Цена чужой славы

«Если люди узнают правду? То, что тогда» – думал он.

Но теперь уже было поздно думать об этом. Все что он сказал здесь репортерам теперь пойдет в новости на телевидение. Его узнают все в городе К.

«Большой человек в маленьком городе» – видел он перед собой в своих мыслях лозунги и вывески в новостных каналах на телевидении. Но был ли он на самом деле таким человеком? К сожалению, нет. Он был трусом. Тряпкой. Жалким и ничтожным. И Эрик сам это понимал.

«Зачем я все это им рассказал? Боже, что теперь будет?» – думал он, хватаясь за голову.

«Хотя с другой стороны, возможно никто ничего и не узнает» – продолжал размышлять Эрик.

«Если тот парень исчез, значит ему-то это и не нужно было вовсе. Может он и не объявится? Может он вообще скрывается от телевизионщиков? Тем же лучше для меня» – успокаивал себя Эрик. После этих мыслей ему даже стало немного легче.

Немного придя в себя, Эрик медленно вдохнул, чувствуя, как воздух наполняет его легкие, будто пытаясь разогнать напряжение, которое сдавливало его грудь. Он машинально провел рукой по своим взъерошенным волосам, ощущая на пальцах мелкие частички пепла, осевшие на них после событий этого вечера. Пальцы ловко смахнули пыльные следы, а взгляд скользнул к зеркалу, что висело на стене и немного затянулось пепельным налетом и испариной. Костюм был слегка измят, но в целом не пострадал. «Мелочи, – подумал он, – это не самое главное». Аккуратно отряхнув пиджак, Эрик направился к гардеробу. Он зашел за пустую стойку, нашел свое пальто по номерку среди уже немногочисленных оставшихся вещей. В привычном движении накинул пальто, ощущая его тяжесть на плечах, которая вдруг показалась символичной – словно он нес груз не только одежды, но и чего-то куда более серьезного.

Остановив взгляд на своем отражении еще на мгновение, он осознал, что его лицо было невыразительным. Лишь легкие следы усталости проявлялись вокруг глаз, но внутри него все было иначе. Волнение и тревога с трудом покидали его мысли. Решение идти пешком не было спонтанным: Эрику нужно было время и пространство для размышлений, чтобы успокоить нервы и подумать о том, что же ему делать дальше.

Он шагнул на улицу, и холодный ноябрьский ветер тут же резко ударил в лицо. Дрожь прокатилась по телу, но это ощущение помогло ему сконцентрироваться. В городе К. мало что менялось с годами, как и сегодня: серость домов, пыльный воздух, грязь под ногами. Лишь несколько пожарных машин стояли у стен здания, заканчивая свою работу. Людей почти не осталось, лишь редкие прохожие, да полицейские, занимавшиеся своей рутиной.

Эрик зашагал по тротуару, его шаги были неровными, как будто он сам не знал, куда направляется. Пять остановок до дома казались ему бесконечно длинными. Город оставался прежним, равнодушным к происходящему. Как ни странно, этот вечер, полный напряжения и адреналина, стал всего лишь очередным эпизодом в жизни города К. Но для Эрика – это был день, который навсегда изменил его жизнь.

«Да, день выдался нелегким», – с горечью подумал он. Ветер, пронизывающий и жестокий, добавлял тоскливой холодности к и без того тяжёлым мыслям.

6

Эрик спал отвратительно. Весь сон был разорван странными видениями, которые то и дело мелькали всю ночь, сменяя друг друга, оставляя после себя тяжелое чувство тревоги. Лишь под утро его измученное тело наконец-то нашло убежище в беспокойном забытьи, и даже тогда его сознание оставалось тревожным. Как только зазвенел будильник, Эрик ощутил глухую боль в голове, словно невыносимую тяжесть, навалившуюся на него за все бессонные часы. Он не сразу осознал, что звонит будильник, и ему понадобилось несколько долгих секунд, чтобы прийти в себя.

С трудом поднявшись, он подошел к зеркалу. Темные круги под глазами выдавали его бессонную ночь, но он тут же попытался проигнорировать собственное отражение. Всё утро казалось покрытым невидимым туманом – движения были автоматическими, словно кто-то другой управлял его телом, пока его разум оставался пленником сбившихся в кучу мыслей. Эрик почистил зубы с механической точностью, не замечая вкуса зубной пасты и едва ли ощущая, как прохладная вода стекала по его коже. Он с трудом натянул на себя свежий костюм, хотя ткани казались неестественно тяжелыми, а манжеты давили на запястья, словно оковы.

Как только он вышел из дома, холодный воздух слегка взбодрил его, но это было временное облегчение. Шум города, звуки машин и шаги прохожих сливались в единый гул, который эхом отражался в его сознании. Внутри что-то продолжало свербеть и мучить, но он шел вперед, направляясь на работу, где, как всегда, должен был выглядеть безупречно.

Ночью кошмары настигли его. Эрику снилось, как его вызывают на суд, огромный зал заполнен людьми, чей холодный взгляд прожигает его насквозь. Судьи в чёрных мантиях, сидя на высоких креслах, бросали в него вопросы, но вместо ответов у Эрика вырывались лишь беспомощные, бессвязные крики. В лицо ему светили ослепляющие прожекторы, и он не мог разглядеть, кто его обвиняет. Лица толпы расплывались, будто из другого мира, но голос звучал чётко – обвинительный, безапелляционный. Ему казалось, что каждый вопрос пронзал его как нож, но вместо боли он чувствовал лишь страх – страх, какого-то разоблачения, возмездия, что-то тревожное и значимое в его жизни.