Тест на человечность

– Лен, ты чего творишь? – спрашиваю внезапно охрипшим голосом.

– Помолчи, – улегшись на меня, она приставила пальчик с красивым маникюром к моим губам. Её горячее дыхание словно обжигает. Через одежду ощущаю жар её тела. Чувствую, как с бешеной скоростью колотится её сердце. Моё, словно не желая отставать, начинает биться в унисон. Наши глаза закрыты, и, наконец, ощущаю вкус прекрасных губ.

– Кхе-кхе. Мам, я принёс то, что вы просили, – раздался ехидный голос Паши.

– Ой. Лёш, прости, – шмыгнув носом, словно только вспомнила о насморке, быстро отстраняется, отталкиваясь руками от моей груди. Ощущения непередаваемые.

– Лёш, а ты не мог бы убрать руки? – попросила смущённая девушка. Я даже не заметил, как руки оказались у неё чуть ниже спины. Мне показалось, будто раздался скрип и треск. С такой неохотой разжимались руки.

От произошедшего в штанах стало тесно, но, преодолевая боль в спине, встаю и иду в ванну. Надо, пока есть вода, воспользоваться благами цивилизации. Снимаю порванную ветровку. Сдёрнув футболку, зашипел. Футболка уже пристала к ране. Захожу в ванну и снимаю душевую лейку. Включив воду, обнаруживаю, что есть только холодная. Плевать. Лью на спину.

– Давай помогу, – говорит Лена, выхватывая лейку.

Промыв рану водой с мылом, она полила её перекисью. Затем обработала вокруг йодом. После чего, достав бинт, девушка хотела перевязать, но мне стало жалко тратить столько ценного материала.

– Паш, возьми из кладовки скотч. Теперь оторви немного бинта и приклей его скотчем. Сомневаюсь, что у нас будет время заехать в аптеку.

Удивлённо посмотрев на меня, Лена не стала спорить. Она немного стесняется из-за своих действий на балконе.

– Дядя Лёша, а вы слышали тот рёв? – наконец раздался ожидаемый вопрос.

– Его было сложно не услышать.

– Я вот что хотел предложить. Может, не будем спускаться? – робко спросил парень.

– Как ты предлагаешь выбираться? Через крышу? Или ты думаешь отсидеться в квартире?

– Просто я знаю, где можно достать ключ от двери, ведущей на крышу.

– Допустим. И что дальше? Выберемся на крышу. Там доберёмся до другого подъезда. От того тоже знаешь, где лежит ключ?

– Ну. Наверное, у него и от остальных дверей есть, – слышу в его голосе нотки неуверенности.

– Тогда главный вопрос. С чего ты взял, что там будет лучше? В этом подъезде уже на двух мутантов меньше. А также заражённых немало убили. А что там творится?

– Лёш, тогда что будем дальше делать? – с надеждой спрашивает Лена.

– Собираем всё, что может понадобиться, и валим отсюда. Кстати, Лен, у тебя другая одежда есть?

– А что с этой не так? Ну да, немного запачкалась, но… – с нотками возмущения затараторила девушка.

– Стоп! Ты в этом сарафане прекрасно выглядишь, но он не защитит тебя от укуса.

– Да, мам. Дядя Лёша недавно чуть без кое-чего не остался, – произнёс мелкий засранец, за что сразу получил метко брошенным мокрым полотенцем.

– Хватит скалиться. Иди лучше оружие собери.

– У меня в основном брючные костюмы и пара джинс. Но в них будет сложно бегать.

– Они ей малы. И когда мама их надевает, раздаются высказывания, как в клипе про лабутены, – вновь не удержался парень.

– Пашка, хватит маму позорить, – покрасневшая как рак Лена шумно запыхтела и направилась в свою квартиру. По дороге остановилась возле сына и дала ему неслабую затрещину. Я же оценивающе провожаю её взглядом.

– Ты с битой пойдёшь? Или что-то из этого выберешь?

Парень, разложив инструменты в коридоре, придирчиво рассматривает их. Заметно, как сильно его привлекает монтировка. Он неуверенно взял, после чего с мольбой посмотрел на меня:

– Можно я её возьму?

– Бери, конечно, – услышав ответ, лицо парня озарила радость. Мне же больше понравились топор и кувалда. Но как представлю всё, что хочу утащить, так дурно становится. Битком набитый рюкзак. Из оружия потащу ружьё, топор и, пока буду спускаться, – кувалду. Вроде немного, но придётся постоянно рюкзак скидывать, так как с ним будет тяжело драться.

Сборы долго не продлились. Мы втроём встали возле двери, ведущей в лифтовый холл. Я с рюкзаком за спиной. К нему пристёгнут топор. На плече лежит кувалда. На пояс повесил меч. Хоть работать с ним не умею, зато это оружие, которое лишним бывает редко. Слева стоит Паша с рюкзаком, набитым всякими полезными вещами. К нему пристёгнута та самая металлическая ложка для обуви. В руках у него монтировка. На плече висит моё ружьё. Лена тоже нашла рюкзак. Красный, с нарисованной неведомой жёлтой зверушкой. В руках две лыжные палки. Для обычного времени, должно быть, очень странное зрелище, но для окружающей действительности выглядим вполне естественно.

– Готовы? – ещё раз решил спросить. – Близко ко мне не подходите. А то кувалдой могу задеть. Паш, прикрываешь с тыла. Лен, действуй по обстоятельствам. Главное, пытайся удерживать заражённых на расстоянии.

– Да всё, я поняла, что ты со мной как с маленькой, – раздражённо ответила Лена. Насупившись, словно воробышек, она всем своим видом показывает возмущение. Девушка всё же надела джинсы, которые очень плотно облегают ноги и бёдра. Самое сильное неприятие у девушки вызвало то, что я настоял, чтобы она накинула джинсовую куртку. Её нашёл в шкафу соседа, когда искал замену футболке. Это была серьёзная битва, но нам с Пашей удалось её убедить.

Перевожу взгляд на Пашу. Он ничего не стал говорить, а просто кивнул, посильнее сжимая монтировку. Открываю дверь и не спеша выхожу. Бросаю мельком взгляд на труп возле лифтовых дверей. Сила у твари была приличная. На двери видна вмятина. Пытаться прислушиваться к тому, что творится на лестнице, бесполезно. Тварь снизу не прекращает бушевать. Всё это время продолжают раздаваться удары по металлу и дикий рёв. Предполагаю, многие заражённые сконцентрировались недалеко от неё.

Деревянная дверь, ведущая на лестницу, сломана. Небольшая её часть висит на нижней петле, остальная валяется возле мусоропровода. На лестничной клетке никого не видно. Выглядываю. Сверху пусто. Внизу тоже. Мы быстро спускаемся до седьмого этажа, не встретив ни одного заражённого. Пока спускались, заметил, что заражённые, убитые ранее, частично обглоданы.

– Надеюсь, тут постарались виденные ранее мутанты, – мне очень не хочется встречаться с новыми. – Паш, приготовь лучше ружьё. И будь готов отойти, например, в мою квартиру. Дверь, как ты помнишь, открыта.

– Я вас не брошу, – упрямо заявил он, стягивая ружьё с плеча.

– Ты, главное, меня не подстрели.

Наш спуск продолжился. И, как ни странно, до пятого этажа мы никого не встретили. На пятом оказалась парочка заражённых. Они сидят на корточках, обгладывая труп юной девушки. Лицо бедняжки искажено от ужаса. Вероятно, выбежала на лестницу в надежде убежать от родственников, внезапно сошедших с ума, но натолкнулась на других заражённых. Твари настолько увлеклись трапезой, я смог спуститься к ним незамеченным и опустить кувалду одной из них на голову. Удар получился на загляденье. Череп хрустнул, после чего заражённый завалился без признаков жизни. Второй оторвался от трапезы и, вместо того чтобы броситься в атаку, начал разевать рот для крика. Это дало мне время перехватить кувалду поудобнее и, размахнувшись, со всей дури ударить в висок.

Не успел порадоваться, как пришлось, резко разворачиваясь, быстро перехватить кувалду. Наношу удар снизу вверх по поднявшемуся заражённому. Попал в живот. Противник покатился вниз, прямо под ноги ещё двоим. Ближайший спотыкается и падает. Второй оказался уже слегка изменённым. Шустро перепрыгивает образовавшуюся кучу-малу. Затем на четвереньках скачками приближается. Готовлюсь к удару. Противник слишком шустрый, из-за чего удар оказался смазан. Но и заражённый не допрыгнул, упав рядом. Раньше это был крепкий мужик, но, судя по ранам, ему не повезло столкнуться с более сильным противником. Или, что самое ужасное, его покусал кто-то из родных.

Попытался отойти от него, но не успел. Рука с нарисованной синью татуировкой схватила за ногу. Не удержавшись, падаю. Хватаю кувалду двумя руками и пихаю её ему в раззявленную пасть. Зубы разлетаются по лестнице, однако он всё ещё пытается до меня добраться. Начинаю наносить удары по голове. Размах сделать трудно, но головка весит прилично, благодаря этому на шестом ударе он вырубается.

Отпихнув труп ногой, быстро встаю. Лежащие снизу противники перегородили путь для ещё двоих. Но те ведут себя как раньше. Словно только после перезагрузки локации. Оценив свои шансы, спускаюсь и первым делом бью одного из валяющихся. В голову не попал, но, похоже, сломал шею. Двое заражённых, увидев так близко добычу, сильно оживились и навались на своих собратьев сверху. Тот, который был в самом низу, раскрыл рот и попытался зарычать, вот только внезапно подскочившая Лена прервала его бессмысленное существование.

– Ты чего тут делаешь? – спрашиваю, хватая за руку и оттаскивая наверх.

– Я не собираюсь всё время прятаться за твоей спиной, – шипит в ответ, словно дикая кошка. – Когда повалили, я за тебя сильно испугалась.

Её глаза повлажнели, вот только утешать времени нет. Противники начали подниматься. Отстраняю девушку и подхожу к первому заражённому поближе. Снизу вверх бью кувалдой в челюсть. Не убиваю, зато вывожу на время из строя. Второй стоит чуть правее, так что спокойно обхожу первого. После первого удара кувалда находится над головой. Не раздумывая, опускаю её на голову противника. Ещё один готов. Вновь сбоку от меня пробегает непослушная Лена и начинает тыкать лежащего лыжной палкой. На её лице отражается дикая ярость. Девушка словно хочет выплеснуть весь свой страх. Внезапно заражённый хватается за лыжную палку и резко дёргает. Словно в замедленной съёмке вижу, как она с диким испугом падает на него. Сверху раздаётся крик:

– Мама!

Подскочив, успеваю схватить за волосы, чтобы оттянуть уязвимые лицо и шею подальше. Вижу, как тварь цепляется зубами в рукав. Со всей силы бью заражённого в голову и, взяв девушку за воротник джинсовой куртки, оттягиваю назад. Сверху спускается Паша и, протиснувшись мимо, наносит плоской частью монтировки удар прямо в раскрытый рот.

– Мам, ты как? Тебя не ранили? – взволнованно спрашивает подросток.

– Н-н-не з-з-з-з-знаю, – заикаясь, произнесла она. Лицо всё белое. Она с ужасом смотрит на руку. Расстёгиваю пуговицу. Успокаиваюсь. На руке всего лишь покраснение.

– Мам, а ты еще не хотела надевать джинсовку. А она тебе жизнь спасла.

– Всё в порядке, Лен. Приходи в себя. Нам надо двигаться дальше.

Заражённых больше не встретили. Мы подошли к четвёртому этажу. К тому, откуда раздавался грохот. За стеной кто-то бушует. Возможная встреча пугает.

– Дядя Лёш, посмотрим? Вдруг получится убить, – это было произнесено шёпотом. Удивительно, как при таком грохоте что-то услышал.

Беру ружьё. Лену с Пашей отправляю приглядывать за лестницей. Не хочу себе признаваться, но мне страшно. От силы ударов порой казалось, будто дом дрожит. Скорее всего, это только кажется. Страх он такой. Словно лукавый нашёптывает в душу и разум. Сомнения с тревогой начинают одолевать всё сильнее. В конечном итоге ты никак не решаешься сделать первый шаг. Встряхнув головой, тем самым прогнав дурные мысли, аккуратно открываю дверь.

Сразу бросилась в глаза лежащая на полу оторванная голова. Весь лифтовый холл залит кровью. Всюду валяются мёртвые изорванные тела. Источник шума искать не пришлось. Лифтовые двери закрыты, но тот, кто застрял в грузовом, очень хочет выбраться наружу. Он не стал их раздвигать. В самом центре дверей оказалась большая вывернутая наружу дыра, из которой торчат две огромные лапы с обломанными лопатообразными ногтями. На руки это уже не похоже. На моих глазах это существо вырвало кусок металлической двери. Было жутко и одновременно любопытно, как выглядит этот мутант. Скорее всего, для мутации он сожрал всех, кто находился в лифте. Неужели там было так много народу? Или он хватал прибежавших на шум заражённых?

Я решаюсь подойти немного ближе. Внезапно лапы скрываются в лифте. Из дыры раздаётся предвкушающее урчание. По моим ощущениям, расстояние слишком большое, чтобы до меня достать. Какое-то время ничего не происходило. Вдруг из дыры высовывается голова этой твари. Она размером с колесо легкового автомобиля. Всё лицо покрыто толстыми костяными наростами. Нос на такой огромной голове смотрится словно прыщ. Челюсти тоже изменились. Теперь они сильно выпирают вперёд. Из рта, полного острых зубов, постоянно стекает слюна.