Игрушки создателя 3

Сергей Демьяхин

Игрушки создателя 3

Глава 1

Сон, милый сон. Насколько предусмотрительна была природа, создав этот поистине чудесный дар для всех без исключения живых существ. Много ли надо обычному организму для счастья? Да вот нисколько. Еда, вода, крыша над головой и ежедневные несколько часов бессознательного состояния.

Период любой активности обязательно должен сменяться периодом покоя, иначе никакие мозги не смогут выдержать перенапряжения и тупо закипят, отказываясь работать. А работы, чтоб она пропала, как назло, ещё непочатый край. Хочешь, не хочешь, но без полноценного отдыха никак. Хотя иногда сон и не благо вовсе, а вполне себе смертельная опасность. Не бывает такого? Объясните это спящему зайцу, над которым уже радостно оскалился голодный, зубастый волчара.

Я развалился в салоне нового Петюниного автомобиля и сразу вырубился, только и успев заметить, как Светлана тащит за руку в кусты зевающего Лободрота. Тот особо и не сопротивлялся, однако по его хищной, но заметно помятой физиономии было видно, что продержаться на ногах он сможет лишь немногим дольше меня самого. Мужику тоже сегодня досталось будь здоров.

Хотя все главные шишки огребал в основном я, гигантская часть физической работы пришлась именно на киберианина и его чересчур долгоживущий аватар. Словно карма рабовладельца заставила пересмотреть жизненные ориентиры, пристыдила со страшной силой и вот вчерашний эксплуататор уже вовсю наяривает на благо общества, старательно замаливая прошлые грешки. Неосознанно, конечно, но всё же.

Петюня, или Локи, даже не знаю, как называть теперь новое существо мужского пола, полученное в результате моих изуверских извращений, свернувшись в небольшой колобок на соседнем кресле, громко храпел мне прямо в ухо и чмокал губами во сне. Наверное опять бутылка приснилась. Только вот Локи, скорее всего, не одобрит подобное сновидение и примется возражать. Как бы не подрались там у себя в подсознании. Хотя о чём это я? Пора бы уже привыкать к тому, что теперь это один человек.

И всё же, несмотря на все его старания привести меня к тугоухости, я попросту выключился из реальности и запер свой разум на большой навесной замок. Похрен на храп, на неудобную позу, да вообще на всё. Я наконец-то заснул и только ядерный взрыв смог бы доставить мне некоторое неудобство.

Короче говоря, наша банда отдыхала от трудов праведных и не очень. Как же я надеялся, что основные испытания на сегодня уже позади и дальше путь продолжится без того дебилизма, который сопровождал меня последние двое суток.

Однако, всё по порядку.

Узрев представителя Создателя, я сначала минут пять орал, забрызгивая его слюнями, тряс за шиворот и, недолго думая, попросту хотел прибить. Настолько этот мудак достал меня своими выходками, что ещё чуть-чуть и Галина получила бы исполнение своих желаний в виде окровавленного Петюниного трупа. Правда посмертно. Но вряд ли бы ей это помогло, поскольку я понятия не имел, где её тушка теперь находится. Да и возродиться она уже вряд ли смогла бы. Как говорится – померла, так померла.

Я высказал ему всё. И про игру, и про его правила, которые и не правила вовсе, а набор тупых установок для умалишённых. Не забыл добавить и про жертвы среди мирного населения, про его прямую причастность ко всему этому кошмару, а также про ответственность творца перед своим творением. Короче, нёс всякую пургу, очищая изрядно захламившиеся нервы от всего пережитого.

– Ну что, закончил своё выступление? – спросил Создатель, когда я несколько успокоился, перестал его терзать и без сил опустил задницу на стул, стоящий возле дивана. – Пар выпустил?

– А я и не начинал ещё! – выпалил я , тяжело дыша. – Как это понимать – слишком оброс? В каком это месте?

– Да во всех сразу.

Парнишка легко поднялся на ноги, подошёл к окну и, слегка сдвинув полупрозрачную занавеску в сторону, выглянул наружу.

– Ты бы вёл себя потише, Кади, – со смешком сказал он. – Люди существа хоть и неразумные почти, но крайне любопытные. Соберётся новая толпа и снова ты будешь в центре внимания. Оно тебе надо? Или ты думаешь, что тебе и дальше будет везти?

– То есть мне даже ещё и везло? – внезапно поддался я веселью и коротко хохотнул. – Так вот что значит настоящее везение?

– А разве нет?

– Дай подумаю, – я состроил задумчивую гримасу и продолжил. – Сколько раз меня могли убить, я уже и считать устал. Злые люди и не только. Молнии, взрывающиеся дома – всё это, конечно не в счёт.

– Но ты же выжил, – Создатель ещё раз взглянул на улицу и поплотнее зашторил окно.

– Боишься кого? – не преминул ухмыльнуться я. – Грозный творец целой вселенной опасается простых деревенских колхозников?

– А ты, я смотрю, совсем землянином становишься. Как будто всегда им был, – задумчиво произнёс тот и вперил в меня свой взгляд. – Это всё очень странно и подозрительно. Твоё слепое рвение во что бы то ни стало защитить местное население в ущерб своей собственной расе…

Это он о чём сейчас? Какой нахрен землянин, если моему местному возрасту всего двое суток от роду? А взглядом так и буравит, я даже зажмурился, лишь бы не ослепнуть от этого пронзительного взора. Чего доброго, если так и дальше пойдёт, я при одном только виде Петюни от страха сраться начну. Впрочем, парень сам по себе безобиден… в некоторой степени, лишь внедрение долбаного Фрагмента наделяет его демонической силой, но как же быть с рефлексами?

Кстати, насчёт его слов о моём везении. Я и сам уже начал подумывать о том, что кто-то или что-то будто ведёт меня за руку, помогая держаться на ногах. Заботливо переносит через ямы, не давая упасть , или свалиться. И этот кто-то явно не мой теперешний собеседник. Но тогда кто? Или я снова пытаюсь искать смыслы там, где их и в помине не было?

– Что за стрижку ты затеял? – вместо того, чтобы углубиться в новые, ещё более непонятные дебри, решил я перевести разговор в прежнее русло.

– Постой, так дело не пойдёт, – щёлкнул тот пальцами и я аж простонал – он опять за своё!

Комната моментально преобразилась, принимая вид дворцовой залы, снабжённой позолоченной мебелью, блестящим, словно зеркало, паркетом, свисающей почти до пола огромной люстрой и камином, размером с добрый автомобиль, над которым, словно вросшие в стену, возникли три звериных головы с выпученными зенками – кабана, медведя и почему-то барана с кривыми рогами. Он как в этой компании оказался?

Нехитрая стариковская мебель также исчезла, сменившись на сверкающие серебром лавочки и кресла. Только старые оконные занавески остались прежними, своим непрезентабельным видом запятнав всё это великолепие.

– Так вроде лучше, ты не находишь? – спросил Создатель, пытаясь разглядеть меня сквозь хрустальные украшения люстры.

Я взглянул вниз – старый деревянный стул превратился в небольшой трон, усеянный разноцветными камнями и фигурками голожопых божков, а на плечах появилась блестящая, кружевная накидка. Он что – реально меня стричь собрался? Совсем крыша съехала? Правда, теперь вот совсем непонятно – у кого? Может у меня с недосыпа?

– Отвратительно, – ответил я ему и попытался встать, но не смог. Будто прирос к своему стулу, отчего злость подкатила с удвоенной силой. – Это ещё что за новшества? Освободи меня.

– Для твоего же блага стараюсь, – тот обошёл люстру и склонился надо мной, что при его невеликом росте было довольно проблематично. – А то прибьёшь ещё ненароком своего подопечного, то-то смеху будет.

– Не трону я тебя, – буркнул я, из чистого упрямства продолжая дёргаться, хотя и ясно осознавал всю бесплодность этих телодвижений. – Не смотря на то, что руки так и чешутся. Ты не мог бы в следующий раз оккупировать другое тело?

– Без проблем, – весело ответил Создатель. – Выбирай – Светлана или Саймон-Лободрот. Кто у тебя ещё остался, дурья твоя башка?

– Почему дурья? – напыжился я.

– Да потому, что ты сам лишил себя возможности создать личную гвардию для дальнейшего успешного продвижения по игре. Скажи мне, где была твоя голова, когда ты сознательно хоронил свой мир?

Он что, издевается? Хотя о чём это я? Конечно да.

– Мой мир умер уже очень давно, – ответил я и расслабленно откинулся на спинку кресла. Давать ему лишний повод поржать, глядя на мои безуспешные попытки освободиться, совершенно не хотелось. – И это ты знаешь не хуже меня.

– Серьёзно? Не смеши.

– Не вижу здесь ничего смешного. Несколько веков иллюзии жизни не в счёт, поскольку это и не жизнь вовсе была.

– А что? – удивился Создатель. – Что же такое настоящая жизнь в твоём понимании? Разве не чистый разум? Не повышение интеллекта? Странно слышать это от человека, который развивал мозги всё это время, наплевав на остальные возможности.

– Существование без чувств – это отстой, – ответил я и призадумался.

– Выходит, если взять твои слова за основу, я и не живой вовсе? Тогда почему я сейчас здесь и разговариваю? Управляю твоим подопечным, всем сущим. Да и вообще прекрасно себя чувствую.

Хоть и временно, конечно. Вне тела человека я вновь стану чистым разумом, лишённым всей той дряни, что ощущает столь примитивное создание. Одна вонь чего стоит.

– Создавший мёртвую вселенную не может быть живым по определению. Сам говорил, что жизнь на Земле зародилась случайно.

– И что?

– Вывод напрашивается только один.

– И какой же?

Петюня, он же Создатель насмешливо смотрел на меня и в голове моей вдруг начало всё складываться в довольно логичную, хоть и фантастическую картину. Нет, кое-какие мысли уже давно мелькали в сознании, но сейчас словно озарение нашло.

– Не ты создал людей. И прочих существ.

– А кто же тогда? – удивился тот.

Да хватит уже играть. Видит же насквозь все мои мысли. Это перед Лободротом можно сколько угодно недоумение разыгрывать, поскольку тому всё равно ничего не понятно будет. Интеллектом слабоват мой новый друг, но так это и к лучшему. За него есть кому подумать. Мне, например.

А кто подумает за меня? Кто подскажет, куда ломиться, чтобы не упасть в пропасть? А вдруг и впрямь есть этот кто-то? Не Создатель, нет. Скажем так – конкурирующая сторона. И как бы тут не распинался этот любитель визуальных фокусов, существуют в мире и другие силы, способные противостоять ему. Уж не ученики ли его?

– Ха! – засмеялся тот. – Друг мой, ученик никогда не сможет превзойти учителя.

– Почему это? – настала моя пора удивляться.

– Творца создаёт сама природа, даёт ему свой дар. Одно только то, что некий недоумок пошёл учиться, уже подразумевает, что он обделён талантом и ему требуется помощь. Невозможно научить созиданию того, что рождается вопреки воле создателя. Ведь через него являет сущему свои шедевры само мироздание. Творец – всего лишь проводник высших сил, ибо не ведает, что творит. Нет дара – значит ты пустышка и учить тебя бесполезно.

– А тебя кто создал? – спросил я.

– Не о том думаешь, Кади, – сбился Создатель, мгновенно теряя торжественно-напыщенный вид. – Вот вообще не о том. Не твоего ума это дело. Пока, по крайней мере.

– А о чём мне думать? – опять взорвался я. – Гилтри сообщил, что нашему миру конец. Но я и помыслить не мог, что он наступит так скоро. Думаешь легко было принять такое решение?

– Верить никому нельзя, Кади, – усмехнулся тот. – Совсем никому.

– И тебе? А вдруг и ты врёшь? Хотя о чём я спрашиваю? Конечно врёшь. И давай уже заканчивать все эти душещипательные беседы. Стричь меня собрался? Давай стриги, барбер недоделанный. Чего ждёшь? Мне самому противно от всего того, что случилось. Но изменить этого я уже не могу. И не нужны мне кровавые плюшки, что достались от гибели моей расы. Я не думал, что всё так получится. Если, конечно, это тебе интересно.

Выпалив эти слова, я обессиленно обмяк в своём кресле, похожем на трон и, отвернувшись от своего чересчур назойливого куратора, уставился в пустые бараньи глаза, таращившиеся в никуда. Наверное, я и сам такой же тупоголовый баран, способный только беспомощно блеять, топать, куда ведут и в конце своего бездарного пути покорно подставить шею под нож равнодушного к чужой жизни мясника.

Однако, как бы ни был я зол на долбаного Создателя, на его игру, да и что греха таить, на себя самого, пробудили таки его слова во мне совершенно новое чувство. Нечто среднее между стыдом, угрызениями совести и желанием всё исправить.

Как бы то ни было, но я и в самом деле начал вести себя чересчур бесцеремонно в отношении тех, кто хоть в чём-то меня поддерживал. Стал использовать людей для достижения своих, не всегда правильных целей. Это я про Лободрота и Петюню, которых беззастенчиво обобрал до нитки, лишая искр и, соответственно, единственной защиты от врагов. Расправился с теми, кто показался мне недостойным продолжать жить на этой планете. Старик Гридоебов, Галина, Гилтри, Лайе, Садри, Моуди. Про убиенных кибериан уж промолчу, хотя здесь я защищался, спасая свою жизнь.

Как же быстро я превратился из, хоть и не слишком покорного, но весьма добродушного, лишённого какой либо агрессии, вчерашнего исследователя, в монстра-убийцу. Только ли обстоятельства поспособствовали этому, или было ещё что?

Кстати, я не раз ловил себя на мысли, что мой аватар иногда пытается перехватить инициативу в свои руки и решить некоторые проблемы по-своему. Приходилось даже делать над собой усилие, чтобы не доводить начатые безобразия до логического, то бишь печального их конца.

Санёк пытается вырваться? Но ведь это же невозможно. Я первым делом упаковал его сознание в отдельный файл, так что тут всё чисто. Не мог же мой Протасов предпринимать некие действия прямо из комы? То есть из абсолютно бессознательного состояния. Или и в этой части назрела непонятная пока проблема, над решением которой мне ещё предстоит повозиться и попотеть?

А ведь если попробовать разобраться, посмотреть, так сказать, более пристально на все последние события, лишь отсутствие достаточного количества времени мешало мне понять одну простую истину. До сих пор мне не приходилось ни стрелять в кого бы то ни было, ни тем более отрубать головы, но ведь сделал-то я это без малейшего колебания. И отходняка никакого не было, что вообще немыслимо для такого непрофессионала, как я.

Либо выбор специальности поспособствовал, либо Александр. А может и то и другое, вместе взятое, других объяснений я пока не видел.

– Короче, – задумчиво проговорил Создатель. – Не будем ходить вокруг да около. Обозначу тебе лишь самую суть.

– Это какую ещё? – равнодушно спросил я, отвлекаясь, наконец, от своих мыслей.

– Дело в том, Кади, что твои соперники пока не смогли достичь даже десятого уровня, хотя все вроде стараются… – он на мгновение запнулся.– Ну почти все.

– И кто же не старается? Дай угадаю – Морфира? Дрыхнет, поди, ещё?

– Неважно, – отмахнулся тот.

– Почему же неважно? – возмутился я. – Как я должен узнавать об их прогрессе? Почему нет статистики для всеобщего обозрения? Разве не должны мы следить за ходом событий, или я чего-то не улавливаю? Опять твои правила?

– Угадал, – ухмыльнулся он. – А то, понимаешь, найдётся какой-нибудь умник, который достигнет потолка, да возьмёт и перестанет развиваться, глядя на достижения других. А вот не зная результатов, каждый будет из кожи лезть, чтобы набрать максимум баллов, так что…

– Ох ты ж, смотри! – деланно восхитился я, перебивая его на полуслове – Какое изящное судейство! Сам додумался? Или подсказал кто?

– Кто мне может подсказать, кроме…

Создатель на мгновение замешкался и я вдруг уловил в его глазах некие тревожные нотки, будто его случайно застали с поличным. Да ещё кто – собственное недоразумение, осмелившееся тявкнуть на своего господина. То есть, глаза как были, так и оставались Петюнины, но вот смысла в них стало гораздо больше, чем обычно. Только впервые за всё то время, которое я был удостоин чести лицезреть нашего хозяина, иронично-насмешливое выражение его взгляда засбоило и выдало целую гамму доселе невиданных чувств. Что же с ним не так?

– Кроме тебя самого, – закончил вслух я его недосказанную мысль.

– Всё это неважно, – пришёл он в себя наконец.

– Ты повторяешься. Ну да ладно. А что тогда важно?

– Только то, что ты странным образом ломаешь мне всю игру. И вообще, ведёшь себя… не так, как должен.

– Ну извини, что так получилось. Но ведь правила я не нарушал. Кажется.

– Это с какой стороны посмотреть.

– Слушай, – я вновь начал терять терпение. – Давай посмотрим с моей.

– Ну-ну! – поощрил он меня и с заинтересованным видом уселся на одну из блестящих лавочек. – Что ты можешь сказать в своё оправдание?

– Я не собираюсь оправдываться. Не имею такой привычки. Говорю как есть. Хочешь подрезать мне уровни – пожалуйста. Мне похрен. И из кожи вон я не лез, даже не старался особо. Однако мне создали такие условия, что хочешь, не хочешь, а начнёшь волчком крутиться, чтобы не упасть. Да и обещания, данные мной, я до сих пор сдерживал. Чё за наезд, Создатель, или как тебя там?

Но чтобы расставить все точки, предупреждаю – я и дальше буду вершить своё правосудие в отношении всех, кто того заслуживает.

– И каков же критерий твоего отбора?

– А много ли пороков у человека?

– Достаточно.

– Да, но равнодушие к беде других, подлость, обман и убийство ближнего своего, по моему скромному мнению, способны перевесить всё остальное. И вот теперь решай, надо мне укоротить руки, или лучше оставить всё как есть?

Создатель задумчиво разглядывал меня, а я уже закончил. Накатила апатия – гори оно всё в аду. Вновь взглянув на три трофейных звериных головы, молчаливо смотрящие в пространство со стены, я понял одну простую истину. Неважно, кем ты был при жизни – хищником, или травоядным. Итог один. Сколько бы ты не нагуливал жирок, не отращивал клыки, когти и шерсть, как бы не стремился занять лучшую нишу в любом сообществе, в конце концов однажды тебя встретит пуля охотника, либо нож живодёра. Которому откровенно плевать на твоё мнение по этому поводу, как ты не старайся объяснить, что так делать не обязательно.

Ухмыльнувшись про себя, я уже другими глазами оглядел весь интерьер. А ведь не просто так он выпендривался. Показная роскошь помещения, мёртвые трофеи и я сам – венец творения, напрочь прикованный к золочёному трону. Какова ирония, двуличная ты скотина! А ведь вчера было практически то же самое. Одна клетка с корытом для корма чего стоила. Тонкий такой намёк на то, что мы всего лишь подопытные крысы для его изуверских экспериментов, не имеющие права голоса. Да и вообще никаких прав, кроме тех, что позволят.

– Правильно думаешь, – вновь заговорил он. – И неправильно одновременно.

– Где-то я уже это слышал, – усмехнулся я и вновь заёрзал на своём месте. – А! Так не далее, чем вчера. Лысый бородач, как там его? Гузлон, кажется. Тоже рассуждал, как ты. Кстати, как он поживает? Может поделишься информацией, раз уж решил мне руки укоротить?

– Ты это должен сам выяснить. Таковы правила.

– Серьёзно? – мне наскучил этот бестолковый разговор, глаза вновь начали слипаться, а мозг уже недвусмысленно намекал на то, что скоро просто выключится. – А по правилам лишать игрока достижений лишь только потому, что тебе так захотелось? Или ты на кого другого ставку сделал? Так переставь, всего и делов, ты же хозяин представления.

– Я уже всё решил. Твоя же задача – смириться с неизбежностью. Во избежание, так сказать.

– Сказал, как отрезал. Ну давай, делай своё чёрное дело, да я пошёл.

Мне окончательно стало всё безразлично. Будь что будет. Всё равно, пока я не отосплюсь как следует, можно даже не думать о… Вообще ни о чём не думать. Смысла нет, поскольку мысли стали путаться, скакать с одного на другое и этот хаос в голове ни к чему путному привести уж точно не смог бы.

– Да ты не бойся, Кади, – рассмеялся мой мучитель. – Я тебе крылышки не больно подрежу. Так, чтобы далеко не улетел. И самое главное – высоко. Высоко летать – больно падать, знаешь ли.

Короче говоря, из стариковского дома я выкатился злой, как собака и злость моя только усилилась, когда я улицезрел небольшое собрание местных жителей, хороводом окруживших наш автомобиль.

– Что тут происходит? – спросил я, подходя и бесцеремонно растолкал мешающихся под ногами людей. – Расходимся, граждане. Здесь нет ничего интересного.

– Как же нету? – завопил лохматый, словно леший, мужик, тыча пальцем прямо в переднюю дверь. – Нихера себе! Глянь, это ж чё за хрень такая? Мужик двухголовый! И обе башки говорящие. Я такое только по телевизору видал! Одна молчит почти всё время, только зыркает, как смерть, а другая матерится.

– Проклинаю! – тут же раздался страшный вопль Медарона. – Сдохните, земляне!

Лободрот, гад! Я же приказал сунуть этого возмутителя спокойствия в багажник.

Остальные присутствующие, до этого галдящие вполголоса, тут же прибавили обороты и толпа загомонила с удвоенной силой.

– Это сиамские близнецы, – авторитетно заявила немолодая тётка, одетая,судя по нелепому сочетанию накинутых тряпок, наспех. – Недавно только передача была про них. Жуткое зрелище.

– Куда мир катится?

– А как же они едят? По очереди, или сразу с двух рук? А миска одна, или тоже две?

– Господи, как страшно-то? И так на лицо уроды, да ещё оба. То есть один… Или их два?

– Хрен знает. А интересно вот по паспорту их сколько?

– Колян, у тебя телефон есть? Дай я их сфоткаю.

– Да не взял я.

– У меня есть, я уже сфоткала.

– А у второго вся харя разукрашена. Видать, подрался с кем, глянь-ка – за черепушку держится, болит, наверное.

– А они чё – и дерутся поодиночке? Это как это? А второй где был в это время?

– Так сбёг. Дристанул и сбёг.

– Куда ж он сбежит? Разве только вторую голову оторвёт.

Я уже ничего не понимал. Какие близнецы? Опять с падением интеллекта сбой произошёл и я резко отупел от подобного обрезания?

Заглянув внутрь салона, я на несколько секунд завис с разинутым ртом, поскольку зрелище и впрямь открылось абсурдное до невозможности.

Лободрот сидел в своём водительском кресле с выпученными от ужаса глазами. Одной рукой он крепко вцепился в рулевое колесо, а другой придерживал голову Медарона, приставив его впритык к своей стриженной, шишковатой башке.

Я даже знаю, кто надоумил его поступить подобным образом. Светлана скромно притулилась позади своего кавалера и старательно отводила от меня глаза. Ладно, умная красавица, мы с тобой потом поговорим по душам. Да и с этим двухголовым чудовищем тоже. Неужели тяжело было просто закинуть своего бывшего куратора в багажник?

А местные-то каковы? Я думал, что увидев подобное непотребство, люди в страхе разбегутся кто куда, да где там? Любопытно им, видите ли.

– Александр, я не успел! – выпалил Лободрот и скорчил покаянную гримасу. – Они так быстро налетели, а сэр Медарон орать начал. Я просто хотел ему рот заткнуть.

– Ладно, разбираться потом будем, – прошипел я. – Надо этот балаган сворачивать.

– Пирст! Давай вытаскивай меня отсюда! Моё терпение уже на исходе, иначе я за себя не ручаюсь!

О как. Вновь голосок прорезался. А ведь совсем недавно утверждал, что не к спеху. Короткая же память у рептора, видимо это их расовая особенность. Ладно, хотел сначала выспаться, а потом уже делами заниматься, да видимо придётся сейчас поднапрячься.

– Так, вот это история, так история! – прорезался вдруг до боли знакомый голос и я аж застонал – только не это!

Фельдшер Кузьмич со своей неизменной тетрадкой. Никак нельзя допустить, чтобы наше столь необычное явление народу было зафиксировано этим местным собирателем баек и сказаний. Да и снимки, что понаделали чересчур активные участники публики, тоже предстояло как-то изъять из их электронных устройств.

– Кузьмич, хорошо, встретил тебя. Ты мне мазь прописал, так она дорогая слишком, я подешевле купил.

– Здорово, Иван Денисович. А что купил?

– Так этот…вазелин. Неделю мажу, а не помогает.

– Так ты б говном намазал. Вообще бесплатно было бы.

– А чего ж ты раньше молчал? А свежим надо, или…

Всё, хватит! Пора наводить здесь порядок.

Создатель… до чего же меня задолбало его так называть, приспустил меня не то чтобы капитально, но довольно чувствительно. Уровень снизил до 99 пунктов, а интеллект порезал в четыре раза.

– Это тебе в назидание, Кади, – заявил он напоследок. – Сотый уровень ты теперь получишь не раньше, чем остальные. А то что же получается?

– Что? – охренев от такой наглости, спросил я и машинально полез в свои характеристики, готовясь к самому худшему. – Решил меня совсем голым оставить? А если я завтра убью всех, кого надо, мне совсем опыта не прибавится? Зачем тогда вообще стараться?

"Аватар – человек-землянин, Протасов Александр Викторович, 35 лет, пол мужской, специальность вершитель правосудия, уровень 3, сила 250, особенности – энергон, заряд 10%; кокон, толщина 0,3 метра, 500кг на мм/2.