скачать книгу бесплатно
Кирпич на голову
Марина С. Серова
Частный детектив Татьяна Иванова
Закрыв дело богатого процветающего бизнесмена, частный детектив Татьяна Иванова узнает, что тот попал с инфарктом в больницу после получения письма, где было всего три слова: «Ты скоро умрешь…» Проникнув в его квартиру, Татьяна не находит этого анонимного послания, а вернувшись домой, поднимает трубку звонившего телефона и слышит те же три слова. Любимые советчики Татьяны – гадальные кости – ничего утешительного не предвещают: «Вы беззащитны перед чьим-то изощренным коварством». Любой другой спасовал бы в подобной ситуации, но только не частный детектив Татьяна Иванова. Она решает не дожидаться, пока предсказание исполнится…
Марина Серова
Кирпич на голову
Глава 1
Люблю свою работу за полное отсутствие начальников. Никто не указывает мне, как я должна себя вести и чем заниматься. Никто не делает мне выговоров, не вызывает на ковер, не грозит увольнением. Никто не начисляет смехотворно крошечную зарплату и не предоставляет заслуженный отпуск в феврале.
Всем вышеперечисленным я занимаюсь самостоятельно, и, как мне кажется, весьма успешно. По крайней мере, демонстраций протеста, голодовок и забастовок не устраивала ни разу.
В данный момент я предоставила себе очередной, пятый с начала года, заслуженный отпуск. Последнее дело, несложное и прибыльное, я завершила около недели назад. Новых загадочных преступлений, достойных вмешательства частного детектива, мои сограждане пока не совершили. Значит, я имею полное право отдохнуть, если не на Багамах, то хотя бы в бассейне и тренажерном зале.
Поздняя весна радовала сердце цветущими деревьями, теплым солнышком и безоблачным ярко-синим небом. Я шла по тротуару, насвистывая модный мотивчик, помахивая сумкой со спортивной одеждой и поглядывая по сторонам. Жизнь казалась если не сказкой, то вполне удачной выдумкой.
Предчувствие обожгло меня, словно внезапно вспыхнувший из еле тлевшей искры костер, и я даже сама не поняла, почему прыгнула вперед, притом в сторону, пригнувшись и закрывая лицо руками. В следующий момент в полуметре от меня оглушительно громыхнуло. Поднялась туча пыли, брызнули осколки.
Я отбежала еще на несколько метров, прежде чем решила оглянуться, и не поверила своим глазам: расколов асфальт на пару извилистых трещин и разбившись на куски, на тротуаре валялся обыкновенный кирпич.
– Девушка, вы не пострадали?
Ко мне спешила толстая задыхающаяся бабуля, таща на поводке не менее упитанного пекинеса. Других свидетелей происшествия не наблюдалось.
– И как это вы успели отскочить?! – с трудом отдышавшись, заметила добрая женщина. – Я думала, насмерть зашибет. Ой! Кровь!
Я нащупала на лбу неглубокую царапину, из которой тоненьким ручейком текла кровь, достала платок и приложила к ране. Моя невозмутимость задела бабулю, и она разразилась многословной речью, суть которой состояла в том, что власти в городе окончательно распоясались, а демократы скоро доведут страну до вымирания.
– Все улицы тонут в мусоре, он даже с крыш на голову людям падает! Вам надо жалобу написать в правительство и потребовать возмещения морального и телесного ущерба.
Я молча разглядывала улицу, близлежащие дома, редких прохожих, выныривавших из ближайшего переулка и бросавших в мою сторону беглый взгляд.
– У вас, наверное, шок, – раздраженно предположила бабка, не дождавшись от меня ответа. – Могу вызвать «Скорую» или в травмопункт проводить.
– Спасибо, не стоит, – рассеянно улыбнулась я. – Подумаешь, кирпич на голову упал. С кем не бывает?
– Нельзя же оставить все как есть! Надо наказать виновных!
– Точно, – согласилась я. – Вы никого на крыше не заметили?
– Какой же дурак туда полезет? Там ограждений нет, а поверхность наклонная. Недолго и шею себе свернуть.
Я опять согласилась, опять поблагодарила, сердечно попрощалась и отправилась на злополучную крышу, оставив бабулю с собачкой на изуродованной мостовой ругать власти, мафию и строителей.
Любой другой человек на моем месте пожал бы плечами, махнул рукой и сказал: «Несчастный случай». Но я в случайности не верю. Если кирпичи падают, значит, это кому-то нужно. Знакомых, мечтающих увидеть мою фотографию в черной газетной рамочке и способных на активные действия для осуществления мечты, у меня предостаточно. Другое дело, что способ выбран оригинальный. Не автоматная очередь и контрольный выстрел в затылок, а какой-то дурацкий кирпич!
В том, что на мою жизнь совершено покушение, сомнений не было. Остается выяснить, кто этот злоумышленник и как его можно обезвредить.
Чердак поразил меня чистотой и ухоженностью. Жильцы верхних квартир приспособились сушить там белье, а оно не любит грязи и пыли. Жаль! Негде было отпечататься следам преступника. На самой крыше мне также не удалось отыскать ни одной зацепки. В нескольких местах лежали кирпичи, но сдвинуть их с места и докатить до края крыши мог лишь ураганный порыв ветра или… человек.
Полчаса пришлось потратить на расспросы бабушек во дворе. Бесполезно. Никто ничего не видел, не слышал и за входящими-выходящими не следил.
Домой я шла, точнее, продвигалась короткими перебежками, зигзагами пересекая открытые пространства, замирая за деревьями и фонарями, сторонясь как пешеходов, так и автомобилей. Впечатление я, должно быть, производила неизгладимое, но, как говорится в мудрой рекламе, имидж – ничто!
Позволила себе расслабиться, лишь когда переступила порог квартиры и защелкнула сейфовый замок на стальной двери. Заварила крепкого кофе, зажгла сигарету и задумалась.
За прошедшие годы моя жизнь не раз висела на волоске, но почти всегда я знала, откуда ждать неприятностей: в процессе расследования преступления всегда становишься мишенью для гнева, злобы и пуль. Бывало, предавали и заманивали в ловушку свои же товарищи или же наниматели, ведущие двойную игру, даже мужчины, изображавшие из себя влюбленных поклонников.
В дни, когда я занималась нелегким трудом сыщика, все чувства обострялись, организм функционировал в аварийном режиме, мгновенно реагируя на возможную опасность. В дни безделья, подобные сегодняшнему, моя бдительность притуплялась, а уязвимость пропорционально возрастала. Вот кто-то и догадался воспользоваться моей беспечностью.
Я выкинула окурок. Возможно, я страдаю паранойей, но почему-то мне кажется, что мой противник умен, умеет ждать и сильно меня ненавидит. Если я не узнаю, кто он, то умру.
Внезапно зазвонил телефон. Я вздрогнула и поежилась. Еще час назад телефонный звонок не вызвал бы у меня никаких эмоций. А теперь нервишки шалят, мерещится что-то…
– Алло.
На противоположном конце провода молчали.
– Алло! – повысила я тон. – Говорите, или кладу трубку!
Раздался какой-то шорох, шип, смешок. Затем возник тихий, бесцветный и бесполый голос.
– Ты скоро умрешь… – невыразительно протянул он.
– Кто говорит? Что за глупые шутки!
Ответом были короткие гудки.
Глава 2
Я провела рукой по вспотевшему лбу. Телефон у меня с определителем номера, но номер звонившего не зафиксировался – почти наверняка звонили из уличной будки.
Полезла в сумку за платком и наткнулась на мешочек с гадальными костями. Достала их, согрела в ладонях, пристально вглядываясь в стертые от постоянного использования грани. Догадываюсь, что они могут мне сказать, о чем поведать: мы вместе уже так долго, что научились понимать друг друга. Их прогнозы, советы, предупреждения, оценки людей и отношений не раз помогали мне принять правильное решение в запутаннейших делах.
Я раскрыла ладони. Кости глухо звякнули о стол, собрались было раскатиться в разные стороны, но отчего-то передумали и замерли: 24+33+4. «Вы окажетесь беззащитны перед чьим-то изощренным коварством».
Так я и предполагала! Нет уж, пассивной жертвы от меня не дождетесь! Для начала побарахтаемся. Лихорадочно набрала номер рабочего телефона знакомого следователя.
– Мельников? Привет, Пинкертон!
– От Пинкертона слышу.
По голосу приятеля чувствовалось, что я попала не вовремя. Скорее всего, начальство лютует, требует повысить раскрываемость.
– Не грусти. У меня всего один вопрос.
– Знаем мы ваши вопросы, – проворчал Андрей. – Кто убил Кеннеди да где золото партии…
Шутит, значит, трубку не бросит, поможет.
– Кто-нибудь из тех, кого я посадила за решетку, вышел на свободу? Скажем, за последние две-три недели.
Мельников хмыкнул.
– Понятия не имею. Но могу узнать. Что это ты забеспокоилась? Кирпич на голову упал?
– Какая проницательность! – сердито буркнула я. – Перезвоню через полчаса.
Полчаса я пыталась составить список лиц, которые попали в тюрьму благодаря моей правоохранительной деятельности. Плюс список их родственников и друзей – кого удалось вспомнить. Чем больше имен и фамилий появлялось на бумаге, тем сильнее крепла во мне уверенность, что я попусту трачу время.
Перезвонивший вскоре Мельников ничего утешительного не сообщил.
– Все сидят там, куда посажены, – сострил он. – Может, объяснишь, какие у тебя проблемы?
– Если у тебя есть проблемы, следовательно, ты еще жив! – отшутилась я. – Появятся новости – звони.
Вторым, к кому я обратилась, был старый уголовник, вор в законе, носивший краткую кличку Крюк. На мой звонок он отреагировал так же, как и следователь, – безрадостно.
– Иванова! – прохрипело в трубке. – Опять ты! Дай хоть помереть спокойно!
– И не надейтесь, Иван Дмитриевич. Придется помучиться.
– Говори, – оборвал он меня.
Я начала издалека.
– Вы человек в уголовной среде известный и уважаемый. Так или иначе, вы всегда в курсе криминальной жизни нашего города, всех крупных преступлений, бывших и будущих, только обдумываемых…
– Ну? – польщенно кашлянул старый вор.
– Меня кто-нибудь хочет убить? – перешла я к сути вопроса.
Крюк молчал. Я его не торопила.
– Хотят-то многие, да руки коротки.
– А поконкретнее?
– Ничего конкретного нет, – твердо ответил Крюк. – Среди нашей братии можешь не искать, покушений на тебя никто не готовит. Языком чесать многие горазды, крови ты народу изрядно попортила, но брехать – не ножом махать.
– Спасибо, успокоил, – вздохнула я.
– Тебе охрана не нужна? Могу устроить.
– Не надо, сама разберусь.
Не люблю быть кому-то обязанной, тем более матерому уголовнику, который, дай только возможность, никогда ее не упустит, чтобы использовать меня в своих интересах.
Я сидела, невидящим взглядом уставившись в окно. Коварный враг притаился где-то рядом, следит за мной, готовит новые кирпичи… Мне стало смешно. Представила злоумышленника в черном плаще и чулке, надетом на голову, крадущегося по крыше с огромным рюкзаком, набитым кирпичами.
Мой коварный враг не профессиональный убийца и преступник. Это радует. Но он наверняка связан с каким-то делом, которое я расследовала. Вне работы я человек мирный, добрый и неконфликтный. Недоброжелателей среди соседей или друзей не имею.
Неделю назад я успешно завершила дело Александра Самуиловича Гольдберга, старого хитрющего еврея, имеющего процветающий аптечный бизнес. Помню нашу первую встречу: Александр Самуилович, смертельно напуганный, ни секунды не мог пробыть на одном месте, дергался, трясся, вздрагивал и заикался – мы прогуливались тогда по тенистым аллеям городского парка среди многочисленных мам и бабушек с чадами, вопящими в колясках.
Подслушать нашу беседу было практически невозможно, но мой перепуганный клиент каждое свое слово произносил свистящим шепотом прямо мне в ухо, для чего из-за значительной разницы в росте ему приходилось подпрыгивать, а мне приседать. В результате мы привлекали к себе больше внимания, чем прочие прогуливающиеся.
– Меня хотят убить! – в который раз ужасался старичок.
– Ничего страшного, – в который раз терпеливо отвечала я. – Припомните какие-нибудь факты.
– Во-первых, я нутром чую опасность, – достигла меня очередная волна шепота. – А во-вторых, в моей гибели заинтересовано очень много людей.
– Мне нужны факты!
– Тише! Нас могут подслушать.
Таким образом мы общались около двух часов, и мне удалось раздобыть следующие сведения: в пузырьках с сердечным лекарством, которое мой клиент глотал горстями, и снотворным поменяли этикетки; в растворимый кофе подсыпали какой-то белый порошок; в ванну запустили огромного страшного паука, чуть не спровоцировав у моего клиента инфаркт. Кроме того, Александр Самуилович привел еще с десяток различных подозрительных, с его точки зрения, эпизодов и событий.
Я устало покачала головой. Нарисованная картина свидетельствовала скорее о параноидальном складе характера клиента, нежели о реальной угрозе.
– Теперь расскажите мне о тех, кому выгодна ваша смерть, – прервала я бесконечный перечень «фактов».
Старик задрожал и втянул голову в плечи.
– О! Я окружен врагами!
Через час, исключительно благодаря моему терпению и упрямству, список врагов Александра Самуиловича увидел свет. Пункт первый: молодая красавица-жена Виолетта. Она работала в филиале главной аптеки продавщицей, в пятый раз пыталась поступить в медицинский институт или хотя бы в училище, но проваливалась в силу врожденной тупости и лени. С помощью Гольдберга ей удалось попасть на лечебный факультет меда, но проучилась она недолго: обнаружив, что надо хоть изредка читать учебники и посещать лекции, решила стать домохозяйкой. После свадьбы с престарелым бизнесменом девушка днями пропадала по салонам красоты и подругам, предоставив заботу о быте приходящим уборщицам и кухаркам.
Пункт второй: дети, коих у Александра Самуиловича было аж трое. Сын и дочь от первого брака и незаконнорожденный мальчик – плод первой любви. Мальчику было уже под тридцать, звали его Львом, и он имел свой собственный бизнес в оптовой торговле. Гольдберг давным-давно официально признал Льва, познакомил со своей семьей и всячески помогал.
Законные дети, Петр и Анна, по стопам отца не пошли. Сын преподавал в сельскохозяйственной академии и частенько занимал деньжат до получки, так как содержать семью на зарплату ассистента кафедры было весьма затруднительно. А семья его стремительно увеличивалась: год назад у Александра Самуиловича появился второй внук. Старик с радостью помогал, но не оставлял надежды, что когда-нибудь Петр бросит науку и продолжит его аптечное дело.
Анна училась в консерватории и мужа нашла себе там же. Детей у них пока не было, как, впрочем, финансов и перспектив на будущее.
Пункт третий: первая жена Александра Самуиловича, Мария Сергеевна. Расстались они почти двадцать лет назад, но продолжали люто друг друга ненавидеть по множеству непонятных постороннему причин. Из-за общих детей приходилось довольно часто встречаться, причем каждая встреча заканчивалась ссорой, руганью и взаимными обидами. Мой клиент считал, что Мария Сергеевна может пытаться убить его исключительно из вредности и злобы, ведь в материальном плане от смерти бывшего мужа она ничего не выигрывала.
Кроме того, я выяснила, что в промежутке между Марией и Виолеттой Гольдберг был женат на некой Дине Пушиной. «Ей были нужны лишь мои деньги!» – жаловался Александр Самуилович. Детей нажить они не успели и довольно мирно расстались лет десять назад. Ее мой клиент не подозревал, но чем черт не шутит! Я взяла Пушину на заметку.
Опасения Гольдберга показались мне не лишенными основания, и я пожелала познакомиться со всеми участниками драмы лично, чем вызвала резко отрицательную реакцию нанимателя.
– Ни за что! – истерически вскричал он. – Узнав про частного детектива, они могут подумать бог знает что! Решат, я им не доверяю! Обидятся! Расстроятся! Отвернутся от меня! Вы хотите разрушить мир и спокойствие среди моих близких? Нет! Только не это!
– Не волнуйтесь так. – Я соображала, как можно по-другому подступиться к ближайшему окружению клиента. – Представьте меня своей знакомой, партнером по бизнесу…
– Они подумают, вы – моя любовница!
