Скверна

Он подошел к ручью, зачерпнул воды. Смотрел на свое отражение в темной, дрожащей поверхности. Глаза, подернутые дымкой усталости и нездоровым блеском Скверны, горели теперь новым, холодным огнем понимания. Он поднял руку, коснулся Кармана Бездны, чувствуя под пальцами холодную тяжесть Филактерии Души.

«Контейнер высшего порядка… Требует понимания…» – теперь это звучало не как приговор его тупости, а как вызов. Как следующая ступень.

Сеть Врат была повреждена. Разрушена. Он видел это по обломкам в #Delta-8, по активированным, но одиноким колоннам #Delta-6 и #Delta-7. Филактерия была запечатана под завалом колодца #Delta-6… возможно, намеренно, как послание или предупреждение.

«Что, если… „Реставрация“ … это восстановление Врат?» – мысль ударила, как разряд, пронзая усталость. «Куда они вели? Что или кто их разрушил? И что за душа заточена в этом сосуде?»

Вода в ладонях казалась ледяной. Дождь монотонно стучал по камням. Скверна пульсировала в такт этим вопросам, напоминая о цене. Он был больше, чем выживальщик, бегущий от тварей. Он стал ключником. И первая дверь – та, что в его собственном разуме – только что приоткрылась. Теперь он видел путь. Тернистый, опасный, ведущий через тьму незнания. Но путь.

Он сжал кулак, разбрызгивая воду. Понимание было первой победой. Следующая ступень – глубже. Яснее. Чтобы Филактерия открыла свои тайны. Он должен знать. Должен. Ценой чего угодно. Путь Врат начался с первого шага в бездну собственного неведения. Теперь предстоял следующий.

Тепло колонны #Delta-7 было как дыхание старого друга. Грид стоял перед ней, не прислоняясь, собранный как тугой лук. Скверна: 16,0%. Цифра горела в интерфейсе не просто предупреждением, а приговором на паузе. Системное сообщение, всплывшее после последней медитации в серебристом ручье, висело в памяти ледяной глыбой:

ВНИМАНИЕ: Анализ биосигнатуры пользователя A_Д_Грид_941.

Уровень заражения «Скверной» приближается к критическому порогу для взаимодействия с населенными пунктами.

Порог безопасности: ≤ 25%.

При превышении:

Триггер автоматических защитных систем «Врат Поселений» (статус: АКТИВНЫЙ).

Реакция: Немедленная нейтрализация источника аномалии.

Рекомендация: Снижение уровня заражения до безопасных значений перед попыткой контакта.

«Нейтрализация». Вежливый термин для расчленения лучом энергии или превращения в пятно пепла. Интеллект 3 [MP: 60] позволил не просто прочитать, а понять подтекст. Цивилизация боялась Скверны. Боялась таких, как он. Его путь к людям, к классу, к спасению от вечной охоты, лежал через контроль этого внутреннего яда. И ключ – +1 к Интеллекту через восстановление разрушенного святилища.

Глава 5. Дельта 8.

Дни перед походом слились в один бесконечный, водяной кошмар. Каждая минута была битвой не за победу, а за отсрочку конца.

Он поселился в серебристом ручье. Не купался – жил в нем. Спал, полупогруженный в ледяной поток, просыпаясь от костного холода лишь для того, чтобы подбросить жалких щепок в вечно тлеющий костер на берегу. Скверна отступала медленно, неохотно, сантиметр за сантиметром. Каждая кроха очищения давалась ценой леденящей дрожи, сковывающей мышцы до одеревенения, и кожи, побелевшей и сморщенной, как у долго лежавшего в воде трупа. Пищей были крохи вяленого мяса, проглоченные прямо в воде. Это было не очищение. Это было медленное утопление на суше.

Он научился чувствовать свое врожденное сопротивление Скверне. Не цифру в голове, а реальное ощущение. Как тонкую, натянутую струну внутри грудной клетки, которая звенела тонким, почти неслышным предупреждением, когда яд пытался глубже вгрызться в ткани. Как слабый магнитный барьер под кожей, отталкивающий липкие щупальца заразы, тянущиеся к нему из отравленного воздуха за кругом безопасности. Это сопротивление – крошечное, выкованное болью и чистой волей – было его единственной надеждой. Оно замедляло ядовитое наступление извне, делало каждую мучительную минуту в ручье чуть-чуть эффективнее. Надежда, купленная ценою собственного окоченения и близости к смерти.

Каждый предмет в его арсенале был не вещью, а гвоздем в крышку его гроба или оружием против мира. Выбор – всегда между быстрой смертью и чуть менее быстрой.

Он снял громоздкие костяные пластины с самодельной «юбки», превращавшие его в неповоротливую мишень. Оставил лишь усиленную ржавым металлом кожу на бедрах и паху. Ловкость против стаи. Каждый грамм на счету, а бездонный Карман стонал под тяжестью запасов. Шрапнель стала его ставкой. Карман превратился в склад смерти: острые, как бритвы, обломки хитиновой брони Сколопендр – тяжелая артиллерия; костяные шипы Хроноходов, отточенные до игл; даже куски крепких костей – не для убийства, а для ослепления, отвлечения, чтобы выиграть мгновение.

Щит перестал быть просто защитой. Дубовая дверь, обшитая самыми толстыми костяными пластинами Сколопендр, скрепленными жилами и сыромятной кожей, стала передвижной баррикадой. Монолит, который его возросшая сила, выкованная в аду таскания камней, едва держала. Цена – скорость, но зато он был непробиваем. Копье – длинное, негнущееся древко с наконечником из закаленного черного материала – превратилось в жало для финальных, точных тычков в горло или глаз. Нож – ржавый клинок, доведенный до состояния острого шила – не для боя. Для последнего удара в горло. Для правки снарядов в минуты затишья. Для обрезки ремней. Инструмент выживания. И последние крохи надежды: спрессованное вяленое мясо в грубой керамической плошке, драгоценная вода в пузырях из высушенных желудков тварей. Паек на краю гибели.

Разрушенное святилище #Delta-8 зияло перед ним, словно открытая, нагноившаяся рана мира. Колонну не просто рухнула – ее вырвало взрывом из земли, оставив воронку с рваными, оплавленными краями. Обломки черного камня, похожие на обгоревшие кости титана, валялись в хаосе. В центре – нагромождение плит и балок, погребенных под пеплом времени. Но его взгляд выхватил главное: узкий, как горло бутылки, проход между двумя полуразрушенными стенами уцелевшего фрагмента фундамента. Естественная ловушка. Шириной едва в полтора метра. Туда, в эту каменную глотку, он и направил свои шаги. Здесь он устроит свою последнюю линию обороны.

Времени на хитроумные механизмы не было. Только грубая сила, голая находчивость и сама Скверна как топливо отчаяния.

На входе, между стенами фундамента он установил первую ловушку, которую назвал «Костяной гроб». Он втаскивал, спотыкаясь под непомерной тяжестью, две массивные, полуобгоревшие балки черного металла. Каждая – испытание для его возросшей силы. Поставил их вертикально, как столбы-близнецы, уперев торцы в стены и в потолок рухнувшего свода. Сверху – навалена груда самых тяжелых, бесформенных камней и остроконечных обломков колонны. Конструкция дышала ненадежностью. Легкий толчок – и все это рухнет, завалив вход каменным саваном. Спусковой крючок: длинная тетива, сплетенная из жил, туго натянутая между основанием этих шатких столбов и его будущим укрытием в глубине прохода. Рывок за этот нерв – и вход будет наглухо запечатан. Последняя надежда на спасение, или последняя ловушка для него самого.

Далее, перед самым входом в воронку, на пути атакующей волны, он установил «Поле Шипов», работая как одержимый могильщик. Короткими, яростными рывками копья вырыл десяток неглубоких, но коварных ям. В каждую – плотно, как в колчан смерти, набил острые костяные шипы, отобранные для Шрапнели. Направленные вверх под острым углом, они жаждали мяса и сухожилий. Сверху – тонкий, обманчивый слой серой пыли и обломков мелких костей. Примитивно? Да. Но на бегу, в азарте атаки… эта земля станет ковром из ножей.

В самой глубине каменного горла, за естественным укрытием – грудой оплавленного, почерневшего камня – он сложил свою смертоносную надежду-"Стена Снарядов». Пирамида из основного арсенала для Шрапнели: горы хитиновых обломков, тяжелые и острые; заточенные костяные копья; ржавые, но грозные обрезки металлического лома. Все в зоне мгновенной досягаемости дрожащей руки. Его щит-баррикада стоял вертикально, прикрывая его как скала, с оставленной узкой щелью для обзора и выстрела. Древко копья упиралось в камень рядом, холодное и готовое. Здесь, в этой каменной могиле, он даст свой последний бой. Или превратит ее в братскую для тех, кто посмеет войти.

Он не ждал долго. Воздух сгустился, запах озона и гнили усилился, стал почти физическим. Потом – ШЕРОХ. Не один. Множественный. Сухой, колючий, как будто по стеклу водят тысячей ножей, разрывая тишину и нервы.

Из желтой мглы на гребне воронки вышли фигуры. Пять Шерохрустов. Меньше того первого кошмара, но не менее смертоносных. Их иглы вибрировали в жутком унисоне, сливаясь в оглушающую, пронизывающую мозг какофонию. Они двигались не хаотично – строем, зигзагами, словно прошедшие адскую муштру, их желто-зеленые щели-глаза методично сканировали каждую тень, каждую груду камней. А за ними… Вожак. Наполовину крупнее остальных. Его «сосульки» были длиннее предплечья Грида и отливали холодным, синеватым металлическим блеском. Не иглы – клинки. Глаза – не щели, а два тлеющих уголька кровавого света, в которых светился бездонный хищный разум. От него веяло волной леденящего холода и давящей тяжести, заставляющей сжиматься легкие. КРИТИЧЕСКАЯ УГРОЗА. Мысль ударила, как ледоруб.

Грид сглотнул ком страха, вязкий и горький. Скверна пульсировала в ответ, холодный червь под кожей. Он вышел на открытую площадку перед каменным горлом своего прохода, подставив себя под взгляды тварей. Поднял копье и ударил древком по щиту. БАМ! Звук железа по дубу, резкий и вызывающий, как пощечина, разорвал гнетущую тишину воронки.

Пять пар желто-зеленых глаз уставились на него, как одно целое. Вожак издал низкий, вибрирующий гул, похожий на рев боевого горна, отозвавшийся эхом в самых костях. Стая рванула вниз, в воронку, единым черным потоком, поднимая клубы едкой серой пыли. Их движение было стремительным, слаженным, смертельным – отточенный танец клинков, несущий гибель.

Ведущий Шерохруст на полном скаку угодил лапой прямо в скрытую яму. Хруст! Визг боли, пронзительный и животный, на миг перекрыл оглушительный шерох стаи. Тварь рухнула, завязнув, дико дергая пробитой шипами конечностью. Грид не ждал. Шрапнель! Материал: костяные шипы – те самые, что вонзились в собрата. Заряд рванул в ближайшую тварь. ТУК-ТУК-ТУК! Острые обломки впились в серую плоть между ее собственных игл. Новый визг. Стройный танец смерти споткнулся о первое замешательство. Скверна внутри Грида шевельнулась, холодный прилив.

Шквал стали. Ответ стаи был мгновенным. ШРАПНЕЛЬ! Три залпа одновременно. Десятки костяных клинков, длинных и острых, полетели в него с пронзительным свистом, заполняя воздух смертоносным дождем. Грид рванул назад, в спасительную тесноту прохода, за свою щит-баррикаду. ТУК-ТУК-ТУК-ДЗЫНЬ! Глухие удары, звон рикошетов, скрежет. Иглы впились в костяную обшивку щита, как гвозди. Две – пробили насквозь, оставив рваные дыры в ткани пончо на плече, холодок боли скользнул по коже. Рикошет, царапины. Повезло.

Узкое горло. Стая, взбешенная, кинулась к проходу. Вожак ревел сзади, подгоняя рыком, от которого вибрировали камни. Они полезли в узость, толкаясь, сбивая друг друга – два, а то и три сразу. Идеально. Грид вскочил. Шрапнель! Материал: обломки брони Хронохода-Сколопендры. Он выбрал не кости – снаряд. Массивный, с кулак величиной, осколок черного хитина с рваными, бритвенно-острыми краями. ВЫСТРЕЛ! БА-БАХ! Удар как от кузнечного молота. Один Шерохруст отлетел, его бок превратился в кровавое месиво. Второй, с развороченной мордой, завизжал и попятился, ослепленный болью. Проход захлебнулся черной кровью. Скверна внутри Грида подползла чуть выше, навязчивый холод.

Вожак увидел. Его рев превратился в ультразвуковой вой, от которого задрожали и запрыгали мелкие камни на склонах воронки. Он не полез в проход. Он рванул сам – не вперед, а вверх, по почти стене воронки! Тело твари исказилось волной – умение! – пытаясь зайти сверху, через нависающие груды обломков. Расчет! Грид был готов. Шрапнель, прямо в вожака. Куски костей – мусор, отвлекающий удар. Заряд – не в тварь, а в основание шаткой груды камней прямо над его голодной мордой! Выстрел! Камни посыпались, вынуждая вожака отпрыгнуть вниз, теряя высоту и момент. Скверна горела под кожей Грида, как кислота.

Пока вожак огрызался на камнепад, уцелевшие твари – три клыкастых кошмара – лезли в проход, давя раненых, заливая пол черной жижей. Грид стал автоматом смерти. Щит плотно прикрывал тело, лишь рука со сжатым кулаком мелькала в бойнице для Шрапнели. Выстрел. Мысленный захват нового снаряда из кучи. Выстрел. Материал: все подряд. Кости, клыки, рога. Проход превратился в адскую мясорубку: визги сливались в один сплошной вой, хруст ломающихся костяных игл, чавканье рвущейся плоти, брызги черной слизи. Одна тварь рухнула, сбитая снарядом и пронзенная острым обломком от сородича. Другая, окровавленная, пролезла под низ щита – Грид добил ее копьем через щель в броне, вложив в удар всю свою ярость. Глубокая царапина на руке от отлетевшей иглы горела огнем.

Вожак, обезумев от ярости, рванул прямо на баррикаду, сметая падающие камни. Его массивное тело, утыканное синеватыми клинками, как броня адского дикобраза, заполнило проход. Шрапнель из хитиновой брони лишь жалобно цокнула о его стальные иглы-пластины. Он ударил в щит! БАМ! Удар, как от падающей скалы. Грида отбросило назад, древко копья лопнуло с треском. Щит треснул по всей длине, костяная броня осыпалась осколками. Боль в груди – тупая, сдавливающая, как от кувалды. Вожак разинул пасть – вертикальную щель, усеянную игольчатыми зубами – для смертельного укуса. Времени на мысль не было. Только инстинкт, отточенный выживанием и подсказанный холодным Интеллектом [INT: 3, MP: 60]. Шрапнель! Но не из кучи. Материал: Собственное тело. Он мысленно сфокусировался на нижнем ребре слева, ощутил его структуру, плотность… Боль. Острая, жгучая, выворачивающая наизнанку. ЩЕЛЧОК! Кость вырвалась из плоти в сгустке алой крови и серой, пульсирующей энергии Скверны, превратившись в окровавленный, светящийся багровым костяной дротик. ВЫСТРЕЛ! В упор. Прямо в разинутую черную пасть. ПУФ! Дротик исчез в глотке. Вожак взвыл. Не от боли – от внутреннего взрыва. Его тело вздулось, синеватые клинки-иглы затрещали и начали ломаться изнутри, как хрупкое стекло. Из пасти, глаз, ушей хлынули не кровь – сгустки черной, пульсирующей, живой слизи. Он рухнул, содрогаясь, превращаясь в бесформенную, трепещущую массу у ног Грида.

Тишина. Только его хриплое дыхание и шипение умирающей плоти вожака. Стая уничтожена. Цена – ребро, треснувший щит, сломанное копье, Скверна +1.2%. Но он стоял. Победитель. Среди трупов и обломков он увидел то, ради чего пришел: крупный, теплый кристалл души у груди вожака и, главное, почти целый, но потрескавшийся черный камень основания разрушенной колонны, испещренный знаком «Врата».

Система мигнула:

Угроза нейтрализована: Стая Шерохрустов (5x Ур.3) + Вожак (Ур.5).

Опыт: +70 (Недостаточно для уровня. Требуется класс).

Сопротивление Скверне: +5% (Экстремальная адаптация в зоне высокой концентрации). Текущее: 13%.

Обнаружены ключевые компоненты: Кристалл Души (Крупный), База Колонны Святилища #Delta-8 (Поврежденная).

Сила +1 *[STR: 3 -> 4, ST: 60 -> 80]*

Выносливость +1 *[END: 2 -> 3, HP: 80 -> 120]*

Вознаграждение за победу:

Умение «Ментальный Щит» (Lvl.1) получено бесплатно!

Грид ощутил, как в висках сжалась холодная пружина – новое знание встроилось в сознание, как нож в ножны.

Эффект: Пассивное сопротивление ментальным/звуковым атакам (деморализация, оглушение, вибрационные эффекты снижены на 30%).

Активация: В критический момент можно на 3 секунды полностью блокировать психоакустическое воздействие (перегрузка: после использования – головная боль, -5% к концентрации на 10 минут).

Источник: Адаптация к «шероху» Шерохрустов – их броня вибрировала на частотах, ломающих сознание. Он выстоял. Система закрепила этот навык.

«Значит, их вой – не просто звук…, а оружие», – мелькнула мысль. Теперь он чувствовал – в воздухе после боя всё ещё дрожал остаточный гул, но он больше не проникал под кожу, как иглы.

Грид коснулся ребра – там, где он вырвал кость для последнего удара. Рана пульсировала, но Скверна уже сдерживала кровотечение, подменив живой тканью. «Цена…, но оно того стоило».

Инициировать процесс восстановления святилища? (Требуются кристаллы Души и размещение Базы в эпицентре разрушения) [Да] / [Нет]

Грид поднял руку, сжимая окровавленный обломок копья. Боль в боку горела, Скверна пульсировала. Он посмотрел на черный камень с «Вратами». Интеллект 4 [MP: 80] был на расстоянии вытянутой руки. А за ним – знания, контроль, шанс пройти через настоящие Врата без «нейтрализации». Он выбрал [Да]. Игра продолжалась. Цена – его плоть и душа – уже была заплачена. Он посмотрел на хаос оплавленных камней, на груду обломков черной колонны, торчащих, как сломанные кости мира, в самом центре воронки. Именно здесь, среди этого ада, он вел свой бой. Теперь… теперь здесь могло быть спасение. Очищение. Согласие. Мысль была не словом, а импульсом воли, направленным в безликую систему. Восстановить. Преодолевая волну тошноты и боль в боку, он подошел к эпицентру разрушения – тому месту, где когда-то стояла колонна. Карман Бездны открылся, и десять кристаллов Души, холодные и пульсирующие мягким светом, один за другим выпали в его окровавленную ладонь. Кристаллы казались тяжелее свинца. Каждый – чья-то утраченная жизнь, чья-то сила, теперь топливо для его выживания. Он сжал их в кулаке, ощущая их энергию, и вонзил в самую середину груды обломков, туда, где интуиция и система подсказывали точку активации. Кристаллы погрузились в камень, как в воду, оставив лишь слабое свечение. Миг тишины. Потом – гул. Глубокий, на грани слышимости, исходящий из-под земли. Обломки колонны вокруг точки активации зашевелились. Не физически, а словно по мановению невидимой руки. Они начали светиться изнутри тусклым, теплым серебристым светом, как угли, раздуваемые ветром. Мелкие осколки потянулись к более крупным, слипаясь бесшумно. Крупные плиты, оплавленные и искореженные, начали выпрямляться, теряя следы взрыва, обретая былую форму и гладкость. Это было не просто строительство – это было воспоминание камня. Камень вспоминал, каким он должен быть. Свет усиливался, заливая воронку не земным, а священным сиянием, от которого черные пятна Скверны на стенах начали шипеть и испаряться, как грязь под струей кипятка. Воздух очищался, запах тлена и крови вытеснялся свежестью горного ветра и озоном после грозы. Рождение Колонны: Свет сконцентрировался, стал почти нестерпимым. Грид зажмурился. Когда он открыл глаза, в центре воронки, там, где была лишь груда мертвого камня, теперь стояла Колонна. Не новая, а словно вернувшаяся из небытия, несущая на себе шрамы времени, но цельная, мощная, излучающая тихую, успокаивающую силу. Знакомые серебристые символы зажглись по ее поверхности, пульсируя в такт с его собственным, замедляющимся сердцебиением. Ручей чистой воды пробился из-под ее основания, омывая оплавленные края воронки, смывая последние следы битвы и заразы. Святилище Дельта-8 восстановлено. Очищение и Карта: Грид шагнул к колонне, почти падая от изнеможения и боли. Он опустил руку на прохладную поверхность камня. Знакомый холод священной воды обнял его, но теперь – мощнее, глубже. Он чувствовал, как Скверна внутри него встретила непреодолимый барьер. Как липкая, холодная паутина яда под его кожей начала растворяться, вымываемая чистым потоком энергии святилища. Облегчение было не просто физическим. Это было снятие тяжелого, гнетущего ошейника. Он глубоко вдохнул – первый по-настоящему чистый воздух за… сколько времени? И тут его «карта» изменилась. Мысленный образ Сектора «Дельта», который он строил на основе ощущений и данных системы, перестроился. Точка, которую он знал как «Воронка», «Зона Высокой Аномалии», место разрушенного святилища и его отчаянного боя, теперь сияла. Теплым, стабильным, безопасным светом. Дельта-8. Еще один островок жизни в мертвой пустоши. Еще одна ступенька на пути. Не просто точка на карте – доказательство. Доказательство того, что он может не только разрушать и выживать. Он может восстанавливать. И это знание, смешанное с облегчением очищения и все еще жгучей болью от потери ребра, было сильнее любой цифры Силы или Ловкости. Он упал на колени у подножия колонны, прижав лоб к прохладному камню, не в молитве, а в немом признании: Я жив. И это место снова живет. Пока я здесь.