Книга пара

Отвлекшись от просмотра на рентгене одной из наших откопанных шестерней, профессор перекинул взгляд на камень в руках Ивана, раздвинул всё, что лежало на столе, и положил его в центр стола. Взяв большую лупу и перекинув на своих очках очередную линзу, принялся разглядывать кристалл. После двадцати минут изучения профессор предложил закончить на сегодня и отправиться наверх в лабораторию для дальнейшего изучения. Упаковав камень в черный пластиковый короб, мы отправились к выходу из пещеры. Я обратил внимание на часы – они показывали один час ночи. Мы так увлеклись раскопками, что не заметили, как пролетело время.

Прибыв на стоянку к нашим автобусам, профессор скомандовал отнести камень в лабораторию, а нам предложил пройти отужинать вместе с ним.

Ужин был уже на столах. Присев за стол, я накинулся на еду, как будто не ел целую неделю. Рядом со мной сидел Иван и, на моё удивление, он не поглощал как обычно всё, что можно съесть, а медленно ел булку, запивая горячим чаем, и внимательно слушал профессора. Только через минут пять, когда сытость начала отвоёвывать тело, ко мне пришло осознание, что профессор рассказывает про найденные сегодня артефакты.

Что артефакты, найденные в этой пещере, не принадлежат ни одной известной на земле цивилизации. Что всем нашим находкам за сегодня больше пяти тысяч лет, а микроклимат, который сложился в этой пещере, позволяет сохранять всё в исходном состоянии. И то, что мы сейчас добываем – бесценные исторические реликвии, по которым будем выстраивать историю происхождения этой цивилизации. То, что вопросов сейчас очень много, а ответов почти нет.

Глава 8. Мы копали, мы копали.

После долгих объяснений профессора и сытного ужина меня потянуло в сон. И допив чай, я отправился к автобусу. Было так темно, что фонари, освещавшие нашу стоянку, выглядели как светящиеся бусины, медленно поглощавшиеся кромешной тьмой. Когда я почти дошёл до автобуса, меня остановил писк – опять этот писк, который звучал в моей голове настолько сильно, что я даже не смог устоять на ногах. Я упал на колени.

Этот писк меня сопровождает всю мою жизнь. С самого детства врачи объясняли, что шум в ушах – это внутричерепное давление и выписывали мне таблетки от этой проблемы. Но проблема в том, что этот шум был не в ушах, а в голове и как компас указывал с какого направления он происходит. Но раньше он звучал очень тихо и я даже привык его почти не замечать. Но теперь писк был очень сильным и разносился вокруг меня. Я закрывал веки и у меня перед глазами появлялись непонятные картинки, как будто я нахожусь перед экраном в кинотеатре. От испуга я открывал глаза и картинки рассеивались, но боль в голове от писка заставляла меня снова закрывать глаза. Перед глазами у меня мелькали образы какого-то города, где много труб, какие-то непонятные летательные аппараты, кружившие над ним. Единственное, что я узнавал – это что-то похожее на дирижабли. Какие-то фантастические животные, которых я не мог себе даже вообразить. Тут я почувствовал, как упал на землю, ударившись лицом об утрамбованный грунт, звук пропал, в глазах потемнело.

Я очнулся в автобусе, на своей кровати. Напротив меня сидел Ваня с испуганными глазами. Я попытался подняться, но у меня заломил затылок так, как будто я после очередной общажной попойки, после которой нужно было вставать и бежать на работу.

– Что, пора на работу? Мы вчера хорошо с коллегами погудели. Почему мы не в общаге? – не удержавшись, пошутил я.

У Ивана я думал глаза выскочат из орбит от испуга за меня. Он не мог произнести ни слова и не знал, что делать с человеком, который потерял память. Когда я ему сказал, чтобы он расслабился и что я шучу, Ваня поменял цвет лица с синего на красный, не изменяя величину открытых глаз и чем-то напоминая хамелеона. После пяти минут ора в мой адрес, какой я «безответственный» и «несерьёзный», я успокоил Ваню и рассказал про свои видения и о том, что со мной произошло. Он впечатлился от всего сказанного, но посоветовал, что лучше никому пока об этом не рассказывать, испугавшись срыва экспедиции. Согласившись с мнением Вани, я поднялся, и мы направились в лабораторию, где находились Шмелёв и профессор. По дороге Ваня рассказал мне, что я был без сознания почти сутки, и за это время помощники профессора успели изучить наш найденный камень вдоль и поперёк.

Зайдя в фургон, я увидел профессора, задумчиво сидящего за столом, перед ним лежал камень, а за его спиной из стороны в сторону быстрыми шагами ходил Шмелёв.

– С вами все в порядке, молодой человек? – сдвинув очки на нос, посмотрел исподлобья профессор.

Увидев меня, Шмелёв подбежал и ощупал меня, как будто проверяя, все ли конечности у меня на месте. Я им объяснил, что всё со мной в порядке, и что это было простое переутомление.

Быстро переведя разговор на себя, Шмелёв в подробностях рассказал, что за камень мы нашли. То, что сам кристалл прочнее алмаза и испускает изнутри энергию, а обод, который его держит, создан из графита, который так уплотнен, что довести его до такого состояния не сможет ни одно оборудование на земле. На ободе нанесены странные символы, очень похожие на старославянскую глаголицу, и попытавшись перевести и прочесть которые, они получили какую-то тарабарщину. Мне на планшет скинули всю информацию по поводу этого камня, и я погрузился в поиск разгадки. Профессор предложил на следующий день продолжить раскопки.

На следующий день мы снова спустились в шахту, снова дорога по тоннелю и снова копаем. За два дня мы опустились еще на полтора метра, и под нами появилось твердое основание. Вычистив квадрат, мы переместились к противоположной стене и продолжили. Так прошла неделя, затем вторая. Мы нашли огромное множество разнообразных механизмов, деталей, странных креплений, удивительных стеклянных элементов. Почти на всех наших находках были нанесены символы, понять написание которых не было возможности.

Я очень любил в перерывах между работами поваляться у водоёма, попивая крепкий чай или кофе и разглядывая поразительные пещерные растения. Они были очень удивительно приспособлены к темноте и пещерному климату, хотя, за две недели я тоже приспособился к климату пещеры. Ведь мы, только успев позавтракать, с азартом спускались в пещеру, возвращаясь затемно на поздний ужин. Свет от больших шаров заменил мне осеннее солнце, пещерная влажность заменила дожди, а точнее влагу после дождей, да и растения со своим яркими окрасами были похожи на осеннюю листву.

Допив кофе и навалявшись у воды, я поднялся и, не посмотрев под ноги, случайно наступил на свой любимый ледоруб, который я снимал с пояса перед тем как прилечь. Он как лягушка, которую испугали шагами у кромки воды, отскочил в воду. Я не раздумывая прыгнул за ним. Странно, за две недели у нас никто не попробовал залезть в водоём – мы только брали пробы воды и всё. Ну, видимо судьба мне быть первым в этом начинании. Ледоруб с большой скоростью устремился на дно, я же, помогая руками и ногами, старался ничуть не уступать ему в скорости. Опустившись на дно, а это приблизительно метра три, я схватил инструмент и прицепил его на пояс. Я начал разглядывать дно водоёма. За время пребывания в пещере меня мучил вопрос, куда уходит вода, скатившаяся с водопада. Но видимых отверстий я не обнаружил, зато моё внимание привлекло само дно водоёма. Оно поднималось к центру в виде полусферы, и в середине глубина составляла всего около полуметра. Я решил забраться на сферу, чтобы можно было осмотреться. Забравшись наверх, я увидел скопившихся зевак в виде членов нашей экспедиции. Они стояли немного обомлевшими, а Шмелёв как папарацци бегал по берегу и зачем-то фотографировал меня. Я же, не понимая, что они видят, пытался объяснить, что здесь просто отмель. В воду прыгнули Иван, следом Мия – они поплыли ко мне и начали забираться на отмель. В этот момент, дно под ногами начало двигаться, и мы все вместе грохнулись в воду. Поплавав вокруг, мы поняли, что это не дно, а гигантский шар, который прекрасно скользит за счет воды в своём основании. Поиграв в «царя горы» на скользящем шаре, мы смеясь выбрались из воды. Когда мы вылезли на берег, доктор настойчиво начал показывать мне свои снимки. А на снимках была по-настоящему непонятная оптическая аномалия. На фотографии я парил над водой в полуметре от поверхности, хотя на самом деле я на полметра был погружен в воду.

На следующий день было принято решение взять акваланги и, спустившись на дно, изучить аномалию. Профессор был видимо подготовлен на любой случай в нашем путешествии, так как в его грузовичке оказалось всё, в том числе и оборудование для погружения под воду.

С погружениями с аквалангом я был знаком с детства. Мой папа каждое лето отправлял своих «победителей» в лагерь юных скаутов. Там нас знакомили со всякими способами выживания в разных условиях, гоняли каждое утро по подготовленной трассе препятствий, учили стрелять из лука, плавать на каноэ, ну и нырять с аквалангом. Складывалось ощущение, что из нас готовили будущих спецназовцев. Я не любил это время, ведь когда я с удовольствием посидел бы за прочтением очередной книжки, меня заставляли бежать, прыгать, плыть. Я также вспоминаю рассказы своих коллег на работе, которые после пары опустошенных стопок горячительного рассказывали, как проводили лето в пионерских лагерях. Утренние зарядки, занятия по интересам, сезонные праздники и подготовки к ним, дискотеки, песни у костра – каждый день что-то новое. Ну да ладно, хоть какой-то навык мне пригодился.

Акваланги надели я, Мия и доктор Шмелёв. Иван побоялся надевать на себя непонятно-трубчатую технику и предпочел работать на берегу. Я и доктор работали с глубинным насосом, пытаясь очистить дно и всё, что окружало шар. Мия занялась очисткой самого шара при помощи какого-то маленького аппарата, похожего на автомобильный пылесос. Всё, что насос поднимал и выбрасывал на берег, Ваня, активно махая руками, перебирал, присев на маленький раскладной стульчик, затем весь мусор и грязь складывал в тележку. Всё переработанное и лишний грунт Билл и Том на тележках вывозили на электрокарах к лифту и привозили пустые обратно.

Глава 9. Тайна подземной пещеры

Спустя два дня работы наш загадочный объект был очищен и готов к изучению. На дне особо ничего интересного мы не обнаружили, разве что кольцо из черного камня, которое опоясывало область вокруг шара. На кольце были нанесены те же самые буквы, что и везде. А вот шар. Шар был и правда очень загадочен своим происхождением. После очистки он оказался полностью прозрачным монолитным отполированным кристаллом, идеально круглой формы. Когда до шара дотрагивались, он сразу начинал вращаться. Да и сам по себе он вращался от падения воды в водопад. Я пытался сквозь шар разглядеть, что находиться под ним, но к сожалению его линзовидность не давала ни просветить, ни разглядеть что там – только чёрное пятно. Шмелёв и Мия выбрались из воды, а я решил доизрасходовать воздух и поискать какие-нибудь зацепки, которые помогут разгадать происхождение шара. К моему сожалению, на дне я ничего не обнаружил. Но когда я стал выбираться из воды, взглядом окинул шар. И в отражении шара я увидел отражение воды, а в нем отражалось чёрное кольцо, которое опоясывало шар. Символы на кольце отражались перевернутыми. Меня осенило: может вся эта неразбериха была из-за того, что правильные буквы мы читали не в правильном порядке. Выскочив из воды, снимая на ходу акваланг и гидрокостюм, я поспешил к столу в нашем импровизированном лагере, где лежал мой планшет. Открыв старославянскую глаголицу, и схватив первый попавшийся мне артефакт с нанесенным на него буквами, я попытался прочесть его задом наперед.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.