Комплекс Приапа

Сергей Коин

Комплекс Приапа

1

Илья не выдержал и спросил:

– Что-то не так там?

– Да нет, – задумчиво сказал врач, продолжая вглядываться в невидимую для Ильи проекцию. При этом он жмурился так сильно, что на лице его была гримаса, похожая на страдальческую. – Просто хочу получше… Давно такого кишечника… – И замолчал.

То, что мужчина изучает виртуальную модель, было понятно по движениям его рук в трехпалых перчатках-манипуляторах. Он явно поворачивал изображение; в очень маленьких пределах, чуть-чуть туда, чуть-чуть обратно, словно вешал на стену картину и пытался добиться идеально горизонтального положения.

Илья поджал губы и растерянно почесал затылок. Осмотрел кабинет еще раз, словно тут могло появиться что-то интересное. Потом вспомнил и надел очки. В мессенджере все еще висело единственное сообщение: Илье написала Алиса. Он открыл чат. «Ильюш, привет! Как твои дела? Как поживаешь?» – было там. «Опять про ЭКО что-то хочет спросить», – подумал Илья, вздохнув, и быстро напечатал ответ: «Все ок, спасибо! Как сама?» Потом снял очки, посмотрел на врача еще раз и осторожно произнес:

– Вы бы хоть сказали, какую мою часть изучаете.

На этот раз подействовало. Мужчина спохватился, бегло смахнул видимую только ему модель и перевел взгляд на Илью:

– Простите, да… Просто у вас кишечник такой… Как в учебнике. У троек обычно так и бывает, что органы близки к идеалу. Но у вас… Потрясающе красиво. Я бы вам показал, но по закону нельзя. А то знаете… – Он доверительно подмигнул и провел пальцами вдоль своей груди снизу вверх, намекая на рвоту.

Илья понимающе кивнул:

– Я бы все равно не смог оценить.

Врач усмехнулся. Потом подобрался и сказал почти официально:

– В принципе, мы с вами все. Осталась только моя самая любимая часть осмотра. – Другие терапевты со сканирования импланта начинали, а этот оставил напоследок. Видимо, и правда любимая часть. – Так, давайте честно, как пациент врачу. – Он потянулся за сканером, который стоял на самом краю стола, заряжаясь. – Алкоголь употребляли?

– Пиво, – неохотно признался Илья. – Две бутылки.

Врач замер и посмотрел на него изумленно:

– Одна-а-а-ако. – Потом понял и чуть расслабился. – Это за неделю?

– Вы что? За полгода.

Мужчина снова удивился, но уже не так сильно:

– Надо же? – Он покачал головой, чтобы лучше передать свое удивление, но чувствовалось, что Илье он не верит. – Сейчас посмотрим… Микродермал у вас где?

Илья не понял, и врач пояснил:

– Имплант.

– А.

Илья закатал рукав рубашки и протянул ему руку.

– Давно перевживляли? – Врач отложил сканер и стал придирчиво осматривать выступающий из-под кожи металл.

– Года… м-м-м… в июле тридцать девятого.

Мужчина легонько постучал по краю пластинки ногтем:

– Нормально, можно еще походить.

Он зафиксировал сканер на руке у Ильи, положил локти на стол и посмотрел на парня:

– Ждем.

– Ждем, – согласился тот.

В кабинете было совсем тихо. Врач, судя по движениям пальцев, проверял свои сообщения. Потом отвлекся и сказал Илье:

– Да вы тоже очки надевайте. Чего вы? И за сканер не бойтесь, не свалится.

– Спасибо, – Илья воспользовался советом.

Алиса успела ответить. «Все хорошо) Спасибо)», – написала она дежурно, а в следующем сообщении перешла к делу: – «Ты помнишь наш договор? Все же в силе, правда? Если мне больше времени понадобится – ничего?» Илья покачал головой неодобрительно и начал набирать: «Алис, ничего страшного. Все в силе, я буду ждать». Сканер пискнул.

– А вот и логи. Ну-ка… – врач вывел информацию себе на зрачок и стал листать. – Снимайте пока, только не выключите. – Потом заметил, что Илья пишет что-то. – Ладно, давайте я.

– Спасибо.

Илья чуть повернул руку, чтобы врачу было удобнее, а второй торопливо донабрал: «Хочешь – созвонимся позже, обсудим».

– Ну-ка, ну-ка… – Врач закончил со сканером и вернулся к логам Ильи. – Посмотрим на ваши… О, и правда… Это еще и не за раз две бутылки было… Потрясающе… Какая у вас скромность-то… Тройки обычно… м-да…

Читал он с интересом, а Илья только сидел с покорным видом.

Наконец, врач закончил:

– Слушайте, по-моему… блестяще все. Если только чуть больше себя радовать. Я имею в виду… фильм смешной. Книжка, парк аттракционов… Хобби… Хобби есть у вас? Ну вот, больше себя балуйте чем-то приятным. Девушки опять же… кстати, кстати, у вас же там…

Врач торопливо задвигал пальцами, выводя себе на зрачок нужную информацию:

– Вот. У вас же это не плановый осмотр, я вижу, у кого-то тут дейт намечается.

– Да, инвайт пришел.

– Инва-а-а-а-айт… – Он подмигнул Илье. – Инвайт – это хорошо. Это прямо то, что вам нужно, если удастся ее на утробку уговорить. Как врач рекомендую, так партнерше и скажите. – Мужчина еще раз ему подмигнул. – Так, Илья Платонович. Смотрите. У вас плановый осмотр через месяц… чуть больше. Я предлагаю отменить. Придете через полгода, ну а дальше снова дважды в год… График у вас сдвинется немножко, понимаете? Хотя он у вас, наверное, и так с восемнадцати лет сдвигается. Такой-то геном…

Илья смутился и ответил тихо, чуть кашлянув сперва:

– Давайте сдвинем.

– Вот и славненько! – Врач начал что-то вводить в видимой только ему таблице. – Зачем напрягать государство? Рационализируем немножко расходики.

– Рационализируем, – согласился Илья.

– Во-о-от, правильно. Сейчас я вам дату новую поставлю… – Врач задвигал пальцами.

Алиса написала, что звонить не нужно, и спросила, пойдет ли Илья на «Жидкий четверг». «Да, хотел забежать, ребят повидать», – быстро ответил он ей.

«Наверное, височным тачпадом вообще не пользуется, привык к перчаткам», – подумал Илья, глядя на мужчину. Потом в зрачок прилетело два уведомления. Сперва о том, что плановый осмотр отменен по рекомендации лечащего врача. Это можно было просто смахнуть. Второе, о новой дате, пришлось согласовывать.

– Пришло? – нетерпеливо спросил врач.

– Да, – ответил Илья, как раз нажимая «Принять предварительную дату».

Потом почти сразу в зрачок прилетело сообщение и от Алисы: «Тогда там и встретимся, поболтаем. Сто лет не виделись!»

«Договор», – написал Илья и окончательно переключился на врача. Тот говорил:

– …Там за недельку напоминалка всплывет, в пределах пары дней уточните… Ну, не маленький, сами все знаете. Все тогда. – Он встал и протянул Илье руку. – До плановой встречи. И… удачного дейта.

2

В метро Илья увидел слепую девушку. Красивую, молодую, в приятно пестром длинном свободном платье. И с раскрытой бумажной книгой. Илья не сразу понял, что это у девушки на коленях: книга лежала почти что поперек ее бедер, а разворот был белым, без единой буквы. Девушка медленно вела пальцем по странице, ощупывая набранные шрифтом Брайля строки, и даже когда Илья рассмотрел орнамент рельефных точек, по которым медленно скользил ее указательный палец, и понял, что именно девушка делает, внутри осталось ощущение, что она играет на каком-то музыкальном инструменте.

Он снова посмотрел на ее лицо: очень красивая. Красивая, но сама не знает этого. Илья виновато закрыл глаза и до самой своей станции старался не смотреть на нее, хоть движение ее пальцев, нежно скользящих по страницам пустой для Илья книги, казалось ему невероятно изящным.

В офисе было еще тихо и безлюдно. Только в проекционной комнате две девчонки, работавшие на Тильт-Банке, ходили, водя вокруг себя ладонями в специальных архитектурных перчатках. Но они уже третью неделю приходили в офис раньше всех, а уходили последними: рисовали огромную трехмерную модель, концепт-арт «Воздушного Города». Продать концепцию продали, клиенту она дико понравилась, а вот когда дело дошло до реализации… Рыженькая, Айшат, жаловалась, что вечером времени хватает только на душ и сон. Завтраки и ужины только в шерах по дороге на работу или домой, а обеды… Илья сам пару раз видел, как девчонки проектировали, ходя по комнате с каким-нибудь сэндвичем или куском пиццы прямо в руке с архитектурной перчаткой. А одна такая стоила как премиальное ЭКО.

К сожалению, девчонкам и технику застраховали, и ежедневные шеры уровня «сильвер» согласились оплачивать, и питание. Другие бы радовались, а эти расстроились: они-то надеялись, что агентство заартачится и можно будет отказаться от проектирования модели… но нет. И из дома работать было нельзя, удаленно такую громадину спроектировать невозможно. Там было полно всякой анимации, пасхалок, динамическая система взаимодействия виртуальных жителей… Проектировать все – только непосредственно на сервере. В какой-то момент Илья им даже доброго утра перестал желать; потому что Айшат еще что-то раздраженно отвечала, а вторая хоть и тихо, но посылала в ответ матом.

– О, а ты чего так рано? – спросил Марк радостно. – Девчонкам с муравейником решил помочь?

Сидел Марк на синем пуфике напротив демонстрационного экрана и рисовал на старом, годов двадцатых, планшете довольно приятный портрет девушки в непривычном ракурсе: зритель словно смотрел на нее снизу-слева, а она еще и отворачивалась в этот момент.

– Ух, ё… ты где такой винтаж достал? У меня батя на похожем принты для «Кока-Колы» и «Байера» рисовал, пока нейронки не появились.

– Да… – Марк небрежно махнул рукой с зажатым в ней стилусом. – Достать-то не проблема. Вот переходник – его да, хрен найдешь. И с программами проблемы, они на современных осях не очень идут…

Илья подошел и протянул Марку ладонь. Тот крякнул страдальчески, быстро переложил стилус в левую руку и, чуть приподнявшись, поздоровался.

– А почему не карандаш? Или акварели…

– Да… Живые инструменты никуда не денутся. А вот электроника… Это уже пооригинальнее. И как гаджет управления интересный… в чем-то даже поудобнее… О, кстати. Смотри, что нашел!

Он чуть наклонился в сторону – посмотрел, не шел ли кто-то за Ильей в кабинет – быстро свернул, управляя стилусом, окно фоторедактора, вывел на экран мессенджер.

– Я рассылать такое не хочу, а то еще начнут вонять… А если так, чисто показать…

Он нашел какой-то чат, судя по всему, тот, где общался со старыми друзьями – у Ильи с парнями был такой же, «Блюющая капибара», – прокрутил чуть вверх и включил видео.

Съемка шла на улице незнакомого города, днем, но прохожих было мало. В центре кадра была полноватая лысая молодая девушка, голая по пояс активистка нон-прегнанси: через весь ее живот был нарисован ядовито-красный диагональный крест. Напротив девушки стояли двое полицейских в темно-синих бронежилетах поверх голубых рубашек с коротким рукавом, судя по фуражкам – зарубежные копы. Девушка истерично выкрикивала что-то прямо им в лицо, а один из полисменов, примиряюще подняв руки, пытался с ней говорить.

– Звук-звук-звук, – тихо проговорил Марк сам себе и, как показалось Илье, со странным удовольствием стал, продолжая орудовать стилусом, увеличивать громкость.

«Америка», – догадался Илья, когда услышал, что «диалог» идет на английском.

«My not mine! My not mine!» – словно поставленная на повтор, выкрикивала странный лозунг девушка. Что говорил ей коп, разобрать было трудно. Он упорно обращался к ней «ma’am» и дальше говорил: «I’m что-то-там you to что-то-там что-то-там», – все, что смог разобрать Илья.

– И сейчас – делай раз! – азартно сказал Марк.

Второй полисмен, до этого молчавший, положил ладонь на ярко-зеленую рукоятку, торчащую из кобуры. Вторую руку он отвел в сторону и шагнул назад, чуть подталкивая своего напарника тоже отступить немного. Тот, начав пятиться, покачал головой и сказал девушке что-то уже совсем иным тоном, немного сожалеющим и одновременно осуждающим. Второй наконец достал из кобуры зеленый предмет, напоминавший пистолет.

Илья догадывался, что это. Их называли «ревунами» или «матерками»: по задумке излучатель создавал у атакуемого на несколько минут иллюзию резкого звука и так подавлял человека. На практике работали они через раз, реакция пораженных была непредсказуемой, а потому от ревунов сейчас отказывались по всему миру.

Коп направил устройство на активистку и выстрелил.

– Странно, что оператор молчит, – сказал Илья, немного морщась. Девушка не свалилась и не умолкла: наоборот, начала истошно визжать и, закрыв уши руками, принялась активно вертеть головой, размахивая локтями.

Марк пожал плечами:

– Наверное, фильтр на свой голос поставил. У них там такое снимать нельзя.

– Ясно, короче, – сказал на одном выдохе Илья, собираясь отойти. Смотреть было неприятно.

– Погоди-погоди, – Марк, не отрываясь от экрана, предостерегающе поднял руку. – Сейчас будет «делай два». Ща-ща-ща… И-и-и-и… Вот!

В ролике раздался громкий окрик. Полисмены обернулись и тут же разошлись в стороны, освобождая путь к активистке. Несколько секунд никого не было, а потом в кадр влетел всадник на черной лошади. «Канада», – понял Илья. Конный полицейский был в красном кителе и бежевой широкополой шляпе. Он галопом мчался к девушке, специально завалившись на бок, а когда до нее осталось всего пару метров, замахнулся телескопической дубинкой, поравнявшись, сбил активистку одним хлестким ударом и помчался дальше. А девушка как подкошенная упала на спину, кажется, ударилась о тротуар головой и замолкла.

– Лучше бы обычным шокером ее ебнули, – осуждающе сказал Илья и отвернулся.

– А-а-а… Ни хера не понимаешь, – разочарованно сказал Марк. – канадский олдскул, на хуй. Как он ее, а? – Марк тоже завалился на бок на своем пуфике и взмахнул стилусом, подражая всаднику. – Лежать, бля, запечатка ебаная.

– Не любишь ты женщин, – чуть брезгливо сказал Илья и прошел к своему столу.

– Я не люблю? Да я… Хочешь, найду видео, как мужиков-нон-прегнанси в Исландской автономии бразильская полиция пиздила в прошлом году?

– Не надо, я не оценю.

Марк закрыл мессенджер и снова вывел на экран свой рисунок.

– Эх, травоядное вы поколение, – сказал он досадливо и продолжил рисовать.

– Ты в такую рань пришел, чтобы порисовать и видосики посмотреть? – спросил Илья, выводя на зрачок корпоративную почту по защищенному каналу.

– Да я… – Марк замялся и перестал водить стилусом. – Рано встал я сегодня. Дома там… не важно.

– Ясно… А что она им орала? Май нот майн?

Сообщений в почте не было, хорошо если через час коллеги подтянутся и начнут что-то писать по работе.

– А, это. – Марк отложил стилус с планшетом и повернулся к Илье. – Это у запечаток в англоязычных странах… Типа лозунг такой. Изначально было «Май боди из нот майн олреди» или типа того. Потом сократили и стали рисовать кирку такую стилизованную. Типа игра слов. «Майн» и как «мое», и как «шахта». «Мое тело не мое, мое тело – не шахта». Мол, не надо оттуда ничего добывать. Слово «боди» тоже пропускают сейчас, этот лозунг где-то там признали экстремистским… У них же там вообще жестко с пропагандой нон-прегнанси.

– Да уж… – согласился Илья. – «Май нот майн»… Херня, по-моему, какая-то.

Марк пожал плечами:

– Я не англоязычный, но, по-моему, тоже. Говно полное. Запечатки, хули…

Марк задумчиво пожевал губами и замолчал. Потом словно опомнился и спросил:

– А ты че рано?

– У врача был, – буркнул Илья. Подумал и добавил: – Я, кстати, сегодня еще и уйду пораньше. На полчасика. Мне там… надо, в общем.

Он ждал, что Марк начнет ворчать в том смысле, что «работать когда будем», но тот на удивление спокойно сказал:

– Вали, если надо. Я, может, и сам сегодня свалю. Там у «Сван-Ти-Эйч» беда случилась. У них этот топ отдела маркетинга умер, Жасур Матуняк.

– Да ладно? Серьезно?

– Ага. Проверь в новостях, если не веришь, – сказал Марк.

Но Илья уже сам полез смотреть новости. Заголовки подтверждали, используя нейтральные формулировки вроде «найден мертвым в своей квартире».

– Бля-а-а… – протянул Илья. – Крепкий же был мужик. И нестарый совсем. Возраст активной фертильности даже не закончился, поди.

Марк снова пожал плечами:

– Всякое бывает. Дозанулся, наверное, чем-то. Или там… Ну, скажут еще. А пока они там запрутся у себя в офисе и будут думать, что делать, проекты все на паузу поставят. Отменить не отменят, но недельку нам дадут выдохнуть.

– Главное, чтобы девчонкам с Тильтом не поставили помогать.

– Типун тебе на язык! – неожиданно зло и серьезно ответил Марк, развернулся обратно и взял планшет.

3

На встречу с Линой Илья опоздал. Пока ехал в шере, писал ей сообщения с извинениями: «Прости, не рассчитал время, задержусь», «По навигатору показывает, что опоздаю на 15 минут», «Прости, он поменял прогноз, уже пишет, что на 23»… И так далее.

Сперва она отвечала односложно: «Я тоже», «Ок», «Ладно», «Норм, не парься». Потом ей то ли надоело, то ли она умилилась и решила свести все к шутке, то ли просто ее вдохновила подача блюда, но Лина отправила Илье фото тарелки с зеленоватым крем-супом, где какой-то сушеной травой, как на кофе корицей, был нарисован зайчик. «Мы ждем тебя, когда сможешь. Но не позже девяти», – подписала она фото.

В итоге опоздал Илья на семнадцать минут: закончил поездку раньше, у цветочного магазина с яркой неоновой вывеской. Купил там первый попавшийся букет – на вкус Ильи великоватый, но изящно составленный – и уже с ним дошел до ресторана.

– Вы резервировали столик? – спросила приятная девушка-администратор.

– Нет, я… меня ждут, – сказал Илья, выводя на зрачок подвешенную Линой стрелку.

Появившись, метка покрутилась немного и указала направление. Илья повернул голову и увидел в конце зала Лину:

– Вон там, девушка в синем платье.

Администратор проследила за его жестом:

– Поняла. Давайте я вас проведу…

– Нет, спасибо. Я… сам. Позовите лучше официанта сразу. И… вазочку бы еще. – Илья приподнял букет, давая понять, зачем та понадобится.

Девушка улыбнулась:

– Поняла вас. Официант будет в течение полутора минут, а вам хорошего отдыха.

Лина не заметила, как подошел Илья: что-то смотрела в очках.

На простенькой видеовизитке она, – что было редкостью, – выглядела лучше, чем на профессиональных фото. А вживую оказалась даже еще красивее. При том что в ее внешности не было ничего вычурного или особенно изящного: обычные правильные черты, вместе складывавшие лицо, которым хотелось любоваться.

– Лина?

Она перевела взгляд.

– Лин, прости… это какой-то кошмар с пробками…

Девушка мотнула головой – свернула все окна в очках – и улыбнулась вежливо:

– Ничего страшного. Привет. – Глянула на букет. – Это… мне?

– Да, – Илья протянул ей цветы.

Лина не спешила их брать:

– У нас дейт. Не свидание, – говоря это, она чуть отстранилась. Илья понял, какими ему показались ее глаза. Печальными и потому умными, а еще – он только теперь заметил – немного затравленными.

– Я знаю, но… Мы же знакомимся. Это хороший повод. Я и маме дарю иногда цветы. И сестре. Это… знак внимания. – Он нервно пожал плечами, все так и протягивая букет, и подумал про себя: «Ой муда-а-а-а-а-а-ак». – Нет, если хочешь – можно их… Оставишь на столе потом или попросим официантку сразу унести, я не против…

Он уже потянул букет обратно к себе, но Лина быстро сказала:

– Да конечно. Давай сюда. – Она взяла цветы, привстав, и наклонила к букету лицо, вдохнуть запах.

– Спасибо, мне приятно, – сказала девушка, когда Илья уже сел. – Просто это необычно. На знакомства перед дейтом редко с цветами приходят.

– А еще реже их дарят… – сказал тихо Илья.

Лина не поняла. Она вопросительно посмотрела на него, но спросить не успела: пришел официант.

Молодой, смуглый, чуть прихрамывавший. Он принес меню и высокую стеклянную вазу с водой.

– Добрый день, вот ваше меню, – сказал он с вежливой-превежливой улыбкой.

– Оу, бумажное, – приятно удивился Илья и снял очки.

– Закажете что-нибудь сразу или?..

– Подумаю, подумаю, – торопливо и чуть нервно сказал Илья и стал открывать папку.

– Позвольте? – протянул официант руку к букету.

Он аккуратно вставил его в вазу, чуть повернул, добиваясь какого-то особенно удачного, по его мнению, ракурса, и выпрямился:

– Вам что-нибудь принести, девушка?

Лина покачала было головой, чуть устало прикрыв глаза, но потом вдруг что-то вспомнила:

– А-а-ам-м-м… Принесите «Поцелуй на пляже».

Официант охотно кивнул:

– «Поцелуй на пляже» для девушки, и мужчина закажет позже.

– Сейчас я выберу быстро – и весь твой, – сказал Илья, когда парень ушел. – Прости, есть дико хочу.

Лина пожала плечами чуть удивленно:

– Да ладно… выбирай.

Она посмотрела на букет. Потрогала аккуратно кончиками пальцев лепесток одной из роз. Потом перевела взгляд на торопливо листающего меню Илью.

– Ты что… Нервничаешь?

– Я? – Он замер и посмотрел на нее. – Ну… Если честно, то… есть немного.

– Почему?

– Ну… Мы… мы знакомимся. И… – Он развел руками, пытаясь показать, что для него ответ так очевиден, что он даже слов подобрать не может.

Лина отвернулась и чуть неодобрительно покачала головой. Коснулась пальцем тачпада на виске, что-то поискала.

Потом снова мотнула головой, закрывая окна, и спросила чуть подозрительно:

– Слушай, а сколько у тебя детей?

– Детей? У-у-ух… – Если бы она спросила, сколько дейтов, было бы проще. – Ну… пф-пф-пф… вообще сейчас… скажем так… подтвержденных детей девятнадцать, – решил он.

Лина неодобрительно усмехнулась:

– Ох, еще один папашка…

– Да нет, – чуть возмутился Илья. – Я просто… Не знал, как считать. У меня четыре пары близнецов. Вернее… Три пары и одна тройня.

– А-а-а, – понимающе протянула Лина. – ЭКО, да? Часто бывает.

– Тройня и две пары – да. Еще одни просто получились… – Илья чуть смутился. – …естественным путем. Вот я и не знаю, как их считать. Кто-то говорит просто, что считается только оплодотворение, а кто-то…

– Результат, думаю, надо считать.

– Тогда девятнадцать. Наверное. Двое еще было, но они… – Илья чуть тихо кашлянул и закончил вполголоса: – …умерли.

Лина стала совсем серьезной:

– Воидеф-тридцать четыре? По возрасту подходишь…

– Да, один… мальчик… заразился тогда где-то и… А другой просто с родителями на машине разбился в позапрошлом году.

– Херово, – грустно вздохнула Лина. Помолчала немного, потом качнула головой. – И сколько из этих двадцати одного утробкой зачаты были?

Сам вопрос Илье не понравился. Такие дейт-партнерам было не принято задавать, особенно при знакомстве. Но ему понравилось, что Лина посчитала тех двоих, и он ответил:

– Семеро. Ну, в смысле пять обычных малышей и еще пара близняшек.

– За десять лет всего шесть утробок? – Лина посмотрела недоверчиво.

Пришел официант. Он поставил перед Линой высокий бокал с трубочкой: «Прошу, ваш коктейль», – и повернулся к Илье.

– А принесите, пожалуйста, суп тот… такой зеленый, с зайчиком.

– Огуречный гаспачо по-боливийски, – улыбнувшись, подсказала Лина. – И двойную порцию гренок к нему, пожалуйста, – добавила она официанту, а Илье заговорщически пояснила: – Украду у тебя немного.

Илья только развел руками, сдаваясь на ее милость, а потом снова посмотрел на официанта:

– Попить – «Невинную Мэри», сразу две давайте. И… меню я еще полистаю.

– Боливийский гаспачо с двойными гренками… Порцию в отдельной посуде? – Парень глянул на Лину. Та кивнула, и он продолжил: – И две «Невинных Мэри».

– Все верно, спасибо.

Илья посмотрел на Лину. Она, видимо, следила, как удаляется официант. Потом перевела взгляд на Илью и, продолжая сидеть, откинувшись на спинку стула, спросила, кивнув:

– Так что? Илья, двадцать восемь лет. Почему так мало утробок? Да и вообще детей. У меня уже семнадцать, а я и девушка, и младше. Троих даже сама родила.

Илья вспомнил одно из ее фото, то, где Лина была в спортзале, в высоком топе. Хорошо восстановилась, после троих-то.

– Я… как все вроде бы. Дейты не пропускал, несколько инициативных оплодотворений даже было. – Он пожал плечами. – Меня вызывают – я хожу. Не знаю. – Тут он догадался. – Может, семенной материал используют неактивно. Даже для троек есть лимит на оплодотворение. Ну, чтобы в будущих поколениях инцест не…

– То-о-о-очно, – она отпила немного коктейля через трубочку и снова откинулась на стуле, с удовольствием облизнув губы. – Вас же не уведомляют, если сперму используют.

– А вас уведомляют?

– Конечно. Как только яйцеклетку оплодотворили – сразу сообщение с благодарностью на… – Лина указала пальцем на стекло своих очков и издала щелкающий звук. – …зрак падает.

– Логично. Яйцеклетки – материал более ценный.

– Да уж… – Она поморщилась, вспоминая что-то. – Как вы, литрами сперму сдавать не можем.