Руслан для Людмилы

В самом деле, что мы сказали бы друг другу, проснувшись с утра в одной постели?

Может быть, «Извини, это была ошибка» или «Хэй, мы переспали с тобой этой ночью, было неплохо! Может сходим на свидание?». И то, и другое звучит неромантично, согласитесь.

Именно так я успокаивала себя, размазывая утром соленые слезы по щекам.

Даже не думала, что будет так трудно уезжать из места, где остается твое ощущение счастья.

– Ты только позвони и скажи, что для тебя это тоже что-то значила, – прошептала я спящему Руслану.

Еле ощутимо я коснулась его небритой щеки поцелуем, оставила на прикроватной тумбочке записку с объяснениями и номером телефона, и, не оглядываясь, ушла из комнаты.

Кажется, я так и плакала всю дорогу до вокзала. Сердобольный водитель даже пожалел меня и не хотел брать денег за поездку, но я отказалась. Сказала только, что у меня все хорошо, и я самая счастливая женщина.

А ровно в одиннадцать со второй платформы ушел полупустой поезд, и увез меня за несколько сотен километров от простыней, пропитанных запахом наших тел…

Глава 6.

Вернувшись к себе домой вечером первого января, я будто бы вернулась к реальности. Больше не было слез и глупых надежд, иногда даже посещало ощущение, что поездки в северную столицу и вовсе не было.

В такие моменты я подозревала, что потихоньку схожу с ума.

Но до конца этого не признавала, потому что на подсознательном уровне понимала, что все было взаправду, и я жду ЕГО звонка.

Первые несколько дней в Москве пролетели как один.

Я закрутилась в круговороте будничных дел: уборка, готовка, стирка, глажка, встречи с подругами, мамой и папой. Параллельно с этим заканчивала заказы, коих на праздничнеы дни осталось совсем немного.

В себя я пришла лишь под вечер четвертого января.

Сидела на кухне за чашкой чая, доедала плитку молочного шоколада и вдруг зацепилась взглядом за календарь на стене.

– Уже четвертое, – произнесла тихо, ощущая, как глаза наполняются слезами. – Наверное, и не позвонит…

В самом деле, что останавливало его все эти дни? Если бы Руслан ушел, оставив после себя записку с номером телефона, я бы набрала ему еще, не успев проснуться. Прямо сонная, не разбирающая цифр на экране телефона и набрала бы!

А он? Не поверю, что так занят. Неужели сложно найти две минуты свободного времени?

Может быть, его оскорбил мой уход? Все-таки это было невежливо. Но ведь мы ни о чем и не договаривались…

– Прекрати искать оправдания, Люда, – с горечью сказала я сама себе. – Он просто не хочет звонить. Новогодние чары рассеялись, и он осознал, что находится в реальности. Где я ему совсем не нужна.

Еще пару дней я ждала, оставляя малюсенький процент вероятности на то, что Руслан действительно занят. А потом и ждать перестала.

Правда ожидание сменилось апатией. Когда стало ясно, что моя мимолетная влюбленность не получила ответа, я загрустила.

Не вылезала из кровати, выходила на связь только с доставкой еды, смотрела глупые сериалы и отказывалась от работы.

За все время приняла только один заказ. Попросили сделать подарочные наборы для знакомства с родителями будущего мужа.

Тогда я посмеялась, но не смогла отказать. Если у меня отношения не сложились, это не значит, что нужно всем жизнь портить! Тем более, что заказ получится на кругленькую сумму.

Вечером седьмого января мне позвонила мама.

– Дочь, жду тебя в гости. Баба Шура приехала, хочет с тобой повидаться.

– Мам, у меня работа, – пробурчала я, заливая мыльный раствор в форму.

– А у бабы Шуры больные колени. И ничего, приехала с внучкой повидаться. Так что давай живо к нам! И тортик к чаю какой-нибудь купи.

Тяжело вздохнув, я сняла с рук резиновые перчатки и поплелась заказывать такси до родительницы.

Баба Шура была мне вовсе никакой не бабушкой. Нужно сказать, что родней она нам вообще не была.

Маминых родителей давно не стала, тёток у нее тоже никогда не было, осталось только баба Шура – подруга её матери из деревни в Подмосковье.

У нее родственники имелись, вот только вспоминали они о ней нечасто, так что мама взяла добродушную старушку под свое крыло. Летом ездила к ней в гости, а зимой приглашала к себе.

Бабу Шуру я, конечно, любила. В детстве она рассказывала мне самые интересные сказки, расчесывала волосы каким-то волшебным гребнем, чтобы те лучше росли. Даже с какими-то мальчишками в деревне пыталась знакомить.

Вышла из такси я уже в начале десятого вечера. Поблагодарила водителя, поправила пальто и с тортом наперевес направилась к подъезду.

– Ох, Людмилка! Ну и вымахала! А я тебя ведь еще малюсенькой помню, – запричитала старушка, стоило мне переступить порог родительского дома.

– Баб Шур, мне двадцать семь лет, и виделись мы с тобой полгода назад. Так что не собирай. У тебя как здоровье? Семьдесят лет скоро, а все не стареешь.

– Что за девка выросла! В детстве ходила тише воды, ниже травы, а сейчас ей палец в рот не клади – руку по локоть откусит, – я посмеялась и тепло обняла старушку.

Мама суетилась на кухне, делая чай, а мы с бабушкой сидели в гостиной и болтали о всякой ерунде.

В деревне мало чего нового происходило, так что некоторые истории я слушала уже на десятый раз. Но слушала внимательно и всегда кивала в знак согласия.

– Ну а ты чего? Жениха так и не нашла?

– Не до женихов мне, – отшутилась я с грустной улыбкой на лице.

– Не дожить мне с тобой до правнуков…

– Так у вас свой недавно родился, – напомнила я, на что женщина только отмахнулась.

– Давай я тебе на любовь погадаю? Сегодня как раз можно. А у меня бабка ведьмой была, так что нагадаю всю правду.

– Нет уж, спасибо, – резко отозвалась я. – Нагадали уже, хватило.

– Ох, батюшки, гляньте на нее! Никак к гадалкам ходила?

Я ничего не ответила. Только печально мотнула головой и уперла взгляд в окрашенную белой краской стену.

– Ну-ка, ну-ка, деточка, пей кофе, – откуда-то из-за фикуса баба Шура достала кофейную чашечку с остывшей темной жидкостью и подала ее мне. – Мама мне твоя заварила, а я ее кофе терпеть не могу. Гадость, а не кофе!

Сопротивляться бабе Шуре не было смысла. Зажмурившись, одним глотком я опустошила чашку и протянула ее обратно.

– Так, посмотрим, что у тебя в жизни делается. Ты не боись, я мамке твоей не скажу! Знаю, что она у тебя Гитлер в юбке, – я посмеялась с прозорливости женщины и вместе с ней с интересом заглянула в чашку. – Ох, обманула бабу Шуру? Жениха у нее нету… А это кто? Темноволосый, чернобровый, на тебя прямо смотрит!

Поразившись словам женщины, я схватила чашку и заглянула прямо внутрь, но ничего кроме темных разводов разглядеть там не смогла.

Баба Шура поняла, что права, забрала чашку у меня из рук и продолжила там что-то разглядывать.

– Не здешний жених. Вон какая дорога от тебя к нему идет! Где ж нашла-то такого?

– В Петербурге, – тихо, чтобы никто не услышал, произнесла я.

– Ишь куда ездила! Хорошо хоть не во Владивосток! Ну-ка, подай бабе Шуре карты, мы с тобой сейчас все про него узнаем, пока мамка твоя не видит.

Я прикрыла дверь в комнату, предварительно посмотрев, чтобы мама была занята, достала из шкафа колоду стареньких карт и протянула ее женщине.

Баба Шура проделала с картами какие-то манипуляции и велела мне взять несколько штук из колоды. Я все делала, как она говорила.

– Ну что нам тут карты рассказали? Жоних завидный, богатый, прямо-таки король. Молодой еще, женат не был. Над ним пусто. Родителей нету?

– Нет, – согласилась я. – Погибли, когда он маленьким был.

– Человек скрытный, но с большим добрым сердцем. Любить тебя значит сильно будет.

– Баб Шур, а мы еще встретимся с ним? – женщина непонимающе посмотрела на меня, потом перевела взгляд на карты.

– А как не встретитесь? Он ведь не пропал никуда. Вон, связь между вами, общаетесь значит.

Я растерянно посмотрела на раскиданные по дивану карты, но ничего не поняла. Пришлось рассказывать бабе Шуре историю так, как она была на самом деле.

Старушка посмеялась, пожурила меня за женскую глупость, но согласилась еще раз разложить карты. Сказала, что и они ошибаться могут.

– Как было, так все и есть. Карты говорят, что связь держите.

– Ничего не понимаю… Как первого числа от него уехала, так и не было вестей. Не звонил, не писал.

– Тут уж я не знаю. Что карты говорят, то и я тебе.

Я поблагодарила бабу Шуру за гадание, и быстро убрала карты, пока мама нас не заметила.

В детстве она не любила, чтобы бабушка мне гадала. Я поэтому и не помнила, что баба Шура тоже умеет судьбу предсказывать.

Мы сидели до самой ночи, обсуждая все свежие новости. Мама причитала, что я все в своей работе, жениха себе никогда не найду. А мы с бабой Шурой только переглядывались и хихикали.

Домой я вернулась только на следующее утро. Ночью на такси меня не отпустили, постелили на диване и выдали одеяло.

Так что следующим утром я была особенно рада вновь очутиться в своей квартире наедине с работой.

Глава 7

Большой заказ буквально горел. Уже вечером новоиспеченная невеста должна была забрать у меня подарочные наборы, а я еще даже не начала их упаковывать.

Весь день я провела за работой, чтобы не сорвать кому-то знакомство с родителями.

Не успела поесть ни разу, пару раз испачкала волосы в парфюме и в целом выглядела как ощипанная утка, но заказ сделала в лучшем виде.

Меня даже от гордости распирало, потому что в таких условиях проделать такую работу было делом не из легких.

– Бегу, бегу, бегу! – услышав звонок в домофон, я сорвалась с места.

Открыла дверь, приоткрыла дверь в квартиру, а сама ушла в комнату, чтобы успеть хотя бы сменить грязную рабочую одежду на сносный домашний халат.

– Добрый вечер, буквально секундочку, – пропела я из комнаты, услышав хлопок двери. – У меня все уже готово, просто упаковываю в пакет, чтобы упаковка под снегом не испортилась.

Заказчица почему-то молчала. Я даже подумала, что дверь закрыло сквозняком, а девушка сейчас бродит по подъезду в поисках нужной квартиры.

– А вот и… Господи!

Переступив порог коридора, я ахнула и чуть не выронила пакеты из рук. Благо под ними оказался комод и, водрузив заказ на него, руками я схватилась за вмиг покрасневшее лицо.

На придверном коврике стоял Руслан собственной персоной и буравил меня тяжелым взглядом.

Больше всего на свете мне хотелось кинуться ему на шею и поцеловать. Но не весть какими силами я смогла сдержаться.

Из груди рвались нервные смешки, а глаза уже намокли от слез.

– Что ты тут делаешь? Я ждала девушку, должна отдать ей заказ.

– Это я заказывал, – ледяным голосом произнес мужчина.

Сначала я не поняла, даже улыбнулась, но через мгновение пазл в голове начинал складываться.

Руслан смотрел на меня так холодно и грозно, потому что приехал не ко мне, он приехал за заказом…

А заказ был сделан со странички девушки, которая говорила, что нужен подарок для знакомства с родителями.

Выходит, что это он едет знакомиться с чьими-то родителями?!

– Так эта девушка твоя невеста? – тихо произнесла я.

Тут вся суровость Руслана ушла с его лица. Он положил кашемировый шарф, который держал в руках, на синих пуфик в прихожей, и произнес:

– Вот я же с порога тогда понял, что ты придурошная. Зачем только, спрашивается, связался? Я и есть та девушка!

– Не поняла.

– Я создал аккаунт с парочкой женских фотографий, сделал заказ от имени этой воображаемой Марины, потому что думал, что меня ты видеть не захочешь.

– С чего бы мне не хотеть тебя видеть? – задала я вполне логичный вопрос. Я вроде как все эти восемь дней только тем и занималась, что хотела его увидеть!

– А кто уехал прямо из моей кровати, оставив после себя только резинку для волос? Я похож на сыщика, Люда? – я отрицательно мотнула головой и вжала голову в плечи, потому что напор Руслана пугал. – Я не знал ни отчества, ни фамилии, потому что заявление твое дядя благополучно выкинул и забыл, как тебя звали! Я неделю просматривал аккаунты всех, кто в Москве занимается изготовлением мыла и парфюма! А знаешь сколько их тут? Три тысячи двести девятнадцать человек ровно, Люда!

– Вот это у меня конкуренция…

– Когда подошли к концу аккаунты всех трех тысяч двухсот девятнадцати мастериц, я понял, что, вероятнее всего, личной информации о себе ты в аккаунте не указала. Таких аккаунтов было девятьсот пятнадцать, Люда. И знаешь что тогда? Мой дядюшка вспомнил, что ты рассказывала ему развеселую историю про «Иронию судьбы». Вот только и адрес дома твоего в Москве он забыл! Сразу после того как купил ему таблетки от маразма, я занялся поисками злополучного адреса. Потому что знаешь что, Люда? Табличку с липовым адресом с нашего дома сняли! Ровнехонько первого января. Я пересмотрел хренову кучу бесполезнейших видеороликов, снятых и выложенных в сеть из Санкт-Петербурга в нужный временной промежуток. И, слава Вселенной! Улица Абрикосовая, дом пятнадцать, сороковая квартира, Люда!

Казалось, что всю злобную триаду Руслан произнес на одном дыхании. И сейчас, тяжело дыша, он смотрел на меня таким взглядом, каким львы смотрят на тушку зебры, которую собираются съесть.

– А зачем было все это? Ты же мог просто позвонить, – скромно заметила я. – Я на тумбочке записочку оставила. С объяснениями и номером.

– Сдуло, видимо, твою записочку холодным Петербуржским ветром! Потому что если бы у меня был твой номер, ты бы еще днем первого января была моей.

Не дав мне сказать больше ни слова, Руслан сцапал меня в свои объятия и поцеловал так страстно, что я поняла: наши восемь дней разлуки стоили этого поцелуя.

Отстранившись через минуту, Руслан нежно взял мое лицо в свои чуть холодные ладони и прошептал еле слышно:

– Я так боялся, что потерял тебя навсегда. Я не мог ни спать, ни есть! Не уходи от меня больше никогда. Пожалуйста.

– Мы же живем в разных городах, – рассмеялась я.

– А я к тебе с вещами! На время, конечно. Пока ты заканчиваешь дела. А потом переберемся в Питер или купим квартиру в Москве. Как ты захочешь.

– Руслан, это слишком, – я убрала руки мужчины со своего лица и сделала несколько шагов. – Мы с тобой знакомы… Руслан, что ты делаешь? Что ты там ищешь? Нет, нет, подожди…

Я судорожно пыталась придумать причину, зачем Руслан копается во внутреннем кармане пальто, а затем с бархатной коробочкой в руках опускается на одно колено.

– Слишком рано это предлагать выйти за меня. Но мне все равно. Лучше предложу сейчас, потому что еще одного побега я могу не пережить. Ты выйдешь за меня?

– Руслан…

– Советую согласиться, потому что подарки для знакомства с твоими родителями уже готовы, – мужчина кивнул на пакеты, все еще мирно лежащие на комоде.

– С другой стороны, не пропадать же подаркам. Чего мне, страниц в паспорте что ли жалко? Я согласна!

– Слава богу! Честное слово, боялся, что снова сбежишь, – пошутил мужчина, поднимаясь с колена.

– Из своей квартиры не убежишь….

Эпилог

– Людка, ну что за платье выбрала? Хоть бы с кружавчиками взяла или с бусинками, – ворчала в привычной манере мама.

– Галь, ну ты ей еще фату до пола достань и корсетом утяни! У молодежи нынче своя мода, – вступилась за меня баба Шура, с которой платье мы и покупали. – Хороша невеста! А что скромненько – так это даже лучше, значит жить богато будут.

– Ну вас, – махнула рукой мама, поправляя кудри на голове.

В номер отеля постучали. Я даже вздрогнула, потому что по совету бабы Шуры не хотела, чтобы жених видел меня в платье до начала церемонии бракосочетания.

Но за дверью оказался не жених, а мой папа.

– Дамы, позвольте поговорить с дочкой один на один? – через пару минут, мы с папой остались наедине.

Я сидела на табуретке, боясь помять ткань тонкого шелкового платья, а отец сел на кровать напротив меня.

Я знала, что он сегодня очень волнуется. Все-таки единственную дочь замуж выдает. От второго брака у него только сыновья, которые уже успели по два раза женатыми быть.

– Принцесса моя, даже не верится, что настал тот момент, когда ты стала совсем взрослой. Ты давно уже взрослая, но все равно до свадьбы не то…

– Пап, но я ведь останусь для тебя маленькой девочкой навсегда.

– Так-то оно так, но все-таки уже муж будет. Там, глядишь, не за горами сами родителями станете.

– Даже мне кажется, что уже пора. Скоро двадцать девять лет. И так со свадьбой тянули.

– Главное, чтобы любили друг друга, и любовь была крепкая, – я тепло обняла папу, стараясь сдерживать слезы, чтобы макияж не испортился. – Я тебе, Люда, скажу, что любовь она разная бывает… Иногда кажется, что человек уже в печенках сидит, видеть его не можешь, буквально все раздражает. А любовь, оказывается, все равно есть. Мы вот с матерью твоей больше двадцати лет назад развелись, я даже еще одну семью построил. А что по итогу?

– Папа, мне не нравится этот разговор, – тихо сказала я, глядя на родителя.

– Мне это все иногда тоже не нравится, доча. Но сердцу не прикажешь. Люблю я твою маму. И она меня любит.

– Нет!

– Да, – с улыбкой произнес отец. – Мы решили, что жениться уж не будем, просто тихо съедемся и будем жить вместе.

– Ужас какой, – только и смогла сказать я.

После ухода отца я взяла несколько минут, чтобы побыть одной и переварить сказанное.

Это ж надо! Папа, который ворчал, что мама ему весь мозг выела, и мама, которая закатывала истерики по сотне раз на дню!

Нет, я, конечно, люблю ее, несмотря на характер… Видимо и папа так же любит.

Мысленно помолившись, чтобы моя семья была адекватной, я взяла букет невесты и пошла из номера в зал, где должна была проходить церемония бракосочетания.

– Ох, Людка, ну и красотка! – крикнул мне дядя Серёжа, почему-то… обнимающий бабу Шуру.

– Вы чего это? – решила уточнить я, глядя на эту сладкую парочку.

– Характерами мы сошлись, Людмилка! Серёже в Питере делать больше нечего, мы разговорились, решили, что после свадьбы ко мне в деревню переедем! Хозяйство будем держать, чаи с соседями пить.

– Нет, не свадьба, а какое-то «Давай поженимся», – сказала я уже самой себе и пошла вниз по лестнице.

После событий последних десяти минут колени почему-то уже не тряслись. На фоне произошедшего собственная свадьба вообще казалась плевым делом.

Если сходятся остальные, то наш брак с Русланом и вовсе прекрасное решение! Если уж за год друг друга не измучили, то и до старости как-нибудь протянем.

Под торжественную музыку в сопровождении отца я вошла в зал.

Повисла тягучая тишина. Слышны были только наши с папой шаги и то, как регистраторша в розовом костюме прочищает горло.

Руслан стоял у арки, красиво украшенной цветами. Сегодня мужчина был еще прекраснее, чем обычно.

Его взгляд, устремленный на меня, говорил о том, что с платьем я угадала. Еще никогда не видела столько нежности и любви в глазах мужчины…

– Сегодня мы собрались здесь, чтобы соединить сердца Руслана и Людмилы узами брака. Жених, Вам есть что сказать.

– За почти что год было сказано много всего, но я никогда не устану говорить о своей любви. Ты ворвалась в мою жизнь совершенно неожиданно, но с первых секунд озарила ее своими улыбками, смехом, шутками. Я долгое время не мог поверить, что именно мне досталась такая волшебная девушка. Что я сделал или должен сделать, чтобы заслужить тебя? И совсем недавно я нашел ответ на этот вопрос. Я должен сделать тебя самой счастливой, и это будет достойная плата за то счастье, которое ты мне подарила. Я обещаю, что ты будешь счастлива каждую секунду нашего брака. Мы с тобой будем счастливы. Я люблю тебя.

– Прошу ответить невесту, – дрожащими от волнения руками я взяла микрофон и моргнула несколько раз, чтобы смахнуть слезы с ресниц.

– Почти что год назад я ответила «да», и это был самый верный ответ в моей жизни. Если бы мне сказали, что ради этого момента нужно еще раз уехать в неизвестность, потерять паспорт и остаться одной в незнакомом городе, я бы уже мчала в том направлении за своей любовью. Руслан, ты сделал меня счастливой, научил очень многому. И я хочу, чтобы наши отношения и дальше были именно такими. Хочу, чтобы мы были счастливы и всегда учились чему-то друг у друга. Я уверена, что наш брак – действительно судьба. И мы с тобой должны сделать все, чтобы доказать Вселенной, что мы его заслужили. Я люблю тебя.

– Если все слова уже сказаны, прошу ответить жениха: Вы согласны взять Людмилу в жены?

– Согласен.

– А Вы, Людмила, согласны взять в законные супруги Руслана?

– Согласна.

– Объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать друг друга.

Под аплодисменты зала мы слились в трепетном поцелуе, нашем первом поцелуе в статусе мужа и жены, но далеко не последнем.