скачать книгу бесплатно
– Ну да! – кивнула я. – Для того чтобы так сильно испугать женщин, это должно было быть что-то из ряда вон выходящее! Если бы на них напал просто человек, неважно, мужчина или женщина, они бы закричали или попробовали сопротивляться, а раз они от ужаса потеряли сознание, то зрелище им предстало то еще! И мне кажется, что это был танцовщик, надевший костюм Смерти. Видимо, он выпрыгнул на них из-за занавески.
– О, боже! – воскликнул директор, хватаясь за голову.
Я вышла из кабинета вместе с администратором, и мы пошли к неведомой мне Сидоркиной, которая оказалась ветхой старушкой из тех, что душой и телом преданы театру, несмотря на мизерную зарплату.
– У меня все записано, – заверила она нас и, достав потрепанную амбарную книгу, раскрыла нужную страницу. – Вот! – Она ткнула в книгу очками. – Костюмы Смерти, две штуки, находятся в костюмерной, потому что этих спектаклей давно не было, а Кощея Бессмертного… – она открыла еще одну страницу, – один в костюмерной, а второй – у Сафонова в гримерке. Вот он за него расписался!
– Пойдемте посмотрим, – предложила я.
В пропахшей пылью, потом и даже плесенью костюмерной мы без труда нашли два светло-серых балахона с капюшонами, которые оказались костюмами Смерти, и один Кощея Бессмертного, представлявший собой черное трико с рубашкой, на которых был нарисован скелет, а к этому прилагалась еще шапочка, раскрашенная под череп, и перчатки с рисунком костей.
– А теперь пойдем в гримерку Сафонова, – предложила я и спросила: – Кстати, где он сам?
– С ангиной лежит, – сообщил администратор.
Мы прошли в другой коридор, и я подумала, что незнающий человек способен заблудиться здесь, как Фарада в «Чародеях», и еще больше убедилась в том, что преступник был точно из театра. По дороге нам попадались на каждом шагу милиционеры, которые деловито сновали туда-сюда или допрашивали здешних работников. Наконец мы пришли. Я посмотрела на обшарпанную, разболтанную дверь и хлипкий английский замок, в который Сидоркина никак не могла попасть ключом при свете маломощной лампочки, не выдержала и сильно толкнула ее плечом – дверь тут же открылась.
– Да уж! – только и сказала я, входя и нащупывая на стене выключатель.
– А что вы хотели? – тут же заявил администратор. – Финансирование такое – что курам на смех! На ремонт денег нет! На новые спектакли тоже! Зритель не идет! Репертуар обеднел так, что стыдно сказать!
– А кому сейчас легко? – бросила я через плечо и направилась к стойке с костюмами. Покопавшись в них немного, я нашла то, что искала – черное трико с нарисованными костями. – Есть! – сказала я. – А где остальное?
Но, сколько мы ни искали, верха от костюма так и не нашли. Почти бегом я вернулась в кабинет директора, а запыхавшийся администратор служил мне проводником.
– Нужно срочно искать верх от костюма Кощея Бессмертного! В гримерке Сафонова от него только штаны, а дверь можно открыть и без ключа! Преступник взял рубашку, шапочку-маску и перчатки, чтобы было быстрее, надел, испугал женщин, а потом все это снял и где-то спрятал, – заявила я с порога и спросила генерала: – Вы собак привезли?
– А как же! – воскликнул он.
– Значит, с их помощью можно будет найти преступника по запаху! – обрадовалась я. – Если людей из театра выпускать по одному, то это будет несложно!
– Оперативно вы, однако! – одобрительно сказал генерал и дал соответствующие распоряжения, а я села и снова закурила.
Все негромко переговаривались, а вице-губернатор с восхищением сказал мне на ухо:
– Знаете, а я в детстве, как и каждый мальчишка, мечтал сыщиком стать!
– Так это все, начитавшись детективов, хотят! – ответила я. – А потом другие интересы появляются.
– Да! – кивнул он. – Но, наверное, я понял, что это не мое! Вот и не стал в юридический поступать. Но как это у вас ловко получается!
– Так я же частный детектив, – объяснила я. – Как потопаешь, так и полопаешь! Вот и приходится крутиться!
– А кем вы раньше были? – с интересом спросил Краснов.
– Следователем прокуратуры, – ответила я.
– А-а-а! – кивнул он. – То-то я смотрю, что вы такая решительная особа! – И шепотом спросил: – Как я понял, вы сейчас для Игоря Николаевича работаете?
– Да! – не стала я скрывать.
– Товарищ генерал! Нашли! В служебном туалете на первом этаже! – раздался из дверей голос милиционера, державшего в руках ведро, от которого шел пронзительный запах хлорки. – Вот! В ведре! Рубашку и остальное в хлорке замочил! – сказал он, как будто мы сами ничего не видели и запаха не чувствовали.
– Умный, гад! – зло оскалился генерал. – И это продумал! Значит, теперь только от драгоценностей танцевать и от показаний свидетелей!
– Где же эта сволочь могла их спрятать? – прошептала я себе под нос. – А где бы я сама их спрятала так, чтобы в глаза не бросались? В глаза не бросались! – уже громко произнесла я, и все повернулись в мою сторону. – Егор Михайлович! – сказала я, глядя на Краснова. – А где бы вы спрятали лист бумаги с какой-нибудь секретной информацией так, чтобы его никто не нашел? Но не в сейфе!
Тот внимательно и напряженно посмотрел мне в глаза, усиленно соображая, а потом выпалил:
– Среди других бумаг!
– Вот! – торжествующе сказала я. – Зря вы сыщиком не стали! У вас бы получилось!
– Вы думаете? – спросил Дроздов.
– Не факт, но мы же уже выяснили, что преступник не дурак, – сказала я и спросила директора: – У вас есть бутафорские драгоценности?
– Конечно! – ответил тот. – На складе реквизита. Но им давно никто не пользуется. Мы и должность завскладом сократили, и все необходимое у артистов в гримерках находится. Репертуар-то у нас сейчас не то что раньше, – глядя на вице-губернатора, сказал он. – Финансирование недостаточное! Вот если бы…
– Подумаем! – пообещал Краснов.
– Где ключ от склада? – спросил Твердохлебов.
– У меня! – радостно воскликнул директор, доставая из ящика стола связку ключей.
– Ну так пошли! – скомандовал генерал и поднялся.
Мы все тоже встали и направились вслед за ним. По запутанным коридорам мы подошли к складу, и я по дороге спросила администратора:
– А что там вообще находится?
– Мебель, посуда и прочая всякая всячина, – ответил он, едва поспевая за начальством.
Когда мы подошли к двери склада и директор начал возиться, отыскивая нужный ключ, я подняла руку и провела пальцами по верхнему косяку. На пол тут же упал ключ, который я подняла, и попробовала открыть замок, который послушно поддался.
– Вуаля! – сказала я, распахивая дверь.
После секундного замешательства директор щелкнул выключателем, и нам предстала удручающая картина: забитый разномастными и уже по большей части пыльными бутылками угол, где шампанское мирно соседствовало с дешевым портвейном, что говорило о том, что этим убежищем пользуются как рабочие сцены, так и творческие работники. На столике, стоявшем около колченогого дивана, покрытого засаленной простыней, носившей нерукотворные следы чьих-то плотских утех, громоздилась большая трехлитровая банка, полная окурков, пустые консервные банки, тоже с окурками, грязные стаканы и чашки, коробки из-под конфет, скомканные полиэтиленовые пакеты и прочий мусор. Одним словом, весь склад носил следы постоянного варварского пиршества.
– Ну и бардак у вас! – не выдержал Твердохлебов, а потом спросил меня: – Как вы догадались?
– Так я, Руслан Петрович, к жизни ближе! – усмехнулась я. – Как услышала, что здесь мебель с посудой наличествуют, так и поняла, что лучшего места для того, чтобы оттянуться в спокойной обстановке, у местных работников нет, – складом же давно никто не пользуется! Странно, что здесь еще пожара до сих пор не было!
– И вы еще что-то о финансировании говорили? – гневно спросил Краснов. – Да вас за такое гнать надо в три шеи!
Директор начал суетливо и смущенно оправдываться, а я тем временем осматривалась по сторонам, а потом направилась к шкафам, стоявшим вдоль одной стены.
– Вы уж сами руки не пачкайте! – сказал мне генерал и повернулся к неотступно следовавшему за ним капитану, который понятливо кивнул и бросился за подмогой.
– Да когда еще ваши люди придут, – отмахнулась я.
Шкафы были полны все тех же бутылок из-под спиртного, лежавших на каких-то коробках и ящиках, но в одном месте пыль была потревожена.
– Или я ничего не понимаю в арифметике, или это здесь! – уверенно сказала я.
– Не трогайте! – воскликнул Твердохлебов. – Там же отпечатки могут быть!
– Да нет их здесь! – все так же уверенно ответила я. – Он же в костюме был, в перчатках! А костюм на первом этаже нашли, где мы сейчас и находимся.
– А если он сначала костюм снял? – возразил мне генерал.
– Так мы же уже выяснили, что он не дурак! – напомнила я. – А значит, ему сперва нужно было такую горячую вещь с рук скинуть, а потом уже и от костюма избавляться. Застань его кто-нибудь в костюме, он бы нашел что соврать, а вот с ворованными драгоценностями в руках? Тут уж не отопрешься!
Но на всякий случай я взяла со стола два уже липких на ощупь полиэтиленовых пакета, надела на руки и сначала сняла с большой коробки из-под женских зимних сапог бутылки, а потом вытащила ее наружу.
– Где бы ее открыть? – оглядывая комнату, спросила я.
Базаров, не раздумывая, наклонил стол так, что с него все слетело на пол, и я поставила коробку на него, а потом сняла крышку и стала поштучно перекладывать на нее покореженные дешевые побрякушки. И тут, когда я подняла массивное желтое украшение, под ним блеснули настоящие драгоценности.
– Что и требовалось доказать! – сказала я, доставая из коробки колье из изумрудов в обрамлении бриллиантов со сломанным замком и порванную довольно толстую цепочку из червонного золота, на которой висел массивный кулон тончайшей работы из трех видов золота, изображавший мадонну с младенцем. Я продемонстрировала находку окружающим.
– Ваше? – спросил Твердохлебов у Дроздова.
– Да! – кивнул он, и я отдала ему драгоценности, которые он спокойно положил в карман.
– С какой же силой этот подонок рванул, что у девочек сзади шея поранена! – прошипел сквозь зубы Базаров. – Ну, ничего! Я до него доберусь!
Тут к генералу подбежали его подчиненные, и он начал распоряжаться:
– Склад видеокамерой оборудовать, в коробку положить сюрприз с такой краской, чтобы неделю не смывалась, за дверью наблюдать в оба, а завтра, – тут он повернулся к директору, который стоял с таким видом, словно жить ему оставалось от силы пять секунд, – вы примете на работу заведующей этим складом ту девушку, которую я вам пришлю. И чтобы никто из вас, – тут он посмотрел и на администратора, – звука не издал о том, что драгоценности уже найдены!
Те закивали как китайские болванчики и хором заверили, что будут немы как рыбы. Мы вернулись в кабинет, и Твердохлебов подвел итоги.
– Итак, что мы имеем? Преступник, как нам теперь совершенно ясно, бывший или настоящий артист театра. В пользу этого говорит и метод совершения преступления, и то, что он знает репертуар и состав труппы, знает, кто какую партию исполняет, где какие костюмы находятся, как до них добраться и где можно надежно спрятать похищенное. Необходимо просмотреть все личные дела танцовщиков и… – он подумал, – танцовщиц тоже, в том числе и уволившихся. Установить их алиби и в отсутствие такового начать ими немедленно заниматься! После окончания спектакля собрать у всех зрителей билеты и написать на обратной стороне фамилии и адреса – это вы, Татьяна Александровна, неплохо придумали! Получившийся список оперативно отработать! За старшего здесь остается полковник Васильев со своими людьми! – Руслан Петрович кивнул на уже знакомого нам в лицо полковника, который был с ним, когда он только приехал. – Он же будет вести это дело!
– Я бы хотел, чтобы Татьяна Александровна тоже приняла участие в расследовании. Это возможно, Руслан Петрович? – спросил Дроздов.
Твердохлебов поколебался, но все-таки согласился:
– Не возражаю! – и сказал Васильеву: – Пусть она будет в курсе дела и помогает по мере возможности.
– Благодарю вас, генерал! – спокойно сказал Дроздов. – Я всегда был уверен, что вы человек не только здравого смысла, но и широких взглядов.
– Ну все! – сказал Руслан Петрович и протянул Дроздову руку: – От души сочувствую вам, Игорь Николаевич! Не дай бог кому-нибудь такое пережить! А дамам передайте мои искренние пожелания скорейшего выздоровления!
– Благодарю вас! – ответил тот, пожимая ему руку.
Генерал ушел, следом за ним уехали и Дроздов с Базаровым, сказав, что направляются в первую частную больницу.
– Игорь Николаевич! – попросила я. – Если женщины вдруг скажут вам что-то полезное для расследования, то…
– То я непременно вам об этом сообщу, – пообещал он. – Да, я думаю, что завтра им станет получше и вы сами с ними поговорите.
– Я предупрежу там о вас, так что вам нужно будет только представиться, и вас тут же к ним проводят, – пообещал Базаров, оглядел меня с ног до головы оценивающим взглядом и многозначительно сказал: – До связи!
– До связи! – отозвалась я, подумав, что если этот прохиндей попробует ко мне сунуться, то я его отделаю как бог черепаху, несмотря на то что он работает у моего клиента, – давненько никто не вызывал во мне такого омерзения!
Они ушли, и оставшийся как бы за старшего Краснов воодушевленно спросил:
– Ну, с чего начнем?
– Со знакомства, – сказала я и спросила: – Как ваше имя-отчество, товарищ полковник?
– Григорий Васильевич, – без особого радушия ответил он, и я предложила:
– Давайте уж делом займемся и для начала посмотрим личные дела. Кстати, где они? – спросила я.
– У меня в сейфе, – ответил он. – Понимаете, отдела кадров у нас уже нет – экономим, как можем. – Он полез в сейф, откуда начал выкладывать на стол многочисленные канцелярские папки.
– Я думаю, что нужно смотреть всех без исключения, – сказала я. – Ведь вполне может быть, что какой-то бывший танцовщик, выйдя на пенсию, остался здесь работать на другой должности, но навыков своих от этого не растерял.
– Согласен, – сказал Васильев, и мы приступили к изучению папок.
Директор же, воспользовавшись этим, начал обхаживать Краснова, что-то шепча ему и молитвенно прижимая руки к груди.
По мере составления списка Васильев отправлял своих подчиненных сразу по нескольким адресам, а мы смотрели дальше. Взяв в руки очередную папку, я увидела надпись на ней и хмыкнула:
– Это же надо, какая злая ирония судьбы! Танцовщик с фамилией Кривоножкин!
– Зря вы так! – заметил директор, отрываясь от разговора с вице-губернатором. – Очень неплохой был танцовщик! Первые партии он, конечно, не исполнял, но со временем мог бы, если бы сухожилие не порвал. После этого ему пришлось, конечно, уйти.
– А где он сейчас? – машинально спросила я.
– Корреспондент на телевидении, в отделе культуры, – ответил директор.
– Как же он смог туда попасть со своим образованием? – удивилась я. – У него же только хореографическое училище за плечами и больше ничего!
– Значит, сумел! – кратко ответил директор и отвернулся.
А вот Васильев выразился напрямую:
– Там тоже «голубизны» хватает!
Тут в кабинет зашел какой-то майор и доложил:
– По результатам опросов находившихся здесь на момент совершения преступления работников театра у всех есть алиби, потому что все друг друга видели.
Мы снова погрузились в изучение бумаг. Покончив с папками, мы взялись за план театра, отмечая на нем проданные места, данные о которых получили из кассы. Как выяснилось, почти все ложи третьего и четвертого ярусов остались пустыми, зато на галерке оказалось полно народу.
