скачать книгу бесплатно
– Да знаю я.
– … придумали на местах больничных автостоянок делать изоляторы для больных коронавирусом. Ну если их будет много. Разместят там специальные боксы-капсулы и будут пациентов наблюдать. Пишут, что такое указание получили все крупные британские больницы. А вот, такие изоляторы уже в некоторых местах сделали. В частности, в королевской клинике графства Сассекс в Брайтоне.
– Молодцы, у нас тоже так делали. Только с ранеными, размещали, если их было много, прямо на стоянках у медблоков.
– А, вот еще, для твоего спокойствия. Вирус представляет большую опасность для пожилых людей, а также страдающих заболеваниями сердца и диабетом. Я, как тебе известно, не пожилой, диабета, слава Богу, у меня нет, заболеваний сердца к настоящему моменту также пока не имеется. Ну, успокоился немного, пассажир? Легче на душе у тебя стало?
– Это все в плюс, но все же… Тревожусь я.
– Продолжим утреннюю политинформацию, и чтобы я тебя сегодня больше не слышал – сиди как мышь под веником.
– Да уж, посмотри еще что-нибудь. Нам в учебном лагере говорили, что чем больше знаешь, то тем дольше живешь.
– А, у нас говорят, что от многих знаний – многие печали. Или – меньше знаешь – крепче спишь.
– Это не правильно.
– Сам знаю, умник ты, мой инопланетный. Еще чуть посмотрим и все. Так с тобой я и в свою лавку опоздаю. Да и не завтракал я еще. Зубов не чистил. Рук с мылом не мыл для профилактики коронавируса.
– Хорошо, хорошо.
– Россия прекратила чартерные авиарейсы с Китаем. Россияне начинают отказываться от морских круизов. Открываются новые госпитали и карантинные зоны. О, развернули госпиталь даже на стадионе. Стадион двойного назначения, молодцы, хорошо придумали. Вакцины от вируса пока нет. Все.
– Спасибо.
– Не за что. Чтобы я тебя до завтра не слышал.
– Хорошо, хорошо.
Глава 9 Рубль с Лениным
Ну, вроде угомонил я немного своего попаданца, успокоил. Может до завтра и надоедать не будет. Втемяшился ему в голову этот коронавирус. Озабочен он, видите ли, эпидемией.
Сейчас можно спокойно и поработать.
О, вроде и первый на сегодня клиент. Лиха, как говорят, беда начало.
– Здравствуйте. Вам что-то подсказать?
– Нет, я сам посмотрю.
Ходит, смотрит. У витринки с монетами остановился. И как залип. Что-то рассматривает. Себе под нос невнятно шепчет. Бумажку из кармана достал – посмотрит на монетки, а затем в бумажку, снова на монетки, снова в бумажку… Умный какой, читать умеет… Сейчас учить чему-то будет… Точно. Накаркал, называется.
– А, вот тут у Вас ошибочка.
– Что за ошибочка?
– А, вот монетки с Лениным Вы очень дешево продаете. Они гораздо дороже стоят. У Вас по десять рублей, а стоят они гораздо больше.
Ага, дороже. И по десять то рублей никто их не берет. В свое время этих юбилейных рублей к столетию Ильича сто миллионов отчеканили, чтобы всему прогрессивному человечеству хватило. Каждому негру преклонных годов…
– Ну, просветите, нас темных. Сколько она стоит, такая монетка. Ценник то не долго переписать.
– Ну, не каждая, вроде, а некоторые…
Вот уже не каждая… Надо послушать – какая.
– … в семидесятом году правительство СССР решило сделать своим гражданам подарок. В каждую стотысячную такую монету заложили изумруд весом в один карат…
– Может бриллиант?
– Да нет, мне точно говорили – именно изумруд.
– Хорошо, изумруд. А как узнать, в какую?
– Надо на голову Ленина сильно нажать, он рот и раскроет. Тут изумруд и выпадет. Сам слышал – находили. Одна женщина в Свердловске даже два нашла.
–А, ну, давайте понажимаем. У меня вон их целая коробочка, штук сто, наверное. Может чего и выпадет.
– Он не сразу выпадает. Сначала Ленин должен рот открыть…
– Так…
– … изумруд то он в зубах держит. Крепко. Надо подождать немного, пока он изумруд изо рта выпустит.
– Какие проблемы – давайте попробуем. Если найдем изумруд – продадим и деньги пополам.
Коробку из витрины достали. На голову вождя мирового пролетариата понажимали. На каждой монетке. Ничего не выпало. Не счастливые монетки попались. Без изумруда.
Снова походил по лавочке моей данный гражданин. Посмотрел, повздыхал. Опять подходит. Неймется ему.
– А, Вы, знаете, что рубль с Владимиром Ильичом очень ценится в африканском государстве Лесото.
– Ну откуда мне знать, я только в Египте один раз и бывал. Про Лесото таких тонкостей не ведаю.
– А, вот знать бы надо. Одна из их наград в точности повторяет наш рубль с Лениным.
– Может не этот. В СССР на пяти разных рублях Ленин изображен.
– Нет, именно как этот рубль.
– Ну и как же там наш рубль с Лениным ценится?
– Стоит он там не меньше тысячи американских долларов. А если где – то в глубине страны, то еще дороже.
– Вот не знал. Пожалуй, снимаю их с продажи. Надо их в Лесото везти, а мы то тут за копейки продаем…
– Вот, правильно. Да у Вас их всего-то сотня. Это мало. Послушайте, у меня с собой более трехсот таких рублей. Отдам недорого – по триста рублей за штуку. Вы там, в Лесото, продадите – по тысяче долларов. Смотрите, какой навар. Разбогатеете.
– А, сами почему в Лесото то не поедете?
– Секретный физик я. С советских времен и до конца жизни не выездной. У меня даже паспорт секретные службы давно отобрали, чтобы секреты за границу не вывез…
– Я может бы и купил, да касса пустая. Недавно открылся. Ничего еще не наторговал…
– Хорошо, пойду в другое место. Антикварок то у нас в городе много, может где и возьмут.
– Всего Вам доброго. Успехов.
– До свидания. А может купите? Рублей по тридцать.
– Нет, спасибо, совсем в кассе пусто. До свидания.
Ушел. Во – сказочник. Хотя в свое время такие рубли и скупали. Китайцы. Ну куда же без них. Правда, давно это было. В девяностые. По весу и размеру, говорят, подходили они к автоматам в Макао. Мешками вывозили. Только быстро эта халява закончилась и никому особо они стали не нужны. Так, как сувенир, возьмет иногда интурист. Для прикола.
Еще как-то был слух, что на монетном дворе перепутали и несколько дней чеканили эти рубли из платины. Байка еще какая-то про Швейцарию была, и про Японию, и про Штаты…
Не стал я менять ценник на этот рубль. Так и оставил по десять рублей. Может хоть так кто купит. В поисках изумрудов.
Когда домой уже ехал, по радио передали, что тысяча семьсот шестнадцать медицинских работников в Китае заражены коронавирусом. Шестеро из них умерло. В прямом смысле – сгорели на работе. Жалко.
Глава 10 Шиповские раритеты
Вот и 15 февраля наступило – всего две недели зимы только осталось, а там и весна… Хорошее время – самое любимое. Почему? А потому, что за ней – лето.
Пока вода в чайнике кипятится, включим телевизор. Новости с Совом посмотрим, а то он уже пятнадцать минут покоя не дает. Что там с вирусом? Что там с вирусом? Микробиолог, нет – вирусолог, новоявленный.
Так, РБК. Бегущую строку смотрим. О, как раз то что надо. Число умерших за сутки сто сорок три человека. Ну что, бывало и больше. Но и это не сильно хорошо. Всего с начала эпидемии уже тысяча пятьсот двадцать три смерти. Общее количество подтвержденных случаев заболевания почти шестьдесят шесть с половиной тысяч. Восемь тысяч девяносто шесть пациентов вылечилось и выписано из больницы.
Так, но не все ведь китайцы, заболев, в больницу обращаются. Сильна у них до сих пор народная и традиционная медицина. По заветам предков многие начинают лечиться. А уже потом, когда данное лечение не помогло, к научной медицине обращаются. Такая у них своеобразная, медицина с узкими глазами.
Под наблюдением находится сто шестьдесят девять тысяч человек, контактировавших с заболевшими. А кто знает, болен идущий тебе навстречу по улице или нет? Или в магазине, рядом с тобой, яблоки выбирающий. Под маской не видно. Да и инкубационный период большой. Ох, грехи наши тяжкие… У нас бы как такое не началось.
А вот и что-то новенькое – жителям Уханя ограничили выход из своих микрорайонов – ужесточают карантинный режим. КПП организовали. Теперь выйти из своего микрорайона можно только имея веские основания – например указания врачей.
Вот еще. В провинцию Хубей направили двадцать семь медицинских бригад, в составе которых насчитывается двадцать пять тысяч шестьсот тридцать три врача. Это только еще гражданские врачи. В это число не входят военные врачи, которых направила армия.
Все – выключаю источник знаний. Бегом, бегом на работу.
О, а тут уже клиенты ожидают. Причем двое. Нетерпеливые какие. До открытия магазинчика еще почти пятнадцать минут, а они уже здесь. Ну что, клиент всегда прав, запускаем торопыг в торговый зал.
– Добрый день. Самому первому посетителю – все наше внимание.
Ноль внимания. Сами по себе ходят, смотрят…
Интересное зрелище.
Гуськом таким передвигаются.
Впереди дама высокая, крупная, пальто моды нулевых, аж в обтяжечьку, вот-вот лопнет или рукава отвалятся. Вся плотная такая – хорошо, наверное, кушает, да и наследственность не подвела. Гренадер просто, косая сажень в плечах. Взгляд суровый, хмурый, ну как у Урфина Джюса с иллюстраций в соответствующей книге…
За ней, как ялик за баржой, мужичок мелкий семенит. Он, по виду, в данной паре – никто, и звать его ни как. Худенький, потертый какой-то. Замухрышка.
– Деньги берете?
Вот так сразу. В лоб. Суровым таким голосом. Без каких-либо прелюдий.
В другой бы ситуации может и пошутил. Мол, кто в наше время от денег отказывается. Но тут вижу – не прокатит. Не тот случай. Могут не понять.
– Выборочно. Только то, что пользуется спросом.
– Доставай.
И на мужичка даже не сморит. Так, бросила слово в пространство. Кто обязан услышать – услышит.
Засуетился мужичок. Зашуршал старой газеткой, где они их только берут такие. Похоже, газетка чуть ли не со стенограммой выступления Молотова… Вся желтая такая, ломкая… С коричневыми пятнами.
– Вот, императорские бумажные денежные знаки. Дошли до нас из прошлого, сквозь время и пространство… Мы, как интеллигенты, хотим передать в хорошие руки… За достойное вознаграждение, соответственно…
О загнул, мне бы так уметь… Сквозь время и пространство… Жаль, я интеллигент от слова телега, то есть в первом поколении, а тут порода чувствуется…
Это Сов Арт мне в голову сквозь время и пространство чудесным образом подселился… Попаданец, ети его…
А тем временем мужичок, под пристально-суровым взглядом дамы, выкладывает пачку бон. Весьма потрепанных и замусоленных, рваненьких таких… Тесемочкой перевязаны. Розовенькой. Выцветшей.
– Вот. В семье несколько поколений от отца к сыну передаются. Мне от покойного папеньки остались. В наследство, так сказать. Боны девятнадцатого века. Раритеты. Дорогие очень.
Ну, посмотрим, что за наследство. Раритеты. Папенькины.
Так, пачка рублей образца 1898 года. Смотрим серии.
Все с вами, потомственные интеллигенты, понятно.
Серии от НБ-311 до НБ-400, и от НВ-401 до НВ-524.
Это уже все выпуски советского правительства октября – декабря 1917 года. Попалось еще несколько штучек эпохи Керенского, но все рвань такая… Императорских, если по сериям судить, ни одной. Все шиповки, других управляющих нет.
Хоть бы одна рублевая бона с подписью управляющего Плеске попалась, или Тимашева, или Коншина. Один Шипов сплошной. А Иван Петрович Шипов управляющим с четырнадцатого года только был… Вот, печалька… Такие бумажки почти в каждой семье имеются. Ну не в каждой, конечно, но много их.
Как-то надо аккуратно от этих сдатчиков отбояриться. Мусор, ими принесенный, никому не интересен. Разубеждать их, что данные боны не девятнадцатого века, а банальный семнадцатый год века двадцатого, выпускавшийся в колоссальном количестве большевиками и Временным правительством, нет смысла. Там ведь написано – 1898. Значит – девятнашка.
Если уж за многие поколения в семье не разобрались, чем владеют… Это уже не лечится. Да и я – не доктор.
А тетка, еще и в лоб даст, в ярости от несбывшейся мечты реализовать за хорошие деньги раритетное наследство. Были случаи. Не со мной. Правда, мужики рассказывали.
– Извините, бонами наш магазин не торгует. На данном товаре не специализируемся. Тут огромные специальные знания нужны. А я – увы и ах. Вы на центральный рынок сходите. Там в павильончиках специалисты имеются. Оценят и выкупят достойно.
Да и правда. Альбомы с бонами у меня на виду не лежат. Не так часто их и спрашивают.
