Бегущая по головам

Я ворвалась в гостиницу, чуть не сбив с ног служащего, вечно маячащего у дверей неизвестно с какими целями.

– Добрый вечер… – умудрился он все же ввернуть дежурную фразу, когда я уже пронеслась мимо.

Забыв про лифт, я помчалась по ступенькам, затем по коридору, до конца и направо. Даже не знаю, какая участь ждала бы Диму, столкнись он в эту минуту со мной. Однако, несмотря на бурную деятельность, которую я развила у дверей в его номер, мне никто не спешил открывать.

– Открывай! – шипела я, но все было бесполезно.

Пришлось снова топать вниз и выспрашивать у администратора о моем новом приятеле.

– Простите, а где… – И вот тут я сообразила, что кроме имени соседа, мне ничего о нем не известно, но я почти сразу же нашлась: – А где мой сосед из 28-го номера?

– Дмитрий Константинович? – до приторности любезным голоском поинтересовался Виктор Семенович.

– А в 28-м номере проживает кто-то, кроме него? – не удержалась я от едкого замечания.

– Гм… Дмитрий Константинович ушел, – растеряв часть прежней любезности, ответил администратор.

В принципе, мне все ясно. Этот пройдоха засунул свой нос в записку и теперь, поди, недоумевает, почему я так быстро примчалась, да еще и кавалера ищу. Я решила озадачить его еще больше и спросила:

– А куда ушел?

Расчет был верным. Виктор Семенович выпучил глаза и застыл на пару секунд, но потом, очевидно, профессиональный навык взял верх, и он совершенно нормальным тоном ответил:

– К сожалению, не имею об этом никакого понятия. Но если я не ошибаюсь, вы должны были увидеться.

– Так он передал вам записку для меня, ушел, и все? – проигнорировав последнее замечание, допытывалась я.

– Да.

– И больше ничего не говорил?

– Нет.

– А ключ от номера он сдал?

– Зачем? – опять озадачился администратор.

Действительно, зачем человеку сдавать ключи, если он только и собрался, что на свидание со своей соседкой по номеру?!

– Тогда скажите мне, любезный, – пропела я самым елейным голосочком, – а кто еще, кроме меня и вас, видел эту записочку?

Глаза администратора опять начали принимать неестественный вид.

– Никто.

– Вы в этом уверены?

– Конечно. Записка была адресована вам, я ее вам и передал.

– Хорошо. – Я попыталась с другой стороны подойти к этой проблеме: – А в котором часу Дмитрий спустился в холл, чтобы отдать записку?

– Ровно в восемь.

– А потом поднялся к себе в номер?

– Нет. Сразу же ушел.

– Тогда почему вы мне позвонили только в девять?

– Так попросил Дмитрий Константинович.

– То есть с восьми и до девяти записка находилась на вашем столе и ее мог взять и прочесть кто угодно? – резюмировала я.

– Этого не могло быть, – уверенно заявил администратор.

– Почему?

– Я никуда не отлучался со своего рабочего места.

«Ничего не понимаю! Бред какой-то! То есть преследователь Димы был прекрасно осведомлен о его намерении встретиться со мной и узнал об этом не от третьего лица?!»

– Но ведь кто-то же подходил к вашему столу. Например, другие служащие гостиницы? – не могла поверить я в собственную догадку.

– Нет.

– Совсем никто? – не унималась я.

– Ну… – Виктор Семенович призадумался, – разве таксист.

– Какой еще таксист?

– Таксист пришел, чтобы забрать вещи одного постояльца.

– Ага, так, значит, сегодня между восемью и девятью вечера из гостиницы выехал постоялец?!

– Ну да.

– А могло такое быть, ну чисто теоретически, что этот самый постоялец, пока вы суетились с его документами, увидел записку.

– Зачем ему?

– Так, значит, могло?

– Ну…

– А как звали этого постояльца?

– Минуточку, сейчас посмотрю в журнале, – засуетился администратор. – Так-так… – Он заскользил пальцем по страничкам огромного гроссбуха. – Так… Вот, номер был забронирован на Александра Смирнова.

– Спасибо. И у меня к вам будет еще одна просьба. Может, вы вспомните. Тут у вас есть такой постоялец… Живет, скорее всего, один, невысокого роста, русые волосы, сегодня на нем был такой костюм… из бежевого льна, кажется, на пару размеров больше… – попыталась я составить более или менее достоверный портрет человека, несколько минут назад стрелявшего в меня. – Не припомните такого?

– Так это он сегодня и съехал!

…За окном уже совсем стемнело, зажигались фонари; мутно-желтый свет от одного из них падал прямо в мое окно. В номере было совсем неуютно. Я зажгла свет и вышла на балкон подышать ночной прохладой. Облокотившись на перила, я задумалась.

Главный виновник всего – Дмитрий. Он-то никуда не съезжал. Вещи остались в номере, так что рано или поздно он вернется. И вот тогда-то мы с ним и поговорим по душам!

Но общения со своим соседом я жаждала немедленно, к тому же, возможно, Дима предпочтет вернуться ночью. Лично я бы на его месте так и поступила. Руководствуясь этими соображениями, я вернулась в комнату и занялась перестановкой. Через несколько минут столик с косметикой был отодвинут к окну, а на его место у двери я водрузила кресло, в которое немедленно забралась с ногами и стала дожидаться Дмитрия. Теперь-то голубчик точно мимо меня не проскользнет! Ему придется объясниться – хочет он этого или нет!

Как верный страж, я бодрствовала ровно до полуночи. Потом начала клевать носом. «Жаль, что нельзя сейчас заказать кофе. Это бы взбодрило», – вяло подумала я. Чтобы не уснуть, еще час я вышагивала по комнате из угла в угол. Но то, что сегодня день для меня начался с семи утра, давало о себе знать. Я снова забралась в кресло, на этот раз прихватив с собой плед. Завернувшись в мягкое одеяло, еще с полчаса усиленно таращилась на стену напротив. А потом глаза закрылись сами собой, и я уснула сном праведника…

Глава 2

Разбудили меня чьи-то громкие голоса. За дверью явно ругались сразу несколько мужчин. Я пару минут прислушивалась к их невнятному спору, пытаясь понять, о чем идет речь, но, кроме монотонного «бу-бу-бу» разных тональностей, ничего нельзя было разобрать. «И что там только они не поделили?» – вяло подумала я и попыталась встать с кровати, но вместо этого больно стукнулась о какую-то деревяшку коленкой и чуть не свалилась на пол. Я тут же вскочила и осоловело огляделась по сторонам.

Вот черт! Все же уснула вчера в кресле! Почти следом пришло воспоминание о том, почему именно я тут уснула. Неужели я проворонила Диму?!

Даже не подумав о том, какое могу произвести впечатление, спросонья, в мятом платье, всклокоченная, я выскочила в коридор и замерла с открытым ртом.

Дверь в номер Димы была настежь распахнута. В коридоре полно людей, большая часть из которых в камуфляже. Кто-то, проходя, задел меня плечом.

– Посторонитесь, дамочка! – пробурчал грубиян.

Я обернулась и увидела мужчину в белом халате с пинцетом в одной руке и пакетом в другой.

– Ну, что там у вас еще? – крикнул он куда-то в глубь номера и тут же скрылся в комнате. В душу закралась тревога. Что-то мне подсказывает, что все эти люди отнюдь не новые постояльцы гостиницы.

– А… что все это значит? – Я попыталась разобраться в происходящем, но в мою сторону никто даже не удосужился обернуться. Тогда я решительно зашагала в сторону распахнутой двери. Когда я уже перешагивала через порог, меня схватила чья-то крепкая рука и поволокла назад.

– Что вам здесь надо? – пробасил голос.

Я взглянула на его обладателя, и ноги у меня слегка подкосились. За шиворот одной рукой меня придерживал здоровенный мужик. Насупленные брови, суровый взгляд и плотно сжатые губы не предвещали дружеской беседы.

– Кто вы такие? Я сейчас позову охрану гостиницы! – пригрозила я.

Меня отпустили и сунули под нос какую-то книжечку. «Курбатов Александр Петрович. Майор милиции. Заведующий отделом уголовного розыска города Петровска», – гласила ксива.

– Что это значит?

– Вопросы тут задаю я. Что вам надо?

– Я живу в соседнем номере, услышала шум, вышла узнать, в чем дело, – вежливо отрапортовала я.

– Узнали? Идите к себе в номер! Нечего под ногами путаться! – велел майор.

– Скажите, а что случилось с моим соседом? – решила я сделать еще одну попытку завязать диалог с грубияном.

– Идите в свой номер. Когда надо будет, вас вызовут!

Засим представитель правоохранительных органов скрылся в номере, некогда принадлежащем Диме. «Ну и черт с тобой! Сама узнаю, в чем дело!» – решила я и зашагала по коридору.

То, что с Димой произошло что-то ужасное, очевидно. Уже само по себе участие уголовного розыска города Петровска ничего хорошего не предвещало… Вопрос в другом, что успел наболтать администратор этому дубовому майору милиции? Я пулей пронеслась по ступенькам, миновала холл и замерла у стойки.

– Доброе утро, Татьяна Александровна, – как всегда безукоризненно вежливо, отчеканил Виктор Семенович.

– Не такое уж оно и доброе. Что происходит в соседнем номере? Почему там хозяйничают какие-то странные типы и утверждают, будто бы они из милиции?

– Тише! – зашипел на меня администратор.

– Что случилось? – стояла я на своем.

– Не нужно поднимать панику, у нас полна гостиница постояльцев.

– Обещаю, что буду паинькой, если скажете, что случилось.

– Вашего соседа вчера убили. Почти у самой гостиницы. Ударили ножом. Представляете? Причем похоже, что это произошло как раз после того, как он оставил мне записку для вас и ушел. Просто в голове не укладывается!

– И что дальше?

– А ничего. Не явился он ведь к вам на свидание, да? Вы же сами его искали. Вот и выяснилось теперь все… Зарезали его. И ведь, главное, никто ничего не видел. Только дворник сегодня труп нашел и панику поднял.

Да, я действительно вчера места себе не находила, но вовсе не от того, что Дима оставил меня куковать одну-одинешеньку на веранде. Правда, администратору об этом лучше не знать. А вот о чем точно не мешало бы знать следствию, так это о преследователе Димы. Если он решил стрелять в меня, то разве не мог так же спокойно убить и моего соседа?

Я снова взвилась по ступенькам наверх и ринулась в номер Димы. Дверь все так же была распахнута, и на этот раз никаких препятствий в лице всяких там майоров на моем пути не было. Я схватила за руку первого попавшегося человека в камуфляжной форме и затараторила:

– Послушайте. Я соседка убитого. Мы общались. Он рассказал мне кое-что важное. Это может помочь выйти на след убийцы! Где следователь? С кем я могу поговорить?

На лице мужчины не отразилось никаких эмоций, он только обернулся назад и крикнул:

– Александр Петрович, вас тут спрашивают!

Пред моими очами снова возникла здоровая туша майора милиции.

– Опять вы?

– Между прочим, в моем родном городе не принято так обращаться со свидетелями, – не сдержалась я.

– А вы свидетель? – удивленно поднял брови Александр Петрович. – Интересно, чего?

Я проглотила пару веских комплиментов в адрес грубияна и продолжила:

– Вчера мы общались с Димой за завтраком, и он мне кое-что рассказал. Понимаете? За ним следили. Я видела этого человека, возможно, он и убил Диму.

– Да? А вы сами кем приходитесь убитому?

– Никем. Просто жили в соседних номерах, и все.

– Ага, понятно. Значит, так, сейчас мы еще не осмотрели номер. Вот закончим тут и начнем опрос постояльцев. Вон с того стаканчика еще не забудь снять отпечатки пальцев…

Последняя фраза была адресована уже не мне, Курбатов отвернулся и начал руководить дальнейшим осмотром номера. Я посмотрела на его широкую спину, мысленно чертыхнулась и вышла в коридор.

Ну и пусть сами ищут убийцу как хотят, а от меня они больше и слова не услышат!

Я заперлась в своем номере и, решив, что больше не буду думать обо всем случившемся, отправилась в ванную.

– Меня это не касается. То, что преследователь Димы пытался убить меня, какая-то роковая ошибка, скорее всего, он меня с кем-то спутал. Все, я умываю руки! – глядя в отражение в зеркале, сказала я самой себе.

Но сказать оказалось легче, чем сделать. Дурацкие мысли, как мухи, кружились у меня в голове. К тому же за стенкой продолжали раздаваться мужские голоса, напоминая о том, что там идут работы по осмотру номера.

Я почувствовала, что голова у меня идет кругом. Так, можно считать, что отдых испорчен. Можно прямо сейчас собирать вещи и отправляться в родной Тарасов. Вот только майор наверняка не позволит, чтобы кто-то из постояльцев сейчас выехал. Но сидеть в номере весь день я тоже не собиралась. Наскоро переодевшись и приведя себя в порядок, я выскользнула из номера и тенью прошмыгнула мимо комнаты Димы, дверь в которую была по-прежнему распахнута. Но моя осторожность была совершенно напрасной – никто не собирался меня останавливать и запирать в четырех стенах до тех пор, пока господин Курбатов не освободится и не соизволит поговорить со мной.

На улице уже вовсю палило солнце. Я нацепила на нос солнцезащитные очки, встала поближе к трассе и стала размахивать руками в надежде поймать такси. Мне повезло с третьей попытки. Белая «Волга» плавно притормозила рядом. Стекло тут же поползло вниз, высунулся водитель.

– Куда, красавица? – спросил абориген.

– До вокзала.

Через несколько минут я уже стояла у пригородной кассы и заказывала билеты в Тарасов. Потом немного побродила по местным магазинчикам, обзавелась совершенно ненужными мне безделушками, перекусила в кафе. Но, так или иначе, а все равно нужно возвращаться в гостиницу. Пришлось снова ловить попутку и мчаться туда, где, судя по всему, ничего хорошего меня не ждет. «Еще неизвестно, что им там наплетет администратор», – ворочалась в голове одна и та же тревожная мысль.

Но когда я вошла в гостиницу, все было на удивление тихо. У входа меня, как всегда, встретил улыбчивый парнишка, на бейджике которого значилось: «Максим. Обслуживающий персонал гостиничного комплекса „Заря“. Я поднялась на третий этаж и зашагала к своему номеру. Комната, где некогда жил Дима, была заперта на ключ. Очевидно, Курбатов и его команда закончили поисковые работы и переключились на опрос возможных очевидцев. Похоже, я как раз вовремя!

Я поворошила содержимое сумки, извлекла ключи и хотела уже открыть замок, но тут заметила, что дверь не заперта. Странно… Я точно помню, что закрывала ее. Может быть, это происки господина Курбатова? Мне запретил везде совать свой нос, а сам не упустил такой возможности. Но это уже, знаете ли, неслыханная наглость!

Кипя от злобы, я толкнула дверь и на секунду замерла на пороге. Все содержимое шкафов было выпотрошено. Вещи в беспорядке валялись на полу и кровати. Было такое ощущение, что по комнате прошелся хан Батый со всем своим войском. Но самое невероятное состояло в том, что какой-то совершенно незнакомый мне тип под два метра ростом и широченными плечами сидел на подоконнике и курил. Когда я вошла, он повернул ко мне голову и улыбнулся:

– При-и-ивет.

Я не успела поздороваться с гостем. Перед глазами поплыли разноцветные круги, в ушах зазвенело, через пару секунд я провалилась в какую-то темноту.

– …с ней все в полном порядке, – голос звучал как из подвала. Совсем далекий и незнакомый. – Шишка, конечно, будет, но никаких серьезных повреждений нет.

– Тогда почему она не приходит в сознание? – еще один незнакомый голос.

– Скоро очнется.

– Хорошо, если так. Спасибо, что сразу же приехали…

Голоса говорили о чем-то еще, но слушать их дальше стало неинтересно, к тому же в ушах опять начало звенеть. Я хотела уснуть, но вдруг откуда-то сверху полилась вода. Я закашлялась и открыла глаза. Сначала вокруг все плыло, но постепенно картинка реальности восстановилась. Что и говорить, реальность была жестока.

Надо мной склонялся совершенно незнакомый мужик. Он озабоченно заглядывал мне в глаза и звал:

– Татьяна Александровна… Татьяна Александровна…

Я поморщилась – терпеть не могу, когда меня величают по имени-отчеству. Но не это было самое ужасное. Когда я перевела взгляд за плечо сердобольного дядечки, то увидела того самого типа, который на совершенно незаконных основаниях вторгся в мой номер и устроил разгром. Так все это был не сон? Я резко вскочила на кровати.

– Ты?!

Дядечка тут же обернулся к верзиле и зашикал на него:

– А ну иди отсюда. Нечего тут маячить. От вас и так сегодня одни неприятности. Танечка… вы же не против, если я буду вас так называть? Танечка, не волнуйтесь.

Я снова рухнула на кровать и закрыла глаза. Какой ужас! Во что я вляпалась?

– Танечка, это я прислал за вами своих людей. Хотел поговорить с вами с глазу на глаз. Я даже и представить не мог, что мои головорезы устроят такое. Просто я хотел узнать, с кем мне предстоит общаться…

Я открыла глаза, голова еще болела, но способность соображать медленно, но верно возвращалась ко мне.

– И что, узнали?

– Да.

Мой новый знакомый протянул мне паспорт и ксиву частного детектива, которую я, не знаю зачем, решила прихватить с собой, собираясь на отдых в Петровск.

– Простите, мне правда было важно знать, с кем я имею дело.

– Простите, а с кем я имею дело? – в тон ему, не скрывая злобы, осведомилась я.

– Меня зовут Константин Сергеевич Нуштаев. Я отец Димы, вашего соседа, которого убили прошлым вечером.

Я ожидала всего, чего угодно, но только не этого. Я медленно поднялась и села на кровати.

– Вы мне не верите? – верно истолковал мое молчание мой собеседник. – Если хотите, я могу вам показать паспорт.

– Не стоит, – осипшим голосом ответила я. – Я вам верю.

– Мои люди были в гостинице, когда милиция обыскивала комнату Димы. И они слышали, как вы пытались что-то рассказать следователю.

– Да, только он не стал меня слушать…

– А вот я хочу вас выслушать.

– Что вас интересует?

– Все.

Я действительно рассказала Константину Нуштаеву все, что мне было известно о его сыне, утаила только маленький нюанс, касающийся случая на веранде. Пока я рассказывала, господин Нуштаев расхаживал по комнате и курил одну сигарету за другой.

– …собственно говоря, это все, – закончила я свое повествование.

Нуштаев как по команде замер на месте, несколько минут стоял недвижно, глядя в окно, а потом резко развернулся, подошел к дивану, на котором я сидела, и заявил:

– Татьяна, Дмитрий вас обманул. Все его слова от первого до последнего – полная ложь.

– Как?

Константин Сергеевич быстро пересел в кресло напротив меня, схватил пачку сигарет, вытащил одну, но даже забыл прикурить, только крутил ее в руках, пока из нее не посыпался сухой табак. Тогда он отшвырнул сигарету и, решительно глядя на меня, сказал:

– Татьяна, так получилось, что вы поневоле оказались впутаны в это дело и вам известны некоторые подробности из жизни моего сына. А коли так… я прошу вас расследовать это дело. Найдите того человека, который следил за Дмитрием, докажите его вину, если это он убийца.

– Но вы сами только что сказали, что все слова Дмитрия были ложью!

– Да. Я расскажу вам действительную цель его поездки в Петровск, если вы возьметесь за расследование. На здешнюю милицию я особо не рассчитываю, никакого влияния у меня в городе нет, зато есть враги, и убийство Дмитрия могут вывернуть так, что… – Нуштаев махнул рукой. – Так что, вы согласны? Я хорошо заплачу. В моем родном городе Норильске у меня серьезный бизнес. – Константин схватил свой пиджак и стал рыскать по карманам. – Сколько вы обычно берете за свои услуги? Я вам заплачу в два раза больше.

– Дело не в этом, – попыталась отговориться я. Все же призрачная мысль о недавно купленном билете в Тарасов все еще грела душу. Но какое там… Нуштаев уже отыскал свое портмоне и пытался всучить мне новенькие купюры.

– Это аванс, остальное заплачу потом.

Я посмотрела на купюры, потом на Нуштаева, потом снова на купюры.

– Хорошо.

Нуштаев шлепнулся обратно в кресло, схватил сигарету, но на этот раз сразу же прикурил ее.

– Тогда позвольте, я расскажу вам, что на самом деле произошло.

Я кивнула.

– В Петровск Дмитрия привела вовсе не командировка. Скажу вам больше, мой сын вообще никогда и нигде не работал. Но все же в одном он вам не соврал: в этом городе он был не первый раз. Здесь жил мой брат – Леонид Митрохин. Лично у меня с ним отношения испортились давно – бизнес не поделили, а вот Дима, несмотря на мои запреты, иногда навещал дядю. Вот только около двух недель назад мне позвонил поверенный Леонида и сообщил, что тот умер и нужно приехать на оглашение завещания. Должно быть, это была моя ошибка, за которую я теперь и расплачиваюсь, но я не поехал на похороны брата, а позволил Диме уехать одному.

Нуштаев замолчал. Я подождала немного, а потом осторожно спросила:

– И что дальше?

– Ничего. Несколько раз Дима звонил мне – как только приехал в город и после оглашения завещания.

– А когда состоялось оглашение?

– Седьмого числа. Во вторник. Сначала была церемония погребения, а потом нотариус обнародовал содержание документа.

– Как раз в тот день, когда он только приехал в гостиницу, – размышляла я вслух.

– Да. Никаких знакомых или приятелей у Димы в этом городе не было, поэтому он решил, что лучше всего прибыть в день похорон. Теперь вы понимаете, почему я сказал, что весь рассказ о романе с коллегой и о ревнивом муже – полный бред? Непонятно только, зачем Дима насочинял такое? Это совсем на него не похоже.

Я не стала спорить с Нуштаевым, хотя кое-какие соображения по этому поводу у меня были.

– А что с завещанием? Возможно, причина убийства кроется именно в нем?

– Это было бы возможно, если бы Леонид не переделал… Понимаете, после нашего с ним разлада Леонид уехал в Петровск, нашел себе компаньонов, начал новый бизнес. От дел он отошел год назад, уже тогда врачи предупреждали его об опасности… Очевидно, тогда он и решил составить первое завещание, по которому все наследство делил между Димой и своими бывшими компаньонами. А теперь представьте всеобщее удивление, когда нотариус зачитал совершенно другой вариант посмертного документа, по которому все его имущество переходило государству. Так-то!

– Ясно, – вздохнула я. – Попытаюсь сделать все возможное, чтобы найти убийцу. Для начала мне бы хотелось узнать имя нотариуса.

– Конечно, он мне звонил, чтобы сообщить о смерти брата, и оставил свои координаты. Сейчас поищу.

Константин Сергеевич быстро встал с кресла, прошел к столу, перелистал толстую записную книжку.

– Так-так. Где-то здесь, – бормотал он, вороша листочки. – Ага, вот.

Он выдернул нужный лист и передал его мне.

– Александр Вениаминович Ташков. Это его адрес, он принимает клиентов на дому. И вот еще. Возьмите мою визитку. Там все контактные телефоны, по которым со мной можно связаться. Звоните в любое время. Только завтра я должен уехать отсюда. Но готов вернуться в Петровск по первому же вашему звонку.

– Хорошо, – кивнула я, спрятала обе визитки в карман и быстро встала с дивана. Голова еще немного кружилась.

– Вас довезут до гостиницы. Машина ждет внизу.

Машина и впрямь ждала меня у подъезда элитной пятиэтажки, из которой я вышла, слегка пошатываясь. Господин Нуштаев вышел лично проводить меня, усадил в салон джипа и, взяв обещание, что я буду отзванивать каждый день, велел шоферу ехать.

Откинувшись на мягкую спинку сиденья, я задумалась. Странная какая-то история получается… Сомневаться в правдивости рассказа Нуштаева мне не приходится. Но зачем врал Дима? Какой был в этом смысл? Да, я заметила, как он отреагировал на появление в ресторане того типа в льняном костюме, но ведь мог же просто промолчать, так нет же – предпочел исповедаться. И к тому же было еще одно неоспоримое свидетельство того, что кое-какие знакомые у Дмитрия здесь все же были, – телефонный разговор с неизвестной дамой, который я нечаянно подслушала. Я попыталась оживить в памяти его фрагмент. «Нам пока не стоит видеться. Есть одна проблемка. Следит. Лучше в ближайшее время». Кажется, что-то типа этого. Ничего не значащие фразы, и все же… Из разговора явно следует, что Дима встречался с некой особой, но этим встречам каким-то образом начал мешать тип в льняном костюме. Эта беседа вполне удачно вписывалась в легенду о ревнивом муже. Да, Дима мог врать мне в глаза, но ведь о том, что я подслушиваю, он не знал!!! Сейчас важно выяснить только одно – имеет ли «сказка о ревнивце» какое-то отношение к завещанию господина Митрохина или нет. Лично мое мнение, что – нет. Но чем черт не шутит, то для детектива улика.

– Татьяна Александровна, – кинулся мне навстречу администратор, едва я успела войти в холл, – мы вас уже обыскались. Максим сказал, что вы прошли в свой номер, но вас там не было.

– А что случилось?

– Там следователь хотел с вами побеседовать.

Особого желания общаться с майором по фамилии Курбатов у меня не было. Раньше я хотела поведать ему все, что знала, но теперь я сама стала заинтересованной стороной и делиться информацией с конкурентом не собиралась. Очевидно, у самого Александра Петровича по этому поводу были иные соображение.