скачать книгу бесплатно
– А что ей говорить? Плачет.
– Это она сказала, что он не ночевал в своей каюте?
– Нет, это обнаружили, когда нас всех будили. А она не знала – они же в разных каютах, – спокойно, как нечто само собой разумеющееся объяснил Владик.
– Ага. Тогда понятно, – обалдело ответила я. Хотя ничего мне не было понятно.
– Тань, Ира с Катей хотели с тобой поговорить, – напомнил Игорь.
– Конечно. Но туда ведь не пускают… – начала я и увидела, что, похоже, «эксперимент» закончился: народ с палубы потянулся обратно, а на палубу вышла парочка милиционеров вместе с капитаном нашего теплохода.
На капитане лица не было, и это вполне понятно – такое ЧП. Сережа ринулся по направлению к каютам, исчез там и появился через несколько минут:
– Таня, девчонки просят тебя зайти к ним.
– Ага, я пошла, – кажется, я знаю, зачем я им понадобилась. Ни за что!
«Девчонки» сидели в Катиной каюте. Сейчас было хорошо заметно, что они ровесницы своих мужей или чуть помоложе. Да, лет тридцать, не меньше. Физиономии красные, распухшие. Сами расстроенные. Да уж, на их фоне я действительно выгляжу почти Афродитой.
Наверное, надо что-то сказать, дольше молчать уже просто неудобно:
– Катя, Ира, мне так жаль, что все это случилось, – черт, а что тут еще скажешь?
Они синхронно покивали головами, повсхлипывали, но ничего не сказали. Они что, ждут, что я сама предложу им свои услуги? Вот еще – я сюда пришла не наниматься, а наоборот, отказываться.
Мы еще помолчали, я не выдержала первая:
– Так вы что, решили сойти с теплохода? – Ну и глупость же я сморозила! Нет, они останутся и продолжат отдых.
– Да, и будем пытаться перевести следствие в Тарасов. Там удобнее. Ну, и Сашу я, конечно, туда повезу, – ответила Катя, не найдя, по всей видимости, ничего глупого в моем вопросе.
Мы еще помолчали. Я уже начала сомневаться в правильности своего предположения – может быть, им просто не хватало женской поддержки и участия. И тут Катя наконец сказала:
– Таня, такая ситуация, нам просто не к кому обратиться. Мы знаем, что ты сейчас находишься в отпуске. – Ага, долгожданном и кратковременном. Не возьмусь. – Но мы согласны платить больше твоих обычных расценок. Ты ведь берешь двести долларов день, за пять дней вперед, плюс накладные расходы? – Я кивнула. Точно, говорила я им вчера о своих расценках – чего не скажешь по пьяной лавочке. Не возьмусь ни за какие деньги. – А мы будем платить четыреста. Все-таки хоть дело и одно, заказчиков-то двое. – Заманчиво, конечно. Но не возьмусь! Я в отпуске.
К Катиной просьбе присоединилась и Ирина:
– Таня, мы очень просим. Найди этих сволочей! Уроды! Я их своими руками, своими руками… – Ну наконец-то отдельные всхлипывания переросли в бурный рев. К Ире присоединилась Катя, и получился очень слаженный дуэт.
Я предприняла все положенные в этой ситуации действия: отхлестала подружек по щекам, дала им воды и накапала валокордина. Села на свое прежнее место и задумалась. Ира с Катей перестали реветь и дружно пили воду. А меня сейчас очень интересовал вопрос: чего это Ира так жаждет скорой и мучительной смерти Сашиных убийц? Да, убили мужа подруги. За подругу так сильно переживает? Да, в убийстве обвинили ее мужа. Так ведь не в неуловимых мстителей надо играть, а искать самых лучших адвокатов и мужа отмазывать. Нет, реакция явно очень интересная. Неужели у них были более чем дружеские отношения? А что, вполне возможно: Ира в нормальном состоянии очень даже симпатичная, ничуть не хуже Кати. Но, надо сказать, и не намного лучше. И вообще, они в чем-то очень похожи – тип один.
Так, стоп. Твое-то какое дело? Ты в отпуске? В отпуске. Отдыхаешь? Вот и отдыхай дальше. И не лезь туда, куда лезть явно не стоит.
– Таня, если ты не возьмешься, мы пропали. Гену посадят. И никакой адвокат не поможет. Если ты не найдешь настоящих убийц. – Ну вот, а эти слова должна была произнести Ира. А говорит Катя. Это Ира должна волноваться за своего мужа, которому светит тюрьма. И голос дрожит. Такое ощущение, что они перепутали тексты.
Ой, какая у них интересная реакция… И в то же время – явные подружки. Они что, с полного и обоюдного согласия поменялись мужьями? Очень похоже. Интересно, интересно… Да что тебе, дуре, интересно? Ты в от-пус-ке. Запомни наконец это. Ты отдыхаешь. В кои-то веки. И ничто не собьет тебя с этого пути.
Вот после отпуска – пожалуйста. Возьмусь с удовольствием. Жаль только, что тогда уже будет поздно…
Ладно, Татьяна, себя-то уж не стоит обманывать. Я же вижу, что ты хочешь взяться за это дело. Тебе же элементарно интересно. Сама посуди – если бы ты еще денек ничего не делала, ты бы завыла от тоски или сама бы совершила какое-нибудь преступление. А так – убитый тебе очень нравился, к подозреваемому ты относишься с симпатией. Да и преступление интересное, и гонорар тебе светит неплохой. Что-то я не помню, когда это тебе несколько сотен баксов были лишними. Так что давай берись. А в перерывах – отдыхать будешь. Приятное с полезным.
Ира с Катей на этот мыслительный процесс, который, видимо, ярко отражался на моей физиономии, смотрели с неослабевающим интересом. Даже забыли всхлипывать. Наконец я брякнула:
– Ладно, берусь! На ваши условия я согласна. – Еще бы. Двойной гонорар.
– Ой, как замечательно! – Катя вся прямо расцвела и полезла в сумку. Долго там рылась, наконец вытянула какой-то мешочек, порылась в нем и протянула мне пачку долларов: – Пожалуйста, тысяча.
– Черт, а у меня, наверное, не наскребется. – Ирина сделала попытку наскрести и протянула мне пачку потоньше: – Вот. Триста пятьдесят.
– Нет, это ты оставь себе. Тебе сейчас пригодится. – Ох, Татьяна, тебе бы какой-нибудь фонд благотворительный открыть: очень уж ты добрая стала. – Отдадите по факту расследования.
– Хорошо, хорошо. Спасибо тебе.
– Теперь так. Вы будете пытаться перевести все расследование в Тарасов? – девицы покивали. – Это сложно. Вот вам телефон… – Я написала на бумажке телефон моего старинного знакомого, подполковника Кирсанова, который продолжал работать в милиции. – Это подполковник Кирсанов. Скажите ему, что вы от меня и что я веду это дело. Пусть он попытается его забрать. Как бы вам сообщить это мне? Сотовый свой я, как на грех, оставила дома.
– Так у Игоря есть! – заторопилась Катя. – Мы ему и позвоним.
– Хорошо. Но не специально для передачи сведений мне, а просто позвоните, сообщите, как дела. О том, что вы меня наняли, лучше никому не знать. Ясно?
– Да. А ты что, думаешь…
– Тебе кажется, что он… – одновременно начали Ира с Катей.
– Ничего я пока не думаю. Рано мне еще думать. У меня еще нет никаких фактов. Но на всякий случай… У Игоря тоже, кстати, нет алиби, если уж на то пошло.
– Да? А мы думали, он с тобой… – начала Ира, но Катя весьма ощутимо толкнула ее локтем.
Еще бы – все-таки частный детектив, а не подружка Таня! Но ситуацию я все-таки проясню:
– Все правильно. Со мной. Но под утро я вырубилась, и это было гораздо раньше шести часов. А разбудил он меня, когда уже все случилось. Так что чисто теоретически он вполне мог сбегать, убить, вернуться и начать будить меня. Но все это, естественно, относится к нему в той же мере, как к Генке.
– Да, но у Гены еще мотив был, – напомнила Катя. Господи, а волнуется как. Кстати, а может, она и грохнула своего любимого мужа? А потом уберет с дороги и Иру, и будут они с Геной поживать – добра наживать? Ага. А Ира хотела хлопнуть Гену и Катю. И, соответственно, с Сашей поживать – добра наживать. Не успела. Бред какой-то.
– Вы считаете, что это серьезный мотив для убийства?
– Да нет, мы-то так не считаем! Но вот милиция в этом, кажется, уверена, – очень разумно заявила Катя.
– Так. Согласна. А вообще, как вы думаете, за что его могли?.. Есть какие-то предположения?
– Ну, это могло быть связано с бизнесом, – сразу отозвалась Катя. Подумала и продолжила: – Но я не знаю, как именно. Вроде последнее время он не имел никаких проблем, все было в пределах нормы – ну там конкуренты, «крыша» и так далее. Но об этом лучше ребят поспрашивать – мы как-то не очень вникали в их дела.
– Ему не угрожали?
– Да вроде нет. По мелочи было, но в последнее время – нет.
– Может быть, ему кто-нибудь был крупно должен?
– Тоже, кажется, нет. Но он мог мне не сказать. У нас не было такого, чтобы во всем друг другу отчитываться.
Ясно. Может, Иру спросить? Неудобно как-то. Лучше с глазу на глаз. Но, по всей видимости, девушки решили сами расставить все точки над «и».
– Таня, чтобы все было ясно, – решительно начала Катя, – у нас были очень странные отношения. – Ну, это я уже поняла. – Дело в том, что я – любовница Гены, а Ира – Саши. Но! Разводиться мы не собирались, конфликтов никаких у нас на этой почве не было, и мужья наши об этом не догадывались. В смысле, о «перекрестной связи». И хотелось бы, чтобы это и дальше оставалось тайной.
На протяжении Катиного монолога Ира безостановочно кивала, а во время последней фразы закивала столь энергично, что я испугалась, как бы у нее не отвалилась голова. Сама я тоже не нашла ничего лучшего, как кивнуть. Да, чудны дела твои, господи! Но если это всех устраивает, то почему бы и нет?
Затянувшееся молчание прервала Ирина, которая решила подытожить все, что сказала Катя:
– То есть версию о мщении со стороны обманутого мужа, или любовника, или обольщенной невинности можно откинуть сразу.
– Но почему же… А если Гена вдруг что-то заподозрил?
– Да нет, – тут же отозвалась Катя. – Он себя чувствовал очень виноватым по отношению к Ире, так что мстить бы не стал. Скорее пошел бы разбираться, исповедоваться – к Ирке. Не к Саше.
Ага. То есть мы бы получили Ирин труп. Ну что ж, любовнице видней. Да и жена не возражает.
– Хорошо. Тогда, возможно, Саша что-нибудь узнал?..
И жена, и любовница трупа энергично помотали головами. Что, труп при жизни исповедовал непротивление злу насилием?
– Саша бы собрал всех четверых и провел бы совещание на тему «Ну и что нам дальше делать?», – заявила Ирина, и Катя согласилась.
Ну что же, отбросим эти версии. Пока. Потом, может быть, к ним вернемся.
– А как вообще Сашу нашли?
– Теплоходная обслуга. На верхней палубе.
– А можно предположить, что была драка?
– По-моему, нет, – неуверенно сказала Катя. – Насколько я поняла, его сначала чем-то оглушили, а потом пырнули ножом.
Интересно. То есть сперва как бы дали наркоз, а потом спокойно провели операцию – клиент не отвлекает разговорами, и ему не больно. Очень гуманно.
– А куда ножом ударили, не знаете?
– Нет.
– Хорошо. Потом, когда выйдете на связь по сотовому Игоря, пригласите меня все-таки – якобы соскучились. И сообщите о результате вскрытия, характере ранения. Все, что узнаете.
– Конечно, – они опять начали отвечать синхронно. Потрясающе, какое взаимопонимание.
– А почему у Гены нет алиби? Он же, насколько я понимаю, был с Катей, так?
– Да, – чуть не плача сказала Катя, – но он ушел как раз часов в шесть.
– В свою каюту?
– Нет. Сказал, что на берег. Мы ведь уже причалили.
– Зачем?
– Жене цветочков нарвать. – Поразительно. Никакой иронии в голосе. Высокие отношения!
– Нарвал?
– Да. Но говорит, что выбросил по дороге, когда услышал шум на верхней палубе и побежал туда.
– Так. А что с пиджаком?
– Он говорит, что там нечаянно заляпал.
– Плохо. Ну ладно. А кто вообще сказал милиции про проигрыш и, стало быть, про возможный мотив?
– Помощник капитана.
– А он-то откуда знает?
– Не знаю, – задумалась Катя и тут же нашлась: – Может, официант доложил? Или бармен? Они после игры еще в баре посидели. И Саша с Геной ссорились. Как всегда.
– Ясно. Ну что же, следствие началось. Хотя дела наши не очень-то благополучны. Главное сейчас – найти какой-нибудь другой мотив. Если что вспомните – тут же звоните Игорю.
Вновь синхронное кивание в ответ. Полная гармония. Я же тебе говорю, Татьяна, что у них высокие отношения. Тебе не понять.
– Гражданки, пройдемте! – в дверь осторожно постучали. Ну что же, пора приниматься за дело. А гражданки поедут за своими мужьями и любовниками.
– До свиданья, Таня. Мы на вас надеемся, – проговорила совершенно уже успокоившаяся Катя.
Ну правильно, чего волноваться: мужа ведь убили, не любовника. А за отмазку любовника взялась лучший тарасовский частный детектив Танька с редкой фамилией Иванова. Она все сделает в наилучшем виде, они же слышали «о ней столько хорошего».
– Таня, найдите его, пожалуйста. – Ага, а Ира чуть не плачет. Все-таки любимого человека убили, не хухры-мухры.
У меня не было сил отвечать, я просто кивнула им обеим на прощанье. Мне, конечно, будет труднее вести расследование: как только они сойдут с корабля, я тут же вспомню, что забыла выяснить у них какие-то важные детали. Но зато мне будет гораздо проще и спокойнее жить, а то рядом с ними я постоянно чувствую себя недолеченной пациенткой дурдома.
Интересно, как же они дальше жить будут? Если я смогу отмазать их драгоценного Гену? Наверное, появится у нас в Тарасове дружная шведская семья… Хотя нет: Гена же ни о чем не подозревает. У него же метания и угрызения совести… Он же сейчас, наверное, страдает не только от того, что убит его лучший друг и его, Гену, обвиняют в убийстве. Он же наверняка страдает от вульгарности мотива убийства! Вы только представьте себе: какие-то пошлые деньги, какие-то двенадцать тысяч! И это ему! Человеку с почти шекспировскими страстями! Любит одну, женат на другой, обманывает лучшего друга…
Стоп, стоп, Татьяна. Ира с Катей уже давно ушли, а башка у тебя такая же дурная, как в их присутствии. Так, волю в кулак, прийти в себя! Какое тебе дело до того, как будут они устраивать свою дальнейшую жизнь? Да пусть хоть перебьют друг друга от большой любви. Тебе главное что? Правильно, сделать работу и получить остальные деньги. Все прочее тебя что? Правильно, не касается.
И вообще, чего это я тут сижу! Это же в принципе не моя каюта! Мне бы надо отсюда свалить по крайней мере по двум причинам: во-первых, воздух тут пропитан этими ненормальными отношениями, которые мешают мне работать и забивают мою бедную голову всякой ерундой; а во-вторых, мне, в конце концов, надо привести себя в порядок – принять душ, причесаться и накраситься…
– Таня, что ты тут, а?
Игорь, собственной персоной. Наверное, он находится со мной на астральной связи и появляется именно в тот момент, когда я хочу привести себя в порядок?
– А я тут…
А чего я, собственно, тут? А мы тут сидим, плюшками балуемся. Так, я тут отдыхаю на теплоходе и не берусь за расследование. Кстати, говорила ли я им вчера о том, что занимаюсь не только неверными женами и мужьями, но иногда и убийствами? Вроде бы не говорила. Замечательно, стало быть, можно с чистой совестью сослаться на профессиональную непригодность.
Вообще-то пора бы уже что-нибудь ему ответить, а то смотрим друг на друга, как неродные:
