скачать книгу бесплатно
Он лежал один, вокруг громоздилась попискивающая и посверкивающая огонечками аппаратура. Александр Самуилович, обцепленный датчиками и катетерами, выглядел маленьким и жалким. Я подошла и села рядом.
В моей груди теснились самые разные чувства и эмоции. Я ощущала себя в какой-то степени виноватой за теперешнее состояние моего бывшего клиента. Вдруг я неправильно угадала покушавшуюся на него? Или, сконцентрировавшись на Виолетте, упустила из внимания других возможных преступников? Не слишком ли я поспешила с выводами? Поспешила закрыть «легкое дело»?
Теперь я и сама стала жертвой. И возможно, в опасности, нависшей над моей жизнью, немалую роль сыграла просьба старика выдать меня за дочь и наследницу. Значит, источник наших бед может быть один. Найду покушавшихся на «папу», сама смогу спать спокойно. Ах как жаль, что он без сознания!
– Таня…
Я вздрогнула и уставилась на бледное лицо Александра Самуиловича. Глаза его приоткрылись, губы беззвучно шевелились. Для того чтобы хоть что-то расслышать, я наклонилась над постелью.
– Да, это я, ваша самозваная дочка.
– Я знал… Ты должна была прийти…
– Как вы здесь оказались? Не напрягайтесь, я буду спрашивать, а вы односложно отвечайте.
Старик хитро прищурился.
– Я слаб, но еще жив… Когда приходили остальные… и врачи… притворялся полутрупом… Усыпить их бдительность…
– Прекрасная тактика! Но перетруждаться все же не стоит. У докторов перед глазами показания техники, анализы. Вряд ли они сильно ошибаются. Итак, вы успели развестись?
– Нет, хотя Рома подготовил все бумаги…
– У вас был брачный контракт?
– Да.
– Сейчас задержка произошла из-за несогласия Виолетты?
– Я дал ей хорошего отступного… Нужна лишь ее подпись… Юридически все улажено…
– Понятно. Она где-то прячется от адвокатов?
– Да.
Опять подозрение падает на Виолетту. Убрав меня, а затем престарелого мужа, с которым не успела развестись, она вновь входит в круг наследников.
– Александр Самуилович, из-за чего у вас случился приступ? Что его спровоцировало?
– Сегодня утром мне пришло письмо… Анонимное.
– Кажется, я догадываюсь, какое у него было содержание.
– Всего три слова… «Ты скоро умрешь».
Я непроизвольно сжала кулаки. Мои догадки полностью подтвердились.
– Я собрался позвонить тебе… Не успел. В груди словно что-то взорвалось… Упал и потерял сознание.
– Где письмо?
– Не знаю. Очнулся я уже в больнице.
Откуда злоумышленники могли знать, какое действие возымеет их послание?
– Вы до этого плохо себя чувствовали?
– Да. Поведение Виолетты меня доконало…
– Вы получаете и просматриваете почту по утрам?
– Да. Обычно около десяти…
Неувязочка: если бы Гольдберг скончался при прочтении анонимки, его состояние досталось бы мне, по мнению всех его родственников. Покушаться на меня в три часа дня бессмысленно – моей наследницей является мать, она-то и получила бы все денежки. Или я обязана была успеть официально вступить в наследование? Сложный вопрос. Надо проконсультироваться у Романа.
– Таня, – устало прошептал Гольдберг. – Найди мою женушку раньше, чем она… меня убьет.
Если это действительно она. Но отыскать ее надо будет обязательно. К Виолетте накопилось много вопросов.
– Держитесь, Александр Самуилович! Ваш доктор сказал: у вас полно шансов.
– Об оплате не беспокойся. Пришли ко мне Ромку, составим контракт…
Практичный человек. Даже при смерти думает о бумагах.
– Теперь-то я могу рассказать правду? Представиться частным сыщиком?
– Ни в коем случае! – слабо вскрикнул старик. – Тогда меня решит убрать не только жена… Наш договор остается в силе. Вы – моя единственная наследница…
– Здорово! – возмутилась я, но вовремя придержала язык. Не хватает еще проболтаться о покушении. Гольдберг может разнервничаться и отдать концы прямо у меня на руках.
– Танечка, – жалобно заныл мой «папочка». – Возможно, ты слышишь мою последнюю просьбу…
– А вдруг вы правда умрете? – бесцеремонно спросила я. – Меня ваши детки по судам затаскают.
Больной помолчал пару минут, размышляя, но вынужден был признать мою правоту.
– Ладно. Когда я умру, можешь рассекретиться. Но не раньше.
– Не нравится мне это, – проворчала я.
– Ключ от моей квартиры есть у Пети… Возьмешь, пороешься там. Где-то должно валяться злополучное письмо.
– А он мне даст ключ?
– Никуда не денется…
В палату заглянула бдительная Розочка.
– Вы тут уже целый час сидите! Должны были успеть тридцать раз попрощаться. А зачем наклонились к больному?
При первых звуках ее громоподобного голоса Гольдберг замер и закрыл глаза, став похожим на мумию Владимира Ильича в мавзолее.
– Разговариваю, – честно ответила я.
– Дышите на папаню микробами, вот заболеет пневмонией, точно окочурится.
Я поправила одеяло на больном и поднялась.
– Топайте, топайте, – напутствовала меня сердитая медсестра. – В следующий раз коробку конфет захватите. – Подумала и добавила: – И банку кофе.
Я сделала вид, что не расслышала.
– До свиданья, папочка! Выздоравливай! Я скоро вернусь и порадую тебя новостями.
Глава 4
Покинуть больницу оказалось намного проще, чем проникнуть в нее. Не прошло и пяти минут, как за моей спиной захлопнулись тяжелые двери, и я осталась стоять на крыльце наедине с гнетущими мыслями и зловещей темнотой. Для того чтобы добраться до машины, мне всего лишь надо было преодолеть пятьсот метров по дорожке, петляющей между деревьями.
Клянусь, я никогда не была трусихой! Но теперь сердце сжали недобрые предчувствия и по спине пополз предательский холодок. В голову закралась мысль: не попросить ли охранников меня проводить. Но я тут же отогнала ее. Волков бояться – в лес не ходить.
Первые пять минут я шла, никем и ничем не тревожимая, затем впереди мелькнули какие-то тени, и стало ясно: сейчас начнется. Я напряглась, нащупывая одной рукой пистолет во внутреннем кармане плаща, другой – захватывая пальцами массивный бронзовый браслет, оттягивавший весь вечер мое запястье. Его можно использовать в качестве кастета.
На дорогу впереди вышли двое. Я обернулась. Сзади маячили еще трое. Признаюсь, меня наличие такого количества народа обрадовало. Справиться врукопашную хоть с пятью, хоть с пятнадцатью легче, чем с одним снайпером, хорошо знающим свое дело, то есть где притаиться и когда выстрелить. Тем более что габариты и телодвижения нападающих говорили об их молодости и нетрезвости.
Сделав несколько шагов в сторону, я прижалась спиной к стволу векового дуба. Мой маневр озадачил ребяток. Они тупо потоптались, переглядываясь, затем сгрудились передо мной.
– Ты, мочалка убогая, – нетвердым баском обратился ко мне главарь. – Щас мы тебя кончим!
– Да ну! – саркастически откликнулась я. – Рискните.
– Че пыжишься? Не надейся, не пожалеем. Мы не фраера какие-нибудь, мы – киллеры!
Остальные поддержали выступающего нестройным, но одобрительным гулом. Я издевательски рассмеялась.
– Че ржешь? – Главарь никак не решался отдать команду напасть – наверно, не все мозги еще пропил. – Щас кровью захлебнешься!
– Ой как страшно! – фыркнула я.
Страх действительно отпустил меня в тот момент, когда я поняла, с кем придется иметь дело. Какому идиоту пришла мысль заказать меня банде этих юных придурков? Только тому, кто ничего не знает о моей жизни и профессии, которая меня кормит. Похоже, родственнички старика Гольдберга постарались. Совсем скоро я узнаю подробности, пусть только нападут, а то мне первой драку начинать не с руки.
– Она нас на понт хочет взять! – хрипло проревел бритый наголо молокосос в «косухе». – Порежем ее!
В толпе замелькали ножи и обрезки труб.
– Заглохни, лысый! – заорал нерешительный главарь. – Команды здесь отдаю я!
– Встать, лечь, отжаться, – откомментировала я.
– Так отдавай, – покладисто прохрипел бритоголовый.
Главарь смачно сплюнул и пробасил:
– Серый, заходи справа, Бочка – слева. Остальные – прямо. Покажем ей, на кого она пасть раззявила, пацаны!
Они двинулись на меня, а я оторвала спину от дерева и прыгнула на них. Пистолетом воспользуюсь в крайнем случае. Если не удастся скрутить их голыми руками и приструнить. Козыри всегда лучше держать про запас.
Далее события развивались следующим образом. Время для меня замедлилось, словно кинопленка, прокручиваемая на низкой скорости, а тело начало существовать само по себе, не завися от мозга. В прыжке я ударила ногой в грудь Серого, которому посчастливилось «зайти справа», вышибив из парня дух и повалив на землю. Одновременно вскользь провела браслетом-кастетом по челюсти наступавшего рядом бритоголового. Надеюсь, обошлось без перелома основания черепа – не люблю делать людей трупами.
В результате у меня стало на два противника меньше, у оставшихся же «киллеров» в душе зародились сомнения. Я не стала выпускать из рук инициативу и дожидаться добровольной капитуляции.
Следующему противнику, бестолково размахивавшему тридцатисантиметровым широким ножиком, я продемонстрировала распространеннейший прием искусства восточных единоборств: схватив парня за предплечье и продолжив его удар, направила его не на себя, а вниз, в землю. Когда парень по инерции чуть не уткнулся носом в мои ботинки, я нагнулась, ударила его по ногам и перекинула через себя. Бедолага пролетел около метра и со всего размаху стукнулся спиной о дуб, после чего медленно сполз по стволу и замер бесформенной кучей, безучастной к происходящему.
На меня с ревом кинулся массивный качок по прозвищу Бочка, вооруженный железной трубой и финкой. Я ушла с траектории его атаки и, резко развернувшись на девяносто градусов влево, выполнила защиту предплечьем внутрь, сразу же нанеся удар наотмашь по руке, сжимавшей нож, а другой захватила его шею, применив удушающий прием. Финку Бочка выронил, но трубой продолжал размахивать, чем сильно повредил своему бритоголовому товарищу, который слегка очухался и опять полез в драку. С моей скромной помощью лысый забияка получил сначала в глаз, затем в ухо, после чего покинул поле сражения в неизвестном направлении, выписывая ногами замысловатые кренделя. Третий удар Бочка нанес сам себе в солнечное сплетение и уселся на землю размышлять о превратностях судьбы.
Я оглянулась. На периферии маячил трусоватый главарь шайки. Заметив, что остался со мной один на один, он припустил прочь, петляя среди деревьев. Догнать его было несложно: парень постоянно спотыкался и даже пару раз упал. Когда я положила ему руку на плечо, он затрясся, словно лист под ветром, и рухнул на колени.
– Н-не н-надо! Н-не трогайте м-меня! – тоненько проблеял он. – Я сирота!
– Растрогана. Встань, милый, поговорим.
Вставать хулиган отказался наотрез, видимо, посчитав, что на коленях выглядит жалостливее. Пришлось присесть рядом на пенечек.
– Ну, милый, рассказывай, кто вас на меня натравил?
Парень поднял грязное личико, дыхнул на меня едкой смесью курева, травки и алкогольных паров и радостно сообщил, перестав заикаться и запинаться:
– Дядя Вова!
– Кто? – опешила я.
– Дядя Вова, – охотно повторил раскаявшийся бандит. – Слесарь из больничной котельной.
Н-да… До чего дошел прогресс – слесарь заказал убийство лучшего детектива города.
– Не верю, – покачала я головой и угрожающе повертела в пальцах бронзовый браслетик.
– Мамой клянусь! – испуганно затарахтел парнишка. – Ребят спросите, не вру я! Витька, это которого вы об дуб шарахнули, его племянник родной. Он с Витькой договаривался!
Чудеса! Чем же я не угодила больничному слесарю?
– Когда вы с ним говорили?
– С час назад. Мы во дворе сидели, пиво пили. Тут подходит дядя Вова, уже поддатый хорошо, начинает трепаться, что у него дело есть для настоящих пацанов.
– И сколько же он вам заплатил?
– Сотню баксов.
