скачать книгу бесплатно
Однако не очень-то в этот отпуск среди весны и хочется. Другое дело – успеть жену с дочкой на витамины к родне на запад отправить, пока на помощь Гармонину не послали. Хорошо хоть, талоны на водку отоварил…
Помню-помню, как Шеф Гармонина напутствовал, когда три недели назад повторно в Хорышево отправлял: «Делай там, Толстый, что хочешь! Сожри весь дивизионный спирт! Переспи со всеми дивизионными связистками, машинистками, кладовщицами, санитарками и официантками! Но когда снег начнет таять, ты возле тела должен оказаться раньше командования!»
Это Шеф имел в виду, что когда «весна покажет, кто где гадил», то Палыч первым должен появиться возле трупа Парнеева, буде таковой вдруг обнаружится, так как дело, возбужденное по команде Чалдонова «о самовольном оставлении воинской части младшим сержантом Парнеевым», содержит много разнообразно-невнятного.
Ну, чтобы ясно было – зас
ано дело всякими настораживающими сведениями о неслужебной деятельности Парнеева.
От этих сведений неизвестно, куда было бы деться. Кабы Парне-ев где-то живым попался – проверять замучаешься.
А теперь, судя по телефонному диалогу, он уже не живой.
Проверять-то все равно надо будет, только принятие решений облегчится – ведь с покойника, известное дело, много не спросишь, а все кому не лень на него всю грязь и сольют. Не иначе.
Еще помнится, что когда Гармонин дело читал, то плевался и матерился. И вот на что жаловался…
С одной стороны, командиры Парнеева характеризуют как ленивого и наглого сержанта. Мол, звание ему присвоили в ШМАСе незаслуженно. Звание свое он не оправдывает. Личный состав и аэродромную технику ему доверять как бы нельзя.
Но те же командиры дают показания, что жалоб на Парнеева от молодых солдат не было. Не настучали командирские стукачи, что Парнеев чморит[9 - «Чморить», «чмырить», если верить В. И. Далю, изначально обозначало «чахнуть», «пребывать в нужде», «прозябать», постепенно этот глагол родил имя существительное, определяющее жалкого человека, находящегося в униженном угнетенном состоянии. В тюремном мире, склонном ко всякого рода тайным шифрам, слово «ЧМО» стали рассматривать, как аббревиатуру определения «Человек, Морально Опустившийся», что недалеко от изначального смысла, а в армейском обиходе «чмо» – пренебрежительное обозначение неопрятных, расхлябанных, малохольных, туповатых и т. п. военнослужащих и иногда расшифровывается как «чрезвычайно молодое общество», то есть просто молодые солдаты «чахнущие и пребывающие в нужде» до призыва очередных молодых воинов, что в основном соответствует толкованию В. И. Даля.]салаг, напивается пьяным или ходит в самоволки.
А рядовые сослуживцы – «деды», «черпаки», «щеглы» и «духи»[10 - «Деды», «черпаки», «щеглы» и «духи» – в разных родах и видах войск, в разных округах существовали и существуют различные виды классификации военнослужащих срочной службы в зависимости от срока службы, первые полгода – салаги, салабоны, духи и т. д., второе полугодие – щеглы, молодые и т. д., третье полугодие – почти повсеместно – черпаки, поддедки, четвертое полугодие – деды, годки на флоте, а после издания приказа Министра обороны об увольнении в запас и призыве пополнения деды становятся «гражданами Советского Союза».]на допросах поведали, что и характер и кулаки Парнеев имел твердые. На всех сроках службы неуставные поползновения на свою персону жестко пресекал. Говоря просто, неразумных дедов лупил, а с разумными дружил. И дружба держалась на том, что у Парнеева всегда водились деньги! Причем больше, чем ему присылала мама или выдавало за службу государство.
На контрольный же вопрос, который дознаватель всем задавал, чтобы не упустить версию об убийстве и возможном сокрытии трупа Парнеева, все допрошенные отвечали, что им ничего не известно о наличии у Парнеева неприязненных отношений с кем бы то ни было – как в гарнизоне, так и за его пределами.
Отсюда и основной вопрос, на который за всю зиму не найден ответ. С чего бы Парнееву вдруг самовольно оставлять часть?
Указаний на его убийство тоже не имелось.
Проверять все это в первый раз Гармонин выехал в дивизию в середине января. А когда возвратился, то вся контора слышала, как Шеф Палыча отодрал за то, что тот не разобрался, кто же в дивизии носит часы Парнеева, как о том сообщила в жалобе гражданка Аббасова.
Однако что-то я на воспоминания отвлекся, а о чем тем временем уважаемый коммунист-руководитель по телефону гутарит? Вот же нахватался от казачка-то, от Глушакова…
А Шеф, похоже, Гармонина по телефону допрашивает. Жаль, не слышно, что Толстый отвечает.
– Говоришь, еще вчера после теплого дождичка?
– …
– Боец, значит, гайку снимать пошел и труп в том сугробе нашел, что под забором автопарка?
– …
– Внутри или снаружи?
– …
– Внутри? Эт-т-то хорошо!
– …
– Череп, значит, проломлен? А чем?
– …
– Еще не зна-а-аешь? И ножом дважды в спину. Не знаешь каким?
– …
– А-а-а! Не вскрывали еще? Ну, вот это на самом деле хорошо!
– …
– Ну, пришлю я тебе…
– …
– Кого, спрашиваешь? Да всех пришлю! И сам приеду, будь готов!
– …
– Как готов? Ну, запасайся вазелином и намыливайся. А на вскрытии ты должен стоять возле эксперта! Записывать все, что он произнесет – и в протокол, и не для протокола! Меня не встречать! К самолету прислать какого-нибудь дознавателя, чтобы всех, кто со мной прилетит, в столовую и гостиницу проводил. Всё! До встречи!
Что-то сурово Шеф разговор с Толстым закончил. И трубкой телефонной чуть аппарат военный не развалил. Интересно, какие теперь ценные указания последуют?..
Ну вот и они, долгожданные!
– Всё слышал? – Шеф на меня, стоящего у двери глаза поднял. – Нашел Толстый этого урода! Глухарь[11 - «Глухарь», он же «висяк», он же «тухляк» и т. п. – преступление, совершенное лицом, которое не установлено, то есть нераскрытое преступление (из профессионального жаргона прокуроров, следователей и оперативных работников).]на контору повесил! Иди теперь, обрадуй жену, – в отпуск ты пойдешь, когда убийство раскроешь да дело в суд направишь!
«Молчи, Стёпа! – сам себе мысленно бормочу. – Молодец, что не спрашиваешь: а почему я?»
Вот и шеф твои мысли подслушал.
– Ну что ты там мычишь, Ивахов? Я же отмыл тебя! Даже при нашей вшивой нагрузке помог с тебя взыскание снять, которое ты с прежнего места службы привез! Оправдывай теперь доверие!
Шефу за доброе отношение спасибо, конечно, особенно за направленное «авансом» прокурору округа ходатайство о снятии ранее наложенного взыскания. Но раскрывать убийство, когда труп перезимовал в сугробе, занятие-то не козырное! Какие там следы – что на трупе, что на месте его обнаружения, где труп, судя по вопросам Шефа, до весны кем-то скрытый пролежал?.. Ни места преступления, ни орудия убийства, ни исполнителя. А подозреваемых, почитай, вся дивизия, жители гарнизона и его окрестностей, с которыми убиенный «неприязненных отношений не имел».
Однако пора Шефу ответить. Глубокий вдох!
– Есть! Спасибо! Понял, Пётр Афанасьевич! Готов к труду и обороне.
– Еще один пионер, ети его налево! Толстый, тот просто «всегда готов». А ты? К какому труду? К какой обороне? Иди уже домой, Степан! Собирайся! Водку, что в пакете звенит, с собой возьми! Там-то Гармонин, небось, всё в гарнизоне выжрал, пока труп искал.
Что остается? Изображаю исполнительного придурка. «Кругом!» – сам себе командую вполголоса. Не ударить бы при повороте пакетом с бутылками о косяк…
Выхожу из кабинета. А в коридоре никуда не спешу, дальше слушаю. И слышу, как Шеф настойчиво по рычагам телефона стучит – связи с командармом требует. А одновременно Заму бубнит, сомнениями делится.
– Вот же сукины дети! Что наш Гармонин – однокашник Ильича[12 - «Однокашник Ильича» – см. стр. 25.],что эти наши поднадзорные военачальники. Разве не мог Толстый ко мне домой вчера дозвониться? А эта голубень военно-воздушная – командиры хорышевские! Разве из воинских уставов не знают, что прокурор армии уведомляется обо всех ЧП[13 - ЧП – чрезвычайное происшествие, само собой.]не-за-мед-ли-тель-но! Ведь командарму наверняка еще вчера доложили, что труп найден. И командарм молчит! А ведь это он по закону должен мне о преступлениях первым докладывать, а не от меня информации такой дожидаться!
– Да уж, Афанасьич! – подает голос Зам. – Не хватает еще, чтобы прокурор Черноямского гарнизона по привычке о трупе на своей земле раньше нас через свой Дальневосточный округ Главному военному прокурору доложил. Ему-то местные менты наверняка на всякий случай капнули.
При этом в канцелярии дверь открыта и тетки сидят молча – тоже слушают, чем прокурор так взволнован.
А Никиты на службе еще нет – окошко над дверью кабинета не светится. Сбрехну, что ключи от кабинета дома забыл и жду Никиту, ежели кто в коридор выглянет.
Ой, пока тут сам себе обстановку объясняю, кажется, телефонистки Шефу командарма дали.
– Здравия желаю, товарищ Командующий! Это вас Агафонов – прокурор ваш беспокоит.
– …
– Чем обязаны, спрашиваете? Да вот думаю, не пора ли нам в Хорышево слетать.
– …
– Как зачем? Сон дурной видел. Видимо, мяса переел вчера, когда разговлялся.
– …
– Это, говорите, к Полоскалову? А он что, и за антирелигиозную пропаганду в армии отвечает? Так он не потянет! Меня бабка еще в сорок четвертом фронтовом году крестила и до самой школы еженедельно в церкву водила. Так что ЧВС и КПСС отдыхают.
– …
– Так можно уже сон-то рассказывать?
– …
– Валяю! Приснилось мне, что хорышевский комдив со своим командиром базы Мокровым вас подставляют!
– …
– Как? Как обычно подставляют – скрывают совершенное в дивизии в прошлом году тяжкое преступление против личности.
– …
– А я и не темню! Неужели вам вчера из Хорышево не доложили, что в автопарке аэродромной роты нашелся труп младшего сержанта Парнеева?
– …
– Да-да, того самого, что еще девятнадцатого ноября пропал. Я же вам про сокрытие этого факта в декабре представление вносил. А вы по доброте своей только в январе за это Мокрова наказали, чтобы ЕДВ[14 - ЕДВ – единовременное денежное вознаграждение по итогам работы за год. Выплачивается военнослужащим по усмотрению командования при отсутствии упущений по службе в размере двух окладов денежного содержания военнослужащего или меньше, если упущения имели место.]не лишать.
– …
– Позвольте, товарищ Командующий, усомниться: что у вас, что-то с памятью сталось? Лучше скажите, во сколько вылетаем.
– …
– Есть! Спасибо! Понял! В четырнадцать с нулями буду под крылом и заодно проверю, проводится ли в нашей воздушной армии борьба с суевериями.
– …
– Спрашиваете, как проверю? Да плюну или помочусь перед винтами[15 - Авиаторы суеверны не меньше моряков. Как у флотских не принято плевать за борт или на палубу, так и в авиации заведено по нужде на стоянке ходить за хвостовое оперение самолета, не плевать и не чертыхаться перед винтами, под крылом и т. д.], а потом посмотрю, сядет командир лайнера за штурвал или больным скажется.
– Иди на х… Агафонов, со своими шуточками! – прорывается из телефона вопль командарма и слышится треск брошенной трубки.
– Позвонил бы ты, Владислав Андреевич, на КДП[16 - КДП – контрольно-диспетчерский пункт на аэродроме.]да спросил, был ли в плане на сегодня самолет на восток, – просит Шеф Зама. – А то каким-то неискренним мне Командующий показался.
Шеф-то ишь, какой обучаемый – за мной следом институтскую придурочную фразу повторил. А что же Заму про планы с КДП ответят?..
Вот – телефон вновь верещит. Шеф трубку взял, слушает. Про какую-то проверку кого-то спрашивает – мол, была ли в плане? Поблагодарил за информацию и трубку положил.
– Не звони никуда, Владислав Андреевич. Это хорышевский комдив извинялся, что про обнаруженный накануне труп ни прокурору, ни в штаб армии не сообщал. Он сам выезжал с ведома Командующего на охоту в северные районы, командир базы в его отсутствие докладывать «через голову» не посмел, а у начштаба дивизии полковника Собакина в стрессовой обстановке сильно заболела голова и он якобы доложить просто забыл. Проверка дивизии на ближайшие дни не планировалась, и самолета с командармом на борту комдив не ждал. А теперь ждет, переминаясь с ноги на ногу.
Да уж! Подфартило с отпуском!
Лучше было бы в ближайшие недели все же в отпуске оказаться, чтобы не оказаться виноватым в том, что убийство не раскрыто.
Впрочем, главным виноватым на будущее я уже назначен. Сказал же Шеф, что отпуск не светит, пока дело в суд не направлю. А пока оно не раскрыто, и командарма и прокурора за труп руководство будет каждого по своей линии драть нещадно. Командарма – если убийца окажется его подчиненным, а прокурора – если мы с уважаемыми коллегами убийцу не установим. Тогда нас с Шефом долго будут склонять и спрягать на всех совещаниях, сборах, подведениях итогов, во всех обзорах следственной практики. Могут и наказать.
Шефу этого допускать нельзя. Ему пора становиться полковником. Да и я из-за этого снятого уже взыскания почти год старлеем перехаживаю. Верно Шеф сказал, что оправдывать доверие надо…
И чего в коридоре стоять? Пойду уже, соберусь в командировку.
Глава 2
Вылет «на труп»
Вот и стоянка смешанного авиаполка. Шеф уже тут, встречает наш автобус и командует:
– Владислав Андреевич! Яков Федотыч! Степан! Никита! Пристраивайтесь с левого фланга к тем, кто у самолета построился.
А сам озирается, не прибыл ли Командующий[17 - Командующие начинаются с объединений. В существующей военной терминологии (кроме флота): воинская часть – отдельная рота, отдельный батальон, полк, учреждение, штаб бригады, дивизии и структурные подразделения штабов армии, округа и выше; соединение – бригада, дивизия, корпус; объединение – армия общевойсковая, воздушная, танковая, ракетная. Там, где структура меньше, чем армия, главенствуют командиры, а не командующие.].
Шагах в десяти от стремянки-трапа Ан-26 толпятся офицеры отделов и служб штаба воздушной армии.
Подкатывает на «Волге» командарм. Шарит глазами в толпе, останавливается на красной фуражке Агафонова и украдкой оглядывается на бетонку перед винтами. Ох, не бздите, товарищ генерал, сухая она, не исполнил Шеф своих угроз, да и не собирался.
Командир корабля предлагает построиться – что-то произносит, только не уставную команду «Становись!».
Не похожи на строй две шеренги, что напротив трапа образовались. Не пехота однозначно. Как-то вяло командир корабля о готовности к полету Командующему докладывает. Просит разрешения на проведение предполетного инструктажа. А Командующий добро не дает. Любопытно: чего ему не хватает?
– Повремени, командир! Что-то много их тут! Нам пять часов лететь. Тебе же до Закраинки топлива не хватит! Или ты эту ораву в Байкал по пути сбросишь? Начальники отделов и служб! Доложите, чьих тут сколько?
– От медслужбы трое!
– Двое от продслужбы!
– От службы войск трое!
