скачать книгу бесплатно
Командор скривился:
– Мда, Арвен, провели нас с тобой, как детей малых. Ладно ты, зеленый еще и неопытный. Но ведь и я попался на тот же крючок. Хоть интуиция и вопила, что тут что-то не так.
– Но… – Ошарашенный лейтенант наощупь нашел стул и мешком свалился на него. – Ты ведь изначально не планировал забирать дочь Аверноо…
– Именно. – Командор бросил на меня недовольный взгляд: – Курсант Новак, возьмите себе стул и сядьте!
Я охотно подчинилась. Стоять столбом на высоком каблуке – это пытка. Старфф же моментально забыл про меня и повернулся к лейтенанту:
– И что это означает?
Молодой килл побледнел до зеленцы:
– Что… Что вас умело подвели к тому, чтобы вы сделали выгодный для противника шаг.
– Вот именно. Нас разыграли как детей…
В огромном гулком помещении воцарилась тишина. Лично я даже дышать боялась. Я мало что поняла из услышанного. А хмурые складки на лбу командора Старффа оптимизма не добавляли.
Первым очнулся лейтенант:
– Что я должен сейчас сделать в первую очередь?
Командор задумчиво потер лоб:
– Мне нужна как можно быстрее любая информация по передвижениям и контактам Аверноо. Осторожно, не напролом. Чтобы он не вспугнуть его.
Я прикусила кончик языка, чтобы не съязвить, что Аверноо и так сейчас настороже. Кошка ведь всегда знает, чье мясо съела. Он подсунул командору подставную «дочурку» и будет беззаботно попивать в баре коньяк? Бред!
– А с Моник что будем делать? – Лейтенант вытащил откуда-то маленький планшет и сейчас делал в нем пометки. – Если за Аверноо наблюдаем незаметно, то мы что?.. Как бы не догадались, что нас провели?
Я даже на стуле подскочила. Как это – «не догадались?» Внутри взметнулась волна возмущения. Но задать вопрос не успела, командор меня опередил:
– С Моник мы не делаем ничего. Если они придумали и провернули такую комбинацию, то Аверноо свою дочурку спрятал очень хорошо. И так просто до нее не доберешься. Вопрос: зачем он это сделал? Отдал в качестве заложницы на ту сторону? Или, наоборот, настолько за нее боится, что даже мне не доверяет? – Командор в упор посмотрел на лейтенанта: – Арвен, будь крайне аккуратным. Пока не разберемся в мотивах Аверноо, его не трогать!
Лейтенант согласно кивнул. И тут же спросил:
– А курсант?.. – Он кивком указал на меня. – Что с ней делать? Отправляем в Академию?
Честно, я затаила дыхание и скрестила пальцы за спиной. Вот он, момент истины. Я отчаянно старалась смотреть на Старффа не слишком умоляющими глазами. Но взглядом упрашивала: «Да! Отправь меня! Я тут лишняя! Только буду тебе мешать!» Чем быстрее я попаду в Академию, тем лучше будет для всех.
– Курсант остается здесь. Пусть тот, на кого рассчитан этот спектакль, считает ее Моник. Арвен, позаботься о том, чтобы в доме были продукты. Пищевые автоматы можно загрузить снаружи. Я покажу где. А охранный контур я замкну. Никто без моего разрешения сюда не войдет и не выйдет. Посмотрим, что из этого получится: будет ли кто-то искать встречи с «Моник Аверноо».
Оторопела не только я. Но пока лейтенант задумчиво меня изучал, что-то прикидывая в уме, я, как последняя идиотка, выпалила:
– Но я не могу, командор Старфф! У меня распределение! Если я не явлюсь вовремя в Академию, то меня отчислят! Или выпустят со свободным дипломом! – Невольно в голос прорезались нотки отчаяния. Пять лет учебы, и вернуться на Землю без специальности??? – И я не знаю, что из этого хуже!
То, что я допустила фатальную ошибку, поддавшись эмоциям, я поняла сразу. Внешне командор практически не изменился. Но его глаза обдали меня поистине космическим холодом, замораживая на месте. Когда он тихо заговорил, то Арвен непроизвольно втянул голову в плечи, настолько вкрадчиво-смертельно опасным был голос командора:
– Не могу?.. Курсант, а кто вас спрашивает? И кто вам дал право обсуждать приказы старшего по званию?
Я оцепенела. Только сейчас до меня дошло, что я натворила. Захотелось побиться головой об стенку. Но было уже поздно.
– Встать! – Голос Старффа звенел от гнева, и я поспешно вскочила, уронив при этом стул. Но это были мелочи. – Я задал вопрос и хочу получить на него ответ!
Вытянувшись по стойке «Смирно» и чувствуя себя на редкость нелепо в мятом бальном платье и туфлях на высоком каблуке, я с трудом протолкнула сквозь ставшие вдруг чужими и деревянными губы:
– Виновата. Я…
– Вы! У вас серьезные проблемы с дисциплиной, курсант!
Старфф тоже встал, небрежно отпихнув ногою стул. Обычная для офицерского состава поза: руки за спиной, ноги слегка расставлены, почему-то в его исполнении выглядела до нельзя угрожающей. Я с трудом подавила желание поежится под его ледяным взглядом.
– Вы обращаетесь ко мне по имени и званию, то есть, знаете, кто я такой. И при этом не в курсе моих полномочий? Прогуляли пару? – Яд в его голосе лился рекой. – Или думаете, что я растекусь лужицей у ваших ног ради ваших красивых глаз? Отвечайте!
– Никак нет, командор Старфф!
Стандартный ответ царапнул горло. А Старфф скривился, как будто ему гнилушку под нос сунули:
– Отвратительно, курсант! Дисциплинарное взыскание вам обеспечено! Когда вернетесь в Академию, я лично напомню вашему командованию о необходимости уделить самое пристальное внимание вашему поведению! И смею надеяться, что время, проведенное здесь, вы употребите с пользой! А именно: выучите устав! А пока мне придется вам напомнить: мои полномочия позволяют мне включить в состав моей команды в качестве временного ее члена любого гражданина Альянса, если у меня на то есть потребность! И спрашивать при этом согласия я не обязан! Вам понятно? Вопросы есть?
Глаза уже жгло подступающими слезами. Но я бодро рявкнула в духе нашего инструктора по физподготовке:
– Никак нет, командор Старфф!
Меня всегда бесило, когда капитан Нугран требовал на его парах ответов согласно воинскому уставу. А сейчас вот испытала облегчение, что могу ответить формально. Если бы Старфф разговаривал бы со мной, как с обычным человеком или обычным гражданином Альянса, не факт, что я бы выдержала и не разревелась.
Старфф, презрительно скривившись, отвернулся от меня к лейтенанту:
– Арвен, на комм курсанта Новак сбросить устав Академии и Гражданский Кодекс Альянса. Можешь добавить учебники по ее профилю. Думаю, знания курсанта соответствуют дисциплине и поведению. – Это было оскорбительно. Но я открыла рот, чтобы сообщить, что мой комм остался у Моник. Как назло, в этот момент Старфф повернулся ко мне. И расценил мое выражение лица совсем по-другому: – Курсант, что опять не так? Проклятая кровь! Если бы я мог, вы бы уже были на полпути к Академии с соответствующим пояснением вашему поведению!
На меня неожиданно навалилась усталость. Обвинять в случившемся некого. Сама себе дура. Сама виновата, что разозлила килла. От отчаяния хотелось не плакать, хотелось выть. Но пришлось взять себя в руки:
– Командор Старфф, разрешите обратиться?..
Я ничего не смогла с собой поделать. Мой голос, вновь вразрез с уставом, звучал тихо и просительно. Командор опять скривился:
– Ну?..
– Командор Старфф, у меня нет комма. Моник заставила меня его снять, и он остался в доме министра Аверноо. – Старфф даже бровью не повел. Но неодобрение волнами распространялось вокруг него. Я опять подавила в себе желание поежится. Как бы ни было неприятно, но нужно договорить до конца: – Отсутствие моего комма порождает еще одну проблему. В моем почтовом аккаунте создано письмо с отложенной отправкой. Если я вовремя не отменю ее, то начальник Академии получит уведомление о причине моего отсутствия.
Глава 5
Тишина огромного особняка давила на уши, угнетала. Нет, той паники и нервозности, какие меня преследовали в первое утро моего пребывания тут, не было. Да и за шесть дней я облазила здесь все. Начиная от подвала. И заканчивая чердаком. Собственно, особо и лазить было негде. Девяносто девять процентов помещений были заперты безо всякой надежды их открыть. Это не Земля, тут давно уже используются системы по типу «умного дома». Механических замков нет. А с электронным запором не поспоришь. Я даже не сомневалась, что за мной удаленно приглядывают. Но все равно из чувства противоречия, неподчинения, бунтарства, облазила все. Попыталась открыть каждую дверь, каждую створку. Бесполезно. Все было надежно заперто.
Отвратительное это ощущение – понимание того, что ты узник, пленник необитаемого острова, без малейшей надежды выбраться. Вокруг – ни единой живой души. Поговорить не с кем. Галанета нет. Из книг – только учебники в планшете, «любезно» предоставленном мне лейтенантом. А все усугубляет понимание того, что ты целиком и полностью зависишь от доброй воли одного конкретного килла. Которого я, между прочим, умудрилась вывести из себя до состояния «Бешенство. Класс опасности А».
Невидящим взглядом уставившись на открытую страницу учебника по ист`итскому наречию инсектов созвездия Скорпиона, я горько усмехнулась. Дом заперт так, что мне ни выйти, ни поговорить с теми, кто теоретически может появиться снаружи. Связи у меня нет. Только планшет с закачанными туда учебниками и Уставом Первой Звездной Академии Альянса. Хочешь-не хочешь, а читаешь.
Командор – очень жестокий наставник. У меня нет других занятий и развлечений, кроме как зубрить предметы и Устав. Если в первые дни я еще на что-то надеялась, что-то искала, что-то планировала. То теперь уже третий день мои передвижения ограничены моей комнатой, единственной отпертой из жилых помещений, пищевым автоматом на первом этаже и подоконником на третьем этаже, где я проводила большую часть светового дня. Я бы, наверное, сидела тут и дольше. Но с наступлением темноты за окном тут становилось очень холодно и неуютно. Приходилось перебираться в свою комнату. В ней было намного теплее. Наверное, работал какой-то обогреватель.
Кому-то, возможно, выбор показался бы странным. Но, во-первых, мне нужно было хоть немного двигаться. А без цели слоняться по коридорам глупо и малорезультативно. А во-вторых, по непонятной мне причине из окон первого и второго этажей не зависимо от времени суток была видна одна только серая хмарь. С третьего этажа обзор хоть не на много, но был лучше: я видела выглядывающие из серой пелены то тут, то там острые обломки красновато-коричневых скал. Иногда вдалеке мелькали какие-то птицы. В целом, у меня сложилось впечатление, что дом, в котором меня заперли, находится где-то высоко в горах. Вот только каких? И где? Я не знала. Кто же знал, что помимо стандартных предметов в Академии, желательно еще знать географию планет Альянса и генеалогию властьимущих.
– Итак, Арвен, на тебе обеспечение дома, курирование слежки за Аверноо. Курсант, вы в роли Моник Аверноо остаетесь в поместье моих родителей. А я немного подпорчу биографию дочурке министра.
Старфф хищно и зло усмехнулся. У меня на кончике языка вертелся вопрос о смысле моего пребывания в роли Моник. Но я не рискнула. Старфф и так уже смотрел на меня, как бык на красную тряпку. Не даром же он мне триста раз напомнил о необходимости вызубрить устав и соблюдать служебную субординацию. А также о том, что ему даже напрягаться не нужно, чтобы разрушить мое будущее. Приходилось молчать и терпеть, скрепя зубами. К счастью, Арвен лучше знал своего шефа, да и не виноват он был в его настроениях, поэтому сам задал мучающий меня вопрос:
– Кин, а смысл запирать тут девчонку? Не злись, я правда не понимаю, что нам это даст? Настоящая Аверноо все равно гуляет непонятно где. Так зачем нам подставная? Доказать мы ничего не можем. Да и вообще, если признаемся в том, что нас так провели, то твоей грозной репутации сразу придет конец.
Командор Старфф хищно усмехнулся:
– А кто сказал, что я буду что-то доказывать или пояснять? Я просто воспользуюсь своими привилегиями. Аверноо может спрятать свою дочурку хоть в бункере. Но жизнь у нее будет не многим лучше Курсанта Новак. Если она только хоть где-то высунет свой хорошенький носик, ее тут же за него схватят.
Я ощутила отвращение, услышав эти слова. Вообще, поведение командора мне нравилось все меньше и меньше. Странно даже представить было, что когда-то в Академии я восхищалась этим неподкупным и непримиримым киллом. Теперь я все больше склонялась к мнению, что он мерзавец, готовый идти по трупам ради достижения каких-то своих целей. Как там говорится? Цель оправдывает средства? Раньше для меня это были только слова. Пустые слова. А теперь я сама оказалась в роли «средства».
На лице лейтенанта наоборот проступило понимание:
– Ты хочешь объявить дочку Аверноо вне закона?
– Не совсем так. Вне закона – это значит, что ее может убить любой. И ему за это только скажут спасибо. Мне это не подходит. Не стоит лишать Аверноо того, чем он дорожит. А судя по тому, что он предпринял для выведения дочери из-под удара, Моник для него – наивысшая ценность. Ведь он собственную судьбу поставил на кон ради этого. А вот объявить ее в межзвездный розыск как особо опасную – это запросто. С особо опасными даже самые отчаянные поостерегутся связываться. Зато настучать властям и заработать себе отпущение грехов – это легко.
Лейтенант понимающе и гаденько ухмыльнулся:
– Ну да. В таком случае бункер для нее окажется единственным выходом. Она ведь даже продукты за наличный расчет не сможет приобрести. Ее сразу узнают и тотчас донесут. Но я все равно не понимаю, зачем прятать курсанта Новак.
Командор хмыкнул:
– Поэтому ты все еще и лейтенант, потому что не понимаешь. Учись мыслить шире. Моник Аверноо кто-то из знакомых может и пожалеть. А землянка Новак никому абсолютно не нужна. Вот поэтому Моник сидит под замком, как гарант поведения папочки. А Новак ищут как особо опасную и с поддельными документами. Понимаешь?
Лейтенант восхищенно выдохнул:
– Теперь да…
Я попросту заледенела, услышав пояснения к плану Старффа. Даже если он потом и восстановит мое доброе имя, об этом будут знать только определенные круги. Академия, командование Звездного флота. Широкого оповещения не будет. Простые люди не узнают о том, что я всего лишь была приманкой. А значит, до конца своих дней я буду обречена жить с очерненной репутацией, сталкиваться с непониманием и неприязнью. Мне стало очень холодно. Будущее, неизменно казавшееся радужным и счастливым, неожиданно окрасилось в серо-черные тона. Да и вообще стало неясно: а есть ли теперь у меня это будущее?
За окном начали сгущаться серые сумерки. Видневшиеся вдалеке острые пики визуально сгладились, сливаясь с приближающейся темнотой. Здесь даже ночи были странные: темно-серые, беззвездные, тоскливые. Совсем не похоже на ночи на родной Земле. И тем более не похоже на сказочные ночи Лураны, когда все вокруг словно волшебной сияющей пыльцой осыпано. Помню, первое время после поступления в Академию я никак не могла насмотреться на эту нереальную, неземную красоту. Увижу ли я еще хоть раз эту восхитительную картину? Или меня уже отчислили без права восстановления?
Я выключила планшет и с сожалением спрыгнула с подоконника. Освещение на третьем этаже было отключено централизовано. Видимо, хозяин не хотел, чтобы я тут слонялась. Если не хочу в темноте свернуть себе шею, нужно уходить, пока еще хоть что-то видно. Но в комнату идти безумно не хотелось. А оставаться на месте не было смысла. Вздохнув, я медленно поплелась вниз.
В голову лезли самые идиотские мысли. Самое странное, что я не вспоминала родителей и Мирака. Сильнее всего я сожалела о том, что не рискнула уточнить, сколько может продлиться мое заточение. А то только шестой день, а у меня уже полное разжижение головного мозга и умственная отсталость. С этим что-то нужно делать. Читая один устав, я совсем с ума сойду.
В комнату я все-таки не пошла. Где-то на полдороги вспомнилось, что за весь день я съела только кусок странного хлеба, который выдавал местный автомат: не пшеничный и не ржаной, неплохо присоленный, с необычным ореховым привкусом и кусочками сухих фруктов или овощей. И запила я это дело двумя чашками кофе. Плохо. Так и желудок испортить недолго. А аппетита не было уже третий день. Вчера я, кажется, за весь день только этим хлебом и обошлась. Да несколькими чашками кофе и чая. Нужно срочно исправляться.
Уже на подходе к той небольшой комнате, которая здесь играла роль своеобразной кухни, ко мне пришло озарение. Если за меня изменили мою жизнь, то мне остается только изменить ее распорядок. Проще говоря, мне нужно было изменить свой график и ввести обязательные ежедневные силовые тренировки. Иначе, даже если командор даст мне характеристику, я все равно вылечу из Академии по профнепригодности, заплыв жиром так, что ни один межзвездник меня не выдержит. Поймав себя на этой мысли, я только головой покачала. Кажется, сумасшествие не за горами. О чем я только думаю? Я решительно вошла в небольшое помещение.
Не особо понимая, по какому принципу строилось меню в столовой Академии, я все же отыскала на табло пищевого автомата первые блюда. Их перечень ввел меня в некий священный транс. Вот что можно подумать, прочтя на всеобщем название блюда: «Суп из тыргыр`дыр»? А «Похлебка по синевижски»?
Очень скоро я убедилась в том, что ранее просто не замечала из-за полного расстройства чувств: меню хоть и было продублировано на всеобщем языке, но кухня явно была местной. И почему я раньше не интересовалась Килланой? Философский вопрос.
Я решительно взялась за планшет, благо, он был с собой, я не стала возвращаться в комнату, чтобы его там оставить. Но мне хватило и десяти минут, чтобы понять: выйти в галанет с этого гаджета невозможно, он заблокирован наглухо. А в самом планшете никакой информации по блюдам и продуктам не было. Я помянула незлым тихим словом командора Старффа. Из-за его плана по поимке Аверноо я теперь вынуждена рисковать своим здоровьем и есть непонятно что. Хорошо хоть медицинская капсула тут есть, и она в рабочем состоянии. Или до самого «освобождения» питаться одним хлебом и кофе.
В общем, образно говоря, мысленно перекрестившись, я заказала наугад «Саврийский крем-суп», «Рагу из тулоны» и «Млозо» на десерт. Выбирала то, что не отталкивало по названию, как вот тот «суп из гырхыр-чего-то». Далеко уходить не стала. Конечно, помещение с пищевым автоматом не столовая, и не предназначено для приема пищи, но в углу у вечно затянутого серой хмарью окна стоял маленький стол. Полученные из автомата контейнеры как раз поместились на нем, оставив небольшое пространство для планшета и столовых приборов. Я притащила из холла, в котором мы втроем мило общались в первый день, стул, и с некоторым трепетом открыла контейнер с первым блюдом.
Пахло вполне нормально. Земной суп харчо с несколько незнакомыми кисло-пряными нотками. Я осторожно попробовала. В принципе, ничего. В меру остро, в меру пряно. Пять лет в Академии уже отучили меня скучать по домашней еде. Но доесть до конца свою порцию я все же не смогла. Даже пряностям не удалось разбудить дремавший аппетит. И я, заставив себя вычерпать всю жидкость, без сомнений отправила суповую гущу в утилизатор.
Со вторым блюдом неожиданно дело пошло на лад. Едва я только вскрыла контейнер, в лицо пахнуло ароматом жареной с пряностями курочки. Аппетит проснулся мгновенно. И я с жадностью набросилась на блюдо, которое так живо напомнило мне дом.
Очень скоро контейнер показал свое дно. А я почувствовала, что не просто наелась от пуза, а конкретно так переела. Если так питаться три раза в день, то в конце эпопеи с лже Моник Аверноо командора Старффа будет ожидать весьма неприятный сюрприз в виде оплывшей от жира туши. Так что физические упражнения наше все. С завтрашнего утра и начну. С сомнением посмотрела на контейнер с десертом. Надо было брать все по очереди, а не комплексным обедом. Понятно же было сразу, что все я не осилю. Так нет же, лень сработала, чтобы лишний раз к автомату не ходить. Со вздохом вскрыла запечатанный стакан. Хоть посмотреть, что там.
А там оказалось какое-то странное, серо-коричнево-зеленое месиво. Одним своим видом вызывающее крайне неприятные ассоциации. Вот это я точно есть не стану! Даже не попробую в качестве эксперимента. Перед тем, как отправить стакан в утилизатор, я очень осторожно принюхалась, боясь уловить «неземной» аромат, под стать виду десерта.
К моему великому удивлению, блюдо не пахло ничем. Мне стало любопытно. Осторожно отковырнув ложкой немного месива, я сбросила его в пустой контейнер из-под рагу и размазала ложкой по донышку. Пробовать по-прежнему желания не было. Но я остро пожалела, что стенки термоконтейнеров не дают на ощупь определить температуру блюда. Потому что мне показалось, что странное «Млозо» сродни земному мороженному. Вот только не понятно, из чего оно сделано. Размазанная по контейнеру масса медленно истаивала, превращаясь в неаппетитную кашу с твердыми комочками буро-коричневого цвета.
В конце концов, я поднялась со своего места и сбросила все в утилизатор. А потом долго, не меньше часа методично расхаживала по огромному залу на первом этаже в попытках переварить все съеденное и проклинала себя за дурость. Вот кто мне мешал все попробовать по чуть-чуть? Или не заказывать сразу полноценный обед? Тем более, что желания есть я не испытывала. Скорее спустилась к автомату просто потому, что есть нужно хотя бы пару раз в день. И желательно не в сухомятку.
Движение помогло. Ощутив, что животу становиться легче, я перестала посматривать в сторону комнаты с медицинской капсулой. А вместо этого поднялась к себе в комнату.
Ночью мне стало плохо.
Я не знаю, что меня разбудило ночью. Привычная уже за шесть дней тишина давила на уши. Ночную темень разбавляло рассеянное пятно света от электронных часов. На белом потолке беспристрастно высвечивалось 2:39 местного времени. Самое бесовские часы, как говаривала ныне покойная соседка моих родителей.
Послушав немного ночную тишину, я перевернулась на другой бок. Организм в туалет не хотел, пить не хотел и вроде еще не выспался, но сон почему-то испарился, как дым на ветру. Меня мучало какое-то смутное беспокойство.
Покрутившись с боку на бок еще сорок минут, я начала вспоминать, что в этом доме может быть не так. Сон не шел. Тревога нарастала. Третий этаж был полностью обесточен. На втором электричество было, но я не знала на всем этаже, или только в моей комнате и коридоре. На первом этаже, я думаю, все было запитано, так как там были двери и окна, находилась медкапсула и комната с пищевым автоматом. Могла ли там где-то случится авария? И что вообще в таком случае произойдет? На Земле я бы сказала, то вполне могла. Но я на другой планете.
В конце концов я сдалась и уступила тревоге. Натянула поверх майки, в которой спала, комбинезон, и пошла изучать дремлющий дом. Вообще, сменной одежды с собой у меня фактически не было. Если не считать мятое бальное платье, в котором меня сюда доставили. Я носила то, что нашла в шкафу своей комнаты: три комплекта полувоенной униформы. Майки и шорты выглядели совсем по-мужски. Но выбора у меня не было. Ходить, не снимая, неизвестно сколько времени, в одном и том же платье, с километрами ткани вместо юбки – мечта извращенки. И как женщины в древние века жили, имея вместо нормального бюстика корсет, а вместо брюк или стандартного платья гору тюля и полотна.
В коридоре было темно ровно до той минуты, как я высунула свой нос из комнаты. Наверняка, сработали какие-то датчики, так как стоило мне только выглянуть в коридор, как сразу вспыхнул приглушенный свет. Я хмыкнула и пошла на лестницу.
Внутреннее предчувствие настойчиво гнало меня вниз. Я постояла немного на лестнице, прислушиваясь к тишине. Посмотрела вверх. Нет, не пойду туда. Освещения там нет, я скорее из-за собственной дурости пострадаю там, чем из-за того, что там реально что-то не так.
Первый этаж встретил меня сонной тишиной и рассеянным светом. Постояв немного на нижней ступени, я двинулась в сторону комнаты с пищевым автоматом. Но там тоже было тихо и темно. Только слабо мерцали индикаторы на автомате.
Обругав себя дурой и параноичкой, я решила обойти еще холл и заглянуть в комнату с медкапсулой, а потом идти все-таки досыпать. Скорее всего, со мной сыграло злую шутку то, что я физически практически ничего не делаю, соответственно, не устаю. Я медленно шла вдоль стены, лениво оглядывая пространство. И думала о том, что нужно что-то менять в своем распорядке дня. А то так и до помешательства недалеко. За пять лет я привыкла к строгому расписанию в Академии, к тому, что я постоянно в движении, что постоянно среди живых. А тут, кроме как с самой собой, поговорить больше не с кем.
Я была уже на пороге комнаты, в которой установлена медицинская капсула и стояли еще какие-то приборы, когда меня скрутил первый спазм. Внезапно, безо всяких предпосылок и предвестников, в животе родилась боль такой силы, что я невольно упала на колени. Спазм длился всего секунд пять. Но боль оказалась настолько сильной, что я не смогла дышать. Словно огромный голодный зверь, она рвала мне на части все внутренности. Я даже на какое-то время выпала из реальности.
Когда приступ прошел, я с трудом поднялась на дрожащие ноги. Боли словно и не было. Но мне было страшно. Даже не так, мне было жутко. Одна в огромном доме, без средств связи и возможности выбраться, где-то на краю света. Случись что, и никто не узнает, что произошло. Найдут небось только полуразложившийся труп.
С сомнением покосившись на огромную, старого образца медицинскую капсулу, я все же решила просканировать организм. Такая боль на ровном месте не рождается. На предвестники критических дней не похоже. Да и раньше я таким не страдала. Значит, со мной что-то не так.
Второй спазм меня скрутил как раз в тот момент, когда я пыталась перебраться через высокий борт капсулы. Медкапсула тут стояла старого образца. Я бы сказала вообще, древняя. Громоздкая, с виду похожая на округлый металлический гроб с откидной крышкой. Такие уже давно нигде не использовались. В медицинской службе академии стояли уже совсем другие, облегченные, похожие на полочку под колпаком солярия. А тут я даже засомневалась, что смогу сама себя обслужить.
Когда боль невидимым зверем вновь вгрызлась в мои внутренности, я уже перекинула одну ногу через борт капсулы. Вновь, как и в первый раз мышцы мгновенно перестали служит своей хозяйке. Мои руки сами собой разжались, и я рухнула лицом прямо на борт капсулы. К боли в животе добавился атомный взрыв в голове. Перед глазами заплясало красное марево.
На это раз приступ длился дольше. Наверное, больше минуты. Или мне так показалось. Потому что, когда боль отступила, я задыхалась, как рыба, выброшенная на берег. В ушах набатом гремел пульс. Дышать во время приступа у меня почему-то не получалось.
К счастью, я упала не на пол, а внутрь самой капсулы. Если бы свалилась на пол, то не факт, что смогла бы повторно забраться внутрь. Все тело противно и непрерывно дрожало мелкой дрожью. Во рту появился отвратительный горький привкус. Я смахнула дрожащей рукою холодный пот со лба. Горло сжимал ужас. «Что со мною? Я умираю?»
