скачать книгу бесплатно
«На наш первый вопрос: „Где у женщин больше всего вьются волосы?“ Петя ответил: „В Центральной Африке“. А вы что ответили? Да ещё и нарисовали.
На второй вопрос: „Как называется главный орган у женщин?“ Петя правильно ответил: „Всемирная федерация женщин“. А вы что ответили? Да ещё и нарисовали.
На третий вопрос: „Чего каждый месяц с нетерпением ждёт женщина?“ Петя ответил: „Журнала „Работница“. А вы что ответили? Хорошо хоть не нарисовали».
Под утро, когда звёзды на небе стали потихоньку блекнуть, в хмельную голову Григория с новой силой закралась мысль, что деньги, когда-то одолженные знакомому сторожу, а, собственно, и постояльцу общественной бани Мансуру, пора возвращать на место, иначе потом будет поздно. И он, подарив на прощание ребятам свою любимую фразу: «Не доверяю я автосервису, где на стенах нет календарей с голыми женщинами», выкатил на улицу.
– Подожди. Одумайся. Там кругом милиция, – услышал он вслед позывные собратьев по бутылке.
Но его состояние было уже зациклено только на деньгах и ни на что другое не реагировало. А зря. Напротив той самой злосчастной бани, через дорогу наискосок находился районный отдел милиции. Вокруг него и закрутилась вся дальнейшая история нашего неугомонного Гришки.
* * *
Предутренние удары кулаком в дверь бани, которые он со всей силы наносил, не щадя ни костей, ни плоти, были не слышны разве что в тридесятом государстве.
– Открой, подлый трус, не то я дверь выбью, – истошно кричал Григорий, и эхо многократно увеличивало его звучание, гуляя по пустынным улицам города.
Сначала Мансур неподвижно лежал на тахте и, не издавая ни звука, отсчитывал биение сердца в груди. Потом тихонько сполз на пол и подкрался к двери. Ужас немедленно охватил его измождённую голову: засов под чьим-то упорным натиском уже держался на честном слове и грозил вот-вот выскочить из петли. Но когда уши к тому же стало закладывать ещё и громогласным извержением отборного мата, испугался по-настоящему. Он осторожно включил свет и едва слышно произнёс:
– Кто там?
– Это я, – тут же пробасил Григорий.
– Кто я?
– Смерть твоя, Мансур. Аль запамятовал, что должок за тобою?
– А, Гриша, друг. Какой ещё должок? Не ведаю такого.
– Сейчас дверь вышибу, быстро вспомнишь. Отворяй, говорю, чучело.
И Григорий с размаху пнул ногой дверь. Та тяжело охнула, но выдержала.
– Ну, так бы сразу и сказал, – дрожащим голосом произнёс Мансур. – Погоди чуток, сейчас открою.
И тут на Григория кто-то навалился сзади. Его тело моментально пробила искра. Скорее затылком, чем глазами, он заметил милицейскую фуражку и мигом отскочил в сторону. Сотрудников было двое.
– А! Вот и стражи порядка, легки на помине, – сориентировался Григорий. – Сейчас они покажут тебе кузькину мать. Будешь знать, как деньги вовремя не возвращать.
Милиционеры от неожиданности опешили и в изумлении замерли с открытыми ртами.
– Товарищи! – воспользовавшись паузой, обратился к ним Григорий. – Помогите мне вызволить деньги у этого ворюги. Втёрся, понимаешь ли, в доверие и теперь не отдаёт, хоть кол на голове у него теши. А мне ещё жить надобно и домой возвращаться.
– Какие деньги? – с иронией пропищал из-за двери Мансур. – Ты мне давал их, чтобы требовать? Вот, когда расписку покажешь, тогда и поговорим, а пока нечего людям мозги пуд рить и имущество казённое портить.
– Слушай, – наконец сообразил один из блюстителей порядка. – Да он же пьяный. Давай доставим его в отдел, там и разберёмся.
«Ноги! Делаем ноги!» – мысленно скомандовал себе Григорий и пустился наутёк.
Он дважды обогнул здание бани, но на вираже третьего круга неожиданно врезался в самого Мансура, который, проявив любопытство, всё же отворил двери и высунулся в проём на улицу. В результате сторож отлетел в сторону, Григорий – в предбанник, милиционеры по инерции проскочили мимо, но едва успев затормозить, вернулись на исходную позицию.
– А, попался, змеёныш? – злорадно высказался один из сотрудников милиции. – Сейчас мы тебе устроим забег на длинную дистанцию.
– Да чего ты с ним цацкаешься? Хватай его и тащи, – конвульсивно дыша, прокричал другой и тут же получил удар обрезком трубы по спине, которая непонятно каким образом оказалась в руках Григория.
Форменная фуражка мигом соскользнула с коротко стриженой головы и покатилась в темноту. Следом за ней побежал её хозяин. Тем временем вооружённый трубой Григорий набросился на его напарника. Он неистово махал орудием, как предполагал, защиты, и некоторое время ловко оборонялся от наседавших на него сотрудников милиции. Но силы, в конце концов, оказались неравными. Вскоре Григория скрутили и, схватив за ноги, поволокли через дорогу в направлении райотдела. При этом лицо задержанного больно отмечало все неровности разбитого асфальта, по которому оно то и дело ёрзало, оставляя след серо-бурого месива.
* * *
В отделе милиции на Григория надели наручники, подвесили головой вниз и стали колбасить, не обращая внимания на его ужасные вопли и стоны. Удары ногами и руками отрабатывали все, кому не лень, проходя мимо живой груши. В какой-то момент послышался хруст позвоночника и Григорий потерял сознание.
Непоправимость совершённого и тяжесть последствий дошли до узурпаторов в форме мгновенно. Тело уложили на пол и облили холодной водой. Оно долго не шевелилось, но вскоре ощутило некое подобие трепыхания.
– В обезьянник его, – распорядился дежурный и, как ни в чём не бывало, приступил к дальнейшему исполнению своих непосредственных обязанностей.
Утром дежурная смена в отделе милиции, как обычно, поменялась. Всё это время признаков активной жизни Григорий старался не подавать. «Себе хуже», – думал он, постоянно пил воду, утоляя похмельную жажду, и вынашивал план своего побега из-под стражи. В 10 часов в камеру зашёл сержант и, вместо положенного «На выход», молча нанёс удар в пах. На помощь ему поспешил напарник. Из глаз задержанного снова посыпались искры, чувство боли затмило разум.
– Вам чего надобно? – жалостливо простонал Григорий, держась за низ живота.
– Эх, всыпать бы тебе хорошенько, чтобы знал впредь на кого руку поднимать, да времени, жаль, нет, – ответил конвоир, и, смачно выражаясь, погрузил его в ожидавший у входа в здание отдела воронок.
– Куда? – спросил водитель.
– На освидетельствование, – ответил конвоир и закурил сигарету.
Нарколог и судмедэксперт нехотя осмотрели Григория и на глазок определили, что он пьян и не имеет никаких телесных повреждений, хотя всё его тело изнемогало от побоев. Так они и записали в своих окончательных заключениях.
По завершению процедуры освидетельствования Григория снова поместили в обезьянник. Шло время, сокамерников потихоньку рассеивали: кого забирали на допрос, кого выгоняли взашей, а ему приказали долго ждать и надеяться на лучшее. И здесь, о боже фортуна, в какой-то момент Григорий заметил, что двухметровый сержант на выходе из здания спит, запрокинув голову. План побега созрел моментально. Вольный ветер свободы игриво замаячил у него перед глазами. «Надо действовать, сейчас или никогда», – подумал он, и пошёл напролом. Сотрясая решётку, задержанный зычно подал голос:
– Хочу в туалет.
– Перебьёшься, – спокойно ответил постовой.
– Делайте, что хотите, но терпеть больше не могу. Буду опорожняться прямо в камере. Не обессудьте, – мычал Григорий, переминаясь с ноги на ногу.
– Если нагадишь, заставлю тебя всё языком вылизать, ещё попомнишь мои слова, – в той же тональности продолжил разговаривать постовой.
Но Григорий, делая вид, что ему всё по барабану, стал демонстративно расстёгивать ширинку.
– Да своди ты его в отхожее место. А не то потом запаху не оберёшься, – откуда-то из глубины коридора послышался голос дежурного.
И застенки, наконец, распахнулись. Григорий вышел в коридор, расправил плечи и, оттолкнув постового, тут же бросился к заветной двери. Через несколько секунд он, не жалея ног, нёсся в сторону ближайшего жилого массива. За ним, пыхтя паровозом, бежали два милиционера. Но его было уже не догнать, и с каждым окриком, доносившимся сзади, ураган неудержимости в нём только усиливался. Беглеца спасли заборы, огороды и колючий кустарник, вставшие непреодолимой преградой на пути преследователей. Они и приняли его в своё лоно.
Григорий затаился среди зелени в одном из палисадников многоэтажек и наблюдал, как милиционеры тщетно его ищут, прочёсывая ближайшую местность. Наконец он отдышался и посмотрел по сторонам. Из распахнутого окна первого этажа выглядывала фигура лысоватого мужчины средних лет.
– Что, застукали? – с интересом спросил тот. – Тогда ныряй ко мне. Прикрою. Номер квартиры 32.
В прохладной комнате было темно, пахло жареной рыбой. Из кухни доносился певучий женский голос.
– Кто там? – спросила она.
Вместо ответа мужчина улыбнулся и протянул Григорию свою сильную руку.
– Иван, – представился он. – А вас, простите?
– Григорий.
– Очень приятно. Так почему же и куда бежим? Что за спешка?
– Да понимаете ли…, – замялся Григорий и в двух словах обрисовал ситуацию.
В комнату неожиданно вошла женщина приятной наружности и сходу заявила:
– Ваня, я всё слышала. Думаю, человеку надо помочь. Кстати, откуда вы?
– Из Южного Казахстана, – ответил Григорий.
– Ну, надо же. Случаем, не из Чардары?
– Нет, из Чимкента.
– Всё равно земляки. Пойдёмте, для начала вам надо ополоснуться. Вот полотенце и майка. Потом что-нибудь придумаем.
Уже за столом да под наливку речь зашла о родине.
– Как там живётся? – спросил Иван. – Какие новости?
– Как видите, все новости при мне и даже больше. Сваливать мне надо, вот что я вам скажу, и чем быстрее, тем лучше.
– Это точно, – подтвердил Иван, – Но куда?
– Есть у меня здесь двоюродная сестра Наталья с мужем Олегом. Морозовы фамилия. Может быть, знаете? – спросил Григорий.
– Постой, постой. Это не те ли Олег с Наташкой, что на окраине города живут? Он котельной командует, а она в магазине подрабатывает. У него ещё шрам на правой щеке.
– Ну, конечно. Они самые и есть…
* * *
Олег встретил Григория объятиями. Наталья накрыла на стол, подсела сама, и между ними завязался душевный разговор.
– Ты знаешь, Гриша, – начал Олег, – мы – русские – здесь у местных под надзором находимся. Нас что – раз-два и обчёлся, даже глазом следить не надо, все на виду. Много не нашалишь.
Я однажды пытался кое-что домой с работы притащить, так мне сразу же в лоб выдали: «Не балуй», говорят, «Случаем зашибить можем». Я и отстал. Хорошо, что прокурор выручил. Теперь тише воды, ниже травы сижу, свою тень даже боюсь. Наталья тоже лишнюю конфетку в рот положить боится, недостачу сразу выявят.
А вот до русских баб местные очень уж падкие, на вес золота они у басурман. Проходу от них нет. Так и лезут под каждую юбку. Скажи, Наташа?
– Ты на что намекаешь, старый хрыч? В прокурора, небось, целишь? Так он же сам тебя давеча из говна и вытащил. Чего теперь пальцем на него тыкать. Хотя бабники они, действительно, ещё те. Им со своими девчатами налево ходить закон претит. Так и записано: «Нельзя». Вот они и заглядываются на других. Природа своё берёт.
– Погоди, Наталья, – прервал её Олег. – Я вот что думаю. Может быть, по Григорию нам опять к прокурору обратиться? Выручит, поди, родственника, если, конечно, подогреть немного.
– Может быть, может быть, – задумчиво ответила Наталья. – Только никакой он не прокурор, не дорос ещё, а всего лишь заместитель. Но кое-какие дела всё же проворачивает. Давай, попробуем. Чем чёрт не шутит.
И она тут же набрала хорошо известный ей номер телефона. На другом конце провода долго молчали, а потом ответили:
– Слушаю вас.
– Джавдет, дорогой! – любезно прощебетала Наталья в трубку. – У меня проблемы…
Пока супруга разговаривала по телефону, Олег всё время ёрзал задним местом по стулу.
– Закончила? – наконец выдохнул он с горечью. – Впредь прошу разговаривать со мной в не менее вежливой форме. Понятно?
Наталья удивленно скосила глаза на мужа и фыркнула:
– Подумаешь. Вот ещё.
– И не строй мне глазки, – перешёл на более жёсткий тон Олег. – Косоглазие потом не исправишь. Кстати, что сказал Джава?
– Он согласился порешать этот вопрос и попросил перезвонить ему через полчаса.
– Ну, вот и хорошо. А мне пора на работу. Найди Гришке подходящую обувь и, если вопрос уладится, пускай идёт сдаваться. Другого выхода у него всё равно нет.
В означенное время прокурор обрадовал свою любовницу сообщением:
– Натуся! Передай своему родственнику, чтобы он шёл прямо к начальнику милиции. Тот уже в курсе и подпишет административный материал. Самое многое ему светит 15 суток. Но это лучше, чем сидеть несколько лет в тюрьме. И смотри, если менты схватят его раньше, чем он попадёт в нужный кабинет, застенок ему не миновать. Объявленный в отношении него розыск выльется в уголовное дело. У меня всё. Целую, до завтра.
* * *
Григорий вышел из дома и огляделся. За каждым углом, под каждым кустиком ему, казалось, сидит засада и ждёт, чтобы арестовать его. «Окружили, сволочи», – подумал он и чуть ли не ползком стал пробираться через поле к другому дому, где жила его давняя подруга Галина. Она была его последней надеждой, дабы не загреметь под фанфары.
Девушка сидела в тенёчке у крыльца и читала книгу. Он вырос перед ней словно из-под земли.
– Галка, привет! Ты здесь одна? – поинтересовался на всякий случай Григорий и приземлился на скамейку рядом.
– Вроде бы. А ты кого-то ищешь? – удивилась она.
– Если бы, – ответил Григорий, подхватил свою любовь под руку и насильно повёл её прямиком в сторону милиции.
– Ты бы хоть рубашку сверху накинул, в одной майке как-то неудобно, – спохватилась она.
– Да жарко больно, и так сойдёт, – буркнул Григорий и ускорил шаг.
– А куда мы идём?
– Там видно будет. Ты, главное, прижимайся ко мне и не обращай ни на кого внимания.
Они вместе зашли в здание милиции и поднялись на второй этаж. Перед самым кабинетом начальника отдела Григорий отпустил руку Галины, прижал девушку к себе и со словами «Жди меня, и я вернусь» исчез за таинственной дверью.
