Граффити любви

– Сейчас посмотрю в нашей группе, «в Контакте», может кто-то что-то пишет, – Катя немного успокоилась. С помощью Никиты, она наконец-то поняла, куда им направляться, и что может произойти.

– А это мысль, если день рождения имеет место быть, то «в Контакте» должны быть фото события.

Дакота быстро просмотрела переписку и фото. Ее лицо просияло.

– Они действительно на даче. Белый фото выложил. Я знаю, где это. Его дача за городом, – и Катя стала рассказывать Никите про то, как быстрее проехать до этой самой дачи.

Солнце село, и наступила звездная ночь, а полная луна освещала мокрый асфальт и дорогу. Недавно здесь прошел кратковременный проливной дождь. От фар БМВ на дорожном полотне появились блики, которые не позволяли превышать скорость.

В это время на даче Славика

«Господи, что со мной» Голова была тяжелая. Жутко болел живот, и меня мутило так, что хотелось опустошить желудок, в котором, кстати, ничего не было. Я чувствовала, что от меня исходит какой-то странный запах лекарств. Я даже ощущала его на губах, и потом почесала руку. Я заметила, что меня чем-то укололи, но у меня на многие медикаменты была ужасная аллергия и, вероятно, препарат, который вкололи, тоже вызвал аллергическую реакцию. Рука жутко чесалась и проступила сыпь. Я приподнялась и осмотрелась.

Лежала я в своем розовом платье на кровати, и чуть выше стопы красовался наручник, который был защелкнут на моей ноге и на изножье кровати, вокруг резного элемента, диаметром около двух сантиметров. Я поняла, что даже в туалет мне сходить не удастся. Комната была затемненной. Горели два красных ночника слева и справа от кровати. Из-за закрытой двери доносилась музыка, а еще голоса парней и девушек.

Когда дверь раскрылась, я притворилась, что еще не пришла в себя.

– Славик, она ждет тебя, и на этот раз она никуда не сбежит. Ты можешь делать с ней что хочешь, а потом, как наиграешься, поделишься с ребятами. Они тоже не прочь поразвлечься.

Господи, меня же изнасиловать хотят. Я сотни раз думала, как я буду сражаться за свою честь, но меня приковали и их трое. Я не переживу этого, господи. Не переживу. Мне было очень страшно. Эти парни они вряд ли меня пощадят, а если начну плакать, только на смех поднимут. Нужно как-то словами на них воздействовать, только они не в себе, ведь алкоголь сделал свое дело.

Я не чувствовала от поставленного укола ничего, кроме зуда в руке, а еще тошноты и головной боли. Очень сильно болела голова. Предательские слезы покатились из глаз, и я была на грани истерики. Дверь захлопнулась, и Славик подошел ко мне. Я почувствовала, как парень присел рядом со мной и коснулся рукой моего плеча, а потом его язык прошелся по моей шее. Дальше, притворяться спящей было не невозможно.

– Славик не трогай меня, прошу, – отозвалась я. Мой голос дрогнул.

– Нет, ты моя. Тебя мне подарили, и я сегодня тебя никуда не отпущу, Пикассо. Я хочу тебя. Давно хочу, и ты сегодня не сможешь продинамить меня.

– Я это так не оставлю. Отстань, я Терминатору скажу, и он отомстит, – игнорируя мои слова Славик с силой прикусил мою губу, а его рука коснулась моей груди, от чего я мотнула головой и попыталась его оттолкнуть, но то что я была прикована к кровати только причинило мне боль. Он начал стягивать с меня платье, и я стала сопротивляться изо всех сил. Мне казалось, что моя нога была теперь сломана, так сильно я вырывалась. Когда он избавил меня от платья, и я осталась в одном белье. В следующий момент, я громко выкрикнула.

– Нет!!! – и в этот момент я поняла, что Славик отпустил меня. Я не сразу осознала, что происходит. Теперь Славик что-то хрипел, и я услышала голос Никиты Валерьевича.

– Быстро дай ключи от наручников, пока я тебя не убил здесь, мерзкий сопляк, – голос Никиты был устрашающим, даже я прониклась. Но он сейчас был для меня, сравни ангелу. Его голос обнадеживал. Я не знаю, как он меня нашел, но я была благодарна судьбе, что на этот раз она оказалась ко мне благосклонна, и он нашел меня так вовремя.

– Сейчас, – парень подбежал к шкафчику возле кровати, достал ключи и протянул их учителю.

Никита нежно коснулся моей израненной ноги и осторожно отстегнул наручник дальше он, ни секунды не раздумывая, завернул меня в покрывало и, подняв на руки, отправился к выходу.

Он не вызвал полицию, так как понимал, что меня нужно доставить в больницу и, лишь одарив всю компанию ненавистным взглядом, добавил.

– У вас всех теперь будут большие проблемы, – когда Никита Валерьевич прошел на дачу к Славику Ветрову, никто даже не попытался остановить учителя. Тимати с Белым так и вообще сбежали через окно, но Катя сняла их побег на телефон, ведь она стояла на улице и, оставшись незамеченной, зафиксировала на камеру то, как Тимофей и Костян спасались бегством.

Никита едва поднялся на второй этаж, как услышал мое пронзительное «нет» Он быстро справился с парнем, и теперь уже нес меня к своей машине, а я, чувствуя его тепло, и понимая, что с ним я в безопасности, затихла, но слезы катились из глаз сами по себе.

– Коралина, я понимаю, тебе плохо сейчас, но прошу, потерпи еще чуть-чуть.

Он хотел меня как-то утешить, я не видела его лица, лишь только слышала его голос и ощущала тепло его рук, через тонкое покрывало. Тучи заволокли звездное небо, и проливной дождь не на шутку разыгрался. Я вся промокла, как и Никита. Хотя учитель достаточно быстро шел к машине, мы все равно до нитки промокли. Вскоре он открыл заднюю дверцу своего БМВ, скинул куртку и, положив ее в виде подушки, усадил меня. Я сразу опустила голову на подготовленную учителем куртку. Она так приятно пахла, и я почувствовала облегчение и слабость.

Никита осторожно захлопнул дверь и быстро сел в машину.

– Пикассо, ты как? – осторожно спросила Дакота, которая перебралась ко мне, на заднее сиденье, и я попыталась что-то сказать, но не могла. Горло, словно онемело, и я поняла, что отключаюсь. Что-то было со мной не так. Нет, это не было шоком. Мне просто было плохо, а в чем причина, я не знала, и в следующий момент потеряла сознание.

Никита понимал, что со мной дела плохи и гнал так быстро, как только мог, уже не обращая внимания на отвратительные погодные условия.

«Черт, еще бы немного, и этот мерзавец изнасиловал бы девчонку. Он точно у меня сядет за такое, этот Славик» Никита был в ярости. Он думал, что достаточно повидал в этом мире, но сейчас учитель был шокирован тем, насколько легко люди могут сломить человека, искалечив его жизнь навсегда, и все ради чего, ради развлечения.

«Коралина и без того очень противоречивая девушка, а насилие ее бы сломало окончательно».

Вскоре серебристый БМВ въехал на территорию больницы, и Никита уверенно понес девушку в приемный покой. Он сделал все, чтобы ей оказали первую помощь, и объяснил ситуацию.

***

Долго или нет прошло времени я не знаю, но вот я, наконец, раскрыла глаза и осмотрелась. Я лежала на больничной кровати, а в руке у меня была капельница. Никого в палате не было, и я попыталась восстановить события ужасной вечеринки. Я почувствовала тяжесть в ноге и, стянув покрывало, поняла, что нога до колена загипсована.

«Славик – мерзавец, изнасиловать меня пытался» и от воспоминаний меня перекосило от отвращения. Запах перегара, и его какие-то липкие руки и холодные мокрые губы, напоминающие по ощущениям болотную жабу, вызывали чувство брезгливости.

«Господи, если бы не Никита, Славик бы меня изнасиловал» Я всхлипнула. Мне почему-то было так одиноко сейчас.

Где-то, через час ко мне зашел мужчина в белом халате, и его лицо просияло. Это был мой лечащий врач. На вид ему было лет сорок. Он был не высоким мужчиной в очках и с аккуратной прической. Его волосы были русыми, а глаза серыми.

– Ну, наконец-то, а мы уж и не надеялись, что ты снова придешь в себя. Мое имя – Петр Иванович. Я твой лечащий врач

– Почему это Вы не надеялись? Сколько я была без сознания? – тут же переспросила я.

– Ну как же, уже неделю, как ты впала в кому. Аллергическая реакция на инъекцию комбинированного наркотического синтетического препарата. Нам едва удалось тебя спасти. Твой учитель не отходил от твоей постели все это время. Он после работы сразу отправляется к тебе.

Я с трудом переваривала информацию, а половину сказанного так и вовсе пропускала мимо ушей.

– Когда меня выпишут?

– Не сегодня. Думаю, какое-то время ты еще пробудешь здесь. Нашумевшая история с похищением девушки. Теперь сын судьи получит срок, так же как и его два друга. Многие приходили к нашей больнице, чтобы поддержать тебя. Общественность поднялась, и люди не успокоились, пока этих парней не задержали.

– Как теперь в академию ходить, позор какой. Я всегда старалась держаться в тени, и теперь мое несостоявшееся изнасилование придали огласки.

– Нет, официальная версия другая. Тебя жестоко избили и вкололи наркотик, от чего ты чуть не умерла.

– Но и это не лучше.

– Так, все. Тебе волноваться нельзя, поэтому отдыхай, восстанавливайся, и все будет в порядке.

Доктор вышел, а я посмотрела на капельницу, она медленно уменьшалась, но, наверное, мне бы интереснее было наблюдать на то, как сохнет краска, чем на капельницу. Никита вовремя появился в моей жизни. Теперь он, как ангел хранитель защищает меня от неприятностей.

«Может и правда стоит стать его девушкой. Поцелуи Никиты мне понравились. Говорят же, в мире есть только один человек, который тебе идеально подходит. Может моя половинка – это он?» Лежать под капельницей жутко утомительно, но когда она закончилась, врач снова явился и сказал, что, используя ходунки, я могу ходить в туалет и передвигаться по комнате.

– Вы не знаете, где мой телефон? – спросила я только что вошедшую медсестру. Она была не молодой, но выглядела очень доброй. Светловолосая женщина с голубыми глазами все время улыбалась, и в ее обществе становилось так хорошо.

– Нет, не знаю.

– Вот же незадача. Куда же он делся? Скорее всего, он в доме Славика или по дороге туда потерялся.

С помощью медсестры я в первый раз поднялась и чувствовала себя сейчас очень неуверенно.

– Ты – умница, тебе надо больше ходить. Идем в коридор, погуляешь немного. Голова не кружится?

– Немного, – пожала плечами я.

– Ну, ничего, если что, я тебя поддержу, – и мы вышли в коридор, – я стала медленно двигаться, вдоль коридора, но очень быстро утомилась и просто встала на одной ноге, опираясь на ходунки. Я понимала, что обратно, наверное, не дойду и подошла к диванчикам, которые стояли вдоль просторного коридора и села. Все вокруг было в светло-бежевых тонах.

Когда я посмотрела в конец коридора, то увидела, как из лифта вышел он – мой Никита…

Глава 5. Пикассо, перезагрузка…

Сердце стало предательски стучать при его приближении, и его лицо изменилось, когда он увидел меня. Изначально его взгляд был потухшим, а теперь он словно избавился от тяжелого груза в сердце. Он подошел ближе и перевел взгляд с меня на медсестру.

– Учитель, это снова вы? А ваша подопечная уже пришла в себя и рвется в бой.

– Я вижу. Здравствуй, Коралина, а тебе не рано такие подвиги совершать? – спросил Никита, осмотрев меня с ног до головы, и улыбнулся.

– Видимо, рано, и теперь я не могу вернуться в палату, «батарейки сели» – отозвалась я.

– Ну, если ты уже шутить изволишь, то точно способна на подвиги, но раз я так вовремя, то готов отнести тебя в палату. Позволишь? – очень деликатно спросил учитель.

– Я тяжелая, – предупредила я Никиту.

– Ты меня недооцениваешь, – усмехнулся Никита и очень осторожно поднял меня на руки. Я была в бриджах свободного покроя и тунике. Мой костюм был светло-розового цвета. Такой пижамы у меня не было. Откуда у меня этот костюм? Уж явно не больница выделила.

– Ну и напугала же ты меня, Королек, – шепнул Никита мне на ухо. Да, виртуозно Никита изменил мое имя. Теперь я Королек. Еще скажи: «Птичка певчая». Только я рисующая. Но Королек – птичка рисующая, вообще сочетание ни к черту, честное слово. Лучше уж Пикассо.

– Никита, я …– слова как-то застыли. Я не могла про похищение говорить.

– Не нужно терзаться воспоминаниями. Ты должна это забыть, как страшный сон, девочка моя.

– Я не твоя, – тут же ответила я.

– Снова в ежика превратилась. Может не стоит? – учитель поставил меня на ноги в палате.

– Никита, я хотела сказать спасибо за то, что ты смог меня найти и спас меня от этого ужаса.

– Обращайся, но лучше не надо. Хочется верить, что такого больше никогда не повторится. Да, и ты теперь живешь не в общежитии. Я купил квартиру рядом с моей. Понимаю, тебе дорого твое личное пространство, и я переселил вас с Катей в эту квартиру. Да и Вы отправитесь со мной в Штаты. Это не обсуждается, а по поводу третьей кандидатуры, им будет совершенно другой человек. Мой друг Борис решил присоединиться к моей команде. Так что, я, конечно, дочитаю лекции и экзамены приму, но с собой в Штаты заберу только вас, а то в Брянске не ценят ваш талант и креативные способности, да и вообще я разочаровался в нынешней молодежи. Ведь были и другие гости на той вечеринке, но они почему-то сделали вид, что ничего не происходит. Их равнодушие зашкаливает.

– Мне страшно, Никита, в Штаты с тобой лететь.

– Не страшно. Ты чуть не умерла недавно, вот это страшно, а лететь в Штаты – это интересно. К тому же я всегда рядом буду. Ты не думай пока ни о чем, еще три недели до окончания обучения, а у тебя государственные экзамены, и защита дипломной работы. Кстати, я про диплом хотел спросить. Ты бралась за него? – боже, Никита явно переоценивает мои возможности. Столько информации в одночасье. Моя голова сейчас лопнет. Зачем было квартиру покупать на три недели, если он собирается забрать меня в Штаты? Я еще согласия не давала, а он уже бурную деятельность развел вокруг моей персоны.

– Никита, такое ощущение, что ты считаешь меня трудным подростком. Ты меня совсем не знаешь. Вот честное слово, – я пошатнулась, а он удержал меня, чтобы я не упала, а потом осмотрелся и, осторожно приподняв меня снова на руки, определил на кровать. Учитель придвинул кресло ближе и сел напротив.

– Коралина, мы знакомы действительно очень мало. А нормально общались так и вовсе несколько часов, но вопрос остается. Я хочу знать и возможно помочь в написании диплома. Ты же теперь оказалась в затруднительном положении, – учитель перевел свой взгляд на мою ногу.

Я постаралась сохранять спокойствие. «Спокойно, Пикассо, Никита, похоже, не понял, на что ты собственно намекаешь».

– Никита, поскольку ты не понимаешь моих намеков, сообщаю. Диплом написан, проверен, одобрен, допущен к защите. Все презентации также просмотрели и уже все поправили. Речь написана, и раздаточный материал для комиссии лежит в общежитие. Ну а если мы переехали, то Дакота все перетащила. У нее тоже все готово. Учим речь, уже много раз репетировали, так что не думаю, что нам нужна твоя помощь.

Учитель внимательно смотрел на меня, и мне казалось, он в этот момент сейчас скажет, что он любит меня.

– Коралина, ты невероятная девушка и не перестаешь меня удивлять, но один момент я все-таки намерен исправить. Тебе нужен здоровый сон и хорошее питание.

– Да я не успеваю, просто. Некогда мне ходить по столовым и кафе. Очень много дел.

– Когда начнутся серьезные проблемы со здоровьем, что тогда делать будешь? С этого дня, завтрак, обед и ужин они обязательны. Я лично прослежу за этим.

– А я еще не согласилась стать твоей девушкой, если что, – отозвалась я и посмотрела на Никиту с вызовом.

– Согласилась, когда не отказала мне в поцелуе, – отозвался Никита и посмотрел на меня не двусмысленно.

– Я растерялась, да и учителей ведь бить нельзя.

– А ты хотела меня ударить?

– Ну да…и тебя спасло то, что ты учитель.

– Вот значит как? Что-то я даже маленького, даже малюсенького намека на сопротивление не почувствовал.

– Амм… у меня были причины не отталкивать тебя, и они не совсем связаны с тобой.

– Может, поведаешь, что это за причины такие? – поинтересовался Никита Серов.

– Понимаешь, Никита, ты был первым, кто поцеловал меня по-настоящему, и я не хотела портить такой момент.

– Вот значит как? – Никита был немного обескуражен моими словами и то, что он оказался первым, кто меня поцеловал, его откровенно удивило. Он действительно не рассчитывал, что девчонка почти в 22 года окажется невинной. Вроде как, по мне не скажешь.

– Как-то так, – пожала я плечами.

– То есть, будь на моем месте Славик, тоже бы побоялась момент испортить? – а вот такое умозаключение я не ожидала услышать.

– Никита, нет!!! Славик точно не подходит на роль парня, который бы мне подарил первый поцелуй.

– А я, значит, на эту роль подхожу? Так получается? – усмехнулся учитель.

– Никита, ты запутал меня сейчас. Я только что в себя пришла, а ты сразу столько много вопросов задаешь.

– Все и так понятно, Коралина. Не надо ничего придумывать.

– И что тебе понятно, Никита? – мне совсем не нравилась его интонация.

– Ну, как тебе сказать, – парень пересел на кровать и взял мои руки в свои. – Ты можешь сколько угодно отрицать тот факт, что между нами есть влечение, притом, взаимное влечение, и оно никуда не денется. Так что смирись, девочка моя. Я все-таки стану твоим парнем, а в будущем возможно и твоим мужем.

– Мужем? Нет, приятель, я своей свободой дорожу, и мы из разных социальных кругов, нам нельзя встречаться.

– Твои отговорки для меня ничего не значат. Я решил открыть карты и свои намерения, так что если сможешь, попытайся избегать меня. Только я не уверен, что у тебя это получится, учитывая твое состояние, – я поняла, что в этой словесной дуэли я проиграла. Аргументы закончились.

– Боже мой, ну за что мне такое счастье? – не выдержала я. – А знаешь что, Никита? Я совершенно не гожусь для семейной жизни. У меня даже цветы дома не приживаются. Кот был и тот сбежал. Ты уверен, что я не разочарую тебя?

– Цветы, кот. Причем тут это?

– Надо полагать, ты тоже будешь нуждаться, чтобы тебя кормили вкусно, рубашки твои гладили, и все такое. А я себя кормить забываю.

– Да черт с ними с рубашками моими. Да, и есть я привык в кафе. Мне жена нужна, а не домработница.

– Никита, а ты понимаешь, ведь ты толком меня не знаешь, и уже такое предлагаешь, ну так же нельзя. Это легкомысленно.

– Возможно и так, но пока мне все нравится, и я однолюб, поэтому не думаю, что откажусь когда-нибудь от тебя.

Неожиданно дверь раскрылась, и санитарка вкатила тележку с моим ужином.

– Ну, Коралина, оставлю тебя с твоим учителем. Он позаботится о тебе, – отозвалась девушка в медицинском халате.

– Да, конечно, с таким учителем я голодной не останусь.

– Заботливый, – вдохновенно ответила санитарка. Я мило состроила глазки Никите, и он все понял.

Санитарка удалилась, а Никита поставил мне поверх одеяла поднос с супом.

– Справишься или мне тебя покормить?

– Никита, не надо кормить, а то я тебя палец откушу, случайно.

– Снова норовишь сделать мне больно, маленькая садистка?

– Кстати, а ты ужинал сегодня?

– Да, Коралина, я ужинал, заботливая ты моя, а что хотела супом поделиться?

– Ну да. Если ты голоден, то готова, – утвердительно кивнула я.

– Очень мило с твоей стороны.

– А ты и ночевать в моей палате намерен, или домой поедешь?

– Намерен, завтра рано утром я отправлюсь сначала домой, а потом в академию, – по его голосу я поняла, что он не врет. Зачем ему ночевать здесь было не понятно. Но с другой стороны оставаться одной в этой палате я не хотела.

– Никита, ты можешь попросить врача, чтобы он выписал меня завтра. Я ненавижу больницы.

– Только если в мою квартиру переедешь, и я буду присматривать за тобой.

– Да я сама за собой присмотреть могу, ну будь человеком, не могу я четырех стенах.

– Я сказал свои условия. Это все.

– Вот черт, – я задумалась, – хорошо я согласна, только если приставать ко мне не будешь.

– Не собираюсь, если только сама не захочешь.

– Не захочу, – я продолжила есть суп, а Никита подошел к раковине и стал мыть яблоки, а потом их все почистил, нарезал дольками и подошел ко мне.

– Вот, возьми, тебе витамины нужны. Врач сказал, что у тебя гемоглобин низкий.

– Хорошо, только если ты со мной тоже поешь, мне одной много, – я свою позицию обозначила, а Никита свою, ну вот, а по факту, сидим с ним вместе в палате, яблоки едим. И мне сейчас так хорошо. Никита – наваждение. Так я для себя его называю. Сложно мне довериться человеку, ошибиться боюсь, но этот учитель, он возможно действительно не плохой.

Вскоре стемнело, и наступила ночь. Никита помог мне встать, и я сходила в ванную комнату, чтобы почистить зубы, как теперь возможно помыться в душе, я не представляла.

– У тебя такой озадаченный вид, о чем думаешь?

– Думаю, как помыться, с этим гипсом.

– Сегодня еще рано, да и не получится, а завтра я тебе помогу, – заключил Никита.

– Ага, умом тронулся? И как же это? Спинку мне потрешь?

– Нет, я, конечно, могу и спинку потереть, но я о другом. У меня дома есть непромокаемые пакеты, как раз для таких случаев. Ну а в ванной комнате есть душ. Думаю, ты справишься, могу тебе пластиковый стул купить для удобства, ну как тебе?

– Прикольно, хорошо у тебя голова работает, – он меня откровенно удивил. Ну а я сказала, как сказала.

– Это комплимент был? – уточнил Никита и улыбнулся.

– Ага, он самый, – я закончила с чисткой зубов и умыванием, и Никита помог мне добраться до кровати.

– Ну что, спокойной ночи, Коралина? – отозвался Никита.

– И тебе приятных снов.

Никита устроился на диване и вроде как уснул или просто очень тихо лежал, а мне не спалось. Я привыкла очень мало спать, так как за неделю видимо выспалась на год вперед и лежала погруженная в собственные мысли. Мне захотелось поговорить с Дакотой, и я решила выбраться в коридор. Я осторожно поднялась, опираясь на ходунки, вышла за дверь и набрала номер подруги.

– Дакота, привет, как дела в академии? Мне конспекты нужны завтра. Принеси их на квартиру Никиты, я вроде как, завтра к нему перебираюсь, наверное.

– Пикассо, притормози, а то я не успеваю воспринимать информацию.

– Да что тебе не понятно? Меня хотят на неделю здесь оставить, а я не могу так.

– А на квартире Никиты ты будешь чувствовать себя на все сто?

– Да нет, это его условие, я вообще домой хочу.

– А мы переехали, подруга. Никита нам квартиру купил. Учитель-то оказывается у нас не простой.

– Это я тоже знаю, и зачем он так тратится?

– О нас заботится. Ты же у нас непреклонная дама.

– Дакота, он явно торопится, уже про брак заговорил. Чуть ли не жениться на мне собрался. Ну не бред?

– Ничего себе дела. Ну ладно, ты пока дистанцию держи. Дружба, отношения – это одно, а брак-это серьезно. Что-то как-то подозрительно все это. Какой ему резон на детдомовской девчонке жениться?

– Вот и я о том же. Не верю я в любовь с первого взгляда.

– Позвони мне завтра, когда тебя уже выпишут, тогда и встретимся с тобой. Хорошо?

– Хорошо, до завтра подруга.

– Давай, не скучай, пока-пока, – Катя отключила телефон, а я осмотрелась и решила немного пройтись. Не спалось мне что-то.

Мое будущее было туманным, таким же, как и прошлое. Всю жизнь мне приходилось бороться за место под солнцем, и мне было все понятно, а теперь чувства одни, мысли другие, а что делать, вообще не разберешь. Неожиданно я почувствовала, как меня подхватили на руки и уверенно понесли в палату. Никита проснулся.

– Что, разбудила? Я тихо старалась себя вести.

– Не разбудила, но я не спал еще, а вот ты должна спать, Коралина. Так нельзя.

– Да хорошо-хорошо, не возмущайся.

– Вот что мне с тобой делать? Может к кровати привязать?

– Никита, успокойся. Я просто немного прошлась по коридору.

Учитель, молча, уложил меня в постель и прилег рядом, пристраивая мою голову на своем плече.

– Никита, я же сказала, что…– но учитель приложил мне палец к губам.

– Тихо, и давай баиньки, поняла?

Ну вот, еще не легче. Он считает, что теперь я усну сладким сном? Этот запах его парфюма и тепло его тела, вот как теперь спать? Чувствовала я себя очень скованно, сердце предательски стучало, дышала я через раз, боясь даже пошевелиться, но после получасовых размышлений на разные темы я поняла, что Никита меня не так уж и смущает, а потом я и вовсе не думала об этом. Хочет спать рядом со мной, да, пожалуйста. Может диванчик не удобный оказался. Я как-то, с горем пополам, успокоилась, и мне наконец-то удалось уснуть.

Глава 6. Театральное представление.

Действие 1: Оксаночка…

Когда я проснулась, вовсе не рано утром, моего учителя рядом не было, и мне пришли поставить капельницу. Я дотянулась до своего телефона и набрала номер Никиты. По времени сейчас как раз в академии был обеденный перерыв.