

Август – Сухой

Сентябрь – Ветреный

Октябрь – Жёлтый (жёлтень)

Ноябрь – Листопад

Декабрь – Тёмный (темень)

Глава 1. Метель

Помню как сейчас, холодная та выдалась зима. Снег выпал ещё осенью, а оттепелей почти не было. Снежный покров не успевал даже сойти, как тотчас выпадал новый. Кому сие было за радость, а кому доставляло одни неприятности. Устали уже наши соседи чистить снег. А я и не понимал, зачем его так усердно чистить? Всё равно потом сам сойдёт. А пока пускай себе лежит, это же так красиво.

После очередного снегопада небо прояснилось и пришли трескучие морозы. Надо сказать, они настали явно раньше времени. И, казалось, что к их приходу многие оказались просто не готовы. В округе начались какие-то поломки на теплопроводах. А раздражённые водители яро пытались завести свои средства передвижения. Ибо оные просто глохли из-за лютых холодов.

А я беззаботно сидел и смотрел в окошко. Яркое солнце, такое синее ясное небо и белый снег. Ослепительная красота. Так и хотелось тогда пойти погулять. Но вот досада, перед тем я заболел какой-то остудой, посему сидел дома, а родители строго сказали:

– Даже и не думай.

Но не думать о зиме и снеге я не мог, когда он повсюду. Посему сидел и мечтательно смотрел на белоснежные сугробы, свисающие и, блестящие на солнце, сосульки, на сей, покрытый белым покрывалом, город. Такой необычный, непривычный, белый и холодный. Но, одновременно, такой знакомый, тёплый и родной.

Голуби под окнами жадно клевали крошки и зёрна, что щедро рассыпали сердобольные старушки. За сим действом наблюдать можно было бесконечно долго. Ведь сии птицы были словно отражения людей.

Какие-то голуби более сильные, какие-то более опытные и влиятельные, а какие-то просто более быстрые и проворные. Но находились слабые, скромные и больные, что были оттеснены более успешными особями от общей кормушки и вынуждены были довольствоваться малым, или вовсе ничем. Какие-то находили наглости и пытались прорваться и самоутвердиться. Иные же скромно ждали своего часа. А кто и вовсе бежал с поля боя. Хотя, казалось, еды всем хватит, жадничать тут зачем? Зачем эти драки, перепалки?

Вдруг солнечное зимнее небо затянуло серыми тучами, заметно потемнело. В какой-то миг стало так темно, будто уже поздний вечер. А из грузного серого неба посыпались первые хлопья нового снега. Большие, белые хлопья снега ложились на землю так изящно, что мне даже как-то не верилось, что сие происходит на самом деле.

Падающие снежинки можно было разглядеть через окно без особого труда. Они плавно опускались с серого небесного покрывала на белое покрывало земное. Я сидел у окна и смотрел на них, пока последнюю щёлочку на стекле не замуровали морозные узоры. Что оттаивали только днём и только при прямом солнечном свете. Но как только солнце скрывалось, то узоры начинали расти снова, с новой силой. Они вздымались прямо на очах. Похожие на траву, папоротники или даже целые деревья. Эти необычайные нерукотворные изразцы впечатляли меня тогда и вызывали неподдельное детское любопытство.

Я любил наблюдать за их ростом. И я даже не знал, какое зрелище приятнее созерцать. Летящие крупные снежинки, или растущие узоры. Мои очи бегали туда-сюда от любопытства. Ибо и то и другое было для меня тогда весьма занимательно.

Но узоры нещадно закрыли последние зазоры на стёклах. Прервав всё моё удовольствие. Теперь и за узорами смотреть не хотелось, ибо они уже более не вырастут, а снежинок стало не видно вовсе. Перед моим взором теперь была лишь одна большая и непроницаемая бело-серая стена. Но, справедливости ради, стена прекрасно разукрашенная. Вот бы все белые и серые стены были бы исписаны такими прекрасными изразцами.

Через полчаса стало уже совсем темно. Постепенно усиливался ветер. Оный с каждым часом только наращивал свою силу. Я слышал, как стали дребезжать наши старые стёкла, что видели ещё мою прабабушку, и с тех пор не менялись ни разу. Некоторые окна были с трещинами и щелями, что как могли, заклеили, в своё время, мои родители. Но сие всё равно мало защищало наше помещение от нещадно дующего ледяного ветра. Тепло оставляло наше жилище.

Около окна стало прям холодно, и отец сказал мне отойти от него подальше.

– А то ещё заболеешь опять, ещё даже выздороветь, толком, не успел.

Да действительно, смысла сидеть у окна не было никакого, и я послушно отошёл и стал играть с братьями поодаль. Не помню уже, во что именно мы тогда играли. Но знаю, что наши игры всегда были связаны с происходящим вокруг. С какими-то знаниями, что мы сегодня узнали, с событиями, что произошли, с нашими мыслями, радостями и переживаниями. Вот и в сей раз, игра, видимо, была связана с той колоземицей, что господствовала вокруг.

Весь вечер выл сильный ветер. Поднялась невиданная, до селе, метель. Дребезжали стёкла, ледяной воздух чувствовали уже все без исключения. Отец предусмотрительно занавесил окошки так плотно, как только мог. Подложив к оным ещё и подушки. Ибо отопление явно не справлялось. Посему отец включил ещё и обогреватель. Однако, он проработал недолго.

В ночи я резко вздрогнул и открыл очи. Тут увидел как за окном вспыхнули какие-то, трудно различимые через толстые занавески, огоньки. Что-то там щёлкнуло, треснуло и погасло. Тотчас погас и свет в нашем жилище. Вообще-то мы собирались уже спать. Но всё сие светошумовое представление, судя по всему, пробудила даже тех, кто уже заснул. Дети стали удивлённо восклицать. Не смогли не высказаться и взрослые. Но отец нас успокаивал, что мол уже ночь, ничего страшного, всё равно спать надо.

С одной стороны хорошо, свет спать мешать не будет. Но с другой стороны, свет у нас, обычно, даже ночью горел в уборной и поварне. Дабы мы не ударились в темноте и без труда могли сходить по своим делам. Да и брату младшему было страшно засыпать в полной темноте. Но сейчас темнота настала действительно полная. Погасли даже светильники на нашей улице. Хотя, за толстыми покрывалами и слоем ледяных узоров, их всё равно, навряд ли, было бы видно.

От происходящего обеспокоился не только младший брат, но и я. Даже мне было страшно ходить в такой непроглядной темноте. Посему пришлось отбросить любые мысли о посещении уборной и вообще мысли хоть на миг оставить тёплое одеяло. Ведь за ним было не только темно, но ещё и холодно.

Утром я проснулся от крика младшего брата. Чем-то он был там недоволен. Отец ему что-то объяснял. Я понимал, что уже позднее время, надо бы вставать. Но я долго не мог даже пошевелиться. Дабы случайно не выпустить тепло из под одеяла. Ибо за ним господствовал холод. Пугала даже одна мысль о том, что придётся встать и оставить сие тёплое место. А под покрывалами в тёплой постели было так удобно и приятно. Так не хотелось вставать. Я бы, наверное, и дальше так лежал, спал весь день, не вставая. Но, услышав беспокойные разговоры родственников, сон стал постепенно уходить.

Как выяснилось, сильная метель повредила провода. Света не было, как не было и отопления. Что было смерти подобно в зимнее время года, тем более в такие морозы. Буря наделала ещё немало бед. Дороги замело, было невозможно не только ездить, но даже ходить. Людей, без преувеличения, сдувало, а иные вязли в снегу. Некоторых засыпало прямо по дороге. Некоторые дома завалило вовсе, и открыть двери в сих было почти невозможно.

Тем же, кому повезло выбраться из дома предстояло столкнуться с целыми испытаниями. Ведь даже небольшая прогулка по городу могла превратиться в настоящий поход, или даже целое опасное путешествие. Ибо шли эти смельчаки, по-сути, вслепую. Видимость упала до невозможного, а в очи нещадно били острые снежинки.

Дворники не успевали очищать снег. В снегу вязли, в том числе, даже сами уборочные грузовики. Вероятно, после неудачных попыток очистить сей снег, дворники просто бросили эту работу на износ и решили выждать, когда непогода всё-таки уляжется. Сие всяко лучше, чем состязаться с вьюгой в скорости и силе.

В итоге всё встало, водители даже уже и не пытались заводить свои средства передвижения. Некоторые просто не смогли их даже найти в непроходимых сугробах. Естественно, все дороги в округе оказались занесены и перекрыты. Вследствии чего наш город оказался отрезан от остального мира. Да и он был не один такой. Как позже выяснилось, небывалая буря накрыла почти весь юг страны. Сообщалось о тысячах, если не сотнях тысяч, пострадавших. От сравнительно незначительного ущерба, вроде отключения света и тепла, до существенного. Вроде замёрзших на дорогах людей, в частности, водителей грузовиков. Некоторые, из которых оказались, застигнуты бурей прямо посреди безлюдных полей.

Наша мама этим днём совершила настоящий подвиг. Она пошла, несмотря на бушующую метель, на работу, что была около двух вёрст от нашего дома. Мама даже не знала, что в готманы сегодня почти никто не придёт. А все, кто привыкли передвигаться на средствах передвижения, так и вовсе отсутствовали. Провела занятия с теми редкими готманщиками, что отважились и пришли. Хотя, какие же то занятия, все наперебой обсуждали лютую метель и её последствия. Тут уже не до занятий было. Тут, с явным опозданием, зашла, завуч и заявила, что занятия отменяются. Ибо отопления в здании нет. Да и в целом, невесть, что в округе происходит.

Мама пошла обратно, к счастью, вышла раньше времени, когда было ещё светло. Успела даже зайти в торговые точки и закупиться всем необходимым. Ведь скоро будет светлый праздник. Посему купила она много еды и разные сладости. Да ещё и смогла всё сие донести своими руками и ногами по такой непогоде. Всё-таки не зря мама с детства занималась силовыми упражнениями.

Отец тоже без дела не сидел. Пошёл в подвал, принёс добрую кучу дров и затопил домовую печь. Помещение сразу захлестнул сей умиротворяющий запах. Сразу нахлынуло тепло, такие добрые и тёплые воспоминания. Ведь печь сию, обычно, топили перед праздниками или по особым случаям. А с ними были связаны, безусловно, только хорошие воспоминания. Когда вся семья дома, готовятся вкусные кушаньям, в доме властвует праздничное настроение, все такие счастливые и радостные.

Но, в сей раз, причина топки была, прежде всего, жизненная необходимость. Иначе мы бы просто здесь замёрзли. Ибо единственный источник отопления вышел из строя. Хорошо, что отец предусмотрительно и заблаговременно заготовил дрова ещё летом, посему и спас нас сейчас.

Отец вообще смотрел на всё с лучшей стороны. Он усмотрел во всех этих неприятностях и лишениях сущее благо. – Вынужденные выходные? Это же хорошо, отдохнём больше. Не работает вящик? Ещё лучше, теперь никакой лишний шум не отвлекает. Выключился свет, вообще прекрасно. В самый раз очам отдохнуть, да и можно зажечь свечи. Что он и сделал. Холодильник не работал, посему часть еды вынесли на улицу, дабы не испортилась. Оставшуюся часть предстояло приговорить к празднику.

Пришла мама, с радостными и одновременно грустными вестями. Радостно то, что ей на работу больше не надо ходить. Во всяком случае, в ближайшие дни. Как и готманщикам не надо идти в готманы. А грустные вести такие… Город встал, многое не работает, а обеспокоенные люди уже спешат смести с полок торговых точек всё, что только могут унести. Главным образом, еду. Некоторые торговые точки уже спешат закрыться, ибо из-за обрывов проводов в оных нет света, как и тепла. Когда будет следующий завоз продовольствия неизвестно. Дороги заметены, город отрезан.

Маме, однако, повезло успеть закупиться самым необходимым, и даже сладости купила. Неделю, во всяком случае, должны протянуть. Если, конечно, чрезмерно не чревоугодить. А вот когда свет и отопление дадут, было неизвестно. Чинщики, говорят, на износ работают. Далеко не везде пробраться до поломок могут. Посему вся надежда на дрова. Ибо горячей воды и голубого огня у нас отродясь не было. Но, а как же освещение? Справедливый вопрос.

Света и днём было мало, а с заходом солнца вся надежда на свечи, что отец также предусмотрительно припас. Ну и на старый светильник, что работал на жидком топливе. Оного, к счастью, также хватало. Посему светильник пользовался большим спросом. Его носили даже в уборную. Более современных источников независимого освещения у нас, увы, тогда не было.

Уже с вечера началась подготовка к завтрашнему празднику. Родители возились в поварне, готовили заранее некоторые праздничные кушанья. В чём им помогала хорошо протопленная, раскалённая до красна, печь. Ну и по ходу дела обсуждали всякое. Но главным предметом разговоров была, конечно же, погода.

Мы же играли между собой, но игры что-то наскучивали мне. Как и старшему брату. Он вообще почти всё время чего-то молчал. Но тем вечером и он разговорился. Видимо от предвкушения грядущего праздника. А может ещё из-за чего. Разговоры его были о лете и о томительном ожидании оного. Не нравилась ему зима, надоел сей холод, мороз, дома сидеть. Так хотелось ему солнца, тепла, зелени, свободы. И я его понимал и поддакивал. Мол, тоже зима достала. Что зимой радует, снег? А на кой тот снег, коли всё время дома сидим?

Ночь прошла относительно спокойно. Ветер свирепствовал уже не так люто. Окошки почти не дрожали. Но всё ещё были плотно закрыты. А меня терзало любопытство. Хотелось глянуть на узоры и на улицу сейчас. Как там, снег ещё идёт? Не засыпало ли нас по крышу? Посему я выждал, когда все лягут, встал и пошёл к окошку. Потеряв страх от томительного ожидания, я осторожно приоткрыл занавеску и просунул свою голову туда.

Перед моими очами открылась такое занимательное зрелище. Узоры покрыли толстым слоем окно, такие белые и блестящие. В ночи зрелище сие невероятное, удивительное, неописуемое. Найдя в этом непроницаемом ледяном воинстве небольшую прореху, чудом не покрывшуюся морозной растительностью, я просунул своё око в сию щёлочку.

Видно было немного, площадь обозрения сильно ограничена, но кое-что я узрел. Белый снег отражал скупой свет ночного города, а небо горело красным. Что означало, что на небе всё ещё облачно. Не знаю даже, от чего там отражался свет, когда половина города сидела во тьме? Видимо, источников света в нашей округе всё ещё хватало. Сей неведомый свет отражался от снега, благодаря чему можно было разглядеть очертание ближайших домов. Ну и, конечно же, снег, снег, снег и ещё раз снег. Он был повсюду. Хоть по крышу и не засыпало, спасибо и на том, хотя, в глубине души, я хотел бы, чтобы засыпало. Словом, выпало снега, несомненно, богато. Столько я ещё в жизни не видел.

Приметить сие можно было по особым признакам, оные я знал прекрасно. Это деревья, кусты, трубы и соседние постройки. Очами я ставил на них свои метки и следил насколько высоко, или низко, был снег. Хотя обзор и был заметно ограничен, но уровень выпавшего снега на око я оценил. Выпало действительно много, где-то с локоть, не меньше. И сие только на ровных поверхностях, уверен, что местами нанесло сугробы куда более высокие.

Следующее утро началось не так как предыдущее. Было тепло, протопленная на славу печь отдавала своё тепло всю ночь. Была она тёплая даже утром. Посему и вставать в сей раз было куда приятнее. Родители дома, все дома, все и вся на своём месте. А про отсутствие некоторых благ современного мира я даже как-то и забыл. Отец ещё днём ходил на улицу чистить двор. Снегопад с метелью наконец-то улеглись. Посему можно было спокойно всё расчищать. Чем отец и собирался заняться. А я напрашивался пойти с ним, помочь. Но он ответил:

– Куда тебе там, ты же ещё не выздоровел. Вон вчера ещё кашлял. А там мороз, вспотеешь и застынешь так, что никакие лекарства не помогут.

Пришлось опять сидеть. Но, правды ради, я рвался не столько помочь, сколько посмотреть на всё сие белоснежное богатство. Теперь оставалось лишь наблюдать за праздничными приготовлениями. Ибо вечером родители всё ещё хлопотали. Накрывали столы, зажгли свечи, протопили печь.

Праздник сей назывался День прощения и дарения. Добрый семейный праздник. В сей день полагалось друг друга прощать и делать подарки от чистого сердца. Как сейчас помню, родители в этот день всегда были добрые, радостные и отзывчивые. Искренне просили прощения, даже если не за что было просить. Чего я не понимал. Но на всякий случай тоже попросил прощения, для порядка. Порой родители даже шли и просили прощения у соседей и всех кого знали и могли как-то, ведая того и не ведая, обидеть.

Уже ближе к ночи на столе появились сладости, стол был полностью накрыт и все были в сборе. У меня же на душе опять было это непередаваемое чувство. Вернее даже смесь из чувств. С одной стороны лёгкое волнение, связанное с произошедшим вокруг, отсутствием некоторых благ, связи и состояние некоторой неопределённости. Но с другой стороны, радостное волнение, связанное с грядущим праздником. Эта смесь лёгкого волнения, из-за ощущения какой-то далёкой и незначительной опасности и одновременно радость связанная с тем, что ты находишься в безопасности и окружении близких ,давало сие непередаваемое радостное чувство. Сейчас радость была особая, сильнее, чем прежде, словно всё сложилось так, как мне и хотелось.

Тут вдруг случилось чудо, и свет загорелся. Осветив своим ослепительным сиянием наши, уже привыкшие к полутьме, очи. Все обрадовались. Включили вящик, по оному как раз шли праздничные передачи и художественные произведения. Непродолжительное недоумение сменилось улыбками и счастливыми восклицаниями членов семьи. Отец, недолго думая, сходил в кладовку и принёс оттуда какие-то мешки. Как выяснилось, то были мешки с игрушками для нас.

Мы были счастливы. Ибо отец принёс не просто игрушки, а те самые, что мы хотели. Мы даже его и не просили об этом. Но он как-то сам догадался, что именно нам нужно. И купил, как видно, всё заранее. Все были счастливы. Я был очень счастлив. Казалось, что счастье уже на пределе моих чувств, но это был ещё не предел.

Глава 2. Звезда

Идущий по вящику киных не понравился всем. Посему вещатель переключили на другой. Там, как раз, шли новости и новощик рассказывал о каком-то небесном явлении:

– Редчайшее событие смогут наблюдать этой ночью жители нашей страны и всего северного полушария. К земле с большой скоростью приближается великая синяя звезда Эо́риэ Саир. Известная учёным как ORI-675N. Но более широкоизвестная как великая звезда О́ри. Её можно будет наблюдать невооружённым оком со всех концов нашего государства и полушария. Лишь бы только погода не подвела любителей и учёных.

Если небо ясное, то заметить пролетающую звезду будет не сложно. Ори невозможно перепутать с иными небесными телами. Ибо звезда Ори сияет в несколько раз ярче любой из видимых нам ночью звёзд. По яркости своей, уступая лишь Луне, ну и конечно Солнцу. Но Луны, к счастью наблюдателей, сей ночью не будет на небе. Посему можно не опасаться из-за засветки. Но наблюдать звезду лучше всё-таки вдали от городов и с более качественным оборудованием.

Стоит отметить, сие небесное тело пролетает мимо Земли крайне редко. Примерно раз в 670 лет. И всякий раз сие явление сопутствовало великим событиям прошлого, или предвещало их.

О звезде Ори есть упоминания в преданиях и верованиях многих народов мира. В древности люди верили, что великая синяя Звезда несёт своим хвостом великие изменения. Она способно порождать новое, менять старое, исцелять, спасать, или даже вершить судьбы людей и целых народов. Некоторые народы считают, что Ори способна слышать искренние желания людей и даже исполнять их. Если искренне загадать желание, смотря прямо на звезду. Что, конечно, сродни большому везению, ибо мало кому удавалось застать её в течение своей жизни.

Известный средневековый учёный Волсорду, в своих трудах, глубоко сожалел, что родился на два года позже и не смог воочию лицезреть пролёт Ори. Но у вас, дорогие зрители, есть все возможности увидеть пролёт великой синей звезды Ори лично. А мы лишь пожелаем вам удачи. И искренне поздравляем с праздниками.

Услышав сие мне захотелось позарез увидеть оную заезду. И я уже собирался сообщить о своём желании родителям. Но тотчас осёкся и поразмыслил.

– В ближайшие дни шёл снегопад, на небе облачно, какая звезда?

На моём лице отразилось лёгкое разочарование. Но вдруг меня что-то, словно, подтолкнуло пойти и в заветную щёлочку глянуть. А вдруг всё-таки небо рассеялось? И действительно, небо, чудесным образом, вдруг рассеялось. Хотя ещё накануне валил такой снег.

После чего я загорелся ещё большим желанием увидеть великую звезду собственными очами. Сразу побежал просить родителей, в частности, отца. Ведь он глава семьи и именно он решал, что можно, а что нельзя. Но сказав сие отцу, в душе я понимал, что навряд ли получу одобрение, даже несмотря на светлый праздник. Ибо отец, обычно, был достаточно строгий по нраву. Он всегда мог отказать и найти причину для отказа, если ему что-то не нравилось. Причём причина тут явно была. Морозная зимняя ночь, куча снега, а я тут недавно переболел. Да и звезда какая-то не такая, уж наверняка, на его взгляд. Суеверия какие-то с ней там связаны, язычество какое-то. А отец был верующий в Бога и подобные языческие суеверия не одобрял. Но в сей раз, к счастью, что-то пошло не так и лицо отца озарила добрая улыбка. И я понял, что мы всё-таки увидим редкую звезду.

Несмотря на позднее время и сильный мороз отец начал собираться, а за ним и все остальные. Конечно, одеться надлежало как следует, как северные народы. Но сие явно того стоило.

Все мы вышли во двор и прошли по очищенным дорожкам. Снега было действительно много, мои очи бегали туда-сюда от его обилия. А сердце трепетало от волнения. Снега было где-то по пояс, а местами и больше. Действительно, столько много снега я не видел никогда. Блестящий снег хрустел под ногами. Белоснежные сугробы сверкали как драгоценные камни. А главное, была тишина и спокойствие.

Мы вышли за дом, и перед нами открылось нечто. Прямо над нашим городом, над стоящими вдали высотными домами и белоснежными полями сияла в ночи, почти как Луна, великая звезда Ори. Я едва ли не открывал рот от удивления и чуть не воскликнул от нахлынувших чувств, но сдержался. Ибо так не положено вести себя, особенно на морозе.

Члены семьи тоже прибывали в восторге. Все, как один, забыли о насущном, все смотрели на горящую в небе звезду, словно как зачарованные. Помня о своём намерении загадать желание я, немедля, принялся шёпотом произносить заветные слова моей заветной мечты и мечты моего брата…