скачать книгу бесплатно
– Черт возьми, опять сбоит! – процедил он сквозь зубы и повернулся к операторскому пульту машины. Посмотрел на панель индикации режимов. Долго сидел, поглаживая свою светлую бороду. Поправил шапочку цветов французского флага. Она была с кисточкой на длинном шнурке и по фасону напоминала турецкую феску. Валя носил ее круглый год, не снимая даже в адский зной. Трудно сказать, зачем, может, ему просто нравилось быть похожим на Санта-Клауса. Каждый имеет право на какие-то причуды, а эта к тому же не требовала финансовых затрат.
Очень решительно, словно уверовав, что сегодня ничего не выйдет, он повернул ключ в положение «Выкл.». В комнате воцарилась тишина такая, что стало слышно, как скребется о лист бумаги фломастер Маэстро…
– Привет! – Валя заметил меня.
– Здравствуй, что не идет?
– Глухо, как в танке. – Он обреченно посмотрел вокруг.
Валя – аспирант, НЛО его абсолютно не интересуют. Не верит он в них. Как, скажем, и в лохнесское чудовище…
– Я ученый, а не схоласт, – говорит он довольно часто…
Наука для него – лишь то, что как-то, худо ли, бедно ли, но объясняется глобальными теориями. Чем теория глобальнее, тем наука научнее… НЛО ему приходится заниматься, чтобы после аспирантуры здесь его работать оставили. Завлаб, во всяком случае, это ему пообещал… Все затруднения, которые постоянно возникают, он объясняет происками внеземных цивилизаций, против него, Вали Якусова, чтобы он не смог проникнуть в тайны мироздания. Сотрясание Вселенной – его основной профиль. Этим Валя занимается всё время свободное от ненавистных НЛО.
Глава 4. Валя и Нобелевская премия, или жалкое будущее нынешних академиков
Последнее наступление на узколобых догматиков было начато им с неделю назад. Даже по тому, как он вошел, точнее, не вошел, а ворвался, было видно: что-то случилось. Если по хлопку нашей обиженной судьбой двери нельзя определить, кто это, то состояние вошедшего она чувствовала точно. После «бу-бух» последовал звук падения корзины для бумаг. Я оторвался от экрана дисплея: визитер находился в состоянии крайнего возбуждения, Валя быстро сорвал с себя пальто и затолкал его в одежный шкаф. Увидев меня, он приветственно взмахнул рукой и исчез за «диссертационным» шкафом, который разделял комнату пополам. Было слышно, как он сел и листал журналы, которыми всегда был завален его стол. Через несколько минут Валя встал и начал прохаживаться у меня за спиной. Наконец он не выдержал: «Идем пообедаем!» Было всего двенадцать часов. Я обычно спускаюсь в столовую около двух, но сейчас чувствовалось, что он хочет чего-то рассказать. Мы вышли в коридор и направились к лифту. Научный руководитель у Вали – начальник отдела, член-корреспондент и столп науки. Уже поэтому ясно, что Валентин – особо перспективный кадр. Ему присуща поразительная широта научных интересов. Общаться с ним всегда интересно и полезно: обязательно узнаешь что-нибудь новое. Жил он один, мать умерла, отец ушел из семьи, когда ему было пять лет. Как ему удавалось существовать лишь на свою стипендию, для меня остается загадкой. Правда, он сидел в режиме жесткой экономии, да летом ездил в стройотряды. Конечно, тут сказывалось и то, что голова у него была занята только наукой, и к отсутствию денег он относился философски спокойно. Сразу, как входишь в столовую, справа красуется бар. Длинная полированная стойка, высокие мягкие стульчики. Стоит заметить, что существовать – его единственная функция. Ни разу в истории он не работал. Сооружен он по распоряжению нового замдиректора по какой-то части, или административной, или материально-технической. Это старая традиция: каждый новый начальник должен что-нибудь обязательно сделать ненужное, но видное. Бар отгорожен от остального помещения фигурной изгородью, чтобы никто не подходил. Зам – бывший генерал, порядок любит. Причиной сооружения бара, говорят, послужило выступление какого-то вражьего «Голоса», что, мол, у нас в Центре даже кофе пьют из стаканов. Почему в ответ на это администрации понадобилось сооружать бар вместо того, чтобы просто приобрести чашки, никто не знает. Может быть, именно так и нужно: «Жираф большой, ему видней». Но в буфете, что напротив и который функционирует, по-прежнему кофе наливают в граненые стаканы. «Вам целый или половину?» – спрашивают буфетчицы. Одну из них все промеж себя зовут Бульдожка, а другую – Мопсик.
– А почему, собственно говоря? – полюбопытствовал я как-то однажды у Валентина.
– А что, разве не похожи? – засмеялся он.
Мы долго стояли в очереди. Наконец подошли к раздаче и стали изучать закуски в тарелках.
– Что это? – спросил он и указал пальцем в тарелку с чем-то розовым. Я заглянул в меню.
– Ты знаешь, я так полагаю, что это салат «Нежный».
Он критически посмотрел еще в тарелку.
– На зиму коровам закладывают грубые сочные корма, провалиться мне на этом месте, если это не то.
– Ну что, берем?
– Конечно, жить-то надо.
– Так, чего там еще значится? Котлеты из гов., – с трудом разобрал я в меню. – Что-то они сегодня разоткровенничались.
– А на первое?
– Щи из капусты и еще чего-то, не могу расшифровать, не пропечатано.
– Ладно, бог с ними. Вот что мне нравится в нашей столовой, так это честность. Мало ли найдется какой-нибудь чудак, который захочет найти, скажем, в супе мясо. А тут прямо сказано: «Из капусты». Хочешь – ешь, не хочешь – не бери. В общем, берущий, оставь надежду!
Около вторых он долго стоял, раздумывая. Несколько раз переспрашивал девушку, где что.
– Ладно, наконец решился он, вот это бифштекс? Уберите его, а гарнир я возьму. У меня очередной финансовый кризис. Кстати, о кризисах, – понизив голос, продолжил Валя, – у меня был знакомый, весьма большой дока по похищению блюд из столовой. Он хронически пребывал без денег, родители ему не помогали, а как жить на сорок рублей стипендии, ты, наверное, представляешь. Так вот, как он компенсировал за обед в столовой отсутствие завтрака и, как правило, ужина. Делал он так. Пока доходил до кассы, опускал в стакан со сметаной яйцо. Брал две котлеты и одну зарывал в картофельное пюре. Выпивал несколько стаканов компота и пустые ставил назад на прилавок.
Когда сели, он молча начал поглощать свой вегетарианский обед. Часто поднимал на меня глаза, но никак не мог решиться начать. Теперь не выдержал я.
– Так что у тебя стряслось?
– А что чувствуется? – Он таинственно заулыбался.
– Да. Ты сегодня чересчур взмыленный.
– Я сделал супер-открытие! – Он помолчал, изучая мое лицо. – Не веришь? Минимум Нобелевская премия.
– Не фига себе! Замахнулся. А соль-то в чем? – Я задумался, за что такое, чем мог заниматься Валя, могли дать Нобелевскую, квазары, сейфертовские галактики… О чем он еще говорил в последнее время?
– Ага! Что-нибудь связанное с джетами?
– Это всё ерунда! А у меня глобальное. Ты понимаешь, всё оказывается не так!
– Что не так?
– Всё не так! Вообще всё!
– Ладно, тогда скажи, где не так. – Попытался я подойти с другой стороны.
– Вселенная! Там всё не так, как нас учили.
– Может, она не расширяется? – Решил я начать с деталей.
– Расширяется. Но это мелочь! Всё ее строение другое. – Он засмеялся. – Теперь некоторых наших академиков придется снимать в связи с неверностью их «диссеров»!
– Пожалей ты их, не надо так сразу. Объясни хоть, в чем дело.
– Понимаешь, я это сейчас сказать не могу. В следующий вторник выступлю на семинаре Семена Николаевича и всё поведаю. Видишь ли, если я сейчас расскажу, все будут говорить, что, мол, это и до меня знали… Потом доказывай, что это я первый придумал. Когда учился в ГАИШе, у меня уже был похожий случай. Мы заключили договор с одной организацией о расчете сложной антенной решетки радиотелескопа. Я нашел ошибку в методике и вместо того, чтобы опубликовать статью, сказал своему руководителю. Есть там одна женщина, я у нее диплом делал. Она никому даже говорить не стала, что это я нашел. Просто договор расторгли, и всё. Все так и считают, что это ее заслуга. Вот правда, какая сложность есть. Статью я читал в последнем «Астрофизикал джорнал», чувствуется, что американцы тоже близки к этой идее. Как по-твоему, выступление на семинаре достаточно для доказательства приоритета?
– Черт его знает. Знаешь что? Сделай, как изобретатели в прошлом. Опиши кратко суть открытия и пошли письмо себе домой. В случае спора ты предъявишь его. По штемпелю на конверте можно будет легко определить, когда письмо отправлено. Ты главное не вздумай его распечатать до экспертизы.
– Хм-хм. Интересно. Неужели действительно так делали? Никогда не слышал. Но всё вроде логично. Сегодня же напишу и опущу в ящик в другом районе. Кстати, ты не знаешь, Нобелевская премия – это сколько?
– Много.
– Это прекрасно. Просто замечательно. Наконец-то поправлю свое материальное положение. По этому поводу предлагаю выпить. Плачу я.
Мы направились к буфету. Ничего, кроме морковного сока, не оказалось.
– Будем? – спросил он.
– Будем. – Подтвердил я. – Главное – повод.
– Помню, в университете индус один учился. Сын банкира. Так пообедать он ездил на такси в «Пекин». А потом назад на лекции. – Валя мечтательно улыбнулся. – Правда, здорово!
– Там, говорят, хорошо кормят, не то, что здесь. – Согласился я. – Ну, за твое открытие!
Мы громко чокнулись стаканами.
Неделю он всем морочил мозги своим открытием. Никому не рассказывал, даже в чем главное, и этим выводил всех из себя.
– Ты хоть кому-нибудь поведал суть своей идеи? – Спрашивал его Маэстро. – Можешь просто попасть в дурацкое положение на семинаре. Иди доложи хоть доктору, все равно без его рекомендации тебя не выпустят.
Глава 5. Полундра! Женщина на корабле
Евгению, видимо, стало одиноко, и он тоже возник на пороге 704-й с чадящим окурком в зубах.
– Черт возьми! Опять ты там недодымил и сюда явился! – не очень любезно обратился я к нему. – Терпеть не могу табачного дыма, если сам не курю. А здесь вообще нельзя! Вычислительная техника!
– Ты что, влюбился? Даже ругаешься стихами.– Озадачил он меня. «Что, и этот телепат?» Не многовато ли загадок на сегодня? И я не влюбился, просто запутался. Это как связь врача и пациента. Запретна, но случается.
Где же сказано – в какой графе,
На каком из верстовых зарубка,
Что такой-то сиживал в кафе
И дымил недодымившей трубкой?
С выражением продекламировал Жека.
– Ты уверен, что я сказал именно так? – решил я уточнить, на всякий случай выпучив глаза и открыв рот.
– Это Илья Эренбург, но ты движешься в правильном направлении. А в 705-й окно открыто, проветривается, скоро будет арктическая свежесть, теперь там уже некому замерзать.
– А как же восковое деревце?
– А ему всё равно. И вообще всё прекрасно. – Он затушил «бычок» о каблук ботинка. – Ты вот последний «КИЯ» видел?
Жека был маньяком парусного спорта, и каждую свободную от работы минуту он посвящал пропаганде преимуществ катамаранов. А очередной номер «Катеров и яхт» был у него просто настольным журналом. До следующего выпуска…
Евгений явно собирался рассказать о последнем достижении в области катамараностроения, однако, увидев, что Валя оставил машину и уходит, он сказал: «О!» – и выскочил из комнаты, а через минуту появился с грудой магнитных лент: «Буду отлаживать, пока свободно!»
Слава богу! – подумал я. – Теперь его даже за уши не оторвешь от работы. Можно идти и спокойно продолжать паять.
Мое одиночество, несмотря на оптимистические прогнозы, оказалось недолгим. Если всегда наша дверь хлопала, то в этот раз с ней явно что-то произошло. Она открылась и закрылась совершенно бесшумно. Стук каблучков заставил меня обернуться. Темноволосая девушка подошла ко мне.
– Это вы Андрей?
– Да, я.
– Ваш начальник Сергей Викторович, сказал мне, чтобы я подошла к вам.
– Ну что же, вы в точности выполнили его распоряжение. Что-то еще?
– Я некоторое время буду работать с вами. – Она сделала вид, что не заметила иронии. – Меня попросили помочь, у вас вроде много работы по программированию. Хотелось бы войти в курс дел.
– Ясно. Значит, с вами надо провести ликбез в области НЛО? – Я отключил паяльник. – А что, собственно говоря, побудило вас согласиться работать с нами? Вы ведь, насколько я понимаю, из другого отдела.
– Мне интересна ваша тематика.
– Садитесь. – Показал ей на стул, она присела и с любопытством стала разглядывать меня.
«Что это на меня все сегодня таращатся?» – с раздражением подумал я. Черт возьми! Дошло: небритый, плюс бессонная ночь. Видок, наверное, действительно не очень. Стереотипный охотник за НЛО или средневековый влюбленный. Девушка, наверное, приняла мою ухмылку на свой счет и смущенно опустила глаза.
– Как вас зовут?
– Наташа.
Я демонстративно сильно втянул ноздрями воздух.
– «Нина Риччи», если не ошибаюсь.
Она кивнула.
– Верно. Откуда вы знаете? Что не нравится? – Она кокетливо улыбнулась.
– У меня очень хорошая память на запахи. Этот намного приятнее запаха канифоли. Правда, наверное, опаснее, но вот за эту вредность почему-то не доплачивают.
– Что вы имеете в виду? – не поняла она.
– Да так, вообще-то ничего, просто говорят у меня сегодня поэтическое настроение. Ладно, приступим. Ну, во-первых, чем наша шарашка отличается от прочих. Мы, в отличие от остальных, не только занимаемся сбором информации путем опроса очевидцев. Основным нам кажется должна быть работа по созданию целой сети устройств регистрации НЛО. Эти системы смогут обнаружить объект, сфотографировать его, определить некоторые параметры. Если удастся установить эти интеллектуальные датчики на достаточно большой площади, можно будет получить интереснейшие данные…
– А каким образом вы собираетесь обнаруживать НЛО?
– Много данных о том, что «тарелки» излучают. Более того, это микроволновое излучение. Наши датчики и будут запрограммированы на поиск источников этого диапазона. Система наводится на него, измеряет скорость, размеры, интенсивность излучения и еще ряд параметров. Данные также автоматически передаются в локальный центр обработки. Сейчас макетный образец почти готов. Вот я плату допаяю, отлажу – и всё. Много, правда, еще работы с программным обеспечением… Но если вы подключитесь, я надеюсь, дело ускорится…
– Это ясно, а что сейчас известно про сами НЛО? Я, признаться, слышала о них довольно мало. И сама ни разу не видела…
Мне довольно часто приходится читать лекции про НЛО. Я невероятно люблю рассказывать про это дело. Еще ни разу не было случая, чтобы я не удовлетворил любознательности хотя бы одного слушателя. А это нелегко. Вопросов бывает столько, что лекция затягивается вместо часа на четыре-пять. Уверен, что и это не предел. Длительность наших бесед определяется лишь терпением старушек из гардероба. Просьба Наташи заставила меня встрепенуться. Я прикинул уровень лекции. Нашел нужную «дорожку».
– Что вам сказать про НЛО? – задал я вопрос, с которого начинаю всегда. Автоматически я сопровождаю его улыбкой. Когда-то давно, когда я лишь начинал, мне казалось, что она должна расположить ко мне слушателей. Теперь я так не думаю, но от привычки отделаться уже не могу. – Если серьезно, то что это, не знает никто. Более того, сам факт их существования достаточно спорный. Тем не менее что же мы относим к подмножеству неопознанных летающих объектов? Сейчас их, правда, рекомендуется называть не иначе как АЯ, то есть аномальное явление, но мы с вами взрослые люди и понимаем, что как их ни называй, проблема не исчезнет. Итак, есть два типа объектов: первый можно описать как яркое пылающее пространство, его размеры могут достигать нескольких метров; второй – так называемое классическое блюдце диаметром около девяти метров и более. Очевидцы описывают их снабженными внешними прожекторами и люками. Сейчас существует множество теорий НЛО. Вы, очевидно, знакомы лишь с одной: это не что иное, как корабль инопланетян…
– Конечно, все так считают, – прервала меня Наташа. А что могут существовать еще какие-то гипотезы, я даже и не подозревала.
– И тем не менее они существуют. Хоть и не все сейчас одинаково в ходу. Взять для примера теорию полого земного шара…
Наташа удивленно посмотрела на меня.
– Что?
Она сказала это настолько простодушно, что мне стало смешно.
– Очень просто. Как у Носова в «Незнайке на Луне». Под Землей существует другая цивилизация… Действительно, смешно. А в начале века эта идея была очень популярна. То же самое можно сказать и про теорию подводной цивилизации.
Наташа недоверчиво улыбнулась.
