Сон моей мечты. Сборник стихов

Я устал от глупости людской,От страданий невиновных душ.Почему ты, сильный, молодой,Отбиваешь страсть мою у груш?Почему закат мой голубойНе зардеет в ярости печали,Не накроется чужой судьбой,Не прикроется хрупкими руками?Почему усталость ломит ногиИ кричит усталая душа?Почему прощают тебя БогиИ наказывают в тишине меня?Почему соленое презреньеНе разгонит рваных облаков,А большое старое волненьеНе оставит старых дураков?Почему оставил я немногоДобрых и хороших делИ прошу уже давно у БогаЗавершить жестокий беспредел?Я устал от дикого сомненьяИ от слов ненужных и тупых.Не ушло пока мое волненье,Когда рядом много молодых.

* * *

Разорвали платье золотое,Клочья разбросали по траве.Тело белое и молодоеРаспласталось на лесной земле.Я не знаю: кто такое сделал,Кто ославил дерзко красоту,Кто всю ночь кругами бегал,Наполняя смехом тишину.Я не знаю подлости сильнее:Преступленье налицо в лесу.Стало тело на траве белее,Изменяя зрелостью судьбу.Растоптали тело молодое,Сердце вырвали и бросили в туман.Все обычно, но дело непростое,И стоит за ним обман.В этот лес обманом заманили,В этот лес обманом привели,Честь девичью глубоко зарыли,Окропили кровью часть травы.Я не видел жуткого страданья.Я не слышал криков: «Пощади!»Видно, рухнуло на землю мирозданьеОт насилья неземной любви.

* * *

Ревнует старая карга,Ревнует старика.И огорошена земля,Услышав ревности слова.Безумство тронулось умом,Застыли алые глаза.И притворился дуракомВеликий разум старика.Зачем сегодня ревновать?Зачем о берег биться,От боли бешеной страдать?Ему бы вновь влюбиться.Влюбиться в дикие леса,Великие просторыИ молодые голоса,И голубые горы.Влюбиться ночью в светлый день,А днем – в ночную шалость,И, обнимая чью-то тень,Покорно отдать малостьЛюбви большой и озорной,Как в молодые годы,Или продать за золотойПрошедшие невзгоды.

* * *

Не оставляйте без вниманьяСупругу, даже верную.Найдет чужое пониманьеИ дерзость очень смелую.Захочет кто-то пожалетьИ поласкать нагую,Заставив рьяно рдеть,Как будто холостую.И позабудет стыд, а грехОхватит тело смело.В лесу раскатист тихий смех:Пошла судьба налево.Объятья, пьяные глаза,Слова его шальные.И страсти новые слова,И снова молодые.И ночь кругом, и тишина,И звезды золотые,И беспредельница-жена,И руки вновь чужие.А дома тихо, тишинаСупруга нежно тешит.А беспредельница-женаЧужое тело нежит.

* * *

Золотистое поле не знает,Что волшебное время прошло,И поэтому утираетСвое мокрое лицо.Почему оно плачет? Не знаю.Почему-то колосья дрожат.Почему-то я тоже рыдаюНа виду у березок-девчат.Я стесняться пока не намерен.Я раздеться готов до конца,Потому что очень уверен,Не увидит никто меня.Только солнце чуть-чуть улыбнетсяИ остаток дня погрустит,Потом громко о горы взорветсяИ сквозь землю до дня улетит.Прогремело вечернее пламя.Это тихо пылала заря.И спустилось черное знамя:Отторженье дневного до дня.Лунный свет озаряет прохладой:Пальцы зябнут и зубы стучат.Красоты мне ночной не надоИ не надо берез-девчат.

* * *

Нельзя супруге доверять:Доверчивость рогата.Хоть раз в неделю проверять,Или придет расплатаОбманом светлых нежных глаз,Словами без сомненья.А ласковый ее отказРазгонит подозренья.И успокоится душа,И сердце успокоитЕе спокойные словаВолненьем удостоят.И все покажется простымИ грустным, и тоскливым,Задиристым и молодым,И, вроде бы, счастливым.И утром рано хорошо,И днем, наверно, тоже.А ночью радостно легко:Удобно, вроде, ложе.Нельзя супруге доверять:Доверчивость наивна.Не надо постоянно ждатьМамонтова бивня.

* * *

Смоленская площадь раздора.Высотное зданье любви.Красивая женщина Дора,Любительница тишины.Таинственный стон в кабинетахИ шепот в толстых стенах.Как много здесь было раздетыхВ горячих страстных руках.Решаются мира проблемыИ кровью, и силою слов.А рваные яростью веныУ честных от подлецов.Так будет всегда и надолго:Запомнится крик в тишине.И вновь персональная волгаРванет по чьей-то судьбе.Дорога, большая дорогаОт юга до северных гор.Студеная недотрога,Ее восточный позор.Раскатисто запад хохочет:Зубов блестит белизна.Ну, что, от кого он хочетНе знаем ни ты и ни я.

* * *

Старая площадь надеждЖенщин и мужчин.Скопление невеждИ однополый чинСтекаются, словно ручьиВ низину холодных озер.Вроде, совсем ничьи,Вроде, плывущий сор.Скоро слезы сойдутС синих печальных глаз.Кого-то заберут.Кого-то – в следующий раз.Рыдать я не привык:Спокойная душа.Серого волка клыкВ кармане у меня.Войду я в кабинетК «большому» на прием.На «здравствуйте» в ответУдарю в грудь ножом.И рухнул на паркетНевинный человек:Не слушал мой советО повороте рек.

* * *

Отрубили волшебнику голову,Отрубили мясистый членИ, расплавив немного олова,Огнем капнули меж колен.За какие грехи издевательства,Не волшебные, он терпелИ не сдерживал ругательстваМеж искалеченных тел.Погубили волшебника тихого,Погубили его добро,Закопав в землю леса тихого,Хотя это нехорошо.И не будет теперь сказок сказочных,И не будет веселых слов.Видно, много стекол вазовыхМеж напиленных и рубленых дров.Поднимается солнце печальное:От него земле холодно.И грубеет эхо дальнее,Спрятав тайно свое лицо.Что-то шепчет месяц растущий,Непонятны его слова.Свою версию в дугу гнущий,Ветер движется на меня.

* * *

Раздобрела женщина милаяОт хорошей жизни и добра.Только сила ее хилая,И не держит ее земля.А была ведь когда-то стройной.Гибкость тела на все сто.И походкой своей достойнойЗавораживала легко.Что случилось? Наверно, годыОшарашили хорошоИли, может быть, невзгоды,Или жизнь шла нелегко.Я не знаю причины, истинаНеизвестна мне одному,Не услышал, наверно, «выстрела»И удара по лицу.Я не знаю, когда кончаютсяБодрость духа и сила чувств,Когда старые влюбляютсяИ костей раздается хруст.Подобрела женщина серая,Но морщины – вестники лет.А луна такая белая,И холодным будет ответ.

* * *

Упаду на ровном месте,Растянусь вновь в полный рост.Разнесутся по полю вести,Что сломалась душевная кость.Я не буду кричать в безумие.Я не буду всю ночь рыдать.Видно, кончилось везениеИ не надо уже его ждать.А из леса ночная прохладаНадвигается на меня.И уже никакая преградаНе разрушит основы зла.Соберу я последние силы.Соберу я волю в кулакИ забуду земные обиды,Хотя, вроде бы, не дурак.Хотя, вроде бы, мне понятнаИ осознана жизни цель.И на солнце большие пятна,И на море бывает мель.Я не буду ругаться матом.Я не буду ругать судьбуИ мечтать о встрече с братом,Но, ни в поле, а в лесу.

* * *

Я задумался не о жизни.Я задумался о другом.Почему слышу женские визги,Вижу женщин с тупым лицом?Видно, что-то их напугало.Видно, в детстве побоев хор.Или судьба играла,Показав острый «топор».Видно, было душе томленье.Видно, мало веселых дней.А простое умиленьеРастрезвонил соловей.Видно, речки им было мало.Видно, море далеко.Видно, горечь очень достала,Опоганила лицо.Я задумчиво с годами,Даже ночью, говорюИ холодными рукамиТихо трогаю луну.Я прошу волшебный ветерМне ответить на вопрос.Почему я в этот вечерНа полдюйма не подрос?

* * *

Я хочу любить одинЖенщину красивую.Хотя полный это вздор,Не любить любовный хор.Увлеченно хором петьУчат в школе рано.И всегда надо терпеть,Если болит рана.Я хочу любить однуЖенщину красивую,Раздирая тишину,Раздевая милую.Увлеченно хором «жрем»:Запивая пивом,Воблу старую сосемС незнакомцем сивым.Я хочу любить всегдаЖенщину красивую.Упускать ее нельзя,Даже несчастливую.Не люблю любовный хорИ лесную баню.Надо мной «весит топор»,А «разрубит» Ваню.

* * *

Согрешила, согрешил:Мы с тобой раздеты.Нам с тобой весь мир не мил:Презирают дети.Почему встречаться здесьСуждено нам долго?На березу мне залезть,А тебе в берлогу.Холод трогает тела.Замерзают души.Под березу ты легла.Видно, там посуше.Ветер бьет тебя в лицо,А меня в затылок.Было нам нехорошо,Словно без посылок.Виноваты мы вдвоем:Тайные измены.Скоро кровью запоем.Скоро перемены.Лес нахмурился, седой.Видно, недоволен.Окропил вновь нас водой.Видно, снова болен.

* * *

Охватила сердце злость:Дикая обида.Словно в горле чья-то кость,Но не подам вида.Я обиду «проглочу»,Затаю надолго,Потом тихо отомщу,Пока течет Волга.Полноводная река —Русское раздольеПожалей хоть раз меня:Соберу застолье.Буду пить один в лесу,Буду материться,Нарушая тишину,И себя стыдиться.Почему такой я злой?Почему зверею?Почему я с молодой,Почему робею?Охватила всего злость:Нет конца, нет края.А вдали белеет кость:Убита молодая.

* * *

Три француза, друга закадычныхВ старинном Париже.Три голоса тихих, но зычныхСлышатся ближе и ближе.1 друг: «Сука, стерва, проститутка.Все в одном лице?»2 друг: «Мне сказали: это шуткаО муже подлеце».3 друг (муж): «Я, конечно не поверю,Стану проверятьИ за все соседу-зверюГотов в морду дать».Подходит сосед:И взревел сосед упрямый:«Я не при делах.Может быть, когда был пьяный.Кровь вот на руках.Не хотел я трогать, самиНа меня бросаются,Берут рьяно все руками,Губами касаются.Сонной кофе предлагаю:В нем снотворное.Потом нежно наклоняю,Любовь ртом проворная.Во рту быстро возбуждаюсь:Радость от разврата.И поэтому я каюсь:За грехи расплата».

* * *

Очень греться не люблюЯ в чужой постели,Обожаю лишь свою,Чтобы сны взлетели.Снится тихий городок,Озеро большое.И мальчишка с ноготокДумает, что море.Снится: в школу я пошел.Первые тревоги.Что-то новое нашел.И сильнее ноги.Снится первая любовь,Поцелуй невинный.И пролита чья-то кровь:Дурман во мне винный.Снится воинский призывИ стальные нервы,И ночной печали взрыв,И убитый первый.Снится мне, что я живойВозвращаюсь в город.Снится мне, что я седой,Хотя очень молод.

* * *

Ревность в сердце родилась,Хотя уже старый.Душа с петель сорвалась:Вот такой я малый.Понимать я не хочу:Потерял рассудок.В бездну вечности лечу,Как простой «ублюдок».Ревность терпеливо ждетСильных потрясенийИ по гордости пройдет,Как поток весенний.Бесполезно говоритьСлова оправданий.Тяжело, наверно, житьВ пелене рыданий.Ревность душу обнажитьНе всегда готова.Только мне как дальше жить,Выбравшись из рова.Недоверие моеРастоптало душу.Мое старое лицоС грубостью о сушу.

* * *

Вецмезони, мой друг, Вецмезони,Одурачен словами любви.В море чувств мы вместе не потонем,Не хлебнем равнодушья нужды.На развалинах дикого раяНовый дом не построим вдвоем.Ни желаний, ни страсти не зная,Мы оставим все на потом.И не будет прогулок безумных,И не будет черных ночей.Для хороших и очень умныхЧто-то тихо споет соловей.Вецмезони не ты, Вецмезони,Не пространство далеких мировНецелованных грубо не тронем,Не коснемся грязью их ртов.Ошарашено слабостью время.Это время прожить нам дано.И разврата тяжелое бремяНа родное плечо легло.Что ж, скрипели недаром зубами,Рвали нежных желаний белье.Крепко сжатыми кулакамиСильно били прямо в лицо.

* * *

Вецмезони – последнее счастьеИ рассвет голубой на заре.Вецмезони не любит в ненастьеОбращаться с молитвой к судьбе.Дожидаясь роскошного утраИ прилива волшебных сил,Поступает, наверно, мудро,Что прощенье за грех попросил.Я не знаю другого созданияВ этом мире желаний, страстей,Чтобы так прилагало стараньеДля приема хороших гостей.Чтобы горечь и грусть растопило,Чтобы море волнительных чувств,Чтобы в холоде тел пробудилоЖар любви и безумства хруст.Вецмезони – последняя радостьИ последняя дикая страсть.А потом бесконечная слабостьИ горячая трезвости власть.И вернется в сознанье рассудок,И глаза подобреют от роз,И достаточно сотен минуток,Чтобы вовсе остыть в мороз.

* * *

Огорошила ночью супруга:Надо позу любви нам сменить.Попа очень моя упруга:Ее тоже надо любить.Для меня это ново и дико:Сорок лет было все хорошо.Развернулась любимая лихо:Я не вижу ее лицо.Подчинись, если женщина просит,Сделай так, как сказала она.Словно в поле наложница косит,И махает серпом рука.Извивается тело большое.И привычен телу полет.Только где познала такое?И ругается грубо рот.Ошарашен познаньем супруги.Сорок лет я не знал ни о чем.Ягодицы ее упруги.И владеет красиво ртом.Я не знаю познанья откуда.Кто ее и когда обучил.Только я больше так не буду:Не такую ее я любил.

* * *

Подозренье, опять подозренье:На виду вновь водитель дрочил.В голове появилось сомненье.Почему ей извоз предложил?Почему приняла предложениеУтром, вечером, летом, зимой.Приказал прервать соглашениеЭтой ранней бурной весной.Зарыдала, забилась в истерике,Умоляла извоз разрешить.Говорила супругам в АмерикеБез водителя скучно жить.Я молчал: велико подозрение.На колени упала она.Видно, взрывом эмоций в волнениеЗагоняет ее сатана.Видно, тело терзает влечение.Видно, правда, ее пожалел.Видно, радостное мгновениеВ отношениях не предел.Видно, сам виноват, что доверился,Что всегда и во всем доверял,Что ударить ее не осмелился,Неуверенно возражал.

* * *

Во всем громадном миреОсталась я одна.Пространство стало ширеИ холодней земля.Никто не пожалеет,Никто не защитит.Душа моя немеет.А Бог в лесу молчит.От матери и сынаДавно я отреклась.И лишь один мужчинаКладет на тело глаз.Один мужчина толькоОднажды пожалел.В руках его нестойкойБыла, как он хотел.И ласково и смелоЛюбовь его брала.Его родное телоХотела и ждала.Не надо мне супруга,Не надо мне родных.Готовлю вновь я грубоСражение для них.

* * *

Не стыда, не совести:На конфликт пошла.И в глазах нет робости.Злоба есть одна.Защитила пьяницу,Гордость потеряв.Обожая пьяницу,Показала нрав.Я уже шокирован,В ступоре давно.Шок меня не миновалИ горит лицо.Что же мною сделано?Сделал что не так?Что-то тебе велено:Разрушаешь брак.Была жизнь чудесная,И была любовь.Есть стена отвесная,И застыла кровь.Я не помню прошлого,В будущем тону,Не приемлю пошлого,Обман не люблю.

* * *

Одурела, родная, одурела:Обнажилась у всех на виду.А недавно, родная, ревелаИ хлестала себя по лицу.Наважденье бывает, наверно,В этой жизни у каждого в срок.Только надо понять его верноИ запомнить, как в детстве урок.Что же было тогда, кроме дуростиВ этой вспышке эмоций и слез?Сколько горечи, сколько тупости,Что по коже даже мороз.И не надо чистых признаний:Все признания, словно туман,Обожающий рассвет ранний,Исчезающий, как обман.И не надо простых обещаний.Их забудешь, как призрачный сон.Твоя память – кафтан рваный,От которого только урон.Озверела ты, озверела:Все инстинкты налицо.А когда-то очень робела,И краснело невинно лицо.

* * *

Вошла стремительно и рьяно,Всех осмотрела за присест.Потом чуть-чуть качнулась пьяно,Не увидав свободных мест.Какой-то тихий незнакомецЕй предложил присесть в углу.А гладко выбритый эстонецНарушил стоном тишину.«Какая свежая порода!Какая красота в лице!!Принять не может от уродаТакой подарок по-весне».Он уступил ей место в центре,Чтоб видеть все ее моглиИ сразу вместе, мне поверьте,Мечтать об истинной любви.Какая свежая вся кожа!Какой оскал широких губ!А рядом с ней такая рожа,Несносен ртом и словом груб.Чудесный вечер, много смехаИ вин широкая река.Еще одна осталась вехаПосле меня, после тебя.

* * *

Ты застонала от страданий.Ты запрокинула лицо.Избыток чувственных желанийСдержать при боли нелегко.Ты засмеялась некрасиво,Хлебнула терпкого вина,Рукой махнула чуть игриво,Усталость, сбросив в конце дня.Я прикоснуться пожелаюИ в руки взять твое лицо.Однако, как? Совсем не знаю.Решиться здесь мне нелегко.Здесь был убит тобой любимый,Здесь кровью тихо истекал,Немного бледный, но красивый.Он на поляне умирал.А ты смотрела и гордиласьБесовской смелостью своей.Затем в меня лихо влюбиласьИ бросила своих детей.Не знаю правильных решений.Не знаю, как мне поступить.Не замечать всех преступленийИли в лесу тебя убить.

* * *

Пара больных идиотовСела напротив меня.Много крутых поворотов.Много в глазах их огня.Шепчет она ему что-то.Громко смеется подлец.Не обсужденье кого-то:Просто их бросил отец.Видно, не сдюжил двойняшек.Видно, простой негодяй.Встретил, наверно, монашек.Где он теперь? Догоняй.Трудно найти его в поле.Трудно найти и в лесу.Даже у Черного моряОн не «кадрит» красоту.Он стережет тех монашек,Рад им по-жизни служить,Трогает пальцем букашекИ продолжает так жить.Пара больных идиотовНе вспоминает отца.Много у них перелетовИ далеко до конца.

* * *

Радуйся тихо жизни,В лес погрустить сходи.Ты образцово по-жизниДиких гусей полюби.Славная тварь у природы.Дикая вольность в глазах.И не последние роды:Новая жизнь на руках.Ты отвечаешь, наверно,Грубо на просьбу земли.Это, возможно, и верно:Нет к земле любви.Ты иногда смеешьсяИли смеешься всегда.Сделать что-то возьмешьсяДля доброго чудака.Голову ветром сносит:Ветер жесток и колюч.Что-то взамен попросит:Твой от квартиры ключ.Что ему добрая слава:Отзывы нехороши.Злая желанна забаваИ вознесенье души.

* * *

Смысла бредовой идеиЯ понимать не хочу:Вечером женщин разделиИ застрелили в лесу.Может быть, просто злодеиИли безумство и страхКоршунами налетелиИ уничтожили прах.Женщины их родили,Вежливых сыновей,Старательно растилиИ привечали друзей.Что же потом случилось?В чем упущенье родных?Доброе сердце разбилось.Много жестоких и злых.Ночью в прохожих бросаютКамни кровавых измен.Жалости к ним не знают:Жизнь, как монеты размен.Горько рыдает береза:Женщин жалеет она.Новая зреет угроза,И затаилась луна.

* * *

Сколько в России «дебиллов»?Пьяниц в России сколько?Сколько в России «горилл»?Много других и не только.Не устаю удивлятьсяГрубости и порокам.Даже могу возмущатьсяВсяким хамским истокам.Корчится в страхе чиновник,Взяточник грубый и вор.А бесшабашный любовникТихо ведет разговор.Сколько в России хороших?Сколько в России плохих?Луг не зеленый не скошен.Видно, растет для других.Видно, волнуется море.Видно, взрывается даль.И надвигается горе,Вновь заменяя печаль.Я ненавижу не небо.Я ненавижу себя,Требую корочку хлеба.А в роднике вода.

* * *

Наглость в глазах большая.Злость его через край.А нелюбовь неземнаяЛихо шагнет через май.Вроде, когда-то в детствеБыл человек простым,Не думал о наследстве,Хотя был молодым.В юности когда-тоОбожал девчат,Будучи солдатомОбижал ребят.А девчата плачут:Горечь от обид.Старушки судачат.Некрасив их вид.А ребята молчаСжимают кулаки,Взгляд их, вроде, волчий,Хотя не дураки.Жизнь кромсала бедных.А богатых нет?Не любила бледных.На красных запрет.

* * *

Подлая натураПо костям пройдет.Бедная не дура,Что-то подберет.А хозяин тихоСзади подойдетИ огреет лихо,И откроет рот.Рот чуть-чуть поганый,Зубы желтые.Пиджак его драный,Чулки модные.Закачалось небо,Падает вода.Нет в кармане хлеба.Голодать нельзя.Огрубели руки,Лицо в синяках,Требуя разлуки,Будешь в дураках.Дальняя дорога,Длительный разбег.Попроси у Бога,Чтоб простил твой грех.

* * *

Голубое небо.Голубой простор.Много надо хлеба:Накормить весь хор.Голоса глухие,Тихие басы.Писки неземные:Капельки росы.Слушаю ночамиПесни о любви.Топаю ногами:Брызги от воды.Просыпаясь поздно,Много пропущу.Посмотрю вглубь грозноИ себя прощу.Я любить насильноНе заставлю лес.Дождями обильноВымочен твой пес.Я прощаю стоныВ забытье любви,Делая поклоныДо самой земли.

* * *

Не ломайте мне руки, паскуды,Не бросайте тело в овраг.Не хочу поцелуя иуды.Не хочу, чтоб жалел меня враг.Я из пепла в жизнь не восстану,Из могилы не поднимусь,А в гробу лежать не устану,Но эмоциями взорвусь.И тогда зарыдаю громко,И в истерике забьюсь,Потому что рвется, где тонко.Только этого я боюсь.Не дробите сегодня мне скулы:Пожалейте мое лицо.Не хочу умереть от паскуды.Умирать в этот день нелегко.Я в хорошее время родился.Я счастливое детство имел.В восемнадцать впервые влюбилсяИ жениться уже хотел.Но судьба приготовила горе:Я заложником стал зверей.Безобидное Черное море —Кабала для простых людей.

* * *

Свалился влюбленный в пучину,В пучину жестокой любви.И грубо, как влажную глину,Мнет тело чужой жены.А страстные ночи проходятВ рыданьях и стонах земных.Простые слова заводятРассерженных и лихих.А муж, как всегда, в дороге,Бредет из последних силИ думает лишь о Боге,О том, как жизнь прожил.Настало смертельное время,И смерть над плечами весит,Раскаянья тяжкое бремяНад миром ночным звенит.Не вспомнил он о любимой,О женщине дорогой.Не вспомнил он о родимой,Роскошной и молодой.Всю ночь жена кричалаОт страсти молодой.И не было печали,А был конец большой.

* * *

Не приходя в сознанье,Любовник молодой,Не высказав признанья,Лежал с чужой женой.Умрет еще нескоро,Наступит страшный день.Супружества опораМелькнет расправы тень.И в полдень в спальню тихоВойдет муж пожилойИ улыбнется милоЖене немолодой.Увидев чье-то тело,Не бросится в кровать,А плоть его хотелаИ мять и целовать.Улыбка исчезаетИ хмурится лицо.Никто уже не знает:Жену убьет за что.Лежат давно два трупа,А спальня заперта.На два стальных шурупаПрикручена судьба.

* * *

Оголилось волшебное пламя.Загорелась стальная печаль.А красивая белая дамаНе освоила струнный рояль.Не хотели любить, не хотели,Не хотели они изменять,И поэтому в грех влетели,И немного должны пострадать.Жизнь смеется над тихой изменой,А судьба вновь столкнет их в постель.Не была дама белая смелой,Соблазнил ее черный зверь.Застонала от черного знояИ забилась в черных руках,Отказалась любить его стоя,И поэтому вся в синяках.Одурела от страсти безумной,Потеряла и стыд свой и честь.Видно, черный вовсе неумный:Дама белая любит лесть.Оголилась ненужная правда,И потрепано плотью белье.И прошла утоленная жажда.Почернело у дамы лицо.

* * *

Кровью умылся ранний рассветИ обнажился улыбкой.Много уже улыбается лет.Стала улыбка гибкой.Небо прощает ему белизну:Кровью умытое древо.Вновь упадет рассвет в тишинуЛихо, конечно, и смело.Жалуйся солнцу и радость придет.Брызги счастья стонут.Прерванный кем-то когда-то полет:Летчики все утонут.Море большое, его глубинаМысли мои чарует.Где ширина и где же длина?Море опять бушует.Море соленое, воздух хорош.Волны крикливо плачут.Только в рассвет пробирает дрожь.Видно, нельзя иначе.Видно, задумано так навсегда.Было и будет вечно.Надо в жизни, хотя б иногда,Себя вести беспечно.

* * *

Задумался конюх, задумался коньО жизни своей невеселой.Пылает безумно в костре огонь,Сжигая соседние села.Конюшня шикарна, широкий просторИ много душистого сена.Но где-то немного заужен зазор:Не выйдет густая пена.Замучился конюх, и выдохся коньЦепляться за жизнь лихую.В костре же пылает безумно огоньИ греет луну молодую.Заснет скоро конюх, а конь захрапит.Все бдительность потеряют.Искра небольшая в конюшню влетит.И грусть, и печаль зарыдают.Пылает конюшня, пылают тела.И крики несчастных стихают.И падают балки в пучину огня.Родные надрывно рыдают.Не думает конюх, не думает коньО жизни своей невеселой.Пылает безумно в костре огонь,Сжигая соседние села.

* * *

Ошибаться мне нельзя.Я уверен в этом.И расскажут мне друзьяВсе потом.Укорочен монолог.Слова звучные.Обнаружится подлог:Объяснения научные.В диалог влюблен,Но не хочется,Чтобы был прощенБез пророчества.Много я пожил:Все с ошибками.С ветром не дружил.Дружил с липками.А под липкамиМного тени есть.Листья липкие.Всем большая честь.Разыграется, остановится.Остановится и заснет.Не раскроется, но откроетсяИ положит ей что-то в рот.

* * *

Уставшее, рыхлое тело.Уставший, задумчивый взгляд.Наверно, она захотелаСменить свой наряд.Весеннее платье разорвано:Потрепано донельзя.Но нет ничего позорногоДля нищего всегда.Уставшие твердые рукиИ сонное лицо,Как будто после разлуки,Налево не повело.Я думаю и жалею,Что вышел уже в расход.И, видно, не посмеюОткрыть ее алый рот.Но быстро так не стареют.Но старость налицо.Под мышками не бреют:С волосиками хорошо.Я думаю, улыбаюсьСознательно или нет.Я перед Богом каюсь:Держу перед ним ответ.

* * *

В лесу я гонялся за теньюИ тихой лесной тишиной,И слушал волшебное пеньеНе только один, а с тобой.Любимая, кончилось лето,И осень у наших ног.А в прошлом остался где-тоВесеннего счастья порог.Пройдет дождливая осень,И снежная буря пройдет.Мы счастья большого попросимНа вечность, а не на год.Счастливый порог переступим,В чудесный рай вместе шагнемИ правильно поступим,И черной ночью, и днем.Россия иногда нас любит.Мы любим ее всегда.Россию никто не погубит:Защита ее крепка.Осеннее солнце светит.Осенняя синева.На все оно ответит:На грубость – никогда.

* * *

Аромат шампанских винМою голову вскружил.Вбив в мой разум острый клин,Рану наглухо зашил.После этого всегдаВ ожидание дождяБолит очень головаДаже ночью у меня.До безумства дохожуИ в истерике кричу,Кулаками в стену бью,Но развязки я не жду.Жизнь, хорошая моя,Обожаю я тебя.Хоть в истерике без снаНачинаешься с утра.Умоляю и прошу:Не веди меня ко днуИ не бей в лицо в сердцах,А неси лишь на руках.Жизнь, хорошая моя.А прекрасная земляДарит радостно цветыДля души и для любви.

* * *

Рассердился тополь на меня:Бросил взгляд свой пухом мне в лицо.Видно, по-другому и нельзя,Чтобы было мне нехорошо.Удивился я, но промолчал,Посмотрел ему прямо в глаза.Видно, я терпенье раскачал.Видно, возмутилась и листва.Храбрость покидает мой позор.Силы ослабели донельзя.Не хочу ввязаться в этот спор:Плох он будет только для меня.Что мне надо с тополем делить?Что с собой взять, что оставить здесь?Как мне после этого не житьИ не слышать годы чью-то весть?Пронесутся мимо поезда.И в поход все крейсеры уйдут.Самолеты вскроют небеса,Если надо, в море упадут.Рассердился тополь на меня.А обида скоро подрастет.Замолчит в испуге тишина,И закроет тополь, молча, рот.

* * *

Раскосые березы.Румяные пажиПриносят с поля розыИ острые шипы.Нельзя вновь уколоться.Нельзя и полюбить.С пажами мне бороться —Неспокойно жить.А я хочу покоя:Чудесный ночной стонБез всякого разбояИ нежный звучный тон.Играет ветер светом,Играет на ветру.Хотя он не с приветом,Я с ним в лес не пойду.В лесу роса искрится,И шелестит трава.И может вдруг взбеситьсяСтуденая вода.Роскошные березы.Зеленая листва.А на поляне розы.А в роднике вода.

* * *