Я, Хобо. Времена смерти

вот и прошло много-много лет. но, судя по глазу, чувствуем мы с тобой себя хорошо, судя по времени, воскресли вовремя хотелось бы поболтать просто так, но придётся по делу. жаль, я не знаю, где мы с тобой обретались в зените и что там делали последние полторы сотни личных. надеюсь, на старой реке, надеюсь, не скучали без горя, вели себя достойно

но возвращаться необходимо, Марк, по прозвищу Аб. старина хобо Аб – ты-я

поработаем, Марк. сейчас тебе – пройти дальше отфлажься

Марк давит. Он не удивлён, не испытывает интереса, понимая нужность происходящих событий, не понимая, откуда понимание берётся. Впрочем, не загадка. Он ведь сам подготовил „персонал“? Сколько-то там лет и парсек назад? Очевидно же. Глаз мой, невысохший на земном перекрещенном дереве. Значит, всё в порядке.

быстро смело ткнул!

если машина отработала на зелень, то мы с тобой сейчас очень одиноки: реябта Блэк-Блэк и Мегасопелл спят, а больше на „Чайковском“ твоих нет и живых нет; так дело. некому лезть без спросу.

дальше у нас с тобой некий тест

зачем он – вспомнишь потом. пока скажу просто: он нужен. ты пройдёшь его легко; уверен. ты был хорошим парнем, и перед распятием твердил и твердил необходимое, вместо „мамочка, не хочу опять помирать!“…

!!!внимание!!!…

дано 1: И. Дж. Райслинг, „Большой Канал и др. стихотворения“

требуется: название и автор предисловия —???

the green hills of earth, r.a.heinlein, —

впечатывает в строку ответа Марк, громко щёлкая по контактам ногтями. „Распятие“… „воскрешение“… что он мелет?»

ОК

дано 2: БВС-ГЛАВНАЯ «Будапешта»

требуется: код доступа по умолчанию —???

ОК

дано 3: хана

требуется: чему —???

И вот тут Марк улыбается. И это первая его улыбка за много-много лет. Он впечатывает правильный ответ, флажит его, нащупывает за спиной подуставшую подушку, откидывается, кладёт «персонал» на живот, вытягивает ноги, регулирует углы, чтоб дисплей не бличил, и читает дальше.

ОК, угодил, тютелька

уроки выучены. узнаю себя, чего там

теперь жми и немного загрузимся

Марк жмёт и ждёт.

re-mark: определись в палатке

укладка с водой справа от тебя. если вода выгорела, есть климатизатор. если ты уже включил климатизатор, то там уже накапало. подготовь гигимеш, если надо, оправься. АСИУ лучше вообще не снимай. нам с тобой предстоят несколько часов работы

протрись, салфетки есть, не экономь. звездолёт наш, тут много всего

далее: гарнитура. глаза побережём по флагу отмахнись

Оправляться Марку нечем, но вода кстати, а CWC не выгорел. Марк полощет горло, глотает воду. Три салфетки скомкал, протерев лицо, шею, под руками и грудь под трико. Поддувает вручную подушку, поудобней устраиваясь. Из паза на корпусе «персонала» выцарапывает гарнитуру, раскрывает очки, раздёргивает перчатки, настраивает заушники, растягивает ремешки. Надевает. «Персонал» реагировал без флага, на щелчок.

гарнитура ОК

очки: прозрачность 0 %

…

доступ: разрешён

сценарий 1: старт

работа на ввод

…

re-mark: Марк, сейчас пройдут несколько серий команд. окликай

проверяем и восстанавливаем навыки работы с тактой. это необходимо. пошёл

Первую серию из полутора сотен знаков Марк окликивает, выйдя сразу за семьдесят процентов. Вторая серия – идентичная по объёму – ложится в тридцатку, и тестер возвращает её на репризу. Пальцы помнят всё отлично, тормозит сознание. Девяносто процентов. Без релаксанта очень даже неплохо. Может быть, принять релаксант? И тут…

«Стой, кнюк, какой тебе релаксант! ты же мёртвый!..»

Команды падают на глаза беспрерывно, объём заданий и скорость подачи растёт, но отрабатываются они как бы сами собой, пальцами, – мозг Марка Байно, Хобо Аба больше не участвует в тесте.

«Какой тебе релаксант! Ты мёртвый!» – сидит посередине мозга. «Какой тебе релаксант! Ты мёртвый!» – сидит посередине мозга. «Какой тебе релаксант! Ты мёртвый!» – сидит посередине мозга.

серия 314–100%

серия 315–100%

серия 316–100%

серия 317–100%

стоп

тест пройден…

сценарий 2: старт

требование: оператор, подключитесь к сети

re-mark: Марк, штекер найди, сунь его себе в ухо. данные пойдут автоматом

Замигал сигнал ожидания. Затем крайние три строки повторяются красным цветом. Марк не реагирует. «Какой тебе релаксант! Ты мёртвый!»

сценарий 2 – пропустить

сценарий 3: старт

!!!_ВНИМАНИЕ_!!!

!!!_РУКИ С ТАКТЫ_!!!

такта: блок, ОК

…

очки: ОК

перчатки: ОК

!!!_ВНИМАНИЕ_!!!

!!!_МАРК_!!!

!!!_ЧИТАЙ_!!!

!!!_С МОМЕНТА СЕЙЧАС В ГАРНИТУРЕ АКТИВИРОВАН МИКРОЗАРЯД!!!_НЕ ВЫКЛЮЧАЙ МОДУЛЬ_!!! ОТОРВЁТ ГОЛОВУ!!!_НЕ ПЫТАЙСЯ ВЫЙТИ ИЗ РЕЖИМА «ЧТЕНИЕ»_!!! ОТОРВЁТ ГОЛОВУ!!!_НЕ СНИМАЙ ОЧКИ, НЕ СНИМАЙ ПЕРЧАТКИ_!!! ОТОРВЁТ ГОЛОВУ!!!_НЕ ПЫТАЙСЯ ХАКНУТЬ СЦЕНАРИЙ_!!! БАШКУ ОТОРВЁТ НА ХРЕН!!!_БЕЗОПАСНЫ ЦИФРОВЫЕ КЛАВИШИ И «ФЛАГ»!!!_ДЕМОБИЛИЗАЦИЯ МИКРОЗАРЯДА: ВЫПОЛНЕНИЕ ЗАДАНИЯ_!!!

!!!_ЗАДАНИЕ: ТЫ ДОЛЖЕН ПРОЧИТАТЬ АВТОЗАГРУЖАЕМЫЙ ДАЛЕЕ ТЕКСТ

без головы и мёртвому никак, марк

ожидание

ожидание

отзовись, плз

Он подчиняется: через двенадцать секунд.

не очень…

медленно, Марк, долго. но я тебя хорошо понимаю подыши. впрочем, это тебе не поможет. но ты подыши. когда-то это помогало

пауза

пауза

ладно, разберёмся…

…

сценарий 2: повтор

требование: оператор, подключитесь к сети

re-mark: Марк, штекер найди, сунь его себе в ухо. данные пойдут автоматом

очки: прозрачность 70%

ожидание

…

Красные буквы на сером фоне десатурируются, линяют, и синхронно с ними блёкнет страшная («Какой тебе релаксант! Ты мёр…») мысль.

– Наверное, это называется – взял себя в руки, – произносит Марк вслух. (Голос звучит.) – Наверное, это так и называется. Вот такое вот оно ощущение. Но что же имеется в виду: «дышать тебе не поможет»? Наверное, я раз мёртвый и уверенный, то могу и не дышать. Кислород не оказывает на меня животворного воздействия. Но пить я хочу. Значит, мёртвым нужна вода. Бьётся ли моё сердце? Ведь кровь должна циркулировать. Чтобы не появлялись пролежни. Синюшные пятна. Но помнишь, когда мы с тобой нашли сундук, сердце билось. И сейчас я ощущаю, как бьётся моё сердце. Вот оно, толчётся в уши. Или толкается? Тебе много книг прочитали, космач, и ты сам много книг прочитал, космач, выбери правильное слово. Давит. Моё сердце давит мне на уши. Я уже несу чепуху. Но она необходима. Пульс. Ведь я могу проверить пульс! Это не взорвёт мою голову инициированным микрозарядом. Пульс есть. Постнаркотический синдром, вот что с вами, товарищ Байно. Трудно отпускает река. Сотня лет на реке даром не проходит. Но релаксант мне принимать нельзя. Я в этом уверен, мёртвый я там или там нет. Мне это вредно и не поможет. А «я-робот» в «персонале» прав: сколько уже прошло, как я слез с деревянного, на Земле рубленного креста, а ещё даже не интересовался – как оно за бортом. Интерес надо проявить. Проявить любопытство. Даже мёртвому любопытно, какая будет погода во время похорон. Я уверен, что любопытно. От погоды зависит, кто придёт на похороны. А я, космонавт, пришёл куда-то, а не знаю – куда, ничего себе! И какая тут погода. Где там штекер?

Он находит штекер, вставляет его в гнездо на виске, то есть в гнездо на заушнике гарнитуры. Надёжная штука – проводная связь. Не ИК какой-нибудь. Весь «Чайковский» набит портами. Тем и слаб. Вот «персонал» ищет его вену. Вот он вошёл в неё.

прозрачность 0%

соединение

сеть: «Чайковский»

авторизация

доступ: Аб

поток данных

Перед Марком раскрывается цветная «газета». Марк читает. Я на месте. Эверест-Юг проксимы. Всего четыре световых года от. Проксима Центавра – тот самый Самый Первый Город. Вот он – отсвечивает – в пол а.е. подо мной. А мы на Трассе всегда строились в севере. В север поднимались. А здесь придётся падать. Падать к эвересту.

Вот вам первая настоящая мысль настоящего Марка Байно, Хобо Аба, слушайте: «Я на месте».

«Я на месте».

сценарий 3: продолжение

re-mark: ты на месте. юг проксимы. пришли вовремя. целые, составом. хорошо. теперь надо разрядить бомбу.

итак, продолжаем с повтора:

!!!_ДЕМОБИЛИЗАЦИЯ МИКРОЗАРЯДА:

ВЫПОЛНЕНИЕ ЗАДАНИЯ

!!!_ЗАДАНИЕ: ТЫ ДОЛЖЕН ПРОЧИТАТЬ

АВТОЗАГРУЖАЕМЫЙ ДАЛЕЕ ТЕКСТ

!!!_БЕЗ ГОЛОВЫ И МЁРТВОМУ ПЛОХО, МАРК

ТЫ ДОЛЖЕН ХОРОШО ЭТО ПОМНИТЬ

прочитать надо всё. и чтение мы будем контролировать жёстко

!!! код доступа к каждому следующему txt-файлу – общее количество имеющих значение символов в предыдущем файле (доступ к промежуточным, как и было – «флаг»)

!!! статистика, сам понимаешь, недоступна

!!! служебные команды, сноски, скрытый текст – игнорируются. вложенные файлы – процедура аналогичная

!!! значимые символы – все, после отметок txt или audio и до отметки «end of file», включая паузы и пробелы, включая предстоящий первому знаку пробел после отметки txt

!!! время задания ограничено не очень: 09 часов по среднему

такие дела, хобо

пауза

да не страшно. мы с тобой были хорошим пилотом, читали и обрабатывали информацию вполне рьяно само по себе задание для первоклассников (имею в виду учеников), риск допредельный, но, конечно, будь повнимательней. твоя голова – моя голова. пальчики поточнее. с информацией повнимательнее плз, прими, отфлажь

, – стукает Марк.

ОК, Марк

собственно, преамбула вышла. будь осторожен. ничего

больше трогать пока не надо, но время пошло

…

сеть: отключение

конец сценария 2

конец сценария 3

…

сценарий 99: старт

поток данных: моно

ОК

дерево данных: 2D

ОК

subject: отчёт о жизни:)

идентификация субъектов отчёта: авто

ОК

настройка завершена

file 0.0

subject: от автора

created: 15.09.124 UTC

author: Байно «Хобо Аб» Марк

current music: MS2DO & Elena Starilova: «Gospel Of Bach»

txt: помимо того, что ты, Марк, – мертвец, знаешь приличия разных миров, ты ещё и капитан Хобо Аб. Космический пират. Мятежник. Искатель неведомых сокровищ. Жестокий убийца. Палач. Ублюдок. Революционер, одним словом. Личный враг Императора.

Тебя немного просуществовалось, двадцать один средний год личный, я считаю. Ты многое успел. Ты капитан. Звание присудили тебе непреодолимые иначе обстоятельства и твои люди; а твои действия и Землю заставили считаться с тобой и признать тебя капитаном; капитаном знали тебя и на Трассе, пока она была; тебя убеждали и убедили враги, и друзья, и даже журналисты; итого ты и сам вообразил себя капитаном, но.

После многих побед ты потерпел поражение. Но ты не Билл Блай, а «Чайковский» – не «Баунти». Тебя никто не предал, бунта не было, наоборот. На своей шкуре, в своём мире тебе пришлось испытать на себе героизм врага. Самый смелый землянин Лем Мегасопелл совершил подвиг, повергнув тебя, с твоим единоличным владычеством в Палладине, с твоими верными Призраками, с твоими верными бройлерами, с твоим знанием больших тайн, с твоей открытой SOC, с твоим, наконец, марсианином старшиной хобо Исмаэлом «Хендсом» Блэк-Блэком; всё это твоё, смертью, кровью и злобой достигнутое, рассыпал младший лейтенант и корабельный секретарь по гражданству соператор Лем Мегасопелл, спящий сейчас наркосном смертью в нескольких метрах от тебя. Достойная замена незабвенному Хич-Хайку! Восклицание или вопрос? Циничен я, циничен ты: мы согласились с тобой на эту замену, восклицание… Я присуждаю сим малалею и косяку Лему Мегасопеллу звание генерала и статус тайного советника. Это мой – твой – последний приказ. Капитан Байно, лично, ответственно.

(…)[1]…

Видишь, Марк, как меня путает? Кроме того, пока что ты – не я, и, наверное, обидно слышать, как я называю тебя предателем и бывшим капитаном. Но для того я и пишу, чтобы ты вспомнил, раз релаксантом тебя не восстановить, мертвец. Мертвец, мертвец, не дёргайся; три смерти в личке, не перворазник, чать, тошнить нельзя. Продолжаю, абзац.

Мои погибли почти все; раненых я бросаю; с собой беру только двоих. Я помню погибших, я слышу проклятия брошенных, их гибели и моему предательству известна цена, она будет оплачена позже, но – стократ.

К чему я веду? Я предал, не спас, бросил, итого я не капитан. Придётся начать всё сначала тебе. Флаг, космач.

file 0.1

txt: по-индейски звучит, но когда-то меня звали Марком Байно. Я никогда не был на Земле. По-настоящему мне не было до неё, солнцеликой, никакого дела. Я обычный космач, абориген Трассы, младой в серьёзы принятый по Императорской Дюжине, клон ноля лет по рождению, естественно выношенный, – к чему мне была Земля, мне до родителей-то, оставшихся за Тринадцатой, дела нет, как любому нормальному космачу. Ведь это нормально, реябта? Это воспитание и традиция.

Всё изменилось. Вива, Император, кто бы ты ни был. Земля обратила на себя моё внимание. Что, как правило, для Земли безопасно – внимание какого-то космача за сто девяносто один парсек от Солнца. Но я оказался космачом не мелким. Я вообще оказался не космачом. Точнее, космач Байно по приказу Земли совершил подвиг, погиб в процессе и, окончив быть космачом, стал – хобо и не только, но с «не только» пока – чшш. Пока – хобо: любые планеты, любые сроки, любые миры; я – планетянин, солнечный вампир, видящий в тени, видящий в свете. Звучит мистически, но тем не ме не меньше. Мистики много есть в мире. Мы-то думали – мистика чепуха. Нет, не чепуха. Космос очень большой, это для нас, обезьян, он притворялся маленьким.

Я единственный, способный вернуться с Трассы на Землю и жить на Земле. Но я не хочу жить на Земле. Я хочу, чтобы Земли не было. Я сделаю, чтобы её не было. У меня есть идеи, как. У меня есть кое-какие вещи, для. Вот я и вернулся с Трассы. Здравствуй, Земля! Готовься. До тебя всего четыре года отсюда. Ха! Сходить прогуляться после ужина. Ужин накрыт. Флаг.

file 0.2

current music: «Dead Diamonds of blues: Stevie Ray Vaughan»

txt: я мёртв, и я мёртв, и мёртв снова. Я не фигурирую речью, не красуюсь, здесь нет двусмысла. Я мертвец трижды. Но это страшно только по первому разу, кандидат. Откуда? Но до того, как я умер второй раз, я не знал, что я – хобо и смерти нет.

Когда я не знал, что я хобо, я рассуждал так: кому нужен мёртвый космач? И я воскрес нечаянно. Пошёл снова в космачи. Было много работы, много друзей, и очень хотелось жить. Даже мёртвому хочется жить. Да, я воскрес, то есть притворился, что. Дела шли обычно. Я был полезен товарищам. Я был хороший мертвец. Все думали, что я человек, космач, серьёз и друг. И тогда я почти не притворялся. Разве только – перед собой, по вечерам, засыпая. (Мертвецы спят.) Привычка жить очень сильная привычка. Но и не знал я, что уже не человек, и не мертвец даже, а хобо. Боялся, например, я вакуума, брал с собой кислород. Привычка дышать очень сильная привычка.

Потом мне объяснили, кто я и насколько это почём. Словами и наглядно. Учитель был хорош, будь он проклят. И снова спасибо Земле – за моего учителя.

Хобо – он тогда хобо, когда мёртвый. Выясняется после смерти. Доказательств, что я – уже хобо, я не хотел. Отбрыкивался, как мог. Но не было выбора – не доказывать, было – не отвертеться. И я умер второй раз. (Бессвязица какая-то. А куда денешься? Разберёшься сам.) Но жить хотелось по-прежнему, даже сильней, ведь мёртвого время не лечит. Я воскрес снова. Мало кому удавалось такое, насколько известно в солнечном Космосе. Цена третьей жизни была высока. Для меня и для других. Мне пришлось сделаться мятежником, пиратом, многих убить, многих своими руками. В моём опыте не было тогда, и я не верил книгам, что мёртвый кусается куда как больней живого. Куда как больнее и ядовит укус мертвеца, я не верил этому, но я был молод тогда, не надо смеяться надо мной.

Поумнев, я знаю – хватит. Больше мне не понадобится жизнь. Мёртвые кусаются смертельно, но мёртвый и не выдаст, не забудет ничего, не отступит никогда. Сердце не болит. В мозге души нет, свидетельствую. Совесть управляема, хотя сидит действительно где-то за левым ухом. Сны – да, но собственная мразь снится нечасто, только уж если напился. И не имеет значения время. Ибо не лечит, повторяю. Флаг.

file 0.3

txt: мне придётся провести много времени без сознания. Надриман мне безопасен, но три года одиночества меня соскучат. Кому нужен сумасшедший мертвец? Так что, вот мой крест, робот БТ поможет мне к кресту приняться. Буду спать, спать в любом смысле, но, натурально, проснувшись на финише, боюсь ожить, а релаксанты мне не помогают. Вот и придумал я записать мою историю и заставить прочитать её того меня, что слезет с креста девственным Марком Байно через многие личные годы за многие парсеки отсюда, нанизавши на нос двенадцать Дистанций разом. Мёртвому надо объяснить, что он мёртв и почему.

До старта осталось около десяти суток. (Десять суток ещё жить людьми обречённым землянам «Чайковского», мне не жаль их, хотя некоторых я планирую оживить, когда умрут, а я проснусь.) К суткам есть у меня шесть сточасовых кислородных патронов и плащ-палатка. Шипоносец стоит в зенитной позиции над северным эверестом ЕН-5355 над руинами моего Города и гонит процессор к старту; связь с системой прервана; корабль экипажу не отвечает; «Чайковский» под моей автоматикой: прощай, Палладина Дальняя, Молодая земля, потерянный мною чёрный бриллиант Императорской Дюжины. Впрочем, уже не бриллиант. Вон он, бриллиант, у меня в сундучке, в тайнике в донышке. Но об этом потом, после, на восходе Солнца, если ты не полез, куда стрелка не вела, девственный космач.

Двое моих, что выжили и кого я не бросил, уже в наркауте. Спит старшина товарищ Исмаэл Блэк-Блэк по прозвищу Хендс, и мой победитель, убийца моих людей, самый смелый землянин, самый красивый мой враг, соператор-11 шипоносца «Чайковский» Лем Мегасопелл, мой генерал, уснул в слюнях безумным мёртвым. Законсервированный (судя по каменным пылевым кроликам в углах и пазах – с самой постройки звездолёта) наркобокс 12-7 мы отрезали от аудита намертво и очень ловко. (Говорю «мы», но, конечно, сеть шипоносца ломал и перестраивал Мегасопелл, мой генерал и мой раб.) Так вот, отрезали мы «двенадцать-седьмой» от БВС-ГЛАВНОЙ, осветили два купола, а свет украли – откуда подумать? – с локального АПЦ, системы внебюджетной. Всё чинно-благородно.

Всё чинно-благородно. Так говорила моя Раса. Слово есть: незабвенная. Я, Хобо Аб, помню, как незабвенная моя Раса говорила это, слышу её голоса. Она читала романы, повести и рассказы, стихи и поэмы, она знала много красивых и даже прекрасных слов и выражений. Бройлеры, как довелось мне выяснить, очень много, неожиданно много, много больше любых людей читают. Относятся к чтению чрезвычайно серьёзно. Точней – не живут без него. Раса читала мне вслух контрабандные книги и книги призраков, которые я не понимал. Ставила мне контрабандную музыку. Почти невозможно было остаться мёртвым. Но я сумел. Флаг.

file 0.4

txt: полная декада времени у меня, много большой музыки в наушниках, шесть по сто часов патронов к кислородному прибору плащ-палатки, что не истрачу – сдует надриман, а не истрачу я много. Даже у Земли должен быть шанс, вдруг получится пожар? Я закрепил плащ-палатку на полу, расчалил прямо посередине. Плащ-палатка «nike». Нам бы такие на Трассу. Можно сидеть, можно лежать, если под тягой. Сотня тысяч калорий в таблетках и брикетах, жевательная резинка. Воды вот, правда, хоть мойся: холодильники наркобокса не в общем контуре, поскольку свои минус шестьдесят берут за бортом, ну а лёд спокон веку несчитан у нас в солнечном Космосе. Чаеварка к плащ-палатке прилагается, представьте. Воды не жалко, хотя и её надриман сдует также. Но по финишу накапает. Будешь пить её, читаючи под бомбой.

Десять суток, достат. кол. музыки, надутая озонированная плащ-палатка и «персонал». Сама папка когда-то недавно принадлежала сенатору Романову. Я убил его лично. Папка является «объектом технологии, запрещённой к пере даче в колонии». То да, есть что запрещать: тепловой модем, экран с мультипроектором, световая клавиатура (и обычная), три «ореха»-конечника, кристалл в ∞ очки, перчатки, осевая среда, вдобавок, несколько секретов профессионального политика, как то, например, тридцать грамм С-4 в заушниках очков… ну и по мелочам. Как ему её позволили? Персональная папка называется. У меня на «Будапеште» БВС-ГЛАВНАЯ – попроще дама была.

Не знаю, где как, но в Космосе нет ни единого человека без «персонала». Штука первой необходимости. Топливо, кислород и «персонал» – без них космач не может считаться живым. Я же просто – дееспособен. Дееспособен – не синоним «жив», верно?

У меня есть все условия, все материалы, включая совершенно секретные из архивов Мусохранова, Шоса, Романова, Мьюкома; и вся моя память. Гораздо хуже дело обстоит с умением записывать. Но это только пока, сейчас: я быстро учусь. Я умею учиться, быстро учусь: в четырнадцать средних месяцев уместил когда-то три года, когда был учлётом; двенадцати исполнившихся получил лицензию второго класса я. Погибнув впервые, быть мёртвым я на ногах учился меньше года, а это потруднее, чем водить звездолёт. Когда меня впервые предали, я освоился за несколько дней, а убивать людей я научился мгновенно.

Ну и так далее.

Но я топчусь на месте, а прошёл целый час, и всего чуть больше чем полфайлено. Ну, ничего. Тренировки необходимы, сразу ведь не привыкнешь, как джойстики динамят. Посижу, покурю, подумаю, с чего мне начать. Флаг.

file 0.5

txt: подумал: странно, ведь назад всего лишь год как Романов и Ко почтили Палладину своим прибытием. Когда Мьюком с Пулеми каравай ему солили, был я хоть и мёртвым, но вторым пилотом, мало думал, мало знал, дружил с Хич-Хайком и опекал его, водил «Будапешт-ТМ» под началом шкипера Шкаба, старичины и инопланети, и ничего не желал, кроме попасть к Шкабу на очередной день его рождения… Эх, но не время торопилось, а события.

Всё равно странно. Наркосны уже в яви, основаем полагать.

Ка-фар, как говаривает товарищ Блэк-Блэк, Хендс.

Ладно. Займёмся воспоминаниями. Помнить мне надо моё недавнее, но в подробностях, как можно объёмнее его, недавнее, интерпретируя. Света и тепла, вроде детских воспоминаний или воспоминаний о друзьях, мне не на, поскольку не надо больше воскресать. Больше я не воскресну, торжественно клянусь. Это очень личное. Перестать быть мёртвым – возможно, свидетельствую. Но перестать быть кровавым убийцей – нет. Я предпочитаю быть мёртвым убийцей. Тоже смешно, я понимаю. Нет, действительно понимаю.

Настойчивым домогательствам забывчивости, впрочем, я не удивляюсь: когда ненароком разгрызаешь с тушёнкой перчинку – поневоле зашаришь вокруг себя в поисках стакана с водой; в моём случае вместо воды оказалась кровь. На выяснение доброхота, подсунувшего кровавый стакан, я потратил много времени и убил немало людей; я полагаю время потраченным не впустую, но от крови никогда не отплеваться. Хм, почти цитата получается… Из сундучка. Но что делать.

Таким образом, Земля заслужила погибнуть. И приговорена. Во имя её имени я и должен бороться с забывчивостью и непременно побеждать её, милосердную. В моей памяти хранится горечь, питающая моё бешенство. Живой не знает, что есть настоящее бешенство, – свидетельствую. Чтобы исполнить приговор, я должен быть мёртв. Чтобы быть мёртвым, я должен мстить. Убивать, жечь, всё такое. Целая империя передо мной. Непочатый край топлива.

Таким образом, чтобы оставаться мёртвым, я должен помнить и понимать всё.

Но мне предстоит долгое безбытие, рисковать не допустимо.

И я полагаю совершенно необходимым занятие, странное для космача: сижу я без тяги по бёдрам закинутый на толстой подушке под низким сводом палатки с «персоналом» на коленях, могу диктовать (и буду позже), но пока печатаю под очками; сижу, в зубах у меня пустой великолепный мундштук, груша с тоником мне легко досягаема, чай легко вскипятить, в ушах у меня Большая Музыка, и начал я уже с подробностями и комментариями вековечить происходившее вокруг меня и в связи со мной в системе Молодой земли Палладина Дальняя на протяжении тройки последних лет по среднему считая… (А очень интересно! – восклицает во мне добрый парень Марк Байно, космач обыкновеннейший, вторпила грузовоза, возим-кислороду-и-народ-по-мелочам, без вредящих привычек член общества, коллега, первоклассный гуманоид и ещё всё такое… Тот Марк Байно, несмотря ни на, сидит внутри Хобо Аба, неотрывен и терпелив в наблюдении, и вот сейчас восклицает вдруг: оказывается, ты, Хобо Аб, столь велик, что нипочём тебе и книжку написать волшебным образом! как плавно льётся повествование! как ты, капитан Хобо Аб, быстро приноравливаешься – ко всему, вот и здесь приноровился! Очень интересно и очень странно. Капитан Хобо Аб, облизнув кровавое лезвие стропореза и застегнув кобуру за горячим флинтом, пишет про себя книжку! Сага о Хобо! Как странно и как весело, и как, должно быть, величественно!)