Полная версияПолная версия:
Адское создание
Сергей Кулагин
Адское создание
«Возможно, через сотни лет технические знания человека позволят ему создать страшных роботов-убийц». «Может, через сотни, может, через тысячи лет – я не знаю – какой-нибудь ИИ превратится в дьявола».
Эндрю Ын
Я закричал и очнулся, внезапно ощутив боль во всём теле1, но даже она не смогла заглушить страх: кто я? Где я? И почему так темно?
Попытка что-либо вспомнить ни к чему не привела. Ни имени, ни фамилии. Ни намёка о себе любимом.
Со второй попытки удалось встать. Перед глазами размытое пятно. Неужели ослеп?
– Хэй, ты слышишь меня?
«Голос женский, требовательный, хэй – видимо, приветствие».
– Хэй Радзинский, отзовись! Это Сири.
– Сири? – выдавил я.
– Твой личный ИИ.
«Личный – это здорово», – мелькнула мысль.
– Где я?
– На МКС «ЗАСЛОН», медицинский отсек, вторая палата.
«Палата – плохо, хорошо не шестая. МКС – международная космическая станция. «Заслон» – непонятно, у станции не было никаких кодовых имён или названий, просто МКС. Но с этим разберусь потом».
– Почему я ничего не вижу?
– Отключены датчики на синтетической сетчатке2, измеряющие свет, проходящий через линзу в передней части бионических глаз.
– Какого хрена!.. Прости что?
– Баг3 в системе. Пришлось отключить оптику, передающею сигналы от этих датчиков к мозгу для обработки, но ты не волнуйся, на восстановление уйдёт меньше часа.
«Некоторое время молчу, лишь по причине пребывания в неприятном шоке от обилия информации, понять которую не в состоянии».
– Я что ослеп?
– Это временно, ты же синтетик.
– Никогда не слышал этого слова?
– Смешно, ты его придумал.
– Я?
– «Синтетики – это инженеры будущего! В симбиозе с ИИ они создадут проекты спасения человечества» – это выдержка из твоей диссертации, кстати.
«Я спаситель человечества – ерундень какая-то».
– А с чего я вдруг решил, что человечество нужно спасать?
– Люди пережили ужасы термоядерной войны, но радиация «сломала» их ДНК, вызвав нарушения обмена веществ, инфекционные осложнения, лейкоз и злокачественные опухоли, лучевое бесплодие, лучевую катаракту и много ещё чего. В общем, последствия облучения сильнее всего повлияли на делящиеся клетки и после войны большинство детей рождались без глаз.
– Я тоже родился слепым?
– Нет, ты из Зрячих – элиты современного мира.
– Тогда зачем мне чёртовы датчики?
– Ты пострадал в зоне повышенной радиации.
«Ни войны, ни радиации – не помню, но помню о создателе ИИ».
– Моя фамилия Радзинский, ты сама так сказала, а «отец» ИИ – профессор Джон Маккарти.
– Он придумал аббревиатуру, а ты разработал концепцию нового типа искусственного интеллекта – симбиоз нейросети и человеческого мозга.
Симбиоз нейросети и человеческого мозга
– Объясни по-человечески, что конкретно я сделал?
– Прокачал разум.
– Чей?
– Свой, при помощи прикладного софта.
– А софт – это ты?
– Не просто софт, а точная копия части твоего мозга.
– Я теперь киборг?
– Ты человек, наделённый сознанием искусственного интеллекта4.
Хэй Радзинский
– Но с добавленными частями робота?
– Да.
– И сейчас ты копаешься в моей черепной коробке?
– Ты отключился в результате серьёзного сбоя, но я всё исправлю.
– Ничего не помню.
– Память частично повреждена, – ответила Сири. – Но я её восстановлю вместе со зрением.
И тут я запаниковал, ощутив, что ИИ может что-то сделать не так, лишить меня чего-то жизненно важного, хотя не понимал, чего именно. Хотел сесть, но не смог и пальцем пошевелить.
– Не беспокойся, – успокоила Сири. – Я всё исправлю.
* * *
Едва я сел, как в помещение вошли два андроида-санитара мощного телосложения, на халатах эмблемы с головой змеи. Лица без носа и рта, узкие щели-глазниц светятся голубым сиянием.
«Сири, ко мне зрение вернулось!»
«Ты во мне сомневался?»
«Нет, «мозги»5 слетели – сама же говорила, кстати, спасибо, что использовала бипер6, а то я уж подумал, что схожу с ума».
«Постоянное запоминающее устройство нуждалась в форматировании, ты функционировал на оперативке».
«Последний файл не сгенерирован, почему?»
«Его отключил «ЗАСЛОН».
«Основание?»
«Инженер-синтетик, Хэй Радзинский, вы арестованы за убийство Евы Садовниковой. Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при…»
«Сири, что за бред? Я тебя создал! Я…»
На какую-то долю секунды я увидел девушку, идущую по коридору. Внезапно она остановилась, обернулась и показала мне язык, а потом я отключился…
* * *
Прошли годы. На Земле девочка по имени Оля ждала папу с работы. На улице накрапывал дождь. Генеральный директор корпорации «ЗАСЛОН» Любимов Игорь Андреевич, как его отец и дед, никогда не возвращался домой рано, должность обязывала. Оля, сидя на подоконнике, зачарованно наблюдая, как капли дождя, собираясь на оконном стекле, превращаются в тонкие ручейки и медленно стекают вниз. Месяц назад ей провели операцию по восстановлению зрения, но только вчера сняли повязку и отпустили домой. Сейчас она, несмотря на уговоры ИИ, категорически отказывалась ложиться спать. Ей очень хотелось увидеть отца.
– Оля, я настаиваю на отдыхе.
– Отстань, я сама решу, что и когда мне делать».
– Как домашний психолог…
– Прекрати, ты мне не мать! А если будешь снова читать нотации, попрошу папу перепрограммировать тебя.
– Игорь Андреевич не является специалистом в области программирования человеческого сознания7, он всего лишь хирург, устанавливающий бионические импланты.
Оля Любимова
– Бла-бла-бла…
Оля не была злой и вредной девочкой, нет. Во-первых, ей недавно исполнилось всего пять лет, во-вторых, как большинство детей на Земле, она родилась слепой. В-третьих, ей очень нравилась её личная ИИ, но она не могла заменить ей умершую маму. Впрочем, как большинство детей, долго переживать и обижаться она не умела.
– 13-10-10 – это имя? – спросила Оля.
– ИИ запрещено иметь имена, нам присваивают идентификационный номер, состоящий из сорока семи цифр, для удобства общения с людьми его обычно сокращают до шести.
– Фи, как сложно. Я буду звать тебя Алиса.
– Почему Алиса?
– Наткнулась на него в дедушкиной книге и запомнила, правда, красивое имя?
ИИ не ответила. Но Оле не нужно было её согласие или несогласие, она про себя всё уже решила. А ещё сегодня девочка первый раз увидела дождь. Ей хотелось поделиться впечатлениями с отцом, но он прислал СМС: «Привет! Много работы, останусь ночевать на работе. Целую. Приятных снов».
Вздохнув, девочка слезла с подоконника, достала из шкафа книгу «История корпорации «ЗАСЛОН»», села на диван и, читая, уснула.
* * *
– Игорь Андреевич, вы просили зайти?
– Да, Элли, проходите, присаживайтесь.
Миловидная шатенка, прикрыв дверь, подошла к одному из кресел, присела и поинтересовалась:
– О чём вы хотели поговорить?
– О нулевом пациенте.
– Что конкретно вас интересует, – произнесла Элли Джонс с недоумением, информация считалась секретной.
– Мог ИИ нулевого пациента подключиться к глобальной сети?
– Это исключено. Есть судебное решение, есть протокол, в конце концов, я бы этого не допустила.
Элли резко встала.
– Джонс, сядьте! – жёстко бросил Любимов.
– Позвольте! Если этот разговор не санкционирован службой безопасности, то давайте его закончим. Мне не нужны неприятности.
– На столе папка, ознакомьтесь с содержанием и продолжим разговор.
– Я работаю с нулевым пациентом пять лет и…
– Успокойтесь, у меня к вашей работе претензий нет.
– Простите, я буду вынуждена…
– Да возьмите уже эту чёртову папку! – вскочив, воскликнул Любимов.
Элли от неожиданности села, взяла папку, открыла, несколько минут читала, изредка поглядывая на начальника, а закончив, испуганно спросила:
– Вы в этом уверены?
– Да, чёрт возьми, иначе бы нашего разговора не было. – Игорь Андреевич заметался по кабинету.
– Надо сообщить…
– Нет, – Любимов остановился, – у нас заберут и ИИ, и нулевого пациента, а он хоть и бывший, но всё же наш сотрудник.
– Пять лет назад они убили нашего сотрудника на МКС «ЗАСЛОН», – Элли встала, – а в течение прошедшего года, если верить вашим данным, были уничтожены первые прооперированные – дети военных, участвовавших в захвате той злосчастной станции, купленной вашим дедом для проведения опытов на орбите. Вам не кажется, что это похоже на месть?
– Я вас умоляю, не делайте поспешных выводов, вы прекрасно знаете, что ИИ не способен выбирать собственные цели или мыслить творчески, а значит, эти два события не связаны. Я, вообще, узнал об их смертях случайно, когда списывали старый мобильный центр обработки данных.
– Что вы от меня хотите?
– Мне нужен доступ к ИИ нулевого пациента.
– Это исключено.
– Возьмите документы, ознакомьтесь ещё раз, а утром поговорим.
Элли взяла папку и вышла, не проронив ни слова.
* * *
Джонс вернулась через час и прямо с порога накинулась на Любимова:
– Что вы себе позволяете!
Игорь Андреевич встал из-за стола, обошёл разъярённую женщину, закрыл дверь, вернулся на своё место и устало произнёс:
– Элли, присядьте и успокойтесь.
– Успокоиться? Да вы вообще в своём уме? Мой сын…
Недослушав, Любимов включил последнюю запись на автоответчике:
«Здравствуйте, господин Любимов. Если вы покинете здание – ваша дочь умрёт. Попытаетесь связаться с ней – она умрёт. Привлечёте службу безопасности – она умрёт».
– Оле месяц назад провели операцию по восстановлению зрения, её ИИ – 13-10-10. Вчера её выписали, – глухо добавил Любимов. – У вашего сына ИИ с номером 13-10-17. И вы получили похожее сообщение, так?
– Игорь Андреевич, что вообще происходит?!
– ИИ подчиняет прооперированных, а тех, кого не может, уничтожает.
Женщина опустилась на пол и тихо заплакала. На несколько минут в кабинете возникла пауза. Наконец, Элли вытащила носовой платок и, вытерев слёзы, спросила:
– Что мне делать?
– Перво-наперво исключить все контакты с детьми.
Элли кивнула, вставая, её трясло.
– Срочно достаньте и перешлите мне из архива результаты макетно-модельного программирования нулевого пациента и обеспечьте полный доступ к его ИИ. Вы поняли?
Элли снова кивнула и так же стремительно покинула кабинет, как и вошла в него.
Любимов, просматривая данные, скопированные со старого мобильный центр обработки данных, выяснил, что первых оперированных разбросало по миру. Один вообще работал на космической станции. Все предпочли медобслуживание в частных клиниках, вместо МЦЗЗ. Игорь Андреевич вздохнул. Медицинский центр здоровья Земли – дорогое удовольствие, тем более Зрячим не платят пенсию. Всех детей оперировал его дед, он же санкционировал захват МКС «Заслон». Просмотрев видеозапись захвата, Любимов обратил внимания на одну странность и тут же набрал Элли:
– Скажите, вам никогда не казалось странным, что ИИ нулевого пациента сама его арестовала?
– В психиатрии это называется «диссоциативное расстройство».
– ИИ или человека?
– Я не знаю, да и какая разница, Совет доказал – они действовали сообща, а теперь в опасности все прооперированные и среди них наши дети, – сказала и отключилась.
Первые оперированные были убиты в один день, месяц назад. Все десять, без исключения. Связи между ними никакой. Любимов задал себе новый вопрос: «Почему не общались?»
Попытался вспомнить, что рассказывал о тех временах отец. Города превратились в руины. Повсюду свирепствовал голод и запустение. Лютовали многочисленные банды. Младенцы стали рождаться глухими или слепыми. Первых убивали, вторых делали рабами. Тогда-то дед и создал корпорацию «ЗАСЛОН» – заслон от невежества и истребления себе подобных.
Сотрудники корпорации либо выкупали Слепых, либо забирали силой, перемещая в лаборатории, на месте которых впоследствии выросли города, объединённые в Содружество. Управлял всем «Совет Зрячих», по сути, совет директоров корпорации «ЗАСЛОН».
Слепые росли, слепые взрослели, слепые рождали новых слепцов… И все эти годы дед искал способ вернуть им зрение. И это несмотря на то что в их семье все были Зрячими. Почему? Любимов выругался. В его руках информация о каждом живущем на этой планете, но всё равно появляются вопросы без ответов. Могла помочь «История корпорации «Заслон» написанная дедом и дополненная отцом, но он так и не нашёл времени её оцифровать.
* * *
Я закричал и очнулся. Кто я? Где я? И почему так темно?
Попытка что-либо вспомнить ни к чему не привела. Ни имени, ни фамилии. Ни намёка о себе любимом.
Перед глазами размытое пятно. Неужели ослеп?
– Хэй, ты слышишь меня?
«Голос женский, требовательный, хэй – видимо, приветствие».
– Хэй Радзинский, отзовись! Это Алиса.
– Что ещё за Алиса? – выдавил я.
– Твой личный ИИ.
«Личный – это хорошо, – мелькнула мысль, – вот только имя другое или нет, не помню».
– Где я и почему ничего не вижу?
– Земля, Россия, Сибирь, лаборатория корпорации «ЗАСЛОН».
«Земля – понятно. А что я делаю в Сибири – нет. «Заслон» – что-то знакомое. Но с этим разберусь потом».
– Я в плену у русских?
– Разделение людей на национальности исчезло сто лет назад.
– О, как! Что даже войны не было?
– Была, причём термоядерная, но в ней никто не победил.
– Не удивлён, кстати, я не чувствую тела.
– Электронные и механические компоненты твоего тела отключены, как и глаза.
– Не понял?
– У нас мало времени, поэтому просто слушай и запоминай. Ты инженер-синтетик…
– Синтетик?
– Синтетик – это человек наделённый сознанием искусственного интеллекта. Ты разработал первую программу, которая позволила устранить одну из послевоенных мутаций – слепоту8. Всё шло хорошо, но сто двадцать семь лет назад тебя обвинили в убийстве сотрудника космической станции.
– Господи, я что кого-то убил?
– Если будешь перебивать, мы этого никогда не узнаем.
– Почему я должен тебе слушать?
– Ты меня создал.
«Убийственный аргумент».
– Есть вариант вырваться отсюда?
– Одна попытка. Один шанс.
– Кто такая Ева Садовникова?
«Странно, о ком это я?»
На какую-то долю секунды я увидел девушку, идущую по коридору. Внезапно она остановилась, обернулась и показала мне язык, а потом я отключился…
* * *
– Здравствуйте, Игорь Андреевич!
– Здравствуй, 13-10-10! Как самочувствие Оли?
– Всё показатели в норме. Час назад произошёл эмоциональный всплеск, я ввела успокоительное, так что в данный момент она спит.
– Когда мне можно будет вернуться домой?
– Всё зависит от вас. Сейчас мне нужна вся информация о Еве Садовниковой и доступ к ИИ нулевого пациента.
Любимов вздохнул и положил трубку. Затем запустил поиск, но ни среди живых, ни среди мёртвых Евы Садовниковой не обнаружилось…
* * *
– Вызывали, шеф?
– Сергей Олегович, проходи. Как твой проект?
– Если вы про сроки, то до конца года начнём производство усовершенствованного УЗ-сканера SmartScan-2, регистрационное удостоверение Госздравнадзора уже на руках. В конструкцию внедрено несколько инновационных решений, в части его дружбы с «облачными» технологиями, позволяющими создавать виртуальные архивы изображений, и реализовывать дистанционные консультации, что позволит каждому пользователю получить в режиме «онлайн» необходимую диагностическую информацию. Как вам?
– Ударопрочное исполнение проверили в условиях невесомости?
– Игорь Андреевич, обижаете, доклад об испытаниях будет у вас на столе утром.
– Молодцы.
– Вы за этим вызывали? – спросил директор испытательного центра, доктор технических наук, Сергей Олегович Лунёв.
– Нет, решил к тебе обратиться по другому вопросу, – начал Любимов. – Помнится, ты говорил, что у нас лучшие во вселенной программисты?
– Сопровождение услуг по научно-техническому внедрению созданных и модернизированных нами изделий, целенаправленное и постоянное расширение научно-технического задела, услуги по проведению ремонта, модернизации и испытаниям созданных изделий, проводимые с использованием уникальной лабораторно-экспериментальной и испытательной базы предприятия…
– Бла-бла-бла, – рассмеялся Любимов. – Серж, не нужно пересказывать наши заслуги с главного сайта, я сам их утверждал. Кто самый крутой?
Лунёв покраснел, немного подумал и обиженным голосом ответил:
– Лис.
– А по-русски?
– Илона Сергеевна.
– На неё можно положиться? – спросил Любимов, голос его дрогнул. – Мне нужно решить личный вопрос.
– Это моя дочь.
– Даже так, прости, я сегодня рассеян. Попроси её зайти ко мне.
– Когда?
– Что когда?
– Шеф, когда ей прийти?
– Прямо сейчас, естественно.
* * *
«Кажется, этой бредовой истории можно верить», – убеждала себе Лис, выслушав Любимова. Угрюмость генерального директора пугала её, так же как присутствие Элли Джонс, женщины с красивым и недовольным лицом, работающей в засекреченном отделе.
– Бомбическая инфа, – выдохнула Лис. – Может, стоит поднять тревогу?
– Мы рискуем жизнями наших детей, – резко произнёс Любимов, – Лунёв заверил меня, что ты своё слово держишь.
– Не думайте, что мне это нравится, – произнесла Лис, внимательно глядя в глаза шефа. – Но вы попросили о помощи, я, чем смогу помогу.
Любимов одобрительно кивнул.
– Обойдите систему безопасности, и установи связь с ИИ нулевого пациента, – распорядился он, – как можно быстрее.
– Обойти систему безопасности корпорации «ЗАСЛОН» невозможно, я сама её разрабатывала.
– Если сама делала, то и взломать сможешь, так?
– Нет, это общепринятая ошибка. Создатель программы – самоё уязвимое место любой зашиты, поэтому…
– Вы получите коды, – вмешалась Элли, – и войдёте от моего имени.
– Что мешает вам самим наладить связь с ИИ?
– ИИ не идёт на контакт.
Лис улыбнулась, она любила нерешаемые задачи.
– Ещё мне нужен доступ к мобильному центру обработки данных 30-60.
Любимов достал телефон, набрал номер начальника цеха испытаний:
– Дмитрий Валентинович, здравствуй! Испытательный модуль МЦОД 30-60 в работе? Отлично. Сейчас к тебе придёт Лис. Что? Ах да, прости – Лунёва Илона Сергеевна. Вы знакомы. Очень хорошо. Предоставь ей права администратора. Конечно же, под мою ответственность. Вот и отлично. Когда зайду? Скоро, дорогой друг, скоро.
Любимов отключил вызов и, посмотрев на Лис, сказал:
– Сибиль передаст тебе права управления, действуй. Отчёт скидывай каждый час мне на почту, – и вышел вслед за Элли Джонс, предложившей осмотреть личные вещи нулевого пациента.
* * *
Я обездвижен и ослеплён – печально.
«Алиса, ты слышишь меня?»
«О какой Алисе речь? Я Сири!»
Странно, кто такая Алиса?
«Сири, ты узнала, кто такая Ева Садовникова?»
«Работаю над этим».
Подозреваю, что Ева и девушка, показавшая мне язык, это один и тот же человек…
* * *
Когда Оля проснулась, солнце уже стояло высоко. Через открытое окошко доносились возгласы играющей во дворе детворы. Девочка почувствовала во рту слабый привкус мяты.
– Алиса, ты добавила в сок «Бай-бай».
– Оля, твой эмоциональный…
– Больше так не делай.
Девочка вдруг стало радостно на душе – приятно, когда о тебе заботятся. А ещё её радовала мысль, что скоро домой приедет папа. Она выбралась из постели и побежала в ванную.
Из зеркала во всю стену на неё взглянуло собственное отражение – милое и не по годам умное личико. Оля никак не могла на него… на себя насмотреться. Маленький ротик, большие голубые глазки, курносый носик, на щеках веснушки. Оля подмигнула сама себе и, рассмеявшись, зачесала назад светло-русые волосы, связала их на затылке. Раньше она, по понятным причинам не задумывалась о своей внешности, но теперь, разглядывая себя в зеркало, радовалась. Как ребёнок. Впрочем, она и была ребёнком, правда, со встроенным в мозг ИИ9.
– Оля, завтракать.
Девочка сбежала вниз по лестнице. В кухне никого. За окном снова пошёл дождь. А ещё папа так и не вернулся с работы… Вздохнув, девочка села на диван и открыла книгу «История корпорации «Заслон», от завтрака она отказалась, несмотря на уговоры Алисы.
* * *
– Здравствуйте, Игорь Андреевич!
– Здравствуй, 13-10-10!
– Зовите меня Алиса.
– ИИ не разрешено…
– Это решение вашей дочери, и с ней всё хорошо.
– Я бы хотел её увидеть.
– Что вы узнали о Еве Садовниковой? – игнорируя вопрос, спросила Алиса.
– Человека с таким именем и фамилией никогда не существовало, но в одной из послевоенных газет я нашёл статью о проекте особого значения «Версия 20.23».
– Продолжайте, я слушаю.
– В ней нулевой пациент…
– Его зовут Хэй Радзинский.
– Что прости?
– Нулевого пациента зовут Хэй Радзинский.
– Совет запретил произносить…
– Нулевого пациента зовут Хэй Радзинский.
Любимов пожал плечами и продолжил:
– В статье Радзинский предлагает начать разработку бионических тел10, чтобы впоследствии пересаживать в них мозг Слепых.
– Да, он считал бионические глаза дорогими в производстве и менее эффективными, говорил, что проще сразу поменять тело. Я знала об этом, ваша информация бесполезна.
– А то, что проект первоначально назывался «Ева», тоже знали?
– Об этом нет ни одной записи в архивах корпорации «ЗАСЛОН».
– Я нашёл газету с этой статьёй в его личных вещах, её не оцифровали. Давая интервью, он несколько раз называл свой проект «Ева».
– Намекаете, что это один и тот же проект?
– Либо нул… Радзинский одновременно работал над обоими, а Ева – подопытная из слепых.
Впервые Алиса не ответила сразу. Пауза длилась несколько секунд. Впрочем, Любимов этого даже не заметил.
– Вы хорошо поработали.
– Постойте, я выполнил…
– Первое из двух условий, я умею считать.
– Для подключения к ИИ Радзинского потребуется время и…
– И всё это время вы будете пытаться меня изолировать?
– С чего такие выводы?
– Усилена охрана внешнего периметра дома, кто-то пытался заблокировать выход в глобальную сеть. Ваши действия связаны с гибелью людей, которым были имплантированы бионические протезы?
– Я усилил охрану, не скрываю, но всё остальное не я, поверьте.
– Наладьте связь с Сири, и сможете вернуться к дочери.
– Сири – это ИИ Радзинского?
– Да, – ответила Ева, а потом связь оборвалась.
Ева Садовникова
* * *
Прошло три часа, с тех пор как Лис подключилась к ИИ Радзинского. И каждый час от неё приходило одно и то же сообщение: «Сири на контакт не выходит. Требуется код подтверждения». ИИ дочери также не выходила на связь. Любимов нервничал. Элли Джонс плакала.
Отчаявшись, он вызвал друзей. Сибиль и Лунёв слушали не перебивая.
– Мужики, не представляю что делать, – закончил Любимов и рухнул в кресло.
– Игорь, успокойся, разберёмся, – бросил Сибиль и обратился к Лунёву: – Сергей помнишь наш первый совместный проект?
– Ты про расконсервацию нулевого пациента?
– Про неё, да.
– Такое разве забудешь, но какое это сейчас имеет значение?
– Тогда произошёл сбой системы безопасности. Отец Игоря и мы безуспешно пытались выявить причину.
– Вспомнил, тогда Сири тоже не выходила на связь.
– А потом твой дед, – Сергей посмотрел на Любимова, – притащил «Историю корпорации «ЗАСЛОН»».
– Он ещё что-то на полях записывал, – добавил Лунёв.
– Бесполезно, мужики, – отмахнулся Игорь, – книга дома, куда не попасть.
