Корса. Дорогой вора

Стоя на четвереньках на берегу и с бешенством смотря на землю, пытался унять дыхание. Какого черта ты решил рыбачить голыми руками! Идиот! Возомнил себя Беаром Гриллсом? Или опытным рыбаком, которому и удочка не нужна? Придурок! Ты на рыбалке-то был последний раз года три назад, и та в основном заключалась в пиве да бренчании на гитаре возле костра!

Я в бешенстве со всей силы ударил кулаком о мокрую от натекшей с меня воды землю, пытаясь выпустить все накопившиеся за эти дни эмоции. Не помогло. Угодив кулаком в небольшой камень и до крови разбив о него пару костяшек, повалился на траву, прижимая поврежденную руку к груди и продолжая оглашать матом окрестности.

Полежав с закрытыми глазами и успокоившись, я сделал глубокий вдох. Выдохнув, сел, хмуро уставившись на медленно текущую воду. Так дальше жить нельзя! Или я выйду из этого чертова леса к людям или сдохну здесь от голода в течение недели.

– Надо было брать уроки по выживанию и ориентированию в дикой местности, – язвительно хмыкнул я в свой же адрес.

Окончательно придя в себя и смирившись с мыслью, что нужно вставать и идти, я опять направился вдоль берега, бурча себе под нос:

– Разговоры с самим собой – плохой признак, не зря тебе две луны привиделись. Сумасшествие прогрессирует…

Сумерки опять застали меня в лесу. Почему до сих пор не удалось не то что найти людей, а хотя бы элементарно выйти из этого леса, мозг понимать отказывался. Вариант того, что мой путь шел кругами, отпадал со стопроцентной вероятностью. Про реки в виде спирали слышать не приходилось, а от берега я не отходил ни на шаг. Доступа к мобильной связи так и не появилось. GPS по-прежнему отказывалась находить спутники. Ситуация начинала все больше нервировать. Сознание балансировало на грани истерики.

Желудок постоянно урчал, и его начало сводить голодными спазмами. Единственное из еды, что удалось найти, это куст какой-то красной ягоды, отдаленно похожей на малину. Точно опознать ее я так и не смог, хотя если быть честным, то не слишком и пытался. Плюнув на предосторожности, объел весь куст. Чувство голода слегка притупилось, на пару часов. Перспективы вырисовывались крайне мрачные.

Мои невеселые мысли прервало чириканье, раздавшееся с ближайшего дерева. Приглядевшись к нижним веткам, я увидел птицу, похожую на голубя, но почти вдвое крупнее. Представитель пернатых издал очередную трель, и, похоже, пытаясь ей подпеть, голодным урчанием отозвался мой желудок. Закусив губу, я начал оглядываться в поисках какой-нибудь палки или камня, чтобы попробовать подбить наглую и, судя по виду, довольно вкусную птицу.

Короткая и тяжелая палка нашлась быстро, буквально в паре шагов от того места, где я стоял. Медленно приблизившись и так же медленно подняв метательный снаряд, чтобы не спугнуть резкими движениями жертву, сидевшую метрах в шести от меня и пока ничего не подозревающую, взвесил палку в руке, приноравливаясь. На лицо наползла мрачная улыбка. Если повезет, то скоро удастся поесть. Главное – не промахнуться.

Сделав небольшой шаг в попытке приблизиться к объекту своей охоты, я замер. Взгляд птицы упал на меня. Зрительный контакт длился пару минут, все это время я старался быть неподвижным. Кажется, даже перестал дышать. Не найдя ничего для себя интересного, голубь отвернулся, а я с облегчением тихо выдохнул и сделал еще один небольшой шаг. Приблизившись на максимально близкое расстояние, я замахнулся и с силой метнул палку.

Бросок почти удался. Снаряд пролетел в миллиметре от крыла и даже слегка задел его. Птица испуганно взмыла в воздух, перед этим обгадив землю под собой во время взлета, и стала наворачивать круги, оглашая окрестности мерзким криком.

– Тварь!

Неудача от броска и режущая боль в желудке разжигали во мне настоящее бешенство. Наглая птица, закончив кружить и орать, уселась на макушке дерева, с опаской осматривая окрестности на наличие хищника. Мой взгляд оторвался от несостоявшейся жертвы. Застыв, я не мигая смотрел на ночное небо.

– Вашу мать… не может быть… все-таки не показалось…

С усыпанного мелкими огоньками звезд неба на меня, как и прошлой ночью, смотрели две луны. Окончательно пришло осознание того, что привидевшаяся картина реальна. Списав вчерашнее видение двух спутников планеты на помутнение рассудка, я за прошедший день смог себя убедить, что все показалось, это игра больного воображения, но подсознательно я опасался наступления ночи, и вот она пришла. Появилось ощущение, что внутри что-то оборвалось, и желудок рухнул куда-то вниз.

– Не может быть… – Голос опустился до шепота.

– Каура-а-а! – раздался голос голубя с макушки дерева.

С трудом оторвав взгляд от спутников, я перевел его на наглую птицу.

– Чему радуешься, тварь? – Я быстро оглянулся в поисках нового метательного снаряда. – Сейчас, сейчас, подожди секунду…

– Куарва-а-а!

– Заткнись! – В приступе бешенства я подобрал с земли первый попавшийся камень и метнул в птицу. Он пролетел в метре от цели. – Сука!

Злость и отчаяние начали захлестывать сознание. Подняв очередной камень, вновь с силой метнул его в наглую пернатую гадину. Снаряд пролетел очень близко, и голубь сорвался в новый полет, оглашая своими мерзкими криками окрестности, а я, не рассчитав силы, потерял равновесие и растянулся во весь рост на земле, больно приложившись лицом о выступающий корень.

Скрипя зубами и срываясь на мат, я встал и опять с ненавистью посмотрел вверх, попеременно переводя взгляд с лун на орущую птицу. Схватив очередной камень, бросил его в наглую тварь.

– Заткнись! – Голос почти сорвался на фальцет. – Этого не может быть! – Новый снаряд пролетел в нескольких метрах от птицы. – Не может!

Пернатое создание, поняв, что покоя здесь, со взбесившимся человеком рядом, не будет, и огласив в последний раз окрестности криком, полетело куда-то вдаль. Я проводил его взглядом, полным ненависти.

– Не может…

Подойдя к дереву, на котором недавно сидела несостоявшаяся добыча, я прижался лицом к покрытому шершавой корой стволу.

– Не может, – удар лбом содрал корочку на успевшей подзатянуться ссадине, – не может, – кулак врезался в ствол дерева, – не может! – вместо членораздельных слов вырвалось рычание.

Спустя мгновение град ударов обрушился на ни в чем не повинное дерево. Крик срывался на неразборчивый рык. В висках пульсировала кровь. Взгляд заволокло красной пеленой. Само «я» отошло на задний план и утонуло в ярости и отчаянии.

– Не может быть!!!

Наверное, именно такое состояние называют нервным срывом. Когда проходит первое удивление и начинаешь осознавать, что коричневое море, подступающее уже ко рту, реально, и это отнюдь не шоколад, и выхода из этой ситуации не видно, – тебя накрывает.

Остатки сознания и того, что раньше было личностью, пропало, и казалось, что уже никогда не вернется. Кровь из разбитых кулаков ложилась красными пятнами на траву вокруг и покрывала собой ствол несчастного дерева, которое молчаливо терпело побои вконец спятившего человека.

Из последних сил ударив по стволу, я, тяжело дыша, прижался к нему. Постояв пару минут, повернулся спиной и сполз медленно вниз, прижимая к груди израненные руки. Боли не было. Ничего не было.

Приняв сидячее положение, я не мог оторвать глаз от двух таких непривычных и невозможных в нормальном мире лун. Слеза скатилась по щеке и упала в траву. Сознание отказывалось принять происходящее за реальность.

– Я здесь умру, – охрипшим голосом озвучил я в пустоту единственную мысль, бившуюся в черепной коробке.

Замерев в нелепой позе, прижимая к себе разбитые в кровь руки, молодой парень не отрывал взгляда от ночного неба, которое было так не похоже на небо его родного мира.

Магистр Адан Магистр Адан Магистр Адан

– Воды… – тихо прохрипел Адан, разлепив пересохшие губы.

Балдахин над кроватью откинулся, и показалось бесстрастное лицо Авариса.

– Учитель, как вы себя чувствуете?

Ученик одного из самых влиятельных магистров Дома ищущих знание склонился над своим учителем, лежащим в постели. Проведенный два дня назад эксперимент дался ему тяжело. Машина древних впервые за десятилетие была запущена, и по всем показаниям процесс шел правильно, но на последней стадии произошел сбой, после чего учитель, испытывавший устройство на себе, потерял сознание.

– Воды… – снова прохрипел Адан.

Ученик скрылся из виду и через минуту вернулся с кубком воды. Магистр жадно присосался к сосуду, поднесенному Аварисом. Кадык заходил ходуном. Капли падали на бинты, опутавшие все тело магистра. Утолив жажду, Адан пару минут лежал, сомкнув глаза, восстанавливая силы.

– Все, я в норме, Аварис, не в первый раз уже со мной это происходит, – все еще слабым голосом произнес шатен лет сорока пяти, с поседевшими висками, и с трудом принял сидячее положение. – Демоны! Все как и десять лет назад! – Он вытер выступившую из носа кровь платком, учтиво протянутым учеником. – Мы перепроверили все манускрипты, по всем данным все маяки работают исправно, но, как и в прошлый раз, что-то вмешалось в процесс!

Прервав себя, он медленно вздохнул и успокоился. Еще слишком мало сил для сильных эмоций. Он вновь взял кубок и сделал большой глоток, после чего кашлянул, прочищая горло.

– Аварис, вы смогли собрать данные по потокам?

– Да, учитель. Доступ к свободным потокам удалось получить только частично, и так же, как и в прошлый раз, идет утечка в неизвестном направлении. Та же ситуация складывается и с потоками, идущими из-за края мира: к утечке, которая образовалась десять лет назад, прибавилась еще одна, нам же удается вытянуть все меньше энергии.

Магистр устало прикрыл глаза.

– Что говорят счетоводы – экранировать потоки удастся?

– В случае с потоками нашего мира есть вероятность успеха, но насколько высокая, сказать пока никто не берется. В случае же с потоками за краем мира дела обстоят намного хуже. Если в отношении внутренних потоков мира складывается ощущение, что кто-то просто присосался к нашему каналу – точнее, он раздвоился, но большая часть силы поступает к нам, то во втором случае наши специалисты говорят, что утечка создана появлением естественных узконаправленных каналов, которые берут свое начало за кромкой, и, судя по всему, добраться к их началу вряд ли получится.

– Да гори эта машина огнем! Не зря Тоар попытался уничтожить все упоминания о ней, после того как запустил! – Магистр перевел дыхание, немного успокаиваясь. – Кстати, удалось перенаправить потоки от него на нас и появились ли какие-то новости о его состоянии?

– Спящий Бог до сих пор спит, мастер… – Аварис понизил голос до шепота. – И хвала небу, что он не замечает наших действий. В результате последнего запуска к нему идет все меньше каналов, и смею надеяться, он так и не проснется даже после того, как мы его отрежем от всех. Я только боюсь, что с вами может случиться то же, что и с ним.

– Успокойся, Аварис. – Учитель сел на кровати и улыбнулся, глядя на ученика. – Тоар допустил ошибки, которые мы учли. Он не подготовил свое тело и сознание и оказался не готов к управлению такими огромными потоками энергии. Но что ни говори, Тоар не был глупцом и смог вогнать себя в состояние временной смерти раньше, чем потоки сожгли его.

– Учитель, разведка Совета Домов говорит, что орты уже развернулись почти на всем юге и скоро могут начать действовать открыто.

Магистр тяжело вздохнул.

– Предоставь мне к вечеру все доклады по состоянию дел на юге, в отдельности по каждому королевству. Будем надеяться, что ортодоксальные твари дадут нам больше времени.

Глава 3. Люди бывают разные

Максим

Утро началось так же резко, как и пришел вчерашний сон. На небе, затянутом редкими дождевыми облаками, все еще были видны блеклые силуэты спутников новой планеты.

– Новой планеты… – Я обкатал непривычное словосочетание на языке и вновь взглянул на бледнеющие очертания лун, скривившись, словно от зубной боли.

Все еще с трудом верилось в произошедшее, но силуэты лун никуда не делись, оставаясь на небе. Хотя была возможность, что я просто сошел с ума. На лицо наползла мрачная улыбка. Шикарно. Никогда не думал, что буду надеяться на собственную невменяемость.

С трудом встав и отогнав прочь все мысли, роящиеся в голове, я потянулся до хруста во всем теле и начал стягивать одежду. Новая планета или просто сошедшая с ума старая, или даже мое безумие… но нужно решать, что делать дальше. И главное, если в ближайшее время не получится поесть, то долго мучиться сомнениями о своем психическом здоровье мне не придется.

Скинув одежду, я направился к реке и занялся водными процедурами. После того как удалось смыть с себя всю грязь и кровь и промыть свежие ссадины на руках, пришло время стирки.

Когда рассвело окончательно, восходящее солнце застало меня голым, сидящим на земле скрестив ноги и задумчиво оглядывающим окружающее пространство. К состоянию голода я уже привык, и желудок все реже сводило спазмами, но взамен пришло полное осознание, что организм перешел на внутренние резервы и их надолго не хватит. Что-то срочно нужно было делать.

Не придумав ничего лучшего, я стал бродить по берегу. Спустя полчаса безрезультатных поисков наконец-то решил углубиться на пару десятков метров в лес. Уже через пятнадцать минут я с задумчивым видом разглядывал стаю улиток, ползающих по широким листьям куста неизвестной породы, и пытался побороть брезгливость, все больше смиряясь с мыслью, что ничего лучшего я найти уже не смогу. Да и улиток уже есть приходилось, в принципе. Правда, эти виноградных не слишком напоминали, да и я специалистом по французской кухне не был.

Сходив на берег за футболкой, я покидал всех улиток в импровизированный мешок и развел небольшой костер, в который раз удивившись тому, что никогда не предполагал, как буду рад своей вредной привычке. Через полчаса костер практически прогорел. Отодвинув в сторону еще горевшие крупные ветки, разворошил угли и скинул туда раковины, словно картошку. Оставалось только ждать. Устроившись поудобнее возле большого камня, я задумался о насущном. А именно где я все-таки нахожусь и что делать дальше.

Собрав все свои наблюдения об окружающем пространстве, я пришел к окончательному выводу: вариантов, кроме того, что это другая планета, просто нет. Единственное, откинул процентов пять вероятности на тот случай, если все-таки окончательно двинулся крышей, но в это мне верилось еще меньше, чем в перемещения между мирами, или планетами, или где я сейчас вообще.

По спине пробежали мурашки; я бросил взгляд на улиток, а потом на реку, из которой пил воду и промывал раны. Вспомнился куст с ягодами, объединенный мной вчера. Внезапно нахлынувшая паника отступила. Если даже это и другой мир, то никаких особо опасных микробов я пока не заполучил. По крайней мере, искренне на это надеюсь. Иначе первые признаки болезни должны были бы уже проявиться. Так что по этому поводу можно пока не волноваться.

Даже если мой иммунитет не выдержит деятельности местных микроорганизмов, с этим я сделать не смогу ровным счетом ничего, так что портить себе настроение смысла нет никакого. Черт, но все-таки путешествия между мирами…

Все естество кричало, что подобной ситуации не могло быть в принципе. Никогда и ни при каких условиях. Просто потому, что это невозможно.

Из памяти всплывали какие-то полубредовые теории о пространственных карманах, временных искажениях, множественности миров и параллельных реальностях. Наравне с ними перед глазами проплывали сюжеты прочитанных книг и просмотренных фантастических фильмов. Роясь в обрывках воспоминаний о последней в своем родном мире ночи, я так и не находил ответа на мучивший меня вопрос. Как?

Последнее, что вспоминалось, это момент, когда я падал. Приближающийся к лицу камень и удивленный возглас одного из мордоворотов… и все. Дальше чернота. Да, еще было какое-то нарушение зрения. Тогда показалось, что мир задрожал и подернулся дымкой. И было также чувство падения куда-то вниз. Дальше – только утро на странной поляне, с почти двухметровой каменной плитой, напоминающей памятный обелиск.

Ситуация отчетливо отдавала бредом. Нашарив рукой куртку, я достал из кармана пачку сигарет. Встряхнув ее, открыл большим пальцем крышку и в очередной раз скривился. В скором времени в дополнение ко всем радостям этого путешествия прибавится и ломка от отсутствия никотина. Я достал сигарету и прикурил.

Судя по всему, с вопросом «как?» я окончательно зашел в тупик, поэтому, откинув его на ближайшее время в сторону, начал изучать окружающий мир и определяться с дальнейшими перспективами. Первое, чему уже можно было порадоваться, – воздух явно пригоден для дыхания. Притяжение на этой планете примерно такое же, как и на Земле, а если учитывать то, что, попив из местной реки и умяв ягоды, я сразу не отдал концы, мое фото смело можно вывешивать на доску почета вселенских везунчиков.

Я весело оскалился. Забавно, насколько гибка человеческая психика. Еще пару дней назад я даже не предполагал, что буду радоваться запеченным в костре улиткам и тому, что не загнулся после первого глотка воздуха на неизвестной планете. Поворошив раковины в углях, порадовался тому, что мое состояние хоть еще и далеко от отметки «в норме», но благодаря вчерашнему срыву нервная система спустила пар, и сегодня я уже мог соображать немного более адекватно.

Ладно, ситуация далека от моего представления о веселом и безмятежном времяпрепровождении, но трупом быть хуже, и с этим не поспоришь.

Необходимо подытожить выводы о мире, в котором оказался… Я не смог удержаться и вновь хмыкнул. Слишком уж дико это звучало. Из всего, что мне известно, можно сделать вывод: местный мир вполне пригоден для обитания homo sapiens, что уже само по себе не может не радовать. Осталось только выяснить, водятся ли эти самые сапиенсы на местных просторах и какой у них сейчас уровень развития. Учитывая, что за пару дней, которые мне посчастливилось здесь провести, я не заметил ни одного самолета, а в ночном небе не было и намека на какой-либо спутник, это наводило на мысль, что либо человек разумный здесь совсем не водится, либо уровень развития местной цивилизации еще не достиг такого технологического уровня.

Я сорвался на истерический смех. Черт! Сижу посреди леса, неизвестно сколько смогу еще в нем прожить и выберусь ли отсюда вообще, но уже строю предположения высоким слогом о цивилизации в этом мире, как какой-то идиотский персонаж в книге про попаданцев. Ха, умора! Ситуация была бы совершенно комичной, если бы не являлась настолько ужасной, и выхода из нее видно пока не было. Попаданец…

Мой смех становился все более истерическим. Что делать, когда ситуация кажется безвыходной? Когда все происходящее выглядит совершенно невозможным и нет никого, кто бы сказал, как выпутаться из окружающего бреда. Лично я повалился на землю и все сильнее смеялся, распугивая живность вокруг.

Картина, думаю, была вполне эпичная. Посреди густого леса неизвестной планеты выходец с Земли с разбитыми в кровь руками валялся на берегу реки в одних трусах и просто ржал, словно взбесившийся конь, катаясь при этом по земле, пытаясь выразить и выплеснуть этим смехом всю горечь от сложившейся ситуации и все безумие, что начало его охватывать…

Отсмеявшись, я вновь сел и вытер выступившие слезы тыльной стороной ладони. Несколько раз глубоко вздохнув, хмыкнул, чуть опять не сорвавшись на смех. С адекватностью своего мышления я явно погорячился. Ладно, поистерил – и хватит, будем считать, что план по нервным срывам на сегодня выполнен. Становиться халявным кормом для местной живности желания не было, а значит, придется как-то выбираться из этой вакханалии абсурда. Определившись со своей главной задачей, я вытащил палочкой из углей улиток и стал с нетерпением ждать, под звуки урчащего желудка, пока они немного остынут.

Так, что нам подсказывают сюжеты книг и фильмов в случае, если это перенос в другой мир? По логике я должен выйти из леса к местному селению папуасов, продемонстрировать зажигалку и закосить под какого-нибудь бога огня, например. Отхватить лучшее бунгало, обзавестись гаремом и начать ковать булат…

Или выйти из леса, наткнуться на местный баронский замок. Вызвать нехорошего эксплуататора крестьянства на бой, победить его и занять почетное место во главе баронства. Также сразу необходимо отхватить принцессу, ну или как минимум герцогиню. А, ну да, и начать ковать булат…

А что, если здесь вообще негуманоидная форма жизни? Ну нет. На таких принцесс я не подписывался…

Ладно, комичность комичностью, но сделать хоть какие-то выводы, пусть даже и неверные, нужно. Остался еще один вариант. Я оказался вне зоны полетных маршрутов и тупо проморгал все спутники. Аккуратно взяв первую раковину и палочкой подцепив из нее запеченную в собственном соку улитку, внимательно осмотрел ее. Короче, как ни крути, придется идти дальше, пока не наткнусь хотя бы на следы обитания человека. Если они вообще есть в этом чертовом мире.

Подытожив свои размышления, я разжевал улитку и скривился. М-да… то ли этот вид сильно отличается от виноградных, то ли без чеснока и масла их вообще готовить не стоит, но вкус у них отвратный. К тому же на зубах поскрипывали какие-то камушки. Если мне не изменяет память, при выращивании улиток для гастрономических целей их заставляют голодать несколько дней и, похоже, не зря. Может, стоило их выпотрошить и промыть? Я скептически осмотрел вторую улитку. Нет, это не вариант. «Потрошить улиток» – звучит еще более дико, чем их есть. Лучше их просто глотать не жуя.

В первый раз с того момента, как очнулся в этом лесу, меня не терзал голод. Ощущение сытого желудка пьянило, а настроение взлетело до небес, и даже небольшой моросящий дождь не смог его испортить.

На протяжении этого дня я прошел больше, чем за все предыдущее время, собирая всех улиток, попадавшихся на пути, и скидывая их в мешок, в который превратилась футболка. Я также впервые подготовил удобную постель из веток и травы и смог наконец отоспаться, а не мучиться на голой земле. Ночь, а с ней и две луны, висящие в небе, я встретил уже без ярких эмоций, только с легким раздражением, которое заменило собой удивление и ужас.

Рассвет нового дня я встретил сидя на корточках, мрачным взглядом наблюдая восхождение солнца и гадая, что именно послужило причиной острого приступа диареи: ужин улитками, местная вода или просто началась акклиматизация. Так ничего и не выбрав, спустя полчаса я отправился в дорогу, решив пропустить завтрак, чтобы не усугублять положение.

К полудню я уже отошел километров на десять от места ночевки. Утренняя слабость прошла, и путешествие давалось все легче. Похоже, просто начал втягиваться в ритм. Обедать улитками категорически не хотелось, так как воспоминания о сегодняшнем пробуждении, когда я еле успел снять штаны и присесть, были еще слишком свежи. Так что увидев на отмели стайку мелких, не длиннее десяти сантиметров, рыбок, больше всего похожих на кильку, я сразу вспомнил один эпизод из передачи о рыбалке, которую не знаю когда именно смотрел и зачем. План действий созрел моментально.

На поиск ветки нужной длины на дереве, похожем на молодой клен, а также ее отламывание и очистку от листьев и сучков ушло почти двадцать минут, после чего я вытряхнул улиток из футболки в куртку. Согнув один конец ветки, закрепил его шнурком в виде петли и натянул на нее предмет одежды. Критическим взглядом осмотрев изделие, решил признать, что за сачок для рыбалки, за неимением альтернативы, сойдет.

Раздробив пару раковин и разделав улиток на несколько частей, я кинул получившуюся приманку в сачок и медленно, пытаясь дышать через раз, начал заводить его в воду, стараясь касаться им дна. Спустя десять минут удалось незаметно, практически не распугав стаю рыбешек, подвести свою рыболовную снасть прямо под них. Усевшись на берег, я стал ждать, пока над сачком их соберется побольше, чтобы шансы выловить хоть кого-нибудь достигли максимума.

Через пять минут я решил, что время пришло. Ждать дальше смысла нет. Скоро эти мини-пираньи сожрут всю наживку, и причин оставаться над сачком у них не останется.

Аккуратно взяв палку, стал медленно поднимать сачок из воды, пытаясь не распугать резким движением рыб. Когда футболка показалась из воды, стая заволновалась и начала метаться по сачку. Десятку удалось выпрыгнуть обратно на свободу, но оставшиеся попались в ловушку. Стараясь не перевернуть сачок, я медленно вытащил его на берег. Отнеся добычу от реки, я окончательно расслабился. Теперь они точно никуда не денутся. Как же я был не прав…

Следующие пятнадцать минут я с матом метался по берегу, вытаскивая из травы рыб, выпрыгивавших из сачка в разные стороны сразу же, как только я положил его на землю, и скидывал их в футболку, снова перепрофилированную в мешок.