скачать книгу бесплатно
– Слышь, Ленка! А кофе у меня нет! – натянув джинсы, Никитин поплёлся в ванную.
Минут через пять до него донёсся кофейный аромат.
– Ты её с собой принесла? – Лёха тупо уставился на стоящую на плите турку.
– Нет, в ящике нашла, и кофе там же!
– Лен, тогда у меня к тебе просьба – ты в холодильнике не пороешься, может и там что-нибудь полезное откопаешь?
– Уже покопалась! Там у тебя кроме холода ничего нет! И давай быстрее, нас Ванька внизу ждёт.
– О как! А зачем, нам Ванька? Я сам на машине! – сказал Лёха, подумав при этом, что с тех пор, как сделал чудесное приобретение, ещё ни разу на нём никуда не выезжал.
– Ты купил тачку? – удивилась Лена.
– Ну, не то, чтобы тачку, но средство передвижения теперь имеется!
Когда они вышли на улицу, Лена несколько раз обошла «Москвич» и неуверенно спросила:
– Ездит? – она через стекло посмотрела внутрь – надо же, и руль есть!
– Зря прикалывешься, у него движок от вертолёта!
– То есть эта штука ещё и летает?!
– Лен, может быть, поедем? Уже половина одиннадцатого! Лёха, привет! – крикнул из окна вишнёвой «девятки» Ванька.
– Ты как в воду глядел – сказал Лёха, забираясь на заднее сиденье.
– В смысле?
– В смысле – «до завтра». Ты когда вчера уходил, сказал «до завтра»!
– Не помню – Ваня медленно выехал из двора.
Через двадцать минут они подъехали к студии. Ленка первой выскочила из машины.
– Я в редакцию, возьму кассеты и к вам.
– Маленькие бери! – крикнул ей вдогонку Ваня – Лёх, ты кофейку нам возьми и приходи, я пока всё соберу.
– Я уже завтракал, пойду тебе возьму – Никитин зашагал к кофейному автомату.
* * *
– Это что? – Лёха чуть не выронил чашку из рук – опять скажешь, что всё разобрали?
На столе стояла старая, изрядно потёртая кинокамера.
– Да погоди ты, сейчас всё объясню. Тебе же Ленка рассказала, что там за съёмка?
– В общих чертах.
– Ну вот! Там заказчик какой-то странный. Хочет, чтобы всё было, как в… – Ваня не мог подобрать нужного слова.
– Это я понял, дальше
– Что «дальше»?
– Кинокамера на фига?
– А ты хочешь на митинге среди красных знамён с Диджиком рассекать?
– Вань, я на кино не снимал никогда – Лёха взял в руки кинокамеру.
– Ничего страшного, это видео.
– Как это видео? – Лёха дотронулся до красной кнопки, и камера истошно застрекотала – Ты что из меня дурака делаешь?
– Ничего я не делаю! Снимали реконструкцию, что-то там про первых космонавтов – Ванька выключил камеру. – Режиссёр захотел, чтобы в кадре был оператор с кинокамерой, а чтобы не терять времени на перестановки, решили, что эта камера тоже должна снимать. Как бы хронику. С кино никто возиться не хотел, да и не работала она толком. Ну, наши умельцы и засунули туда Дивишку. Смотри! – Ванька раскрыл кассету, вместо киноплёнки в ней действительно находился кассетоприёмный механизм обычной видеокамеры.
– А что она стрекочет, как ненормальная?
– Записали на пэзэушку звук настоящей кинокамеры. Нажимаешь кнопку – включается запись и одновременно начинается этот жуткий треск.
– Его хоть потише можно сделать? – с надеждой спросил Лёха.
– Ну да, переборщили ребята с громкостью – согласился Ваня. – Я тебе наушники дам, изолирующие. Всё, пошли переодеваться.
– Чего делать? А, понял, понял! Странный заказчик…
– Штатив бери!
– Мама! Он что – деревянный?
– Деревяннее не бывает!
Лена уже была в костюмерке. На ней было тёмно-коричневое ситцевое платье в белый горошек, а на ногах смешные туфли на толстой платформе. Волосы были зачёсаны назад и закреплены пластмассовой дугой.
– Клёво выглядишь! У моей мамы в молодости такое платье было. Мы из него потом пугало на даче сделали. До сих пор стоит. Только птицы почему-то не боятся. Восхищаются, наверное.
– Вот и ты восхищайся! У тебя какой размер?
– Верх – 48, низ 43.
– Держи – костюмерша Наталья Ивановна покопалась в недрах огромного шкафа и протянула Лёхе костюм с белой рубашкой – воротничок наружу выправишь!
– А ботинки?
– Можешь в своих – придирчиво осмотрев Лёхины стоптанные «Адидасы», махнула рукой костюмерша.
Они вышли на улицу, и подошли к зелёному «газику». Было ощущение, что машина только что вернулась с раллийных гонок. На боку, с трудом различимые из-за грязи виднелись нарисованные белой краской буквы «ТВ».
– И ты ещё над моим «Москвичом» прикалывалась – обиженно сказал Лёха – откуда такое добро?
– С той же реконструкции – ответил за Лену Ваня, и забрался в машину.
– Хоть бы помыли перед выездом, заказуха же. Спонсор ваш будет не доволен.
– Помоем, помоем – сказал водитель и медленно покатил внутрь двора.
* * *
Без десяти двенадцать они подъехали к «Горьковской». Точнее, до метро они не доехали метров пятьсот, потому что вокруг всё было оцеплено милицией. Пришлось идти пешком. Метров за пятьдесят их остановили, Лена и Ваня показали какие-то красные книжечки, и их пропустили.
– Что это у вас?
– Журналистские удостоверения.
– А почему у меня такого нет?
– У тебя удостоверение в руках – кивнул Ванька на Лёхину камеру.
Металлический забор, почти год окружавший наземный вестибюль «Горьковской», был снят и перед входом толпилось около сотни человек. В руках они действительно держали плакаты и транспаранты. «В метро всегда хорошая погода!» «Поезд под вольной Невой!» «Пять минут и ты – на Невском!»
– Из метро выходишь в парк, а за парком – зоопарк! – сказал Лёха.
Ванька возился со штативом, Лена что-то писала в записной книжке, и его шутка осталась незамеченной.
– Мам, смотри какие у дяди кеды – смешной паренёк лет десяти в ярко-синих шортах с подтяжками показывал на Никитинские кроссовки. Почему-то лицо мальчика показалось ему знакомым.
– Пошли, не мешай дяде, дядя кино снимает! Извините, – уже обращаясь к Лёхе и неловко смущаясь, проговорила женщина.
Играла радостная музыка типа «Ну-ка солнце, ярче брызни, золотыми лучами обжигай!» Мощный звук шёл из стоящего неподалёку радиоавтобуса. Иногда музыка затихала, и хорошо поставленный голос диктора сообщал «Дорогие горожане! Сегодня и завтра вход на станцию бесплатный! В честь всенародного праздника!»
– Ну да, а когда её закрыли, был всенародный траур! – мрачно пошутил Лёха.
– Всё, работаем! – Лена была очень серьёзной.
Лёха нажал кнопку записи. Камера застрекотала.
– Держи! Надень, а то оглохнешь! – заорал Ванька, протягивая наушники, и всунул штекер в разъём камеры.
В наушниках играла спокойная музыка. Лёха удивлённо посмотрел на Ваню, тот показал большой палец.
– Лёшенька, – сказал вдруг Ленкин голос – сними общак, а потом крупнячки. Плакаты тоже можно. Короче, снимай всё, что интересное увидишь.
– Крупняки-то зачем? – спросил Лёха и осёкся. Ленка была метрах в двадцати от него, и слышать вопроса не могла.
– А это друзья заказчика! – как ни в чём не бывало ответил голос Сергеевой – я тебе по ходу буду говорить, что снимать.
Лёха снял с десяток персонажей, снял мужика в шляпе, перерезающего красную ленточку, потом детей, читающих стихи и аплодирующую им толпу.
– Достаточно, идём внутрь – скомандовала Лена.
Лёха выключил камеру, и они стали пробираться ко входу в вестибюль. Народ почтительно расступался. Вестибюль пах ремонтом. Всё вокруг блестело и искрилось. Хотя особенно нового Лёха ничего не заметил. В вестибюле тоже играла музыка, звонкий голос читал стихи:
Петербургский метро,
мы и в будни, и в праздник с тобой!
Безотказность твоя
нам как в море спасательный круг.
Знаем мы,
что в любую погоду при власти любой,
Ты надежен и точен,
как верный, испытанный друг!
Не представить, метро, без тебя
город наш над Невой.
Мы в твоих поездах
по тоннелям подземным спешим
На работу, на отдых,
к друзьям и обратно домой.
Ты связал воедино все то,
чем живем мы и чем дорожим!
Лёха взвалил на плечо камеру и нажал запуск. В замкнутом пространстве треск камеры прозвучал, как бесконечная пулемётная очередь. Поискав взглядом Лену, он заметил, что она жестами просит его надеть наушники.
– Спасибо, что напомнила, я думал мозг разорвёт!
– Не за что! Лёш, сними, как народ проходит через турникеты, и едем встречать поезд.
– Ленка, я читал, что они собирались что-то расширять, эскалаторы добавлять – сказал Лёха, когда они уже ехали вниз – а тут, похоже, только помыли и покрасили. Лампы вон только поменяли, хотя старые, мне кажется, лучше светили! – Он навёл фокус на проезжающую мимо лампу.
Когда они спустились, на станции уже было полно людей, и Лёха с большим трудом смог найти удачную точку для съёмки прибывающего состава. Ванька установил штатив, водрузил на него камеру и в этот момент из тоннеля появился поезд. Почти полностью закрывая обзор машинисту, на кабине висел транспарант «На метропоезде – в светлое завтра!». Вагоны были раскрашены в два цвета. Верхняя часть – светло-зеленая, нижняя – синяя. Между ними шла выпуклая красная полоса.
– Эти бы бабки, да в мирных целях – с грустью произнёс Лёха – Это ж надо – целый состав перекрасили!
Поезд остановился, двери открылись, и люди стали заходить в вагоны.
– «Горьковская», следующая станция «Невский проспект» – донёсся слабый голос диктора, пойманный видимо Ленкиным микрофоном. Вслед за ним заговорила Сергеева – Лёш, ты в кабине поедешь, с машинистом.
Выключив камеру и сняв наушники, Лёха стал пробираться к первому вагону.
– Пап, а мы, правда, под рекой поедем? – мальчик дёргал за рукав, стоящего рядом мужчину.
– Да, сынок, под Невой поедем! Прямо на другой берег!
– Я не боюсь! – с достоинством произнёс малыш и покрепче взялся за отцовскую руку.
