Погоня за инопланетянами. Новелла IV – уфологическая. О Касте блуждающих во времени

Сергей Козик

Погоня за инопланетянами. Новелла IV – уфологическая. О Касте блуждающих во времени

Глава 1

The Caste of wandering through time

Каста блуждающих во времени

Старинная мелодия, – томление на сердце,

Как вересковый мёд, забыта навсегда.

Хранят секрет той музыки лишь избранные дети

И опытные старцы, прошедшие лета.

Кто вспомнит ту мелодию, тот обретёт бессмертье

Владыкой станет Времени и покорит века…

«Вселенское одиночество порождает жажду в собеседнике, а поиск внеземного – надежду обрести этого собеседника. Нетерпеливый торопыга обретает такового очень быстро. Редко, когда его собеседником становится кто-то из правильных, живых, и возвышенных умов человечества. Снобизм людской и суеверия самого дикого свойства сами себе творят Кумира. Инопланетяне – один из таких «торопыжных» вариантов…»

1947 ГОД. 2 ИЮЛЯ. ВЕЧЕР.

ШТАТ НЬЮ-МЕКСИКА, БЛИЗ ДЕРЕВНИ КОРОНА,

ОКОЛО ГОРОДА РОЗВИЛЛ, США.

Сверчки в степи, почуяв вечернюю прохладу, застрекотали со звуком тысяч лилипутских пулёмётов. Пётр Сергеевич, пыхнул «лигеросским» дымком, перекинув из одного угла рта в другой свою курительную трубку, заботливо накрыл платком ствол пулемёта, торчащего из турели. Сталь ствола нагрелась на солнце, так сильно, что положить руку на него было невозможно.

Новенький самолёт Дуглас-Баньши, сразу после приземления, они с сыном Артуром, откатили в высокую траву, с глаз долой, а сами оседлали его покатый верх корпуса.

Пару раз мимо, метрах в ста, по местному шоссе проезжали фермеры на своих грузовых Фордах и Доджах. Но самолёт, укрытый за бурьяном, не видели. Пыль с дороги, ведущей прямиком в Розвилл, застилала обзор настолько, что езда по ней становилась в эти засушливые июльские дни делом крайне не приятным. Некоторые фермеры не ограничивались платками «грабителей дилижансов», а имели очки танково-авиационного армейского образца.

Далеко-далеко, проурчало на окоёме. Бинокли Петра Сергеевича и его сына Артура мгновенно направились на  появившуюся тёмную полоску штормовых туч.

– По материалам Розвилльского Дела, вон тот грозовой фронт должен вызвать удар молнии, который приведёт к повреждению метеозонда или НЛО, которое должно упасть… – Артур поглядел на компас. – Примерно в семистах метрах от нас на юго-восток. Ближе к деревне Корона. Там-то и будут найдены обломки летающего «нечто» нашим фермеров по фамилии Брейзел.

Артуру, которому было 15 лет, с серьёзным видом рассматривал карту округа города Розвилль.

– Тебе виднее сынок. – почти равнодушно ответил Пётр Сергеевич и стал застёгивать железную крупно зернистую молнию своей лётной кожаной куртки. – Холодает Арчи. Накинь кожанку.

– Пап, тебе совсем не интересно? А вдруг правда здесь была авария НЛО?

– Сын,  пойми, мне не менее интересно, чем тебе. Но энтузиазм мой уменьшен в сравнении с твоим. Потому что мне мой опыт подсказывает: всё это сказки одинокого человечества. Вселенское одиночество порождает жажду в собеседнике, а поиск внеземного – надежду обрести этого собеседника. Нетерпеливый торопыга обретает такового очень быстро. Редко, когда собеседником становится кто-то из правильных, живых, и возвышенных умов человечества, снобизм людской и суеверия самого дикого свойства сами себе творят Кумира. Инопланетяне – один из таких торопыжных вариантов, порождённых страстью в поисках равного собеседника. Кстати, тут в кабине шесть банок классной армейской говядины с фасолью в томате, вскроем по баночке?

– Давай, но всё-таки пап…

Пётр Сергеевич уже открыл ножом первую банку тушёнки и передал её сыну, перебивая.

– Я уже тебе говорил: чтобы приблизится к пониманию сути происшествия, нужно как минимум быть его участником. Это как минимум! Но всё равно гарантий нет. Поскольку ты будешь видеть только с одного ракурса. Я считаю, надо быть в пяти точках, чтобы высказаться уверенно, что, «да, я понял явление…». Я двенадцать раз участвовал в событиях исхода евреев из Египта, находясь в разных точках и прямо в самих толпах и слоях вовлечённых в сие действия. Много думал на эту тему и всё равно не могу сказать наверняка, что это было. Двенадцать раз! Как тушёнка, кстати?