Игры Демиургов. Тайник бога

К моему удивлению, опустившийся возле каменной постройки явно иномирный корабль не вызвал среди посетителей слишком уж большого внимания. Хотя люди останавливались, внимательно разглядывая машину, они не выглядели удивлёнными. Это хорошо: наверняка они не станут лезть ко мне как чужеземцу. Запуская процесс разъединения, я в последний раз сверился со своими заметками и правилами храма и расслабленно откинулся в мягком ложе.

*      *      *

Перед выходом из корабля я замотал приготовленные вещи банды Надайла в зелёную парусину, чтобы не привлекать внимания посетителей. Хоть в храм и разрешён вход с оружием, неизвестно, как посетители отреагируют на эти вещи. Алтарь Архана оказался слишком лёгким для своего размера: не больше восьми килограмм. Вчера я не обратил на это внимания, но сегодня это удивило довольно сильно. Дав команду на открытие двери и спуск лестницы, я подошёл к креслу, где в сумке покоились три сердца, и со всей возможной осторожностью повесил её на плечо. Пора.

Первое что я услышал, выйдя из корабля – пение птиц. Гомон крылатых созданий был удивительно красив, хотя и громок, а утренняя прохлада отодвинула подступающую усталость. Проходящие мимо люди бросали заинтересованные взгляды, но никто не лез с расспросами. Я же рассматривал их с огромным любопытством, стараясь не таращиться. Мужчины и женщины, ничем не отличающиеся от жителей моего мира, были одеты так разномастно, что глаза иногда невольно провожали следом то одетого в кожаный доспех высокого парня, то простоволосую женщину, закутанную в чёрную мантию. Переключив зрение, внимательно вгляделся в светящееся нечто. То, что светилось в груди, больше всего напоминало маленькое солнце. Небольшое, размером в половину кулака, оно светилось таким же тёплым и мягким светом как… храм?! В памяти что-то шевельнулось, но разум, отключенный от мощного псевдоразума машины, отказывался вспоминать, откуда и что я мог знать об этом.

Войдя внутрь, я не останавливаясь прошёл первое строение насквозь, отметив, что это, на первый взгляд, обычный трактир. Однако, чем внимательнее я всматривался, тем больше деталей проявлялось. Первое – широкий зал, уставленный столами, был полупуст, однако обстановка за теми столами, что были заняты, больше походила на деловой совет, чем на праздное веселье. Второе – во второй половине зала у стен находились небольшие кабинки, в открытой двери одной из которых я увидел чистый стол, за которым сидел курящий трубку старик. Бросив на меня равнодушный взгляд, он отвернулся, но, словно очнувшись, подался вперёд, пожирая глазами покрытый тканью щит. Не останавливаясь, я прошёл дальше, впервые встретив здесь разумных не человеческой расы.

Из дверей, ведущих в главное строение, вышел гигант с тремя спутницами. Малеоры – очень воинственный и вольный народ. Судя по костяным накладкам на одежде, мужчина явно шёл по пути Хотора – пути охотника. Чуть меньше двух с половиной метров, круглый разрез жёлтых глаз, долгая плоская переносица и мощные челюсти и шея. Густые рыжие волосы, растущие не только на голове, но и на мощных шее и плечах, заплетены в идущие вдоль тела толстые косы. Из одежды только плотные штаны, широкий ремень, который прикрывал своей огромной бляхой живот и солнечное сплетение малеора, и высокие сапоги на мягкой подошве, если судить по его бесшумной походке. Женщины отличались от своего мужа отсутствием волос и относительно низким ростом – их глаза были на уровне моих, а я, в свою очередь, был среднего роста: метр и восемьдесят сантиметров. Одежда женщин тоже отличалась: у каждой по-своему украшенный амулетами и нашивками жилет и покрытые рунными узорами штаны. Что ж, в желании быть красивыми наши женщины похожи. Внимательно посмотрев мне в глаза, малеор усмехнулся и негромким рычащим голосом обратился к своим жёнам:

– Не толпитесь, марики*, пропустите охотника, у него достойная добыча!

Заулыбавшись, женщины расступились в стороны, пропуская меня ко всё ещё распахнутым дверям.

– Охота и правда вышла доброй, малир*. Но она только начинается.

Жёлтые глаза азартно блеснули, и, довольно взрыкнув, малеор ударил когтистой рукой по защитной бляхе со сценами охоты на рогатых зверей.

– Ветра в лицо тебе, человек! Хочу однажды услышать в своих угодьях песню о твоей охоте!

– Ветра в лицо, малир. Когда-нибудь в твоих владениях прозвучит песня о мести Талила.

Из груди малеора раздалось клокотание и, довольно оскалившись, он такими же мягкими шагами направился вглубь зала. За ним неслышными тенями поспешили его жёны, одарив меня напоследок своими клыкастыми улыбками.

Я проводил их взглядом и мысленно поблагодарил Талилу, которой в детстве кто-то из наших многочисленных гостей подарил книгу о разумных народах, с которыми контактировала Империя Детринар, а мы потом зачитывали эту книжку до дыр, мечтая увидеть всё вживую. Но если в детстве я мечтал увидеть малеора в боевом доспехе, то сейчас во мне слабо цепляется за жизнь надежда не столкнуться с их охотничьей стаей в бою. А ещё я искренне поблагодарил деда, который надёжно вбил в наши головы, что с собеседником нужно говорить на понятном именно ему языке.

(*Марики – на человеческом языке по смыслу больше всего подходит «жёны-спутницы в охоте».

*Малир – достойный охотник)

Войдя в главный зал, я остановился в пятне бьющего из окна солнечного света, рассматривая скульптуру в центре зала. Семиметровый щёголь в изысканном даже для Империи наряде сидел на каменном троне, задумчиво глядя куда-то вдаль. На секунду задумавшись, я понял, что смотрит он как раз в сторону разрыва реальности. Интересно. В левой руке, лежащей на подлокотнике, мужчина сжимал рулон свитка, а из ладони вытянутой вперёд правой нитями расходились лучи света, бьющие в грудь стоящим полукругом статуям разумных. Я насчитал четырнадцать малых статуй, среди которых были люди, корфы*, нактиды* и даже двое гуманоидов, расу которых я не смог определить.

(* – корфы – высокоразвитый народ, строящий свои города под водой, в специальных куполах. Слепы, но благодаря своим технологиям с помощью специального эхолота могут видеть окружающее пространство.

* – нактиды – раса коричневокожих карликовых гуманоидов, заработавших себе славу отличных машиностроителей)

Пока я осматривался, из-за главной статуи вышел высокий старик в длиннополой одежде, осмотрел зал и, заметив мою нагруженную фигуру, направился в мою сторону. Нас разделяло шагов двадцать, и пока старец приближался, я успел хорошо его разглядеть. Морщинистое тонкое лицо и убранные назад длинные седые волосы. Чёрная длиннополая одежда опоясана широким ремнём, на котором висел увестистый кожаный тубус, покрытый золотыми рисунками.

– Здравствуй, иноземец. Моё имя Беледан, я служитель КоаДива. Я вижу, ты впервые в его доме. Что привело тебя к нему?

– Здравствуй и ты, Беледан. Я – Талил, мне нужна помощь, чтобы мои друзья обрели покой, – с этими словами я опустил свою поклажу на пол, аккуратно снял с плеча сумку и раскрыл её горловину.

Когда я извлёк первый цилиндр и протянул жрецу, его лицо перекосилось в гримасе отвращения, а тубус на поясе отчётливо скрипнул под сдавившей его рукой. Опомнившийся Беледан протянул руки, аккуратно, как ребёнка, взял сосуд, а его лицо вернуло себе спокойное выражение.

– Ты можешь рассказать, что произошло и как ты встретил чудовище, которое это сотворило? – говоря это, Беледан, указал на мою поклажу и двое молодых послушников, появившиеся словно из воздуха, быстро унесли укрытые парусиной трофеи. Аккуратно приняв из моих рук все три цилиндра, жрец поманил меня за собой, направляясь к статуе в центре зала.

Следуя за Беледаном, я подумал, что лучше всего не рассказывать ничего, чтобы он не смог растрепать услышанное ищейкам великих домов, но после недолгого раздумья решил рассказать укороченную версию без имён и мест, чтобы взамен получить недостающую в базе данных информацию о культе.

– Хорошо.

Подойдя к статуе, мы остановились перед круглым белым пьедесталом у её ног. Жрец аккуратно поставил в центр пьедестала сосуды с сердцами и, отойдя на шаг назад, прижал левую руку к сердцу, а правую вытянул вперёд, ладонью к цилиндрам. Внезапно сверху, прямо из распростёртой над пьедесталом ладони с рёвом ударил мощный столб света, но что странно, он не ослепил, несмотря на то, что глаза уже привыкли к тенистому помещению. Уняв бешено застучавшее сердце, я опустил взгляд на пьедестал, на котором рассыпались в прах серебряные сосуды. Мгновение, и на большой круглой площадке не осталось ничего. Несколько секунд ничего не происходило, а потом в столбе света появились три мужских силуэта, быстро обретающих чёткость. Калид, Дамил и… Надайл?! Как такое возможно?! Мои друзья стояли улыбаясь, а затем Дамил, а за ним и Калид ударили кулаком по груди в военном салюте и коротким движением слева направо, словно смахивая что-то со стола, взмахнули рукой. Улыбнувшись, я повторил их жест. Пожелание чистой дороги, которое появилось ещё во время первых экспедиций в Астрал. Если это то самое посмертие, о котором говорили наши предки, то чистой вам дороги там, парни.

Фигуры моих друзей благодарно кивнули и, сделав шаг назад, начали таять, как туман на ветру. Переведя взгляд на Надайла, я наткнулся на злобную гримасу, с которой тот смотрел на меня, неподвижно застыв. Нет, это не Никер Надайл! Очень похож, но не он. Чем дольше я вглядывался в фигуру, тем больше видел различий. Тот, кто стоял в столбе света, был намного моложе, и левая сторона его тела была изуродована какой-то болезнью. Согнутая в локте рука выглядывала из рукава отвратительно перекрученной и сросшейся плотью, а левая часть лица неподвижно застыла, вытаращив тёмный раздутый глаз. Человек шагнул вперёд и, вытянув здоровую руку вперёд, ткнул в меня пальцем, открывая рот в беззвучном крике. Даже если он что-то и говорил, за рёвом бьющего света я не расслышал ни слова, а через несколько секунд начала таять и его фигура. На изуродованном лице промелькнула паника, и похожий на Надайла человек с ненавистью и надеждой повернулся к Беледану.

– Ты выбрал странный способ избежать встречи со своим богом, проклятый, – без всякой ненависти ответил на невысказанную просьбу жрец. – Надеюсь, больше ты с ним не разлучишься.

С последним словом жреца истаял и беснующийся калека. Повернувшийся Беледан тепло улыбнулся.

– КоаДив увидел тебя, Талил, и благословляет за доброе дело. Тебе нужна помощь?

– Да. В ближайшее время меня и тех, кого ты освободил, будут искать. Мне бы очень помогло, если о том, что здесь произошло, никто не узнал. Как и о том, что я расскажу тебе. И ещё я хочу узнать о вашем культе.

– Будь спокоен, ищейки Империи не узнают ничего. Всё, что происходит в храме, остаётся в его стенах.

Беледан нашёл взглядом полного старца, стоящего у статуи женщины неизвестного мне народа, и окликнул его:

– Ратмир, присмотри за залом.

Жрец, на рясе которого по обеим сторонам висели ровные ряды небольших тубусов, нехотя отвлёкся от чтения пергамента, который держала в руках статуя, и обернулся к Беледану.

– Хорошо, старший.

Мы обошли статую КоаДива и оказались перед высокой каменной аркой. На стене напротив арки висел деревянный щит с короткой надписью: «Варот. Рубежные земли». Заметив мой взгляд, Беледан пояснил:

– Такие порталы есть в каждом храме. Иногда возникает необходимость срочно отправить помощь в какой-либо из храмов, в том числе и идущих по путям КоаДива. Это написано для тех, кто выходит из портала.

Выходит из портала? Это что, устройство перемещения между мирами? Да нет, бред какой-то. Такими технологиями не владеет даже Империя. Однако, не желая спорить, я молча кивнул, перевёл взгляд на стеллажи, полные свитков и, не удержавшись, спросил:

– Почему всё вокруг заполнено свитками? Даже ты носишь их при себе, зачем?

– Это не совсем свитки. Как бы объяснить это попроще… Великий КоаДив видит все нити судьбы каждого существа во всех мирах. И для помощи тем, кто служит Ему и идёт по светлым путям, он направляет нам своих помощников, которые принимают облик свитков. Мы называем их посланиями. Обычно они не покидают стен храма, но в случае необходимости помогут идущему. Они общаются с нами, показывая то, что нам необходимо знать или увидеть.

– Ты хочешь сказать, они живые? – недоумённо протянул я и, не дожидаясь ответа, посмотрел на свитки навигаторским зрением.

От увиденного я замер, пораженно оглядывая ряды заполненных стеллажей. Светящиеся свитки, несмотря на то, что были неподвижны, непрерывно передавали друг другу энергетическую пульсацию, будто… общаясь друг с другом. Это выглядело так красиво, что я абсолютно выпал из реальности, потеряв ответ Беледана.

Отойдя от потрясения, я поймал на себе пристальный взгляд старого жреца и мысленно выругался.

– Скажи, Талил, ты ведь что-то увидел?

– Только то, о чём мы говорили.

Жрец хмыкнул и, пройдя вдоль стеллажей, потянул дверцу внутреннего помещения.

За дверью оказалась комната, отделанная в золотых тонах, больше всего напоминающая зал совещаний. Взгляд сразу зацепил дорогой длинный стол из красного дерева, покрытый золотыми узорами. Похожий, только без узоров, стоял в зале совещаний моего дома, и, вспомнив его стоимость, я с уважением покосился на старого жреца. «Отсталый мир» всё меньше и меньше казался мне таковым. Светильники под потолком горели тёплым жёлтым светом, создавая вокруг какую-то слишком домашнюю для такого места атмосферу.

Мой рассказ занял чуть меньше часа, и умолчал я только о своей принадлежности к великому дому, о встрече с Раддалом и о моей помощи в пробуждении волка. Жрец, даже если и понял, что я что-то не договариваю, с расспросами не лез, а выслушав, ненадолго ушёл в себя. Потом встал со своего места и начал мерить комнату шагами, размышляя вслух:

– То есть странствующие жрецы целенаправленно ищут хранилища других богов, в которых обычно хранятся самые опасные артефакты. Или те, которые бог забирает у своих врагов. Последние полсотни лет я не слышал ни об одной крупной стычке с культистами проклятого собирателя сердец, поэтому, наверняка, они хотят украсть что-то опасное. Чёрный волк, чёрный волк… я знаю двух богов, кому может служить такое создание. Отец Кузниц либо Карладан. Но Карладан устраивает свои тайники в лесных лабиринтах, а не безжизненных долинах. А что может понадобиться проклятым от Отца Кузниц? Их последняя стычка была, дай КоаДив памяти, лет триста назад, и для проклятых не закончилась ничем, потому что сердца кузнецов они унести так не смогли. Ладно, я подумаю об этом позже.

Старец вернулся к столу и, достав из поясного тубуса желтоватый рулон пергамента, расстелил его на столе. Пергамент оказался девственно чистым, и я вопросительно посмотрел на Беледана.

– Что ты видишь, Талил?

– Ничего. Чистый лист.

– Странно… Я вижу тебя, стоящим возле холмов и беседующим с перепуганным юнцом. И короткую подпись: место выбора.

Нахмурившись, я ещё раз взглянул на пустой пергамент и переключился на навигаторское зрение. В следующий миг я отскочил от стола, судорожно хватаясь за кортик. Вместо пергамента зрение показывало зеркало, из которого на меня смотрели сотни глаз. В сумраке зазеркалья я не видел их хозяев, но пронизывающие взгляды приковывали к полу, заставляя чувствовать себя вывернутым наизнанку, прочитанным до самого нутра. Через несколько секунд зеркало затянуло дымкой и на его поверхности я увидел флот астральных кораблей, на бортах которых красовался красный глаз с вертикальным зрачком. В центре построения шёл огромный чёрный флагман, и по мере приближения картинки к его главной башне, я всё отчётливее видел стоящую за бронированным стеклом фигуру. Взгляд прикипел к заметно постаревшему… мне. Серое лицо с опущенными уголками губ и жёстким, злым выражением, седеющие волосы и повторно выращенный глаз. Я хотел рассмотреть фигуры, стоящие позади, но картинка стала быстро тускнеть, пока на зеркале не осталось только отражение потолка.

Наконец-то выдохнув, я перевёл взгляд на Беледана, краем сознания отметив, что «солнце» в его груди намного больше, чем у остальных, и вернулся к обычному зрению. Старый жрец улыбался, глядя на мою реакцию, и, приглашающе указав рукой на стул, произнёс:

– За восемьдесят три года жизни я впервые встретил Видящего. Рад нашей встрече, Талил. Присаживайся, нам нужно многое обсудить.

*      *      *

Из храма КоаДива я вышел только через три часа, изрядно уставший и погруженный в свои мысли. Информация, которой поделился Беледан, оказалась очень полезна, и теперь в моём распоряжении есть список миров, в которых я смогу обосноваться, не боясь столкнуться с имперскими торговцами. И ещё была срочная просьба, которую, после недолгих размышлений, я принял.

В торговом мире Гарзель пропала группа идущих по пути КоаДива, а совет магнатов на все запросы властей Варота дипломатично отписывался, что в подконтрольных им землях никто из группы не появлялся, и обещают всяческое содействие в случае подтверждения информации. Однако, группа из трёх человек прошла через портал, соединяющий столицы двух миров неделю назад, и до сих пор не выходила на связь. Две группы, ушедшие на поиск первой, также не вернулись, а совет магнатов всё так же вежливо сообщил, что две прошедшие через портал группы находятся в столице, но не желают общаться с посланниками Варота, а Гарзель, являясь свободной страной, не может принудить их выполнять то, что они не хотят.

Беледан, опасаясь снова отправлять людей через портал, попросил меня доставить поисковую группу через разрыв реальности, и после окончания поисков вернуть их обратно. Формулировка оплаты меня удивила – храм КоаДива обязуется единожды ответить на мою просьбу о помощи. Тем не менее, после короткого раздумья я решил, что это будет ценнее денег, которые нужно ещё придумать как хранить.

Шесть часов, которые требовались новой группе для сбора, я с чистой совестью спал, а проснувшись, почувствовал себя на удивление бодрым и свежим.

Время, которое Беледан попросил для сбора новой группы, истекло, и, быстро пообедав, я вышел из машины. В тени корабля, на траве сидели трое мужчин, женщина и два нактида-мужчины, приветственно кивнувшие при моём появлении.

– Приветствую вас, идущие. Моё имя Талил. Вы готовы?

Поднявшийся мне навстречу худой мужчина в мешковатой куртке прижал руку к сердцу и глубоко кивнул.

– Приветствую, Талил. Благодарю за то, что согласился помочь. Меня называют Старый, можешь звать меня так же. Это Сиор, Вита, Корд, Бульган и Бузирь. Ждём только Реену, она будет с минуты на минуту.

– Проходите в салон, закрепите багаж на полках. В пути мы будем недолго, но осторожность лишней не будет никогда.

– Ха, мне нравится ход твоих мыслей, человек! Веди свою колымагу осторожнее, у меня очень хрупкий груз, хе-хе! – смуглый коротышка, которого Старый представил как Бульган, деловито прокосолапил мимо, таща рюкзак едва ли не больше, чем он сам.

Зная склонность нактидов создавать гениальные, но в то же время опасные механизмы, я мысленно выругался, надеясь, что его «хрупкий груз» не разнесёт машину.

Следом за ним потянулись и остальные, только Старый остался стоять, передав свой рюкзак Сиору и вглядываясь вдаль. Наконец, он облегчённо выдохнул:

– Едет.

Я разглядел бешено несущуюся карету, запряжённую четвёркой лошадей. Через пару минут она остановилась напротив храма, а из распахнувшейся дверцы вырвалась простоволосая девушка в цветастом сарафане и едва ли не бегом направилась к машине.

Худенькая брюнетка, можно сказать совсем девчонка. Никакой поклажи и, в отличие от уже погрузившихся на корабль, никакой защиты. У того же Старого под курткой явно была какая-то броня, да даже коротышки-нактиды облачились в слишком уж просторные кожаные куртки.

– Здравствуй, Старый, здравствуй, Талил! Простите за ожидание, я была на Ханкоре. Можем отправляться?

– Здравствуй. Да, проходите внутрь, отходим прямо сейчас.

До того, как заснуть, я нашёл в базе данных корабля тот разрыв, о котором говорил Беледан, и приятно удивился, когда оказалось, что лететь до него всего полчаса. Для такого короткого перехода я даже не буду объединять разум с кораблём – пойдём на ручном управлении.

Подняв корабль на десяток метров, я направил его к разрыву, с улыбкой слушая восхищённую ругань пассажиров за стенкой. Мне понравилось их настроение: судя по несмолкаемым разговорам и смеху, они хорошо знали друг друга, и, несмотря на скорую работу, нисколько не переживали. Прислушавшись к своим ощущениям, я понял, что и сам чувствую себя на удивление хорошо: после прощания с друзьями чувство безвозвратной потери ушло. Где-то внутри ещё была грусть, но не гложущая, а… светлая? Ну что ж, дорога жизни продолжает бежать навстречу, и сопротивляться этому – глупость.

*      *      *

– Отродья эфира! Вы-то что здесь забыли?! – не сдержавшись, я от души выругался.

Но именно в этот раз это было не только ругательство, но и констатация факта: перед разрывом реальности, ведущим в мир Гарзель, витал целый рой небольших грязно–зелёных аморфных существ. Учёные моего мира дали им название «астральный слизень», и в целом, по одиночке, это были неопасные существа… Но только поодиночке. Собираясь в группы, астральные слизни могли облепить человека или целую группу, обволакивая и начиная заживо переваривать несчастных. Для астральных кораблей они тоже несли опасность: облепливая машину, они могли повредить маногравы, ускорители, радары или даже проломиться внутрь, если среди роя окажутся особо крупные особи.

Ну что ж, пришло время проверить гарпун на этой машине. Плохо только, что у меня нет времени на слияние с псевдоразумом, и стрелять придётся вручную – несмотря на расстояние больше чем двести метров, слизни уже почувствовали корабль и начали медленно плыть в мою сторону. Включив громкую связь в салоне, я быстро проговорил:

– Дамы и господа, до разрыва реальности в Гарзель двести двадцать метров, однако у нас на пути группа астральных слизней, а значит, на той стороне сильное эфирное загрязнение. Держитесь, сейчас нам придётся немного пострелять и поманеврировать.

– Ха, напугал колесо дорогой! Давай, человек, выжми что можешь из своего ведра! Я даже за тебя поболею! – раздался из-за стенки приглушённый, но весёлый голос Бульгана, а следом раздалось такое паршивое пение, что через невольную улыбку я скривился. – Как-то раз мы сели в таз и под крепкое вино вышли в море, как…

Вот ведь коротышка! И ведь он, в понимании их народца, сейчас выразил мне огромное уважение! Ладно, всё лишнее в сторону! Гарпун уже приведён в боевое положение, и, сбавив ход до минимального, я внимательно вглядывался в передаваемую на купол кресла картинку. Так, вот самый большой слизень очень удачно выплыл вперёд из живого облака своих собратьев. Чуть-чуть ближе… Сто метров! Выстрел!

Копьевидный снаряд влетел точно в центр тела слизня, натянув между кораблём и астральным существом десятки метров едва светящегося синим троса. А теперь – импульс! Двухметровый слизень замер, а в следующий миг разлетелся ошмётками в синей вспышке энергетического импульса. Медленно парящие следом за ним слизни с неожиданной для них скоростью начали разлетаться в стороны, обожжённые вспышкой, образовав свободное пространство прямо до разрыва, куда я тут же направил свой «Алый коготь».

Как только мы влетели в живой тоннель, ужасная песенка Бульгана оборвалась, а затем раздались изумлённые возгласы и ругань. Двадцать метров, десять, переход! Я судорожно задрал нос машины, направляя её вверх, едва не врезавшись на полном ходу в покатую земляную стену. Ругань за стеной усилилась, а я, наконец подняв машину на безопасную высоту, выровнял её положение и остановился, оценивая обстановку.

Разрыв реальности расположился на дне широкого кратера глубиной в десяток метров. Вокруг разрыва, по сплавившейся коричневой земле, ползали четыре огромных слизня, оставляя за собой отвратительные следы из слизи. Вокруг кратера находились хаотично разбросанные горы мусора, среди которого я смог разглядеть фрагменты деревянных и каменных стен, изломанные мёртвые деревья, а из одного из холмов слепыми глазами смотрела безносая статуя. На месте кратера навигаторское зрение показывало огромную, клубящуюся серо-синюю тучу, в стороны от которой, как пыльца, разлетался заражённый эфир. Похоже, здесь произошла катастрофа, открывшая разрыв, последствия которой до сих пор загрязняют окружающие земли.

Увидев информацию, получаемую от сканера и бортовых датчиков, я начал постепенно удаляться от разрыва, с облегчением наблюдая уменьшающуюся степень загрязнения окружающего эфира. Наконец, порядочно попетляв среди гор мусора, я выбрал наиболее чистый участок и опустил машину на землю и в наступившей тишине осмотрелся через панорамное окно кабины.

Небо укрывали медленно плывущие низкие облака, которые в свете местного светила приобрели неожиданный, зеленоватый цвет, освещая всё вокруг неестественным, болезненным светом. Бросив взгляд на карту, я присвистнул от удивления. Открывшееся в псевдоразуме корабля изображение было отрисовано серым цветом, а это означало, что здесь, в течение последних десяти лет, не появлялся ни один корабль Империи Детринар! Неужели этот мир, по мнению империи, дыра похуже Варота? Ладно, сейчас у меня другая забота. Отправив проекцию карты в салон, я включил громкую связь: