скачать книгу бесплатно
Выслушав Стивена, Лора предложила:
– Надо показать местным жителям вашу картину. Может, это как-то немного прольёт свет на тёмные тайны нашего поиска.
Идею все одобрили.
Внимательно Том вглядывался вперёд. Его одолела какая-то настороженность. Прошёл час езды. Ситуация не изменилась. Прошло полтора часа. Уже и в дилижансе закончились разговоры. Всех в руках своих держало ожидание. Когда подходил к концу второй час езды, извозчику вдруг что-то послышалось. Не сбавляя ход, он прислушался. Ничего. Через некоторое время до него опять донеслись какие-то звуки. Но что именно, он никак не мог распознать. И когда он в третий раз что-то услышал, то понял. Это был вой. Далёкий пронизывающий вой. Том остановил лошадей, напряг слух. Из дилижанса вышел Брайан и огляделся вокруг.
– Я слышал вой, – испуганно сказал Том, продолжая вслушиваться.
– Странно. Неужели мы проехали лагерь, – сказал озабоченный Брайан, не обращая внимания на слова Тома.
Вышел Дэйв:
– Так и ничего?
– Я слышал вой, – повторил Том.
– Вой? Воют у нас кто? Правильно. Волки.
– В этом нет ничего хорошего.
– Согласен с тобой.
– Дэйв, если я не ошибаюсь, у вас есть револьвер? – уточнила из открытого дилижанса Катрин.
– Есть.
– Тогда может вам лучше быть рядом с кучером?
– Вы правы. Я останусь с Томом.
– Что ж, по местам, – сказал Брайан, подозрительно оглядываясь по сторонам.
Путешественники не заметили, как погода испортилась: хороводы звёзд заволокло тучами, поднялся ветер, пахло грозой.
Вой усиливался. Дёргаться стали лошади, временами приостанавливаться. В конце концов, они остановились. И тогда Том и Дэйв увидели окружающие их повсюду глаза. Много глаз…
VII
– Отец, а наш дед так и не рассказывал про свою слепоту? – спросил Рейн и достал нитки с иголкой.
– Нет. Он потерял зрение, когда ему было шестнадцать лет, – всё, что знал отец.
– Зачем скрывает??? – принялся латать старенькую кепку.
– Говорит, несчастный случай. А что именно, рассказывать не хочет, – посмотрел на занятого сына.
– Бабушка ведь за слепого выходила за него замуж? – поправил козырёк.
– Да, за слепого. Не любила она его. Она надеялась получить скромное имение его отца. Но тот сказал, что не выделит ей ни пенса. Прожив кое-как два года вместе, она ушла из семьи, оставив меня со слепым отцом. Я вырос под воспитанием тёти Агнии, маминой сестры.
– Знаю, – Рейн оторвал нитку и повесил кепку на гвоздь.
Минутное молчание.
– Да уж… Пойду, приготовлю ужин.
Поужинав, сын и отец убрали со стола и пошли укладываться ко сну.
– Надо бы деда уложить.
– Да, отец, надо.
Мужчины зашли в комнату. На топчане сидел старик, обратив свой незрячий взгляд на свечу.
– Ещё не ложишься, отец?
– Сейчас, сынок, – утомлённым голосом сказал старик, нащупал скамейку и пересел на неё.
Внук принялся стелить деду топчан и вспомнил прошедший день.
– Дедушка, а почему ты сегодня не велел путникам ехать в лес?
Положил дед ему руку на плечо.
– Я чую беду.
Рейн приостановился.
– Почему? Неужели тебя встревожило то, что они ищут этот вымышленный замок?..
– Это не вымысел.
Отец и сын в недоумении посмотрели на деда.
– Ни ты (дед слегка сжал плечо внука), ни ты, сын мой, не знаете всей правды. Садитесь.
Старик не сводил глаз с огня свечи. Его он не видел. Он потерял зрение давно, в ту самую ночь. Но в памяти сохранилось всё. Старик продолжил:
– Произошло это тогда, лет восемьдесят назад. Мой отец владел небольшим имением. Жили мы небогато. Хоть я был единственным сыном в семье, на мою учёбу денег не хватало. Меня воспитывала мать. Она научила меня читать, писать, учила латыни. Дружил я с Ником, моим сверстником. Положение его семьи мало отличалось от моей. С детства мы знали друг друга. Больше всего мы с Ником любили проводить время у старого книжника. Тот жил на соседней улице. Он содержал свою библиотеку старинных книг, и мы часто приходили к нему почитать что-нибудь. Книги старые, в основном – рукописи, и представляли собой очень большую ценность. Многие на непонятных языках. Ника очень заинтересовала одна – про чёрную магию. Но вот написана та рукопись была на неизвестном языке. Текст чем-то отдалённо напоминал латынь. И мне показалось, что я могу перевести некоторые слова. Но только лишь некоторые. Мне тоже эта книга стала интересна, и мы принялись изучать только её. В ней помещались какие-то заклинания, какие-то расчёты, зловещие рисунки, магические схемы. И потихоньку, понемножку, мы переводили её. Ник не знал латыни, но он ловко складывал бесформенные фразы в единые тексты…
Из памяти старик вытаскивал давние события.
– …Так, если это сюда, то получается…
– «Тьма будет за тобой».
– Нет, это переводится: «за тебя».
– «Тьма будет за тебя».
– Да, примерно так.
– Здорово! – сказал Ник и записал в тетрадку.
– Так, это я не знаю. Это, что-то вроде «окрестности», «прилегающей территории». Что получается?
– Пока ничего.
– Давай вот это. Пиши: «чёрный».
– Чёрный.
– «Холодный».
– Холодный.
– «Два»… Да, по-латински это – два.
– Два.
Держа за уголок лист книги, Остин нечаянно надорвал его:
– Ой.
– Да ничего. Книжник не заметит. Это что?
– «Отдавать». Но вот с этим словом это означает: «отдавать насовсем».
– А отдавать что?
– Не знаю ещё… а ты родителям сказал, что ты в библиотеке дяди Эрвиджа?
– Нет. Но они знают, что, если меня нет во дворе или на набережной, значит я здесь.
– Надо сегодня ещё успеть сходить к тётке, набрать у неё яблок. Завтра у отца день рождения. Мама будет печь яблочный пирог.
– Успеешь. А вот это что?
– Это, – не знаю. Похоже на заклинания. Но их надо переводить дословно.
– А это? – по ходу Ник сразу записывал.
– Тоже не знаю. Вот это – дата.
– 1290. А что сказано про этот год?
– Упоминается замок. Или… Да, замок. Дай перо, я запишу.
На бумагу Остин набросал несколько слов. Ник принялся их складывать:
– Похоже, как: «он здесь, но его нет»… Дальше: «ключи только»… Так, так, так. «Ключи»… Хм. «Ключи только»… Понял!
– Что – здесь, но его нет?
– Замок! Он здесь, но его нет! То есть он есть, но его никто не видит, и никто не может, ну, дотронуться, что ли до него. А попасть в замок можно только с помощью ключа к его вратам. Соображаешь?
– Ну, вроде как.
– А что такое Тта? – Ник указал в запись Остина.
– Это не что, это кто.
– Кто?
– Не знаю. Трудно переводить.
– Ну ладно. А вот этот абзац.
– Здесь сказано… Здесь сказано про какой-то приговор; что-то про огонь…
– Наверное, кого-то сожгли.
– …Переодеваться, пере…, а, нет, – менять обличие, или выглядеть по-другому. Дальше – про небо, про отречение, если не ошибаюсь.
Остин перевернул лист. На следующей странице книги была обведена чья-то ладонь левой руки. По очертанию заметно, что безымянный палец лишён первой фаланги. На странице отсутствовали какие-либо записи, поэтому, чья это рука и для чего она очерчена, – оставалось загадкой. Как, впрочем, и многое другое в этой книге. Далее ещё шли рисунки.
– Ого! Вот это картинки!
– Противные, – поморщился Остин и хотел перелистать.
– Погоди, я вот эту срисую…
От природы Нику достались художественные наклонности. Он записывал расшифрованные заклинания в свою тетрадь, приукрашивая их мрачными рисунками. И вдруг я почувствовал в этих текстах какую-то опасность. Там говорилось о каком-то замке, который находится под стражей всемогущей тёмной силы. Я уже потерял интерес, и всячески противился этой книги. Но вот Ник втянулся в неё неотступно. Больше я не стал переводить эти тексты, сказал, чтобы он выбросил эту идею из головы, всё равно у него ничего не получится. Но он только рассмеялся и сказал, что книга эта ему теперь не нужна. Он набрал все нужные ему отрывки из текстов, осталось собрать их в общий смысл. В тот день мы даже поссорились с Ником.
Прошло несколько дней, как мы с ним не виделись. Тревога таилась у меня на душе. И вот это случилось. Страшная гроза обрушилась в ту ночь. Таких молний люди ещё никогда не видели. Сколько жизней унесла с собой смерть. Там господствовал ад. Ник разгадал таинственное заклинание и призвал хранителя замка. Одноглазый ворон передал ему ключ к вратам замка – два хрустальных подсвечника, соприкосновение которых открывало врата. В ту ночь Ник исчез. Он находился в Харвудском замке, и это знал только я. Всё бы ничего, да вот только легло проклятье на Харвудские долины. Целые посёлки вымирали вокруг Харвудского леса. Разошлись слухи о зловещем оборотне…
В безмерном пространстве, освещённом неземным светом, уверенным шагом шли цыганка и высокий парень. По сторонам от них простирались ряды огромных экранов в форме гадальных карт, которые медленно вращались вокруг своей оси. Стоило остановиться возле любого экрана, как тот переставал вращаться. На экранах мелькали фрагменты событий из мира людей, происходившие в разные периоды времени. Если идти в одну сторону, то события чередовались в обратной последовательности – к прошедшему времени. А если отправиться в другую – события сменяли друг друга, относя нас к будущему времени. Одетый в чёрные длинные одежды до лодыжек брюнет с волосами по плечи, убранные в хвост, на ходу с интересом останавливал свой взгляд на подвижных экранах, иногда посматривая на цыганку перед собой. Его глаза давно отвыкли видеть людей. Очень, очень много времени прошло с тех пор, как он покинул свой мир. Мир, который выделил ему место не простого человека. Он был атайем. Он им родился. И он помнил то роковое событие. Два месяца оставалось Константину до двадцатилетия, но день рождения так и не наступил. Ослушался Костя Доору, ступил с другом-атайем на территорию каэкков. Побродили они по городу иного мира, да в ловушку попались. Константин задержал погоню, спас друга, только сам в плен угодил. Один из старцев недружелюбных земель забрал у парня жизненную энергию. Константин – атай. Атайи не в своём мире бессмертны. А вот в мир людей дорога закрылась навсегда. Иначе – шагнёшь на землю родную – упадёшь замертво.
– Маргелита, долго ещё? – не терпелось Константину.
– Уже скоро, – сказала женщина, оглянулась на молодого человека и улыбнулась. – Ты куда-то торопишься?
Никак не отреагировал парень на шутку цыганки. Молча, он ещё раз оглядел свою проводницу. Женщина ничем не отличалась своим типажом от других цыган, иногда встречавшихся по пути. Та же цветастая юбка, та же привычная шаль. Её длинные узорчатые серьги с красными и коричневыми маленькими перьями слегка раскачивались, выглядывая из чёрных распущенных волос. А на шее, на кожаном шнурке, висел золотой амулет с изображением ладони, вокруг которой размещались символы неизвестной письменности. В один прекрасный момент Косте довелось встретить Маргелиту. Наконец-то сбудется его мечта. Парень никогда не видел своего отца. По словам матери, отец загадочно исчез до его рождения. И вот теперь, по истечении несчётного количества лет, с помощью этой цыганки, а точнее, с помощью её необычного мира, появилась возможность увидеть-таки отца.
У одного из экранов женщина остановилась. В сей миг экран перестал вращаться, повернувшись плоскостью к цыганке. На экране, размером примерно 6 метров на 4 метра, наблюдалось строительство каких-то деревянных построек. Судя по одежде людей, данное строительство протекало где-то в Европе в период X—XI веков второго тысячелетия.
– Прошли, – сказала Маргелита и возвратилась на два экрана назад. Парень подошёл к цыганке. На остановившемся огромном экране им представлялся посёлок всё того же европейского склада, только на несколько веков постарше.
