скачать книгу бесплатно
– Ты полагаешь? – поднял бровь наместник.
– Это так же верно, как и то, что я тебя вижу. Я не слишком высокого мнения о молодом саарсане. По мне, так он – лишь бледная тень своего отца. Вот тот был великий воин, хоть и редкий мерзавец. Однако мальчишку своего воспитал как должно. Ширам не стал бы убегать.
– Вот как?
– Уверен.
– Может, ты и прав. Однако Киран, нынешний блюститель престола, утверждает совсем иное…
– Киран? С трудом припоминаю.
Аршалай взглянул на него несколько удивленно:
– Разве ты его не знаешь? Ах да, ведь это я вел с ним дела по ссыльным… Тогда как бы тебе объяснить… Муж старшей дочери солнцеликого Ардвана.
– Это единственное его достоинство?
– Он был наместником у болотных вендов лет десять назад.
– А, этот… Не слишком-то он там преуспел.
Аршалай со вздохом возвел глаза к небу.
– Чем еще славен этот муж дочери государя? – спросил накх.
– Ну, он красив, речист и обходителен. Придворная молодежь в нем души не чает.
Страж Севера вновь презрительно скривился:
– Как по мне, эти придворные еще хуже разбойников, которых мы сегодня изловили. Те хоть могут копать землю и ворочать камни.
– Данхар, смири норов! Ты все же говоришь о благородных арьях.
– Аршалай, когда я увижу, как они вкапывают бревна и ставят крепи, я буду готов извиниться перед каждым из них лично…
– Кстати! – хлопнул себя по лбу наместник. – Совсем забыл! Мне же прислали приказ за подписью Кирана.
– Какой?
– Разоружить тебя и заковать в цепи.
Данхар пристально поглядел на старого друга. Потом от души расхохотался, хлопая ладонью по столу.
– И нечего смеяться! – еле удерживаясь, чтобы не прыснуть, с деланой укоризной воскликнул Аршалай. – Они там во дворце так и написали: «Разоружить и заковать в цепи!».
– А-ха-ха!
– И всех твоих накхов тоже…
Эти слова вызвали новый приступ хохота у Стража Севера, к которому присоединился и наместник.
– Похоже, столичные арьи еще глупее, чем я предполагал, – отсмеявшись, произнес Данхар. – И что же ты намерен делать, дорогой друг? Будешь меня разоружать?
– Друг мой, уж конечно, я не попытаюсь расстаться с жизнью столь причудливым образом. Я отпишу в Лазурный дворец, что ты со своими накхами заперся в лесной крепости, а я тебя там осадил. И попрошу, чтобы мне прислали подмогу.
– А если и вправду пришлют?
– Видимо, ты прослушал. Ширам из столицы направился прямиком в Накхаран. Полагаю, он не станет отсиживаться в горах, а наберет войско и вернется мстить. Блюстителю престола явно будет не до нас. Ну а если у накхов все пойдет настолько хорошо, что они захватят столицу… То я сдамся тебе в плен. Ты ведь меня не выдашь?
– Конечно не выдам.
– А пока они там в полуденных землях будут пускать друг другу кровь, мы найдем, чем заняться в Бьярме.
– Ты о чем это? – насторожился Страж Севера. – Уж не хочешь ли ты…
– Тсс! Если бы хотел сказать, то сказал бы. Не спеши. Пока мы будем делать то, что нам велено, – копать Великий Ров. И очень, очень внимательно прислушиваться к новостям с юга. Верю, в свое время Исварха подскажет нам, как поступить… А пока, друг мой, если ты уже насытился, следует поглядеть на твой улов.
– Что на них глядеть? Дать палок, и в котлован.
– Нет, ты не понимаешь, – вздохнул наместник. – С работниками так нельзя, иначе они обозлятся. Те, кто выживет после наказания, захотят сбежать вновь и на этот раз постараются быть хитрее. Знаю, ты найдешь их. Но мертвецы нужны воронью, а для работы они бесполезны.
Аршалай повернулся и окликнул ждавшего у помоста сотника.
– Веди сюда беглецов.
Глава 4
Огненный всадник
Семеро вчерашних бунтовщиков были приведены пред ясные очи наместника. Руки их были скручены за спиной так, чтобы соприкасаться локтями и запястьями, лица перекошены от боли.
– Ну что, набегались? – отпивая вина из чаши, спросил Аршалай.
Долговязый светловолосый бородач из болотных вендов поднял голову и оскалился, явно выражая общий настрой пленников. Лицо его было бурым от грязи и засохшей крови.
– Вижу, не набегались. Ладно. Вот ты, – он указал на бородача, – как тебя зовут?
– Звать не зовут, а кличут Варлыгой, – буркнул тот.
Аршалай кивнул, не выдавая удивления. Большинство вендов и двух слов связать не могли на языке Аратты, а этот говорил так же чисто, как он сам. Отметив для себя разобраться с этой странностью, наместник продолжил:
– Так вот, Варлыга. Поскольку милосердный Данхар не лишил вас завидной возможности разговаривать, предлагаю вам выслушать меня и дать ответ. Я понимаю и уважаю ваше желание быть свободными. Но и вы в ответ должны уважать мой долг наместника Бьярмы. Днем и ночью я радею о благе вверенного мне края и пекусь о его спасении. Ты же не хуже меня знаешь, что нас всех ждет, если Великий Ров не будет построен вовремя! Что же это получается – вы заодно с Первородным Змеем, насылающим воды проклятого моря на жителей Аратты? Или вам начхать на гибель тысяч невинных? Тогда вы не просто нарушили закон! Вы явили нечто худшее, чем жестокость, – равнодушие!
Аршалай воздел пухлые руки к небесам в порыве праведного возмущения. Данхар, глядя на него, откровенно ухмылялся. Беглый венд молчал, отлично понимая, что в его ответах тут никто не нуждается.
– Ну, коль мы достигли взаимопонимания, – переведя дух, продолжал наместник, – выбирайте, как мне с вами поступить – по закону или по справедливости?
Варлыга бросил несколько слов своим сотоварищам. На лицах смутьянов появилось выражение настороженной задумчивости. Что такое «по закону», каждый из них знал не понаслышке. Беглеца в обхват привязывали к колоде и начинали бить палками. Не слишком сильно – но вскоре спина бедняги превращалась в один сплошной кровоподтек, малейшее прикосновение к которому причиняло мучительную боль. А казнь не прекращалась. Удары сыпались без остановки, лишь палачи сменялись, чтобы передохнуть. Так могло тянуться очень долго – полдня, день… Порой избитый до полусмерти беглец уже не мог даже кричать и только молил добить его. Но когда не было приказа забить насмерть – били до потери сознания, потом обливали водой и спускали в ров. Если наказанный не умирал от невыносимой боли, вскоре он уже мог вновь работать…
– По справедливости, – прохрипел Варлыга.
– Что ж, хорошо. Мудрый выбор! Итак… – Аршалай переплел пальцы и возвел глаза к облакам. – Вы скитались по лесам пять дней. И все эти дни кто-то там, внизу, работал за вас. Итого вы должны пять дней работы. Не мне – вашим товарищам там, внизу. Далее… Эти пять дней Данхар и его люди ловили вас и тащили сюда. Стало быть, вы без толку потратили и дни их жизни. Это время тоже следует отработать… А что это вы так на меня уставились, будто хотите меня сожрать? Сами прекрасно знаете, что Великий Ров – не моя прихоть! Стало быть, вам следует отработать десять дней. Я даже не стану ничего прибавлять сверх того – ведь мы уговорились о справедливом наказании. Но это время вам придется наверстать… – Голос наместника, дотоле мягкий, приобрел внезапную жесткость. – И наверстать очень быстро. Там, во рву, торчит огромный камень. Если к следующему утру вы сумеете его убрать, я буду считать, что вы свое отработали. А если нет…
Аршалай в несколько глотков допил вино и поставил серебряную чашу на стол.
– Я буду вынужден казнить вас. Хотя, Исварха свидетель, мне этого совсем не хочется. И я от души желаю вам успеха.
Он поглядел на сотника и приказал:
– Уведите.
Когда наместник и Страж Севера вновь остались наедине, Данхар проговорил:
– Все же я тебя не понимаю. Зачем ты посылаешь их ворочать скалу? Всякому же ясно, что им не справиться. Всемером им никогда не поднять каменюгу…
– Так и есть. Но быть может, они додумаются выкопать яму величиной с этот камень и столкнуть его туда. Если так, я не просто сохраню им жизнь, а назначу того венда десятником строителей. Похоже, он толковый малый… Но оставим этих несчастных их судьбе. Как ты смотришь, не устроить ли нам охоту?
* * *
Варлыга мрачно поглядел на хохочущих стражников на краю рва. Затем перевел взгляд на скалу… Конечно, никакой надежды ни раздробить ее, ни вытянуть наверх не было. Огромный валун был широкий в основании, постепенно сужающийся к верхушке, высотой в два с лишним человеческих роста. Семеро беглецов столпились возле него, со стонами и оханьем разминая руки, затекшие от жестоких накхских пут.
– Да, братцы… – проговорил один из дривов, кривясь от боли. – Похоже, дела наши плохи… Это не камень, а целая скала! Нам его вовек не сдвинуть, не то что до завтрашнего утра.
– Вот угораздила его нелегкая залечь прямо на пути Рва. – Его сородич скрипнул зубами. – Чуть бы в сторонке лежал…
– Что уж рассуждать? Он здесь. И сам по себе никуда не уползет…
– А вот я слыхал, бьяры сильны в ворожбе. Может, попросим? Они пошепчут, он и поползет себе…
Дривы одновременно посмотрели туда, где по соседству с ними трудилась целая толпа бьяров. Лесные жители вяло втыкали кирки в глину, а по их отсутствующим лицам казалось, что душой они и вовсе не здесь, а где-то в родных чащобах.
Варлыга вздохнул. Надсмотрщики, несомненно нарочно, поместили беглецов подальше от соплеменников. На строительстве было много вендов, и, по правде сказать, их-то силами оно так споро и продвигалось. В последние годы их гнали сюда без передышки. Началось это еще во времена наместничества Кирана в болотном краю, и с тех пор поток ссыльных не иссякал.
Однако сейчас пойманных мятежников окружали сплошь обитатели местных лесов. Рядом с могучими дривами они казались особенно тощими, маленькими и несчастными. Если венды – те, что выживали, – как будто обрастали жесткой колючей броней, то бьяры вроде и не бунтовали открыто, а попросту потихоньку угасали. Варлыга и сам не раз видел, как тот или иной бьяр ронял свой заступ, ложился на землю, и никакие кары больше не могли заставить его вернуться к работе…
– Почему светлый Яндар от нас отвернулся? – с горечью проговорил один из беглецов.
– Потому что свой край от врагов не уберегли, – буркнул Варлыга. – Вон арьи наши дома захватили и священные болота подожгли, а мы что?
– Мы с ними бились, – возразил кто-то.
– Значит, плохо бились, раз мы тут…
– С бьярами-то арьи так не обходились, как с нами, – добавил еще один дрив. – Не обижали…
– До поры. А теперь видишь, что творится? И они здесь. Всех, кого нашли, сюда согнали, у всех семьи голодают.
– Скоро зима. И так работа непосильная, а уж когда земля замерзнет…
– Что встали, стервецы? – донесся сверху далекий окрик надсмотрщика. – Разбивайте камень!
– Чем? – выкрикнул ражий дрив по прозвищу Дичко, потрясая заступом. – Вот этой деревяшкой? Сам-ка поразбивай!
В воздухе просвистела стрела и вонзилась в черенок заступа, который парень держал в руке.
– Ладно, убедил, – хмыкнул Варлыга. – Руки у всех отошли? Тогда – к камню.
Бунтовщики сгрудились у скалы, делая вид, что ковыряют заступами ее основание.
– Бежать надо, – озвучил общую мысль Дичко. – Камень нам не сдвинуть. Ясно же, что наместник хотел поизмываться над нами напоследок. К утру мы будем здесь лежать без сил, и Аршалай велит устроить над нами расправу в назидание остальным…
Варлыга нахмурился. Нет, не просто поиздеваться хотел над ними Аршалай. Ну и это, конечно, тоже – но он дорожит каждым рабочим, а беглые венды – из лучших. Понимая язык Аратты, Варлыга знал о строительстве куда больше прочих. И что Аршалай торопится, и что ему остро не хватает средств… Хотел бы казнить, так и казнил бы.
И вдруг такое невозможное задание!
От раздумий вожака беглецов оторвал чей-то оклик. Он повернул голову, и его лицо просветлело. Варлыга выпрямился, шагнул навстречу подошедшему молодому бьяру и обнял его:
– Рад тебя видеть, друг Андемо!
– И я рад, – отозвался ссыльный бьяр на его языке, – хоть дела творятся нерадостные.
Андемо был невысокий, темноглазый, болезненного вида парень с двумя косицами на висках. Варлыга уже давно его приметил. И потому, что молодой бьяр говорил на языке вендов, который, по его словам, выучил уже тут, на строительстве. И потому, что прочие бьяры явно уважали его, невзирая на телесную немощь, – Варлыга пока не вызнал почему. Андемо держал себя очень скромно, даже чересчур, однако в нем ощущалась некая скрытая сила. У бьяра тут же, в котловане, работали два брата, но они были обычными землекопами из бывших охотников.
– Тут я слышал, стражники между собой говорили, – тихо произнес Андемо, – если не уберете камень, на нем-то вас утром накхи и казнят.
При слове «накхи» беглецы с ненавистью зашипели:
– Твари… Кровопийцы проклятые…
В памяти был еще слишком свеж их неудачный побег и то, как воины Данхара выслеживали их, будто развлекаясь охотой на беглецов. Это началось на третий день их побега – из лесной чащи внезапно полетели дротики, не убивая, а лишь нанося глубокие царапины. Найти тех, кто бросал дротики, оказалось невозможно, – казалось, их кидают невидимки или лесные духи. И куда бы дальше ни бежали венды, изо всех сил пытаясь оторваться от преследователей, дротики настигали их и больно жалили, заставляя только ускорять бег. Через два дня метаний по лесу совершенно измученные беглецы вышли на знакомое открытое пространство. Перед ними вновь был Великий Ров, а позади из лесу один за другим выходили хохочущие накхи.
Вот тогда-то трое из ссыльных в отчаянии схватились за оружие, и Варлыга не успел их остановить…
– Этот Ров, будь он неладен, – Дичко плюнул в грязь под ноги, – злее всякого колдовства! Он затеян ради нашей погибели! Думаете, куда он ведет? Куда потекут воды Змеева моря? К нам, в наши реки и озера! Или у нас своей воды мало? Холодная Спина сочится с каждым годом все сильнее! К северу все заболочено…
– Так и есть, – кивнул молодой бьяр. – У нас тоже поговаривают, будто светлые господа арьи хотят запустить к строптивым вендам Хула в змеином обличье…
Его слова вызвали новый всплеск негодования.
– И мы должны сами копать змею путь в наши земли!
Дичко схватил бьяра за плечо и тряхнул:
– Мы все слыхали о бьярских колдунах! Есть у вас тут колдун? Ну ведь есть, скажи! Пусть призовет ваших лесных духов! Слышишь меня, немочь?
Андемо ничего не ответил. Впрочем, судя по его виду, и не особо испугался.
– Отпусти его, Дичко! – с досадой приказал Варлыга. – Кого они тебе позовут? Да будь у них хоть какой колдун, неужели они тут помирали бы, копая ров?
