Все, что останется

Гостей, кроме них, не было. Они уже давно предпочитали этот маленький коллектив, где все разбредались, в конце концов, по интересам. Лена была с Лизой, дочкой Риты, одного года, им всегда было чем заняться, и они убежали почти сразу, чуть притронувшись к еде. За именинницу пришлось пить без нее самой, но это никого не смущало. Как сказал Дима (говорить тосты он умел, этого было у него не отнять), до определенного возраста сам именинник представляет не такой большой интерес, как его мама. Тем более еще большой вопрос, кто больше «виновен» в этом празднике. На что Витя, муж Риты, заметил, что его роль недооценивать нельзя и это даже не потоварищески. Постепенно мужчины перешли на футбол. В преддверии чемпионата мира все ждали, что сможет показать команда, которая «хоть и проигрывала всем подряд, но непрерывно улучшала игру, внушая оптимизм». Кому она внушала оптимизм и что можно обсуждать там, где вечные надежды сменяют сетования на невезучесть, – останется загадкой навсегда, но эта тема увлекла мужчин, заставив позабыть и о поводе этого вечера, и о женах. Рита, взяв бутылку вина и собрав что-то из еды, кивнула Даше:

– Пошли. Здесь о нас забыли, а нам и не надо. Хотя лет десять назад, я бы хлопнула дверью.

– Лет десять назад… – Даша встала за подругой, оценивая, сколько водки осталось и пониманием, что дойти до кондиции мужчинам хватит. – Ты им не очень много оставила?

– Много, конечно. Но ведь праздник.

– Дима, – Даша решила все же призвать мужа к совести, – тебе на работу завтра.

– Я помню.

У Риты был частный дом, и они вышли на террасу.

– Да пусть сидят. Я тебя уже сто лет не видела. – Она налила два полных бокала. – За нас, подруга.

– За нас!

Рита была всегда бойкой и энергичной. В школе староста класса, участница самодеятельности, активистка и красавица. Парни не давали ей прохода, но при этом побаивались острого языка и авторитета. Дашу Рита словно опекала, везде таскала за собой и учила преодолевать застенчивость. С точки зрения характеров у них не было ничего общего, но странным образом они дополняли друг друга. Рита не раз признавалась, что только благодаря Даше научилась думать, прежде чем бросаться с головой в омут. Даша же благодаря подруге научилась не бояться быть на виду, выходить на сцену и просто быть увереннее в себе.

Сейчас Рита работала в управлении образования и не скрывала, что работа совершенно разочаровала ее. Собственно, не познакомиться мужьям лучших подруг было невозможно, а в один из дней, когда Дима остался без работы, Витя устроил его на завод, в свою смену, где они прослыли неразлучной парочкой.

– Вот ты мне скажи, – Рита взяла дольку шоколада, – о чем могут говорить мужики, которые днями ходят один за другим на работе, ездят вместе на рыбалку, и опять их не оторвать друг от друга. А еще говорят, что бабы болтают без умолку.

– Ну что ты хочешь – летом футбол, зимой хоккей, рыбалка круглый год, у них всегда тема есть. В жизни оно не как в книгах.

– Я вот тоже подумала, – Рита снова налила, – вон Маргарита у Булгакова вытащила своего из дурки, книгу спасла, с дьяволом договорилась. Все на нас. Эти могут только написать и упасть как подкошенные. Никто их не любит, никто не понимает. Давай. – Она подняла бокал. – За нас, подруга! Самых сильных, умных и красивых!

Устоять против такого тоста не было ни сил, ни желания. Пить с Риткой всегда было весело и интересно. Она гуляла от души, с караоке, танцами и без оглядки на время и соседей. Частный дом имеет преимущества. Правда, он был у них небольшой, требовал почти непрерывного ремонта, но зато шашлык всегда был рядом, а летом можно было хорошо посидеть, как сейчас, на террасе.

– Я всегда говорила – мужики слабаки. У них, как только проблемы – сразу в запой. И все, приплыли – горе скосило под самое не могу. А мы что? Наплакались, а утром вставай и вперед: детей корми, в садик-школу отправляй, на работу несись. Прямо некуда деваться. Слушай… – Рита задумалась. – А давай мы с тобой запьем. Пусть они побегают вокруг.

– Только давай в отпуске. И на рыбалку дня на два укатим!

– Точно. Там же одни мужики.

Глаза уже блестели, и настроение становилось все лучше.

– Споем?! – Глаза Риты уже горели и требовали продолжения банкета.

– Они же футбол смотрят. – Даша понимала, что этот довод Риту остановить не сможет.

– Смотрели! А сейчас у них будет концерт!

– Может, не будем? Как-то неловко. – Даша еще не была уверена, что это стоит делать.

– Знаю одно средство.

Рита вышла и через минуту вернулась, неся в руках два красивых стакана, в которых не вызывал сомнений только лед.

– Помогает преодолеть неуверенность. – Она протянула стакан

Даше.

– Коньяк с колой? – Даша вздохнула, зная предпочтения подруги. – Завтра же на работу.

– Я не пойду, а тебе к обеду. – Последние аргументы были убиты. – Вон, сидят двое, – она кивнула в сторону мужей, – и совершенно не переживают. А ты что-то еще думаешь.

Они не спеша потягивали коктейль, и минут через пятнадцать Рита встала:

– Мне можно уже не наливать – я такая, как вам надо. Пошли! – Она уверенно, но, в один момент вдруг слегка пошатнувшись, вошла в дом.

Даше ничего не оставалось, а впрочем, и настроение уже было очень хорошее.

Навзничь упавшие,Насмерть пропавшие.Нет стыда у любви,Запретов не может быть!Парим друг над другом мы,Кружим самолетами —Этим эфиромТолько и можно дышать,В этих движенияхТолько и стоит жить!

Вот что всегда совпадало у Даши с Ритой – это музыкальные предпочтения. Диана Арбенина прочно вошла в их небогатый репертуар, а ее песню «Разбуди меня» они обожали. Они пели ее не один раз, потому получалось слаженно и даже очень похоже. Мужья, уже порядком осоловевшие, заслушались, и даже дочки, забросив свои игры, прибежали послушать.

– Девочки, танцуем все! – Рита махнула детям. – Лена, готовимся, через неделю гуляем твой день рождения.

Это было случайным совпадением, но разница между Леной и Лизой была всего неделя, и два праздника отмечались почти подряд.

Периодически они прополаскивали горло коктейлем, который

Рита обновляла, и в какой-то момент почувствовали себя настоящими певицами. Голоса звучали все увереннее, громче, и они подтанцовывали, получая удовольствие просто оттого, что могут расслабиться и не думать о том, как ты выглядишь и что ты можешь. С годами складывается ощущение, что ты стал взрослым и теперь должен быть обязательно серьезным, вести себя солидно и молчать. Почему-то это считается образцом приличного человека. Невольно хочется хоть иногда забыть об этой необходимости быть приторно-правильным и задвинутым на выдуманных кем-то условностях. Даша просто обожала Риту за то, что рядом с ней можно было стать если уж и не совсем ребенком, то, по крайней мере, почувствовать себя студенткой, которая имеет полное право на глупости. И в такие минуты остановить их уже никто был не в силах.

Я ж сама дверь закрыла,Я собою довольна —Отчего же так плохо,Отчего же так больно?..Одиночество – сволочь,Одиночество – скука.Я не чувствую сердца,Я не чувствую руку.Я сама так решила,Тишина мне – подруга.Лучше б я согрешила…Одиночество – мука…

Эту песню Славы они исполняли в заключительной части выступления. Она звучала перед тем, как расходиться по домам, потому приходилось исполнять ее на бис и на посошок, окончательно добивая завтрашнее пробуждение.

Как и ожидалось, утро встретило головной болью и чем-то, зудящим в горле. Даша посмотрела на часы и с удовольствием отметила, что еще полдевятого, и она может полежать. Как ушел на работу Дима, она не слышала, а Лена старалась не шуметь, тихонько поглядывая на маму. Заметив, что та открыла глаза, тихонько подошла и, положив руку на голову, спросила:

– Мамочка, хочешь что-нибудь?

– Солнышко, принеси водички. – Даша улыбнулась, несмотря на головокружение и тошноту, отметив про себя, что голоса нет абсолютно.

– Вы вчера с тетей Ритой так пели здорово. Мы с Лизой тоже так будем. – Дочка хозяйничала по-взрослому, неся стакан воды и две таблетки.

– Не надо. Это не то, чему нужно учиться. Я полежу еще. Если усну, разбуди в десять.

Ей и правда удалось уснуть, и, как ни странно, проснулась она уже почти в форме. Лишь голос был по-прежнему словно чужой да голова слегка кружилась. Но после душа и завтрака прошло и это.

Глава 13

Нужно было все же ехать к своим. Мысль оставить их в одиночестве мелькнула, но напоминала какую-то детскую обиду. Однако сначала Роберт решил заскочить к Маше. Как ни крути, а необходимо решать те вопросы, которые выходили на первый план. Через двадцать минут он остановился у ее подъезда, вдруг подумав, что предварительно лучше было созвониться, ведь ее вполне может не быть дома. Хотя это все равно было по пути, и особо горевать об этом не стоило.

– Здравствуйте, Маша. Меня зовут Роберт. Волей случая я работаю в адвокатской конторе, откуда вы уволились. Нужно как минимум рассчитать вас, и к тому же очень хотел бы переговорить. Я у вашего подъезда, и, может, вы сможете выйти?

– Неужели Платон нашел деньги? На него не похоже. Я спущусь сейчас.

Ждать пришлось недолго. Вскоре Роберт увидел, как из подъезда вышла девушка, оглядываясь и высматривая гостя. На вид ей было не больше тридцати пяти. Стало даже интересно: она уже была собрана или успела за эти несколько минут подкраситься, переодеться в строгий костюм и выглядела, как человек, пришедший на собеседование. Он вышел из машины, направившись к ней навстречу.

– Здесь за два месяца. – Он протянул конверт. – Может, проще присесть в машину. Вы сможете спокойно пересчитать, и нужно расписаться в ведомости.

– Я вам верю. Уже тот факт, что вы привезли деньги, говорит о том, что обманывать не собирались. – Маша взяла конверт и спрятала, даже не открыв его. – Где расписаться?

Они прошли к машине, и Роберт достал портфель.

– А как вы смотрите на предложение вернуться? – Он смотрел, как Маша ставит подпись на бланке, и обратил внимание, что предложение оказалось для нее неожиданным настолько, что она даже чуть заметно вздрогнула.

– Вы все знаете? – Она явно намекала на ее отношения с Платоном.

– Утверждать, что я знаю все, слишком самонадеянно. Но если вы об отношениях с Платоном, то да, я в курсе. Только не понимаю, почему это должно вас беспокоить? Вы знаете бухгалтерию, клиентуру, вас не нужно вводить в курс дела. Мне лично ваша кандидатура нравится.

– А ему?

– Нам, прежде всего, нужно подумать о том, как мы собираемся работать и развиваться.

– Он не даст мне работать. – Маша заметно нервничала. С работой она еще не определилась и, что делать, не понимала. Но был страх опять оказаться в той же ситуации. – Он пьет. Потом вечные обиды, разборки. Ситуация сложная, и мне не очень хочется переживать ее еще раз.

– Мы переезжаем на новое место. Завтра перевозим вещи, и я поговорю с Платоном. Нужно изменить все, и я хотел бы, чтобы мы стали другими все. Он тоже сделает выводы. Тем более, насколько я знаю, вы ведь еще не сделали запись в своей трудовой. Но вы уйдете в любой момент, когда решите, что ничего не изменилось. – Почему Роберт об этом сказал, было загадкой и для него самого, но удивительным образом он угадал.

– И что вы предлагаете? – Она отметила про себя, что, возможно, и правда шанс есть.

По непонятной причине у Роберта была особенность – ему доверяли даже первые встречные. Что-то было в лице, может, в голосе, но он производил впечатление надежного и ответственного человека.

– Пока в оплате труда ничего не меняется. Извините, но говорю откровенно – не из чего. Однако надеюсь, мы сможем стать если и не самыми лучшими, то уж точно вполне конкурентоспособными. Ну, так как?

– Но наши с ним отношения закончены. Надеюсь, это не он вас послал?

– Нет. Честно! – Роберт улыбнулся. – Я это вообще только что придумал. В конце концов, какая разница, что было. Важно то, что будет. А риска нет никакого.

– Смысл есть, но, если он будет навязчив и не понимает, что все между нами кончено, я уйду.

– Имеете право. Тогда послезавтра вы выходите?

– Выхожу.

– Только мы сейчас с противоположного торца дома. Вывески еще нет. Но, если вдруг что-то пойдет не так, просто наберите меня.

– Хорошее начало. У нас будет вывеска, и мы переезжаем к людям. Звучит обнадеживающе.

– Кстати, – Роберт вдруг вспомнил первое впечатление о встрече, – вы куда-то собираетесь? Я могу подвезти.

– Спасибо, но мне никуда не нужно. – По улыбке он понял, что

Маша догадалась о причине вопроса. – До свидания.

– До встречи.

Они расстались, и Роберт подумал, что, в сущности, все складывается совсем не плохо для начала. Да и рекламу не стоило откладывать на завтра. Федор, старый знакомый, был учредителем и директором полиграфического предприятия, которое занималось производством, в том числе и наружной рекламы.

День пролетел очень быстро, и мелькнула мысль, что слишком много он еще не сделал. На дачу Роберт приехал ближе к восьми вечера. Поздоровались сухо, но во взглядах жены и сына читалось, что они немного успокоились. Впереди предстоял не самый простой разговор, а с чего начать, было непонятно. Ожидать, что новая идея будет встречена одобрением, не стоило. По крайней мере, весь опыт прожитых лет говорил лишь о том, что нужно приготовиться к критике и сомнениям, которым не будет конца и края. Настроения не было совершенно, и в комнату он вошел с тяжелым сердцем. Представить, что еще час назад он мог заряжать оптимизмом, сейчас уже не рискнул бы никто. Оля почувствовала настроение мужа, но решила не подавать вида. В последнее время настроение окружающих ее особо не беспокоило. На первый план вышли собственные переживания.

– Что решили? Уезжать будем? – Роберт хотел подобрать слова помягче, но вдруг решил не играть в благородство и не притворяться.

К усталости примешивалось раздражение. Хуже всего, что к действительно сложным и требующим знаний и профессионализма задачам вдруг добавлялись выдуманные, ничего не стоящие проблемы. И кому-то они казались важными и чуть ли не главными в жизни. Как же все относительно в этом мире.

– Пап, что ты все усложняешь? – Матвей, видимо, был подготовлен к разговору. – Побудем пока.

– Ну и отлично. В субботу на рыбалку сходим. – Он сел на стул, собираясь с мыслями.

– Почему в субботу? Можно завтра выбраться. – Оля никогда не искала примирения, но и молчать долго не могла.

– Я буду работать эти месяцы. Но это не все. Мне нужно взять из наших денег полторы тысячи долларов. – Роберт поднял голову и встретил взгляды, устремившиеся на него.

– Куда столько? – Оля, показалось, даже растерялась. – Это же на лечение мы собирали.

– Ситуация следующая: сумма нас не спасает, ее все равно не хватает. Но, если я сейчас смогу что-то раскрутить, будет шанс не только вернуть, но и что-то заработать. Да, риск есть. Но есть и хоть какая-то надежда. В противном случае нам предстоит всю жизнь продолжать этот ритм, который ни к чему не приближает.

– Да толку от этого лечения. Тратьте все! – Матвей сказал с каким-то надрывом, словно подчеркивая всю бесперспективность надежд.

– Знаете, я привык к тому, что у вас нет ни желаний, ни стремлений. Я даже понимаю, что есть от чего отчаяться, и, может быть, нам надо сделать что-то другое. Не хочу и не буду перечислять стандартные варианты – они мне не нравятся. Нужно понять, что мы не единственные в этом мире, у кого горе и кто на краю безысходности. Но, черт возьми, жалеть себя и жить в вечном поиске виноватых в наших проблемах я тоже не могу! Давайте хотя бы попытаемся чтото сделать.

– Мы невезучие. Мы столько все это собирали. Жалко ведь… – Оля внутренне была согласна, но вся ее натура противилась любой деятельности, которая меняет привычный уклад и заставляет чем-то рисковать.

– Невезучие – это то слово, которое ты придумала, чтобы оправдать нежелание что-то делать. – Роберт уже успокоился, и голос стал привычно ровным. – Жалко жить тупо и оправдывать себя постами, вычитанными в контакте и одноклассниках. Там только и делают, что объясняют, как жить, кого прощать, о ком забыть и о чем думать. Там все точно знают, что делать. Ты уверена, что мы способны только на то, чтобы быть статистами, просматривающими новости? Неужели никогда ничего не хотелось? Неужели даже к себе нет уважения и понимания, что ты можешь больше?

– Пап, и что нам делать? Ты говоришь, будто мы маленькие. Мы что можем? – Матвей изменил тон, проникаясь позицией отца, но недоверие и желание отвергнуть все же въелись глубоко. – Живем же как-то.

– Как-то живем. – Роберт понял, что разговор гаснет. – Вариантов нет. Я уже начал, и нужно доводить до конца.

– Тогда зачем спрашивал? – Оля усмехнулась. – Ты же все решил. Бери. – В тоне прозвучала нотка безразличия.

– Жаль. Я хотел, чтобы это были наше общее желание и решение.

Роберт ушел в комнату. Встать завтра он решил пораньше, но точно знал, что уснуть быстро не сможет. Минут через двадцать, когда в комнату вошла Оля, он по-прежнему сидел на кровати, прокручивая все разговоры и события прошедших дней. Нужно было составить план действий, и очень хотелось через неделю начать работать. А в выходные все же нужно куда-то вытащить Матвея. Он хоть и принимает в штыки любые предложения, все же в глубине души любит эти прогулки и выезды. Других развлечений они позволить себе не могли.

– Я лягу в комнате Матвея. Вдруг ему что-то понадобится. – Она взяла ночную сорочку.

Роберт усмехнулся, вдруг подумав, что в очередной раз не удивился и, наверное, даже не расстроился. Стало немного жаль, что пропали и ревность, и волнения, и снова вспомнил попутчицу в поезде.

«Наверное, с ней могло бы быть иначе. Хотя, может, лет через двадцать, и с ней было бы так же. Эту идею я уже не проверю».

Завтра он встанет и продолжит начатое. В этом нет сомнений. И если он умен, если действительно умеет работать и обладает теми качествами, которые ему приписывают, – все обязательно получится. А нет… На ум пришел анекдот, и стало даже смешно. Ну, что ж, не догоню, так согреюсь.

Утро встретило непривычным пением птиц и новыми звуками, которых нет в городе. Очень хотелось спать, но, прежде чем что-то требовать от других, нужно дисциплинировать себя. Уколола мысль, что он оставляет жену с сыном одних, и, может быть, они надеялись, что он побудет с ними и хоть как-то поможет скрасить вечное одиночество. Впрочем, сколько попыток уже было разбито о неприступную стену непонимания, что поверить в то, что его присутствие сделает их жизнь веселее, не получалось. Через полчаса он уже несся по утреннему шоссе, наслаждаясь его пустотой и успокаивающими видами вокруг.

Платон ждал его в новом офисе, одетый во что-то странное, явно с последнего, причем давнего, ремонта дома.

– Откуда прикид? – Роберт удивленно рассматривал приятеля.

– А как мы будем марафет наводить? Денег нет. Надо что-то делать.

– Здесь ты прав. Знаешь, что самое грустное? – Роберт видел заинтересованный вид Платона. – Завтра нужно куда-то вселять Машу, а рабочего места у нее нет.

– Как Машу? – Платон растерялся.

– Я договорился с ней, но есть условие: ты ведешь себя так, словно ничего не было.

– Я могу вообще не приходить. – Было даже непонятно, обиделся он или просто не знает, как себя вести.

– Тебе же не пятнадцать. – Роберт видел, что Платон что-то напряженно прикидывает, и даже догадывался, о чем он думает. – Хочешь дам бесплатный совет?

– Ну?.. – Платон недоверчиво смотрел, словно ждал подвоха.

– Ты ведь хочешь ее вернуть? – Догадаться об этом было несложно.

– Ну!.. – Похоже, лексикон Платона начинал давать сбой.

– Не могу вспомнить дословно, что сказал Остап Кисе Воробьянинову, но смысл в том, что девушки любят молодых, красивых и успешных. Не хочу расстраивать, но сейчас ты не соответствуешь ни единому требованию. С молодостью помочь тебе не сможет никто, а вот стать успешным и красивым – вполне по силам.

– Ну… – Платон слушал внимательно и, по виду, готов был выполнять все рекомендации.

– Ну и давай, становись им. Прекрати просить, не звони и не мелькай перед глазами. Всегда выбрит, отутюженный, пунктуальный. Стань тем мужчиной, который может быть интересным. И работай. Чем больше – тем лучше. Успех – это не везение. Успех – это работа без выходных и без жалости к себе. Остальное я тебе буду говорить по мере продвижения. – Роберту хотелось рассмеяться над незадачливым видом Платона.

– Думаешь, есть шанс?

– Пока мы живы – точно есть. Это цинично, но, когда умрешь, шансов не будет.

– Я, между прочим, еще и не старый. – Платон вздохнул. – Тогда давай начинать.

– Давай. Значит так: через час подъедет группа товарищей. Они помогут нам окультурить помещения. Я взял прицеп, и мы с тобой будем перевозить вещи. Послезавтра нам обещали вывеску. Как тебе план?

– Отлично! Только чем рассчитаемся?

– Я же компаньон. Беру на себя. – Роберт сделал паузу. – Пока. Потом заберу из прибыли.

– Где я, а где прибыль? Ты в курсе, что мне поставлен диагноз —

отторжение прибыли?

– Ничего. У меня комплексов нет.

Удивительно, но к вечеру все было сделано. Мебель, доставшаяся Платону еще от отца, сохранилась в хорошем состоянии, и кабинеты выглядели очень даже прилично. Маше они обустроили рабочее место так, чтобы было видно входящих, но в то же время не находилось на проходе. Складывалось ощущение, что продумали они все и сейчас испытывали удовлетворение от проделанной работы.

– Обмоем?.. – Платон обернулся к Роберту, потирая руки.

– Забудь. Вот как ты Маше собираешься понравиться? – Роберт смотрел, явно издеваясь. – Представь, вечер, ты устал, берешь пиво или что там у тебя, садишься рядом и предлагаешь ей рыбки. Вот ты, правда, думаешь, что это может ее зацепить? Да хоть ты шампанское достань, все равно на твоем лице читается только желание выпить. Ухаживать нужно иначе, тонко, с юмором, красиво. И в ресторан нужно пригласить тогда, когда понимаешь, что она не сможет отказаться. А сейчас она откажется, потому что не верит тебе. А чтобы поверила – нужно долго не пить. Видишь, как все связано. Тебе очень хочется, чтобы завтра она увидела твое опухшее лицо? – Теперь тон изменился, но жалеть Платона желания не было никакого. – Нет понятия – начну завтра. Или сейчас, или никогда.

– Понятно. Не грузи. – Платон надулся, но больше ничего не сказал.

– Да кто ж тебя, бедного, грузит. Поехали. Я тебя подкину домой.

Глава 14

Очередной день был завершен, и Олег устало возвращался домой. Бог мой, снова это слово – домой. Он поймал себя на мысли, что само понятие «дом» стало для него странным, и кто-то покрутил бы пальцем у виска, узнав, куда он направляется. Но в этой жизни такие мелочи, как привычные понятия, давно не существовали.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.