Где-то на краю Вселенной

– Ай! – я вскрикнул от пронзившей боли и открыл глаза – на колени мне взгромоздился рыжий кот; он крепко держался когтями за мои штаны и смотрел на меня взглядом, полным ужаса и отчаяния.

– Невероятно, – сказал я ему, – Ами… Я положил руку ему на спину и погладил, почувствовав, как напряглось его тело, но потом он позволил мне почесать его за ухом и дольно закрыл глаза.

Пик дождей ушел под воду и стал историей. Знаю, что в дальнейшем снаряжали подводные экспедиции, чтобы поднять со дна дорогущее оборудование, но все это было пустым делом, потому что вода испортила все то, что можно было сохранить.

Я ждал новостей о том, что найдут тело Николь, но оно также осталось погребено под слоями воды, а на память о ней остался только Ами, который с тех пор жил у меня. Удивительно, но этот котяра, который поначалу казался жутким отшельником, оказался верным другом и прожил со мной еще добрых восемь лет.

Эмма и Джон поженились, и у них родилась замечательная девчушка, которую они назвали в честь погибшей француженки. На их свадьбе мы впервые за все время после Пика дождей встретились командой – Эмма с Джоном, Хо Линь и я.

Хо продолжал умничать и строил из себя практически гения, хотя, по правде говоря, он действительно оказался очень неглупым парнем. Он провел масштабное исследование и попробовал объяснить феномен аномалии Пика дождей. По его словам, он собирался и дальше заниматься этой работой, потому что ничего подобного в мире больше не было.

Компания, которая наняла нас для изучения и прогнозирования погоды, продолжала работать, вербуя все больше различных ученых. Однако никаких других чудес света, подобных Пику, не существовало, а потому и деятельность ее стала чуть менее видной большинству людей.

Наша планета продолжала свою жизнь, хотя ее регулярно, и чаще, чем хотелось, сотрясали различные катаклизмы. Но я твердо понимал, что на мою жизнь едва ли придется гибель Земли, а значит волноваться не стоит. Из Великобритании я перебрался в Восточную Европу и обосновался в Праге – по крайней мере, дождей там меньше, чем на Островах. И океана нет, что тоже хорошо. Скоро ко мне приедут Эмма и Джон с малюткой Николь, и все вместе мы проведем неделю, посещая самые разные места Чехии. И все же мне кажется, что эти двое приедут ко мне не только ради новой страны, но и ради парня, которого последний раз видели на уже столь далеком Пике дождей. Ради Ами.

Из статьи Хо Линя, опубликованной спустя месяц после прошедших событий:

«…что послужило причиной гибели Пика дождей, до сих пор не известно. Основываясь на сделанных нами выводах в период нахождения на Пике, мы предполагаем, что объяснение данной аномалии может быть только одно, сколь невероятным оно ни кажется. Звуковые волны, не слышимые человеческим ухом, с четырех сторон пересеклись в одной точке и позволили Пику подняться в воздух, когда он еще был частью материка, а затем удерживали его в воздухе. Однозначно утверждать, почему Пик рухнул, мы не готовы – для этого потребуются дальнейшие исследования, подтверждающие или опровергающие выдвинутую нами теорию. Также до сих пор остается загадкой не только происхождение дождей над Пиком, но и то, что они шли, практически не прекращаясь…»

2022

Северный ангел

Дорога снова шла в гору. Серая масса, надвигающаяся единым фронтом прямо на автомобиль. Однако тот двигался уверенно и на скорости, слегка превышающей дозволенную. За рулем сидел немолодой мужчина в теплой куртке с капюшоном. Его покрытая инеем борода была аккуратно подстрижена, во рту дымилась сигарета, а на голове была нацеплена кепка, напоминающая о победах любимой футбольной команды. Его спутником был мужчина, которого можно было бы считать сыном, настолько он был моложе. Он всю дорогу пил воду и нервно поглядывал вперед. Однако когда начинал говорить, становилось понятно, что за довольно юным возрастом скрывается умный не по годам и образованный человек. Белая пуховая куртка и такая же белая шапка дополняли образ.

– Так значит, ты называешь себя Северным ангелом? Почему Северным?

– Все просто: потому что я обитаю здесь, на севере.

– Странное имя, ей богу. Можно же было назваться как-то иначе. Каким-нибудь человеческим именем. Разве нет?

– Наверное, можно, но другого своего имени я не знаю. Меня всегда звали только так.

– Мог бы придумать.

– Мог бы, но не хочу.

– У тебя и крылья есть?

– Есть, конечно, я же ангел.

Водитель подобрал ангела на дороге несколько часов назад. Этой ночью он выполнял один из самых долгих рейсов в своей жизни – необходимо было отвезти продукты питания в отрезанный снежной лавиной небольшой городок на севере страны. В машине играла рок-музыка, он подпевал любимым песням и вдруг увидел голосующего на трассе человека. В любой другой день он, скорее всего, не остановился бы, но именно сегодня, именно сейчас ударил по тормозам. Так они и познакомились – Северный ангел и Мэтт.

– Расскажи о себе, – попросил ангел.

– Ты же должен все знать, раз ангел. Нет?

– Должен, наверное, но не знаю. Сам посуди, очень трудно знать все обо всех. Вас так много, а я один. Я не справляюсь.

– Вот как? И тебе это сходит с рук?

– Сходит, я же ангел…

– Ладно, ну а что ты делал на дороге?

– Я хотел, чтоб ты меня подвез.

– Куда?

– Туда. Мы все еще едем в нужном направлении.

Мэтт не понимал, о чем говорит его собеседник. Когда он подобрал ангела на дороге, тот выглядел очень озабоченным. Мэтт был уверен, что у мужика что-то стряслось, потому и остановился. Но, как выяснилось, тот был просто любителем поболтать. Они говорили о музыкальных вкусах, о спорте, о женщинах, и только потом решили представиться. Так и познакомились.

– Чем ты занимаешься? – спросил Мэтт.

– Я спасаю людей.

– Вроде 911?

– Нет. Я знаю, когда может случиться что-то страшное и спасаю людей. Но всех спасти не получается. Не забывай, я один, а вас много…

– И кого ты спас сегодня?

– У меня было видение: я спал и во сне оказался в ресторане. Такой, знаешь, роскошный ресторан на крыше одного из небоскребов. Не знаю, где именно он находился, это и не важно. Со мной была спутница, прекрасная и женственная. Мы ели… что же мы ели?.. Не помню. А потом я поднял бокал и решил произнести тост, как вдруг краем глаза увидел соседнее здание. На балконе последнего этажа стояла семья: мужчина, женщина и ребенок. Мужчина взял на руки сына, обнял его и шагнул за край. Меня, надо признаться, парализовало. Я не мог шевельнуться. «Он упал!» – хотел прокричать я, но силы не было. Следом за мужем пошла женщина. А затем люди вокруг меня начали вставать со своих мест и стали подходить к окнам. Я думал, они увидели то же, что и я. Но они начали разбивать окна – кулаками, головами, стульями. И прыгать. Все, понимаешь?

– Что это значило? – спросил Мэтт.

– Знамение.

– И как ты поступил?

– Я начал действовать. Я помнил лица всех людей, которые были в этом сне, и понял, что их падение – это не просто акт самоубийства, это лавина… Понимаешь, лавина, которая убьет их всех.

– Снежная, что ли?

– Она самая.

– И ты решил их спасти от этой лавины?

– Нет. Их невозможно спасти. Они погибнут. В любом случае погибнут. Здесь я бессилен. Но вот что я мог сделать, что я должен был сделать, это дать им до этой лавины дожить.

Несколько минут они ехали молча. Усилился ветер. Мэтт переваривал слова ангела. Какой же он ангел, если не уберегает людей? Или оберегает, но выборочно?

– Я не понимаю, – спросил Мэтт, – почему нельзя их всех спасти?

– Потому что нельзя. Это судьба, понимаешь? А я должен делать так, чтобы она исполнилась. Чтобы ничего непредвиденного не произошло.

– И как ты это делаешь?

– Как бы сказать… Устраняю препятствия что ли…

– А я? Меня ты тоже от чего-то спас? Или для чего-то приберег?

– Ты мог бы оказаться как раз не в том месте и не в то время…

– Ты о чем?

– О лавине. Я спас тебя.

– Не понимаю…

Когда Мэтт только начал завязывать разговор со странным попутчиком, тот казался ему интересным и необычным собеседником: он многое знал, с удовольствием поддерживал разговор, но что-то казалось в нем странным. Мэтт не мог объяснить что.

– Ладно, я все равно не очень понимаю. Вот ты говоришь – крылья… А где они? Под курткой?

– Конечно. Где же еще им быть.

– И ты летаешь?

– Летаю.

– А как же куртка?

– Приходится снимать, сам понимаешь. Это только на картинах ангелы красивые и подтянутые, а в реальности у нас все не так. Есть пузатые, низкие, высокие, спортивные… И летать трудно, когда так холодно, потому что мы тоже мерзнем, как и вы. А приходится.

– И вы не могли ничего придумать, чтобы облегчить себе жизнь? Ну там какие-нибудь куртки с прорезями на спине…

– Фильмов насмотрелся, да? В реальности так не получается. Пробовали – натирает.

Несколько минут они ехали молча, после чего Мэтт решил продолжить разговор. Несмотря на тепло в кабине, ему было холодно, потому что от некоторых слов ангела словно мороз пробирал по коже:

– Так от чего ты меня спас? Лавина, говоришь? Но ведь она сошла еще ночью, потому я и везу продукты…

– А тебе не приходило в голову, что лавина могла быть не одна?

– Передали бы по радио, если бы…

– Если бы знали! А если в ней никто не выжил, то как бы о ней узнали, а?

– Так я не понял, была лавина или нет?

– Была, конечно. Ты опоздал. Но если бы спешил, то непременно оказался бы под завалом.

– И?

– Ты хочешь знать, что могло бы быть? Ты должен довезти этот груз до места назначения. Это судьба. Потому я и должен был вмешаться, понимаешь? Слишком многое здесь и сейчас завязано на тебе. Ни сегодня, ни завтра ты погибнуть не должен был.

– А когда? Ты знаешь, как и когда это произойдет?

– Только приблизительно. Нам ведь тоже не все говорят. Бюрократия есть даже там, на небе.

– Скажешь?

– Нет. Зачем тебе?

– Да просто.

– Вот и живи и радуйся жизни. Лишние знания ни к чему, тем более там могут и передумать.

– Я что-то… не понимаю… Все-таки как ты меня спас?

– Ну давай расскажу. Только не отвлекайся и слушай внимательно.

Дорога начала петлять по серпантину. Ветер то и дело свистел за окном, словно дополняя и без того страшную историю ангела. Мэтт слушал молча, не отвлекаясь от дороги, то появляющейся, то снова исчезающей впереди. Он медленно переваривал все, что говорил ему собеседник.

– Ты, – начал ангел, – сегодня утром был вызван на работу вместо другого парня, верно? Верно… А все потому, что за ним не уследили, и он сломал ногу, хотя не должен был ее ломать, а должен был ехать сейчас вместо тебя. Однако случилось то, что случилось. И вот ты мчишь по этой кошмарной погоде, не подозревая, что впереди будет еще одна лавина, которая попросту сметет автомобиль с дороги. Ты будешь лететь добрых двадцать секунд, прежде чем разобьешься в лепешку. Когда прибудут спасатели, тебя уже не будет, причем давно. А тот парень, который сломал ногу, начнет маяться и станет считать себя виноватым. Спустя год он закончит свою жизнь в психушке, где и умрет от безысходности. Вот как-то так.

– И что ты сделал? – спросил Мэтт.

– Я ошибся. Не спас того парня. Не должен был он ломать ногу, понимаешь? И пришлось исправлять свою же оплошность.

– Ты называешь это оплошностью?

– Да, конечно. Если бы он был здоров, то довез бы груз без приключений, потому что проехал бы до лавины. А так… Груз должен быть доставлен – это то, что нельзя изменить. Слишком много жизней зависит от этого. Ты выехал позже и как раз попал бы в самое пекло. Иронично.

– Не нахожу ничего ироничного…

– Ну как же: лавина – и пекло! Иронично.

Дальше ехали молча. Водитель уверенно вел автомобиль по дороге, его сосед прильнул к окну.

– Темнеет, – сказал ангел, – но мы успеем.

– Что станет с тем парнем? – спросил Мэтт, – Спасая меня, ты спас и его?

– Надеюсь. Что будет с ним, я не знаю. Вот здесь… – договорил ангел, и машина стала притормаживать, – здесь я покину тебя.

– Почему? И где завал? Ты сказал, что прошла лавина? Где ее следы? Мы не могли проехать насквозь.

– Не могли, конечно, – сказал ангел, вылезая из кабины. Мэтт выбрался следом. – Но ведь мы и не гнали. Понимаешь, ты сам мог вызвать лавину, если бы спешил. Ты… не очень осторожен.

– Это как?

– Ты ответственен, но иногда чрезмерно… как бы сказать… ладно, не важно!

– Нет, важно!

– Правда, не важно. Я спас тебя. Теперь ты должен спасти других. Они ждут. Так что давай, садись за руль и езжай. Только не гони.

Ангел снял куртку с капюшоном и слегка разгладил бороду. Он оказался стройным спортивным мужчиной, за спиной у него раскрылись красивые белоснежные крылья.

– Мне пора, – сказал ангел, – тебе повезло, что мы встретились. Но в следующий раз, я тебя очень прошу, если ты снова будешь чувствовать себя плохо, не садись за руль. Меня может не быть рядом.

– Я потому и должен был погибнуть?..

– Да. Тебе становилось бы все хуже, и ты стал бы гнать все быстрее, а там и лавина эта… тобой же вызванная. Будь здоров! – ангел подмигнул Мэтту и легко поднялся в воздух, а там, не оглядываясь назад, легко заскользил в обратную сторону.

Мэтт промокнул лицо пригоршней снега и забрался на свое место. Прежде чем завести мотор, он снова вспомни неясную фигуру, которую различил на дороге, и непреодолимое желание непременно остановиться, как будто от этого могла зависеть чья-то жизнь.

2021

Человек в фетровой шляпе

Моя жизнь стала скучной и неинтересной. То, чем я увлекался когда-то, перестало приносить удовольствие. Приключения, как и раньше, манили меня, но не было возможности вырваться из серой суеты повседневности. Мне не хватало сил или, скорее, желания открыть шире глаза и взглянуть на мир по-другому. Может показаться, что к своим годам я уже многое знаю, но едва ли это так. Каждый новый день должен приносить новые открытия, пусть и не всегда приятные. И так всю жизнь. Мое настоящее Путешествие, полное удивительных приключений и открытий, началось с нашей встречи.

В своей жизни я видел этого человека – поистине странного человека, изменившего всю мою жизнь, – всего четыре раза. И так получилось, что все наши встречи пришлись на один год. И с каждым разом он поражал меня все больше…

Впервые этот человек пришел к нам в апреле, кажется, третьего числа. Он распахнул дверь так, что та ударилась о столик с журналами, и шумно шагнул в помещение почтового офиса. Это был невысокий мужчина, немного сгорбленный и, кажется, даже хромой. На нем был старый поношенный плащ бледно-бежевого цвета и ярко-красная фетровая шляпа. В руках он держал конверт, небрежно подписанный с обеих сторон. Он поднял глаза из-под шляпы и осмотрел помещение. Надо сказать, что, работая на почте не так давно, я уже научился отличать желанных гостей от крайне нежелательных – вот этот был явно из последних. Он откашлялся и сказал:

– Меня зовут… кхе… кхе… впрочем, не важно… Кто тут главный?

Я робко привстал со своего места, желая показать незнакомцу путь к своему шефу, а он вдруг подскочил ко мне, схватил за руку через окно для приема посылок и зашептал:

– Очень хорошо, молодой человек. Я отдаю вам этот… кхе… конверт, берегите его. За ним придут ровно через три дня. Отдайте его лично в руки мужчине в сером свитере с надписью «Настоящий Железный человек»… – и он снова зашелся в кашле.

Я хотел было ответить, но этот странный человек снова очутился у двери, что-то прокашлял и стремительно исчез. В конце рабочего дня все мы собрались около моего стола и стали обсуждать, что же делать с конвертом. Почерк был настолько неразборчив, что нельзя было что-либо понять. Так что отправить письмо адресату не представлялось возможным. Решили ждать.

Три дня конверт лежал на столе. Любопытство терзало меня: каждую свободную минуту я искал способ понять, что же в нем находится. Я подносил его к лампе, прощупывал, пытался найти хоть какую-то щель, но все безрезультатно. На третий день мои ничтожные попытки прервал нежданный гость. Дверь распахнулась – и со столика с журналами упала на пол ваза с цветами. Вошел все тот же мужчина, что и несколькими днями ранее. Теперь на нем был серый свитер с обещанной надписью «Настоящий Железный человек» и все та же фетровая шляпа. Он легко поклонился и тихо и спокойно произнес:

– Уважаемые господа, у вас должны были оставить для меня некий конверт третьего числа этого месяца. Я хотел бы его получить.

– Простите, – я встал со своего места, – но ведь именно вы его тут и оставили!

Повисла неловкая пауза – все смотрели на нас. Он сделал два шага ко мне и продолжил:

– Если я не ошибаюсь, вас попросили передать конверт человеку, на которого я очень похож, не так ли?

– Да, но это были вы! – заладил я снова.

– Я хотел бы получить его…

Диалог явно не клеился. Кто-то даже шепнул на все помещение: «Да отдай ты ему конверт!» Я помедлил, взял со стола конверт и протянул его адресату. Тот принял его, повертел в руках, проверяя, не распечатан ли он, и ловко спрятал под фетровую шляпу. Не попрощавшись ни с кем, незнакомец вышел.

Третий раз человек в фетровой шляпе появился в последний день месяца. Как и в нашу первую встречу, он был одет в бледно-бежевый плащ и ярко-красную шляпу. Дверь он открыл аккуратно, помня о столике, который мы предусмотрительно передвинули подальше от двери. Мужчина вошел и остановился. Все, несомненно, увидели гостя. Повисло молчание – и причиной тому послужил конверт, который он держал в руках. Он прокашлялся:

– Простите меня, я должен был… кхе… кхе… еще в прошлый раз все объяснить… – никто не ответил, – Я снова вынужден попросить придержать этот… кхе… конверт для моего товарища, который заберет его завтра… – снова молчание, – Вот вы, молодой человек, – он посмотрел на меня и протянул конверт, – передайте его…

– Мужчине в сером свитере с надписью «Настоящий Железный человек»… – закончил я за незнакомца.

Он кивнул.

– Но разве это были не вы? – я посмотрел на незнакомца, а он улыбнулся в ответ и снял шляпу.

– Нет, не я…

В одно мгновение он оказался около меня, всучил конверт, снова возник у двери – и исчез.

На следующий день никто не пришел, как не пришел и через день, и через неделю, и через месяц. Конверт был завален бумагами у меня на столе. Накопилось столько дел, что я совершенно забыл как про него, так и про того, кто мне его вручил. А вспомнил я о странном посетителе совершенно случайно, наткнувшись в утренней газете на некролог, посвященный видному ученому, умершему за границей несколько дней назад. С газетной полосы на меня смотрел тот самый тип в ярко-красной фетровой шляпе. На нем были и свитер, и плащ. Он ехидно улыбался мне в лицо. Я прочел про него и все равно ничего не понял: для чего нужно было приносить самому себе письмо? И вот тут я вспомнил про конверт!

Раз он больше никому не нужен – я могу его вскрыть, даже если это и против правил. Трясущимися от волнения руками я раскидал бумаги на столе и извлек его. Порвал по краю и заглянул внутрь: там лежала маленькая бумажка. Я аккуратно достал ее и прочитал. Кривым и малопонятным почерком было написано следующее:

«Первый же поход на почту в этом затхлом городишке показал мне, что есть еще люди, глядящие вперед, а не под ноги. Этот молодой человек, без сомнения, мог бы достойно продолжать наше дело. А потому будет не лишним все ему рассказать. Адрес, мой друг, вы прочтете на письме. Ключ – в конверте. Остальное поймете сами».

Дальше шел не знакомый мне адрес.

Я еще раз взглянул в конверт – там и правда лежал маленький ключ серебристого цвета. А на ключе была сделана гравировка в виде фетровой шляпы. И, готов поклясться, что она была ярко-красного цвета!

Признаться, дух авантюризма не покидал меня с раннего детства, когда мы с друзьями во дворе не только играли в привычные любому мальчишке игры, но и непременно старались удрать от следящих за нами родителей, чтобы исследовать ближайшие подворотни, подвалы, свалки и крыши домов. Не бог весть какие приключения, но все же… Тогда, в детстве, всем нам сильно попадало за подобные проделки. Но для нас все это было куда большим – самым настоящим приключением!

На носу было лето, а вместе с ним долгожданный отпуск, и наконец появлялось время на посещение места, указанного человеком в фетровой шляпе. Еще в тот день, когда прочел содержимое конверта, я нашел адрес. Несколько минут работы с компьютером – и за загадочными буквами появилось вполне реальное место, причем совсем близко – в соседнем районе, надо только перейти железнодорожные пути.

В первый же день отпуска я ни свет ни заря отправился на поиски приключений; подумать только – в письме явно говорилось обо мне, и я надеялся, что за дверями неизвестного дома могло скрываться что-то настолько интересное и загадочное, что не стоило ждать! Я все больше удивлялся тому, как смог дотерпеть до отпуска и не бросил все дела раньше.

На тихой и небольшой улочке меня ожидал ряд удивительных домов коттеджного типа: все они явно были построены в разное время, но выдержаны в одном стиле и даже были одного цвета, что в последнее время редкость. Нужный мне дом был вторым. Я подошел к входной двери и дрожащими пальцами достал из кармана ключ. Оглянулся по сторонам – мне не хотелось, чтоб кто-нибудь видел, как я вторгаюсь в чью-то частную собственность. Ключ трижды повернулся в замке, что-то щелкнуло, и дверь сама распахнулась: не медленно и со скрипом, как это бывает в фильмах ужасов, а резко и тихо.

Прямо за дверью стоял мужчина. Внешне он очень походил на дворецкого из популярных комиксов, которыми я зачитывался в детстве, а потому у меня невольно в качестве приветствия вырвалось:

– Джарвис?

– Да, именно так. Доброе утро, молодой человек.

На мгновенье я потерял дар речи: этот мужчина просто не мог быть Джарвисом, дворецким Говарда Старка. Он однозначно был реальным, хоть и невероятно похожим. Тем временем Джарвис жестом пригласил меня в дом и закрыл дверь, не забыв предварительно вытащить ключ.

– Простите, – прервал я молчание, – почему Джарвис? В смысле, вопрос дурацкий, но вы похожи…

– Конечно, похож! – со стороны раздался веселый голос, принадлежащий моему старому знакомому в сером свитере с надписью «Настоящий Железный человек», – Давайте знакомиться, мой друг, раз уж вы не удержались и вскрыли конверт!

– Но я… полагал… вы же…

– Умер? Нет, нет, что вы! Разве я умер? – он обратился к дворецкому.

– Нет, сэр.

– Сэр? – человек улыбнулся, – Думаю, что больше не стоит дурачить нашего гостя и нужно назваться своими настоящими именами, а то все эти «сэры» да дурацкие костюмы порядком надоели.

Он махнул рукой, Джарвис или как там его, ушел, и мы остались одни. Человек в фетровой шляпе осматривал меня, а я – его.

– Итак, давайте повторим. Меня зовут… кхе… Эл. Это не иностранное имя, а сокращенное от Лоран. Я же люблю, когда меня называют по первой букве от имени. Моя мамаша назвала меня в честь какого-то французского музыканта, но я, как и вы, уроженец этих мест, так что говорим мы на одном языке. Впрочем, я владею десятками языков, если быть честным. Простите, не будем стоять здесь, лучше пройдем в кабинет.

Я проследовал за ним, совершенно потрясенный тем, что происходило вокруг меня; казалось, будто сам дом живой: в нем что-то скрипело, щелкало, звенело, и это не были звуки старых домов – напротив, внутреннее убранство было новейшим. И все в нем жило, такое количество устройств я и представить себе не мог (мог ли я вообще представить в доме роботов?): небольшие механические существа заправляли хозяйством по дому, готовя кофе и убирая в помещениях, некоторые спешно проходили мимо, и их функции угадать было трудно. Они не были похожи на людей, порой это были просто какие-то несуразные штуки, ловко справлявшиеся со своей нетрудной работой.

– Да, мой друг, – продолжил хозяин дома, обратив внимание на то, как я смотрю на все вокруг, – все это – действительно роботы. Каждый из них выполняет свою функцию. Не хочу их перегружать. И да, я создал их сам. Не забудьте про чай, пожалуйста. И садитесь. Диван очень удобный. Рискну предположить, что он самый удобный в этом городе! Пейте чай, – Эл радостно плюхнулся на ярко-зеленый диван, который страшно контрастировал с общей цветовой гаммой кабинета.

– Простите, Эл… Я не подумал, что здесь кто-то может жить…

– Но, как видите, здесь живу я! – Эл подмигнул мне и протянул упаковку ароматного печенья. – И, несмотря на это, вы здесь, не так ли? Не стоит извиняться, мой друг, намного интереснее, почему вы все же пришли сюда, Ларри… – он уставился на меня и ждал ответа.

Этот человек не был похож на того, что заходил к нам на почту. Точнее, он, конечно же, был похож, как если бы тот второй оказался его близнецом, но все же что-то было другое, что-то мимолетное и неуловимое.