скачать книгу бесплатно
Покои, которые для меня выделила Селина, потрясали воображение. Это были действительно покои, состоящие из спальни в нежно-лиловых тонах, уютной гостиной, личного будуара, ванной комнаты, и даже с небольшим кабинетом.
– Ваши вещи уже доставили, госпожа Белфор, – сообщил слуга, когда я огляделась. – Герцогиня прикрепила к вам одну из наших служанок. Её зовут Криста, и она будет временно исполнять обязанности вашей горничной. Если вы не возражаете.
– Горничной? – переспросила я.
– Да. Криста поможет разобрать вещи, приведёт их в порядок. Будет помогать вам, готовить ванны…
– Да, спасибо, я знаю обязанности горничной, – перебила его. – Хорошо. Давайте вашу Кристу.
Горничная оказалась худенькой смуглой девушкой с бездонными карими глазами и вежливой улыбкой.
– Я разложила ваши вещи, госпожа. Желаете принять ванну после путешествия?
– Да, было бы неплохо.
Мне не терпелось смыть дорожную пыль и, наконец, почувствовать себя чистой.
– Я сейчас всё сделаю. Какое платье вам подготовить?
Мой гардероб за этот год претерпел значительные изменения. Я не тратила баснословные суммы, как Элодия. Но в нём больше не было старых, залатанных вещей. Ткани были хоть и недорогие, но добротные, светлых оттенков, силуэты нарядов простые, без лишних оборок, рюш и воланов, но элегантные. А ещё они были очень удобные.
– Серо-голубое в мелкий рубчик.
– Хорошо, госпожа.
Через час с лишним, приняв ванну с ароматными маслами и переодевшись, с волосами, убранными в простой узел и украшенными живыми цветами, я вышла из спальни и направилась вниз.
Путь к лестнице я запомнила, а там, уверена, и до столовой недалеко.
Но стоило мне спуститься с лестницы, как меня тут же окликнули.
– Госпожа Белфор. – Граф Элкиз появился откуда-то сбоку и перегородил мне путь. – У вас есть для меня пара минут?
– Что-то серьёзное, милорд?
– Я хотел бы кое-что с вами обсудить.
– Со мной? – усмехнулась я и покачала головой. – Уверены, что не ошиблись?
– Нет. Дело касается Сайлоса Фроста.
– Что?
«Нет, он не может знать. Не может…»
– Вы меня прекрасно слышали.
– Что вы хотите? – нахмурившись, спросила у него.
– Поговорить.
– Хорошо, – сдалась я и последовала за ним.
Вот и открылась причина доброты и интереса Леонарда Торнтона. Осталось только узнать, как ему стало известно о Фросте и что он потребует взамен.
***
– Я знаю, что под личиной Сайлоса Фроста скрываетесь вы, – произнёс мужчина и застыл, ожидая реакции.
Они сидели в небольшом кабинете в западном крыле замка, который Архольд специально выделил ему. Это была небольшая комната, выдержанная в зелено-коричных тонах, окна которой выходили в сад. Не то чтобы Леонард любил любоваться цветами и искусным ландшафтом, но свежий ветерок его более чем устраивал. А еще солнце, которое светило в окно поздним вечером, освещая комнату оранжевыми красками уходящего дня.
Белфор в ответ даже не дёрнулась, продолжая невозмутимо сидеть на мягком стуле с высокой спинкой. Ровная спина, прямые плечи, руки с узкими запястьями, чинно сложенные на коленях, спокойный взгляд серо-зелёных глаз. Коротко стриженные ноготки, которые были совершенно немодного естественного цвета. Пару лет назад из Эмират пришло новое веяние на яркие, кричащие краски для ногтей. В последнее время их еще стали украшать искусственными камнями, пудрой и пёрышками. Айоле всё это было чуждо и неинтересно.
Безукоризненные манеры, графу было не к чему придраться. Даже одежда за эти годы поменялась, став более дорогой и качественной. Без лишних украшений, оборок и рюшей, вырез был достаточно высокий и открывал лишь нежную кожу на ключицах, которую не скрывали тяжелые и броские украшения.
И при всём при этом, несмотря на манеры и поведение, в Айоле присутствовал какой-то скрытый вызов, непокорность. Ни капли кокетства, страха или подобострастия, а вместо этого открытость, уверенность и строгость.
Белфор легко встретила его взгляд и лишь слегка поморщилась, будто от головной боли.
– Кто вам сказал?
– Я долго искал господина Фроста, даже добрался до некоего Филиаса Джентри.
– Мистера Джентри?
Хоть какие-то эмоции: недоверие, сомнение и едва заметное отчаянье.
– Он вас не сдал. Стоял горой, – неожиданно произнёс мужчина, словно пытаясь её успокоить. – Но стоило мне узнать, что этот господин является вашим поверенным, как всё стало ясно и понятно.
– Прошу прощения?
– Это вполне в вашем стиле, леди Белфор.
– Что вы можете знать о моём стиле? – голос хоть и был тихим, но в нём слышался гнев и вызов.
– Вы не любите следовать правилам и нормам. И всегда готовы их нарушать.
– Весьма странное заявление от человека, который меня совершенно не знает.
– Поверьте мне, госпожа Белфор, мужчина после парочки успешно выполненных заказов сразу бы открылся и стал пожинать плоды своей славы. Но не вы. Неужели думаете, что мне нужно хорошо знать ваши привычки, чтобы понять, какая вы на самом деле? – насмешливо протянул он. – Знаете, госпожа Белфор, это было очень умно – взять псевдоним и представиться мужчиной. Будь вы хоть трижды талантливы, в связи с вашим полом, заказов было бы гораздо меньше. Стереотип о том, что женщины не могут быть талантливыми артефакторами, очень силён.
– Вы говорите совсем как мой профессор. Тот тоже утверждал, что место искрящей в палатке лекаря или на уроках этикета и столь тонкая наука требует аналитического ума и сосредоточенности. А эти качества крайне редки у девушек, в голове у которых мысли лишь о балах, танцах, перьях и женихах, – сухо ответила она.
– Я так понимаю, вы его не слушали.
– Что вы хотите, граф? – ушла Айола от ответа, которой стал надоедать этот разговор.
– Мне нужен артефакт, – ответил тот и протянул бумаги, которые аккуратной стопкой лежали у него на столе.
Девушка взяла документы и углубилась в чтение, давая возможность Тонтону еще раз осмотреть себя. На этот раз более внимательно, пристально, не боясь быть застигнутым врасплох.
Хрупкая и изящная, как все северянки, тоненькая талия, небольшая грудь, узкие бёдра. Светлая гладкая кожа, едва тронутая легким загаром. Тонкие черты лица, алые губы, никогда не знавшие ярких помад и блесков, густые ресницы и светло-зелёные глаза, похожие на ягоды спелого винограда. Пшеничного цвета волосы, собранные в простой узел и украшенные настоящими цветами. Пара коротких влажных прядей прилипла к шее – скорее всего, девушка только недавно приняла ванну.
Отчего-то от этой мысли стало жарко. Перед глазами возникла соблазнительная картинка обнажённой фигурки, которую укрывала от его жадного взора лишь густая мыльная пена.
– Это невозможно, – произнесла Айола, возвращая его в реальность. Девушка оторвалась от изучения бумаг и взглянула на него, даже не подозревая, какие мысли витали у него в голове в этот момент. – То, что вы предлагаете, просто невозможно.
– Я бы не был столь категоричен, госпожа Белфор. Это просто никто никогда не делал. Вас считают новатором в артефакторском деле, ваши способы уникальны и не похожи ни на чьи другие.
– Просто потому, что мастера отказывались брать в ученики девушку. Приходилось всё осваивать самой. Но это, – она потрясла бумагами, – это совсем иное.
– Всего лишь вызов. Неужели вы не хотите его принять?
Играть на тщеславии было опасно, но и отступать Леонард не хотел. Ему нужна была эта девушка и её талант. Очень нужна.
– А если я откажусь? Что тогда? Расскажете всем о моём обмане?
– Какая мне с этого выгода? Но если вам удастся создать артефакт, то вознаграждение будет более чем приличным. Тысяча золотых вас устроит?
– Сколько? – голос от неожиданности сел, став таким низким и глубоким, что у мужчины внутри всё напряглось.
– Одна тысяча, – спокойно повторил Торнтон, быстро беря себя в руки. – И шанс стать первой. После этого вам больше не придётся прятаться под личиной Фроста. Даже ваш пол не спугнёт потенциальных покупателей.
– Всё это очень заманчиво. – Девушка положила бумаги на стол и с сожалением покачала головой. – Но я вынуждена отказаться.
– Могу я узнать почему?
– Сразу после свадьбы я уезжаю вместе с мужем в горы. А вы знаете, как там работает почтовое сообщение.
– Насколько мне известно, моя сестра предложила вам иной вариант.
Тихий смешок, и Айола недоверчиво хмыкнула.
– Вам и это известно. Поражаюсь вашей осведомлённости, граф Элкиз.
В глубине зелёных глаз сверкнуло что-то похожее на смешинку.
– Предпочитаю быть в курсе того, что важно.
– Вы просто хотите получить этот артефакт.
– И это тоже. Не отрицайте, госпожа Белфор, вам интересно. Вы были бы плохим артефактором, если бы не испытывали азарта и желания достичь невозможного.
– Не буду отрицать. Но сейчас у меня в приоритете совсем другое. Я столько лет шла к своему счастью и собираюсь посвятить себя ему. Так что спасибо за предложение, но…
– Не спешите отказываться. До вашей свадьбы еще две недели, и вполне возможно, что вы примете предложение Селины. Было бы крайне недальновидно отказаться от него.
Айола не обиделась, неожиданно мягко улыбнулась, приподняв уголки губ:
– Никогда не сдаётесь, милорд?
– Не имею такой привычки.
Она задумчиво посмотрела на него и неожиданно кивнула:
– Хорошо. Вы сумели меня заинтересовать, граф. Я хочу еще раз посмотреть ваши пожелания, более внимательно.
Подавшись вперёд, Айола вновь взяла бумаги, умудрившись при этом зацепить небольшой белый конверт. Он медленно спикировал вниз и упал к её ногам.
– Ой. – Девушка наклонилась, чтобы поднять письмо, и замерла.
Лео знал, что она почувствовала: удушливый аромат розовой воды. И ощутил непонятное раздражение.
– Хм, кажется, это ваше, – пробормотала она, протягивая ему конверт с легкой усмешкой на губах.
– Благодарю.
– Раз у вас всё, я пойду, меня ждёт восхитительный ужин.
– До свидания, госпожа Белфор.
После ухода девушки Торнтон некоторое время сидел в кресле, рассматривая белоснежную бумагу со всех сторон. После чего смял и выбросил в корзину.
Маркиза становится слишком навязчивой и требовательной. Давно пора её проучить.
Бросив взгляд на кресло, он увидел небольшую веточку незабудки, которая, по всей видимости, выпала из причёски Айолы. Леонард сам не знал, зачем встал и взял её в руки, рассматривая хрупкое нежно-голубое соцветие. Просто захотелось, и это тоже было совершенно не свойственно мужчине.
Хмыкнув, Торнтон положил незабудку на край стола и подошёл к окну, наблюдая за тем, как яркое солнце медленно двигалось к закату.
Что ж, у него впереди целых две недели, чтобы убедить девушку взяться за заказ. Немало, если подумать. И Леонард совершено не сомневался в том, что у него всё получится. Как всегда.
Глава третья. Возлюбленный
Мы с Иваром выросли вместе и дружили чуть ли не с пелёнок. Нашей дружбе не могло помешать классовое различие и недовольство отца. Тот всегда считал, что мне не стоило так близко общаться с деревенскими ребятами. Я же Белфор.
О своём положении и великой фамилии я знала всегда. Отец рассказывал, как еще его прадед, пятый сын великого князя Белфор, самый младший отпрыск, пошел против воли отца и женился на обычной девушке. За что и был с позором изгнан из отчего дома и осел в небольшой деревушке. Денег у него было немного, но хватило, чтобы построить небольшой, но добротный домик в два этажа, завести небольшое поголовье длинношерстных яргов и прожить долгую счастливую жизнь, обзаведясь с возлюбленной троицей детишек. Мы с отцом были последними прямыми потомками того Белфора.
После смерти матери отец так и не женился, и на мне род должен был угаснуть.
Жили мы по деревенским меркам довольно неплохо, по городским – с трудом перебивались. Но меня всё устраивало. Наш дом был всё таким же большим и тёплым, суровые зимы были ему не страшны, и ветра не продували. Нам хватало дров и продуктов. Даже была пара слуг: старая кухарка и её муж, который помогал отцу в разведении яргов – убирал в хлеву, носил солому. Весной, если водились лишние деньги, папа нанимал рабочих из деревни для выпаса стада и размножения скота. Меня, естественно, к этим работам не допускали, и папа старался на месяц-два отправить к тёте Полин.
Ярги были нашим спасением. Из длинной шерсти (высоко ценились светлые оттенки) мы пряли нити, которые потом продавали на базаре. Мясо, молоко и жир не давали умереть с голода и были очень сытными. А весной яргов ставили в плуг и распахивали небольшие поля в надежде получить хоть какой-то урожай на обветренной земле, почти лишенной плодородного слоя.
Ивар был сыном местного кузнеца. Самый младший в семье, он был совсем не похож на своего отца, жилистого и могучего господина Жбана. Такой же высокий, но худощавый, с длинными руками и ногами, медного цвета волосами, веснушками на носу и щеках. Тёмно-карие глаза весело смотрели на мир, а с губ почти никогда не сходила улыбка. Он был так похож на солнышко, что к нему тянулись все. В том числе и я.
Моя первая и единственная любовь. Ивар был старше меня на два года и производил впечатление взрослого, умудрённого жизнью парня.
Мне было тринадцать, когда я узнала, что дочка мельника крутит перед ним хвостом и зовёт прогуляться ночью под ракитой. Ох, сколько слёз я пролила, обнимая подушку, как ревновала и злилась, мечтая вырвать девке все волосы. Куда мне было до румяной, сформировавшейся Мирты, на которую даже деревенские мужики заглядывались.
