Нечистая силушка

Был, а точнее, была в том лесу ещё одна хозяйка.

Правда, была она хозяйкою только возле своей хатки-избушки, на единственной опушке этого Дремучего леса.

Её избушка была необычна тем, что ни окон, ни дверей при первом взгляде на неё не обнаруживалось. Словно это был короб какой-то, а не избушка вовсе. Лишь одиноко торчащая из её двускатной крыши печная труба говорила о том, что это не просто короб, а жильё со всеми полагающимися ему удобствами.

На самом же деле и дверь, и окна у избушки имелись. Но были они надёжно скрыты от постороннего глазу. А ещё чудна была избушка тем, что стояла не на земле, а на двух тонких сваях-опорах, которые раскачивались при малейшем порыве ветра. Потому и устойчивости у той избушки была самая малость. А хозяйка избушки при этих порывах ветра металась по своей хатке от стенки к стенке, пытаясь хоть за что-то ухватиться, чтобы не набить на своём лбу или носу очередную шишку.

Вот так и жила хозяйка лесной опушки в своей необычной избушке – от ветру до ветру.

А звали хозяйку той избушки Ягушею.

Как раз в этот самый момент потайная деревянная дверца избушки приоткрылась, издавая при этом зловещий скрип, и выпустила свою хозяйку наружу.

А хозяйкой той оказалась довольно бойкая девица с очень симпатичным для тех мест лицом, главным украшением которого являлся крючковатый нос. А больше ничего особенно привлекательного в том привлекательном лице-то и не было. Ну, если не брать во внимание густющие брови, которые чуть оттеняли добрые по своей сути, но зловеще-красноватые зрачки глаз.

Девица та была стройна собою, если не считать пребольшущий горб, который возвышался выше её привлекательной головы.

Имелась у Ягуши и ещё одна особенность, которая сразу бросалась в глаза: левая нога у неё, начиная от самого колена, была костяная. Нога та шумно брякала при ходьбе о деревянный настил избушки.

Одета девица была вполне сносно, ни в чём не отставая от тамошней моды: сверху до низу была она обвешана и облеплена сочетанием различных трав, листьев и древесной коры. Кожа на лице и руках у девицы была обветренной и обильно покрыта цыпками.

Лихо выскочив на порожек избушки, Ягуша первым делом оглядела всю опушку в надежде высмотреть что-то важное для себя.

Её надежды тут же оправдались, и она с радостью потёрла руку об руку. Затем она постаралась сделать вид, что ничего не заметила. Хотя в то же время неустанно следила за тем, что привлекло её внимание у самой окраины опушки.

То, что так заинтересовало Ягушу, передвигалось и приближалось к избушке очень медленно и почти незаметно.

В конце концов у Ягуши терпение лопнуло, и она хрипловато прокричала:

– Долго ещё я буду за тобой наблюдать, сучок ходячий?! Коли б знала, что ты нонче засобираешься ко мне, то как раз бы к завтрему и вышла тебя встречать!

«Сучок» замер на минуту при неожиданном оклике. А потом и вовсе перестал двигаться от досады, что его так легко обнаружили.

– Тьфу на тебя! – раздражённо прокричала Ягуша. – Будешь ты, наконец, шевелиться, сучок лупоглазый, али нет?

«Сучок» затрясся своими веточками от возмущения, но, сдержав в себе превеликую обиду, чуть быстрее зашагал к избушке.

– Ну вот! Совсем другое дело! – радостно проговорила Ягуша. – Стоит только тебе поддать хорошенько, и ты уже летишь ко мне, словно ясный сокол.

«Ясный сокол» тем временем преодолел расстояние от края опушки до Ягушиной избушки и остановился.

– Ну что ты замер, сучок стоячий! – опять возмутилась Ягуша. – Али ждёшь, чтоб тебе поддали ещё? А может, у тебя силёнок не хватило, чтоб в мою избушку войти?

– А чего я в твоей избе не видал? – наконец скрипнул «сучок». – Да и боязно мне в неё входить…

– Чего ж тебе боязно, Лешик? – удивилась Ягуша. – Сотню раз входил в избу – было не боязно. А теперича боязно стало?

Лешик смутился и виновато уставился в землю. Его терзали какие-то сомнения. Наконец он решился и сказал:

– А что в твоей избе хорошего, кроме стен голых? Стоит мне только войти к тебе, так ветрище поднимается жуткий! Избушку твою голостенную тут же начинает мотылять из стороны в сторону. И начинаешь летать да кувыркаться по всей избушке, а уцепиться при этом и не за что. Ты-то отделаешься, как всегда, лишь синяками да шишками. А я себе при таких-то качелях все веточки пообломаю. Вот и боязно мне… Долго потом ждать приходится, покуда веточки опять отрастут.

– Эх ты, сучок боязливый! – огорчённо вздохнула Ягуша.

– Это я сейчас выгляжу как сучок, – попытался оправдаться Лешик. – А по истечении каких-нибудь нескольких сотен лет я стану большим, как развесистый дуб. Вот тогда-то уж я точно не стану робеть перед твоей избушкой!

– Так моя избушка к тем временам тоже переменится, – проговорила Ягуша. – Не будет она мотыляться на одном месте от каждого дуновения ветерка. А станет она мотыляться по всему белу свету!

– Неужто злой ветрище твоей избушке палки, на которых она едва держится, вовсе поотрывает? – испуганно проговорил Лешик. – Так я в таком случае и подавно в твою избу – ни ногой!

– Эх ты, сучок безмозглый! – усмехнулась Ягуша. – Да моя избушка без всякого ветру будет носиться по белу свету! Так как палки эти обратятся в ноги!

– В какие такие ноги? – удивился Лешик.

– Да хоть в какие, – отозвалась Ягуша. – Пусть будут хоть птичьи, хоть лисичьи!

Лешик оценивающе посмотрел на жидкие опоры, на которых еле-еле держалась избушка.

– Это вряд ли возможно, – с сомнением проговорил он.

– Ты мне не веришь! – возмутилась Ягуша и глухо топнула костяной ногой об половицу. – Да я сама, если хочешь знать, ходить перестану!

– Кто ж тебе ноги-то твои разномастные пообломает? – ещё больше изумился Лешик.

– Ноги-то мои целёхоньки останутся, – объяснила Ягуша. – А вот ходить я перестану по другой причине! Летать я начну…

После этих слов Ягуши Лешик как стоял ровно, так же ровно наземь и рухнул.

Затем приподнял свою ветвистую голову с глазами навыкате и спросил:

– Кто ж тебе так крепко поддаст, что ты всю оставшуюся жизнь летать будешь?

– Тьфу на тебя, сучок лежачий! – безнадёжно махнула рукой Ягуша.

– Что ты всё «сучок» да «сучок»! – обиделся наконец Лешик. – Я к тебе по делу, а ты браниться.

Ягуша сразу успокоилась и с интересом прищурила глаза:

– А какое у тебя ко мне дело?

– Так у меня к тебе нет никакого дела, – развёл руками Лешик. – Это у тебя то и дело есть для меня какое-то дело.

– Конечно, есть дело, – скороговоркой проговорила Ягуша. – Но это не твоё дело, что у меня есть к тебе дело!

– Как это? – ничего не поняв, встряхнул лохматой головой Лешик. – Ну, раз это дело не моё, то оно меня и не касаемо.

– Да как же оно тебя не касаемо?! – ещё пуще возмутилась Ягуша. – Кого же оно касаемо, коли, кроме тебя, здесь и нет никого?!

– Так чего же тебе от меня понадобилось? – стал терять терпение Лешик. – Говори уже толком!

Ягуша сразу сменила тон и, заискивающе улыбаясь, проговорила:

– А что ж тут толковать, сучок ты бестолковый? Если сказать одним словом, любезный Лешик, то хочу я, чтоб соорудил ты для меня летающий аппарат! А если говорить в двух словах, то требуется мне два летающих аппарата…

Услышав такую невероятную просьбу, Лешик приготовился было рухнуть наземь, но вовремя вспомнил, что не успел ещё подняться с земли после первого падения.

– Как же я смогу соорудить для тебя летальный препарат, коли я его и в глаза не видывал?

– Попрошу не коверкать мои слова, иначе он летать не сможет! – возмутилась Ягуша. – Не «летальный препарат», а «летающий аппарат»!

– А мне что «летальный», что «препарат» – одна ботва! – наконец-то поднялся с земли Лешик. – Вот если б ты меня попросила метлу изготовить али ступу какую… А-то препарат ей подавай!

– А я тебя об этом и прошу, сучок безмозглый! – постучала при этом себя по лбу Ягуша.

Не успел Лешик разогнуть спину, как вынужден был снова рухнуть наземь.

– Ты что, Ягуша, хочешь, чтобы я сегодня вконец расшибся?

– Да что ж ты всё падаешь и падаешь без конца? Экий ты неуравновешенный!

– Ну хоть сейчас сучком не назвала. И на том спасибо! – пробормотал Лешик и снова поднялся.

– Подожди, ещё назову, – успокоила его Ягуша.

– Погодь, погодь, – вернулся к разговору Лешик. – Метла ещё, быть может, и пролетит малость, коли её забросить посильнее. Но ступа-то каким боком летать станет?

– А это уже не твоя забота, – ответила Ягуша. – Ты мне, главное, сооруди эти два летальных… Тьфу ты! Летающих аппарата, как и посулил давеча.

– Да зачем тебе два-то сдались?! – в отчаянии воскликнул Лешик.

– Я уже все слова перебрала, сучок! – схватилась за голову Ягуша. – Уж и не знаю, как тебя ещё назвать…

– А ты меня назови просто и ласково – «Чудище лесное», – предложил ей Лешик.

– Как ты не можешь понять, чучело лесное? – удивлялась Ягуша. – Ведь я собираюсь полететь – на мир посмотреть, себя показать да других попугать!

Лешик уставился на Ягушу непонимающим взглядом, явно ожидая более подробного пояснения.

– А чтобы уютно было летать по миру в любую погоду – и зимой, и летом – нужны два аппарата, – терпеливо объясняла Ягуша. – Летом я буду летать по свету с ветерком на метле. А вот зимой, чтоб ниоткуда не поддувало и пятки на морозе не коченели, летать буду в тёплой ступе.

Лешик как стоял ровно, так опять же ровно и рухнул, ничуть при этом не пригибаясь.

А Дремучий лес при этом зашумел и зашелестел своей густой разношёрстной листвою, словно негодуя о бесконечных падениях своего могущественного хозяина.

7. Для чего нужны крылья

Коша и Дракоша после своей «душевной» беседы не спеша направились к противоположному склону Скалистых гор.

Они знакомы были давно. А если говорить точнее, то уже несколько дней. И всё это время вели общение как равный с равным.

Теперь же, после этой беседы, в их отношениях всё в корне изменилось.

Коша очень сильно возвысил себя в глазах Дракоши после рассказанного им вещего сна.

Дракоша стал чувствовать какую-то властную силу, которую распространял на него тощий малец. Теперь он с опаской поглядывал на еле волочившего за собой ноги Кошу и впредь старался быть более осторожным и обдумывать свои ответы, чтобы не рассердить его.

– А ты бывал когда-нибудь по ту сторону Скалистых гор? – спросил Коша, осторожно ступая по острым камням.

– Я доходил как-то раз до того края гор и видел с их высоты, – довольно загадочно ответил Дракоша.

– И что же ты видел с их высоты? – заинтересовался таким ответом тощий малец.

– Видел, что почти всю необъятную ширь в тех краях занимают Зеркальные болота, – рассказывал Дракоша, постоянно при этом оборачиваясь и с нетерпением посматривая на отстающего от него Кошу.

– Вот что, Дракоша, нам нужно обязательно покорить эти Зеркальные болота, – неожиданно заявил Коша и после этого совсем остановился.

Дракоша испуганно посмотрел на тощего завоевателя.

– Как покорить? Прямо сейчас? – растерянно пролепетал он.

– А чего же нам медлить? – пожал плечами Коша.

– Но ведь ты же ещё не бессмертный, – осторожно напомнил дракончик. – А покорение Зеркальных болот может таить в себе всякого рода опасности.

– А кто знает, что я ещё не бессмертный? – хитро скривил рот Коша.

– Я знаю, – не задумываясь, ответил Дракоша.

– Но ты же никому об этом не скажешь! – недовольно нахмурился Коша.

– Конечно не скажу! – как можно убедительнее прорычал Дракоша. – Кому же я могу об этом сказать, если тут и нет никого, кроме нас?

Прошли они за время этого разговора совсем небольшое расстояние. По скалистым вершинам передвигаться было действительно очень опасно. Поэтому Коша особенно осторожничал, боясь оступиться и упасть на острые камни. Сам-то он ни на минуту не забывал, что пока ещё не бессмертный.

Дракоша сразу заметил, что его спутник проявляет чрезмерную осторожность, и стал переживать по этому поводу:

– С такой скоростью мы долго будем добираться до того края горных вершин, – вздохнул он.

– А что же ты хотел, чтобы я расшибся здесь ни за что ни про что! – недовольно сверкнул на него глазами Коша. – Ведь я же ещё не стал бессмертным, и ты это хорошо знаешь! Потому я должен себя беречь.

Дракоша согласился с этим и ещё раз тяжело вздохнул. Он поднял было лапу, чтобы шагнуть дальше, но неожиданно замер в таком положении.

Коша тоже остановился и удивлённо посмотрел на дракончика:

– Ты чего замер, словно окаменел?

– Послушай, Коша, что я придумал! – радостно заявил Дракоша и опустил лапу. – Я предлагаю тебе сесть ко мне на спину. Ведь я могу идти гораздо быстрее. Таким образом мы скорёхонько доберёмся до места.

Коше это предложение очень понравилось, и он оживился:

– Это ты хорошо придумал, Дракоша! Только давай я сяду тебе не на спину, а на плечо. Мне из-за твоей головы зрить вперёд будет не очень-то сподручно.

Радость Дракоши моментально прошла. Он виновато опустил голову и грустно прорычал:

– Ты извини меня, Коша, но я не могу посадить тебя к себе на плечо.

– Как?! – возмутился таким неожиданным отказом Коша. – Ты смеешь мне не подчиняться?!

Дракоша испуганно попятился, но постарался объяснить Коше причину своего отказа:

– Не сердись на меня, Коша. Я так сказал для пользы всего нашего дела.

– Какая же кроется польза в твоём дерзком отказе? – недовольно скривил рот Коша.

– На моих плечах торчат ещё не совсем окрепшие уши. И если ты сядешь на них, то они примнутся и повиснут, словно лопухи, – жалобно рычал дракончик. – А нужен ли я тебе буду потом такой лопоухий?

Коша призадумался над его словами, представляя себе Дракошу с несуразными лопоухими ушами.

– Нет, конечно, – в итоге покачал он своей костлявой головой. – Лопоухий ты мне и на дух не нужен. Уж больно несуразный вид у тебя будет.