скачать книгу бесплатно
– Мы разговаривали.
– О чем?
– О разном. Пришельцы – они очень осведомлены о нашей жизни, поэтому с ними легко говорить на любую тему. Конечно, рассказывал, как там у них.
– Почему для «контакта» были выбраны именно вы?
Мария неопределенно пожала плечами. Если в начале нашей встречи она прямо смотрела мне в глаза, то теперь либо смотрела в стол, либо в сторону…
– Ой, чайник давно, наверное, вскипел. Она вскочила и исчезла на кухне. Через минуту появилась с подносом, уставленным чашками, тарелками со всякой всячиной…
Я посмотрел на часы. Обедал я семь часов назад.
– Спасибо. Еще пара вопросов, и мне надо отправляться: поздно уже.
– Ну хоть немного поешьте, – было видно, что она обиделась.
– Хотел показаться воспитанным, но чувствую, не получится, – сказал я, взял пирожок и начал его есть. Он был с мясом. – М-м-м, как вкусно! – произнес я, насколько это возможно, внятно с набитым ртом, и прихлебнул из чашки с большими яркими цветами на боку. Чай мне показался не горячим. Я привстал и потянулся рукой за чайником, чтобы долить кипятка. – Секундочку, – быстро сказала она и подхватила чайник.
– Дайте, пожалуйста, чашку.
Теперь чай был горячий. Для пробы я взял пирожок из другой тарелки. Он был с вишневым вареньем. Голод, о котором я старался не вспоминать, заявил о себе сейчас во весь голос… Я начал есть всё подряд.
– А пришелец тоже ел?
– Нет. Он приходил ненадолго.
– Скажите, почему вы решили сообщить нам о «контакте»?
– Он дал мне ваш номер телефона и…
– То есть сейчас я общаюсь с вами, потому что внеземной разум захотел этого?
– Он сказал, что знает, как мне помочь. – Мария посмотрела мне в глаза.
– Вам действительно нужна помощь?
– Да. Психологическая, как минимум. Он предложил больше: смену города, страны, планеты, галактики. Вы ведь знаете, путешествия успокаивают нервы.
Глаза она не отводит, что это, правда? Или точнее, она так думает на самом деле? Не успела моя мысль сформироваться, Мария отвела взгляд и улыбнулась.
– Зачем же вам туда тащить с собой еще одного землянина?
– Люди там живут отдельной колонией, мне нужна пара, я же уже сказала. – Это она произнесла с некоторым раздражением, видимо, почувствовала, что я пытаюсь поймать ее. Буду аккуратнее. Она снова улыбнулась. А ведь повода вроде не было.
– Понятно! Вы плохо расстались с мужем…
– Очень плохо, – подтвердила она.
– У вас скучная работа. Нет перспектив. Всё осточертело. Хочется повеситься…
– Хотелось отравиться, – уточнила она, улыбнулась и пропела опять очень похоже на оригинал, даже по-русски: «За день до того как ты пришел» – теперь уже нет… Больше не хочу.
– И тут… – продолжил я мысль, – почему бы не поверить в сказку?
– Вы думаете, что это бред – всё, что я вам говорю. Правильно? Полагаете, у меня крыша поехала… – Она заговорила очень эмоционально, глядя прямо мне в глаза. Даже агрессивно. Не успел я сформулировать слово «агрессивно», она улыбнулась и отвела глаза.
– Да, но я хотел сказать это повежливее… Вы должны меня понять, вы говорите совершенно невероятные вещи, да, я слышу их не в первый раз, но я же должен получить какое-то подтверждение. Вы привыкли к своему знанию. Мне же…
– Не подбирайте слова. А если бы вам стало, как мне, плохо тогда? Вы бы приняли наше предложение?
«Наше предложение» – я обратил на это внимание. «Может, это расстройство множественной личности»?
– Если считать, что это физически возможно? – уточнил я.
Она кивнула и заулыбалась с чувством превосходства. Сумасшедшие живут в своем мире, и они в нем разбираются лучше остальных. Я никогда раньше не спорил с «очевидцами», лишь фиксировал их бред. Почему не подискутировать разок с красивой женщиной?
– Конечно, я принял бы ваше предложение.
Она долго смотрела мне в глаза, и я заметил, как цвет её глаз изменился: от ярко-голубого до стального серого. Мне стало не по себе.
– Значит, договорились…
– Договорились, – я не смог сдержать нервной улыбки. – Мне это надо будет оформить как командировку или сразу уволиться? – решил я свести всё к шутке.
– Просто сообщите мне, когда будете готовы, – совершенно серьезно ответила она. – Я жду. Никому не говорите о деталях нашей встречи.
– Конечно. Кстати, вы одна здесь живете? А где ваши родители? – решил я подтвердить или опровергнуть диагноз.
– Раньше у нас была трехкомнатная. Но Саша не захотел жить с моими родителями. Они не ладили. Разъехались. Как он хотел. А всё равно ушел. Несколько раз возвращался… Потом опять. Теперь и мама, и папа живут тоже в однокомнатной, в трех остановках от меня…
Я взял очередной пирожок.
– А на чем ваш бывший муж играл в группе? – спросил, чувствуя, что мой диагноз не выдерживает проверки: у Марии прекрасная память, она ничего не путает… Ну и хорошо, да и я не доктор Фрейд.
– На всем. Но лучше всего на бас-гитаре.
– В самом деле хорошо? – словно и здесь не доверяя ей, переспросил я, приступая к следующему пирожку.
– Как бог. Он всё делал хорошо. Единственное, если что и было плохо, я его очень любила. Очень… Всё ему прощала… А он, – на минуту она замолчала. – Сколько это могло продолжаться?
На ее прекрасных глазах появились слезы…
Опять у меня в голове заиграла ее любимая мелодия из последнего диска «АББА».
– Не хочу вспоминать, – тихо сказала, почти прошептала она. – Давно расстались, а все равно больно… и обидно…
Мне стало неудобно, что мои вопросы привели к таким неприятным воспоминаниям, а я даже из вежливости не перестаю в бешеном темпе пожирать пирожки. Но как же вкусно! Не доев последний, он был с рисом и яйцом, положил его на блюдце.
– Да ешьте, ешьте на здоровье, не обращайте внимания на мое нытье, все уже в прошлом, – она улыбнулась.
Кинул взгляд на часы. Было слышно, как соседи за стеной смотрели по телевизору хоккей, кто-то этажом выше мыл посуду, позвякивали тарелки, шумела вода. Эти такие домашние звуки снова напомнили мне о том, как далеко мне еще предстоит ехать, и я почувствовал смертельную усталость. И от чего это только? Вроде ничего особенно трудного не было… Наверное, дело в биоритмах или переменах погоды, лениво и медленно, словно в забытьи, подумал я. «Ой, что это на стене слева?!» – попытался я сформулировать мысль в голове… Получилось! Получилось! – Мария резко повернулась направо. Потом уже медленно ко мне и сердито, с осуждением долго смотрела мне в глаза. Я же улыбался. Я получил подтверждение. При этом то, которое она явно не должна была давать.
– Вы, я вижу, торопитесь…
– Да, вы знаете… – обрадовался я подходящему моменту, чтобы раскланяться.
Она внимательно смотрела, как я одеваюсь.
– Останься… Останьтесь до завтра. Поедете на восьмичасовой электричке.
– И буду читать в поезде утреннюю газету?
– Вы и сами всё знаете, – очень серьезно ответила Мария.
– Только текст вашей любимой песни… Прощайте.
Я вышел из дома и, с трудом ориентируясь в темноте двора, направился к автобусной остановке. Было всего около десяти, но городок словно вымер. За полчаса бесполезного ожидания автобуса продрог до мозга костей. Возвращаться не хотелось, но я понял, что если не воспользуюсь предложением хозяйки остаться на ночь, просто и тихо здесь околею…
Дверь открылась еще до того, как я позвонил. Вошел. Улыбнувшись, она обняла меня. Холодной щекой почувствовал прикосновение её горячих губ…
Глава 2. Мы лучше собак
Всего в группу входит четыре человека. Мы с Жекой – два года в Центре по распределению. Валя – аспирант. Нам по двадцать пять. Маэстро дожидается часа своего распятия – ему недавно исполнилось тридцать три.
В отделе принято отмечать дни рождения. У шефа их два. Всякий раз, когда оказывается кто-нибудь еще непросвещенный, как такое может быть, Маэстро, улыбаясь, начинает рассказывать: «Ну, первый день рождения у меня, как у всех. А второй – это когда отец отнес меня в сельсовет. В нашей станице не принято было верить на слово. Если родился ребенок – тащи его показывать! А я родился зимой, так что пришлось пару недель обождать. Такие вот дела у колхозного села».
Раньше Маэстро работал в Зеленчуке на БТА, то бишь Большой телескоп азимутальный. Это в предгорьях Кавказа. Занимался глобальными проблемами астрономии.
Ну а теперь мы все и есть группа 3120, группа «Аномальных явлений», утвержденная специальным приказом директора. Мы далеко не единственные, кто сейчас подвизается в данной области, я имею в виду тех, кто за это получает зарплату. А ведь есть еще огромное количество, так сказать, любителей. Даже во время Таллиннской конференции по проблеме поиска внеземного разума, или, короче, по теме СЕТИ, «тарелочники» устроили свой слёт. Что говорит о популярности НЛО среди самых широких народных масс.
Ученые весьма скептически относятся к данному феномену, хотя и среди них существуют фанаты, посвятившие целиком себя доказательству существования неизвестных науке перемещающихся в пространстве объектов.
Разумеется, наличие двух крайних лагерей вполне закономерно. С одной стороны, идея НЛО сильно дискредитирована огромным количеством подделок и фальсификаций, коммерческий бум вокруг НЛО также отпугивает серьезных ученых, шутка ли, в Штатах издается пятнадцать журналов, целиком посвященных только неопознанным объектам и всему, что с ними связано, в Британии – пять, в Канаде, Франции, Австралии – по три. Интервью с очевидцами здесь соседствует с рекламой люстры в форме «блюдца», даются рекомендации по методике наблюдений и предлагаются бинокли и подзорные трубы, вооружившись которыми вам не избежать успеха. Самым упорным рекомендуются надувные матрацы, лежа на которых наверняка что-нибудь увидишь – фирма гарантирует. И ведь видят. Даже президент США Джимми Картер поддался общей истерии и оказался очевидцем. Не беда, что НЛО, как выяснилось, была просто-напросто Венера.
Это не худший случай, хотя и весьма показательный. Но нельзя не прислушаться и к тем, кто говорит, что под шелухой ажиотажа можно просмотреть и действительно неизвестный науке феномен. Явление, которое обязательно должно быть исследовано.
Разговоры-разговорами, а вот что такое НЛО до сих пор уверенно сказать никто не может. Несколько программ, посвященных этому вопросу, сколько-нибудь существенных результатов не дали. В основном они были посвящены статистике данных, сообщенных очевидцами. Разумеется, научная ценность таких работ весьма условна. Правда, других возможностей для исследования пока что не было. Слишком уж предмет своеобразный. Попробуй его найди-ка…
На прошлогоднем конкурсе «Космос» один мальчик предложил использовать собак для обнаружения НЛО. Проект прост. Выбирается участок, скажем, леса, чем больше, тем лучше, так как выше вероятность появления «тарелки». На определенном расстоянии друг от друга сажаются собаки на цепь. При появлении «объекта», как показывают наблюдения, они реагируют достаточно бурно. И что особенно важно, шумно. Остается лишь снабдить каждую собаку передатчиком, и как только собака залает, можно с ближайшего аэродрома поднимать самолет, снабженный специальной регистрирующей аппаратурой. Что и говорить, просто и эффективно! Правда, здесь сокрыт один тонкий момент. Необходимо разработать особый рацион питания для этих «индикаторов». Ведь они не должны отвлекаться на каких-нибудь зайцев и в то же время не пребывать постоянно в послеобеденном сне. Проблемы-проблемы. Поэтому, естественно, от собак пришлось отказаться. Вместо них посадили нас.
Глава 3. Телепатия. Табак «Моряк». О пользе дальних морских заплывов. Оазис 704
Около часа я спокойно паял. Никого не было. У меня появилось время спокойно порассуждать о происшедшем со мной в Орехово-Зуево.
Кстати, Мария не угадала: утреннюю газету мне купить не удалось, киоск «Союзпечати» был закрыт. Всю дорогу назад я записывал всё, что происходило со мной в последние часы, в дневник. Обычно я всегда так делаю, иначе забываются какие-то детали… Что касается телепатических способностей, Мария всё отрицала и говорила, что это мне померещилось… «Не существует телепатии, – смеялась она, – ты же ученый». «Ага, а инопланетяне существуют?» «Я тебе докажу», – пообещала она. На этом научная часть нашей дискуссии закончилась…
Хлопнула дверь. Всякий раз, когда я слышу этот оглушающий звук, у меня возникает мысль, что нашу дверь кто-то обидел. И хоть это, по всей видимости, случилось давно, она никак не может этого простить. А как еще можно объяснить это ее громоподобное «бу-бух»?
– Здравствуй, Андрюша! – Жека радостно махнул мне рукой. И, как всегда, вначале подошел к зеркалу. Оно висит на торце «диссертационного» шкафа. Из кармана достал большую расческу с очень редкими зубьями. За свои пышные кудри Евгений в институте был прозван Пушкиным. Сейчас он, чертыхаясь и кляня всё на свете, приступил к процессу приведения шевелюры в номинальный порядок.
– Как съездил? – спросил он, не оборачиваясь.
– Привет! Да ничего интересного. Опять «ангел». Решил я, что детали лучше никому не рассказывать, пока сам не разберусь. Кстати, и в Президиум писать не буду: письма не было, а по звонкам мы ездить не обязаны. – А у тебя как?
– Тоже. – Он, улыбаясь, поизучал мое лицо сквозь очки.
Я давно привык, что у него постоянно одно из стекол разбито. Он ронял очки так часто, что даже не успевал ходить в «Оптику». Не успеет одно заменить, глядишь, уже другое треснуло. Даже на недавней своей свадьбе ему по этой же причине пришлось быть без очков. После он долго делился с нами о своих «мутных» впечатлениях. Сейчас же оба и левое, и правое стекла почти симметрично перечеркивали лучистые трещины. Интересно, что значит «тоже»? – усмехнулся я про себя…
– Кстати, давно хотел у тебя спросить, что ты думаешь про телепатию?
– Я точно знаю, что Мессинг владел этой техникой. – Очень убежденно ответил Жека.
– А то, что это антинаучно, ты знаешь?
– И это я знаю. Да, Андрюша, – словно вспомнил он о цели своего прихода, – у тебя сигаретки нет?
Я отрицательно мотнул головой. – Знаешь ведь, что на работе я не курю.
– Значит, придется махорку…
Пачка табака «Моряк» предназначалась именно для таких случаев. Она лежала на чайном столе, и пару раз, перепутав упаковку, ее содержимое использовали вместо чая.
Жека отодрал от листа перфорированной бумаги клочок. Лихо скрутил «козью ногу». Чиркнул спичкой. Клубы вонючего дыма медленно начали расползаться по комнате.
– Вчера ко мне приехал мой племянник-оболтус. Ну, тот, который в медицинском институте учится. Я же сто раз о нем рассказывал.
– Помню, помню, – подтвердил я.
Жека постоянно рассказывал истории из жизни своего родственника, так что забыть о существовании того лоботряса довольно трудно. Но у Евгения привычка не начинать, до тех пор пока у слушателя не будет гарантированно точное представление об объекте или субъекте.
– Значит, вспомнил? – недоверчиво переспросил Жека. Я кивнул.
– Ага, ну вот вчера у них лабораторная, что ли, была в морге. Или практика. Суть не в этом. А они надумали там в «прятки» играть. В результате мой племяш застрял ногой в грудной клетке…
– Вот что я тебе скажу на это, – решил я поделиться с Жекой. – Спасли однажды меня две очаровательных медсестры со скорой помощи. А дело было так: заплыл я слишком далеко как-то раз в Черное море, и если бы они не дрейфовали рядом на надувном матраце, этот раз был бы вторым в истории моих утоплений и последним. В результате мы сдружились и неделю просто почти не разлучались. Так вот, они мне рассказывали, какой у них там на скорой бывает лего-конструктор после групповых железнодорожных происшествий. А если учесть, что скорость поездов с каждым годом всё выше и выше, и перебегать перед ними всё сложнее, то твоему племяннику надо активнее практиковаться и учиться, учиться, учиться…
– Я ему обязательно передам. – Евгений виртуозно выпустил изо рта несколько колец из дыма. Они медленно поплыли в туман из облаков, выдохнутых легкими Евгения раньше. – Ну разве не красиво? – Залюбовался он.
– Охренительно. – Согласился я.
– А кстати, где все? – В нём, похоже, никотин вступил с чем-то в химическую реакцию, и появилась жажда деятельности.
– В 704-й на машине.
В комнате можно было начинать съемки фильма «Туманное утро в горах» или в лесу, или над озером, где неважно: все равно все в смоге… Я решил открыть окно – проветрить и проведать остальных.
Маэстро сидел за столом у окна и что-то писал. Валя печатал на «Консуле» входные массивы данных. Эта комната была переоборудована в небольшой вычислительный центр. Слева стоят четыре шкафа с человеческий рост – это два комплекта мини-ЭВМ и стойки накопителей на магнитной ленте. На противоположной стене плакат: «Не курить! Здесь работает ЭВМ!» Ручкой снизу подписано: «Оазис 704». На полу валяются обрывки перфорированной бумаги, книжки и инструкции по программированию, коробки с магнитными лентами, у окна, справа от стола, нагромождение экспедиционных ящиков для оборудования. Рядом с креслом, на котором сидит Валя, уже которую неделю валяются четыре кем-то забытых пачки «Геркулеса». Давно ищут владельца, но никто не сознается. Выкинуть их тоже не решаются. На небольшой тумбе сразу слева от входа – развороченный процессор «Электроники-100». Сейчас он напоминает больше всего странное ископаемое существо на анатомическом столе. Разноцветные кабели, словно кишки, свисают до пола. Беззащитные, ничем не прикрытые, вылазят ребра конструктива, сквозь них просвечивают ряды желтых печатных плат. Откуда-то из глубины торчит ручка здоровенной отвертки. Машины принадлежат «пульсарщикам», но сейчас они на наблюдениях, и мы стараемся успеть отладить наши программы. Здесь душно, несмотря на приоткрытое окно. «Консул» выдал автоматную очередь и затих. Валя откинулся в кресле.
