скачать книгу бесплатно
– Папа, их тоже завалило?
– Не знаю. Будем надеяться, нет. Я побегу туда, посмотрю, а ты беги вдоль реки, и буди всех, – произнес отец.
Он посмотрел на часы. Пять часов двадцать минут.
Насыпь, которая была за домами, раза в четыре превышала ту, которую увидели первой.
Двери открывали не сразу. Конечно, люди еще спали в это время. Выходили и таращились на произошедшее. Иван бежал дальше и стучал уже не в двери в окна, так односельчане быстрее открывали. Минут через сорок он добежал до последнего дома в деревне. Высокая насыпь так и уходила за горизонт, и она росла. Видимо причине, по которой появилась эта гряда, этого было недостаточно, а за этот промежуток времени, на противоположном берегу реки она выросла на несколько метров. Присмотревшись, Иван увидел, что над ней поднимается какая-то пыль, будто какие-то насекомые создавали её.
А может быть это так и было? Может быть, это какие-то насекомые вчера срезали берега реки, а теперь занимаются насыпью? Со вторым понятно, это возможно. Возможно, они создают это из своих выделений, управляемые каким-то разумом. В первый же случай Иван не поверил, не нашел логических причин.
Вполне реально, – размышлял Ваня, – что какие-то большие насекомые, может быть даже муравьи, … Да глупости! Это не реально, – одернул себя мальчик. Ну, все же предположим, что могут, но тогда они должны были взять где-то такое огромное количество земли. Возможно, из-под поверхности они её достают.
Вопросов, как обычно, много – ответов нет.
Когда Иван пришёл домой, все уже проснулись, люди стояли на берегу.
– Всех разбудил? – первым делом спросил отец.
– Да, – Иван немного помедлил, – папа, а что там с теми домами.
– Их нет, они где-то под этой горой.
Все замолчали. Понимая, что такое количество людей погибло за эту ночь, тем более людей, которых ты хорошо знал… это чувство не из приятных.
– Как думаете, до какого места эти валы идут? – спросил Иван.
– Не знаю, но стоит разузнать.
– Так можно мы сходим с Федей, посмотрим как далеко…
Тут Иван осёкся, Федя жил в тех домах, которые шли вдоль дороги. Больше нет Феди, его сестры больше тоже нет, сестры, которая нравилась Ивану, но к которой он стеснялся подойти, пригласить прогуляться.
Мальчик посмотрел на отца, на сестру. Она, молча, смотрел на него. Они поняли все без слов. Говорить ничего не нужно было. К ним подошел Степан с дочерьми.
– Сходим вместе, только чуть попозже.
Атмосфера на улице была, что называется напряженной. Люди не понимали, что происходит, и в виду этого боялись. Неизвестность пугает. Многие рассуждали здраво, и понимали, что сейчас должны были заняться этим всем какие-то структуры, может войска для выяснения обстоятельств происшествия. Но были и те, кто догадывались, что никто сейчас не приедет, потому что те самые валы уходили настолько, насколько хватало глаз и их нужно преодолеть. А с другой стороны в посёлке имеется квалифицированный милицейский состав, который составлял что-то около восьми человек, выключая машинистку и сотрудников государственной автомобильной инспекции, ну и, возможно, ещё остались со вчерашнего дня, приехавшие с районного центра сотрудники и специалисты. Паники среди населения не было, поэтому пока все было достаточно хорошо. Если так можно сказать.
На берегу реки, недалеко от дома Кошкиных собрались практически все жители из ближайших домов. Высказывались разные предположения о возможности возникновения этих самых валов. Они уже прекратили расти, но откуда-то издалека этот самый непонятный звук еще раздавался.
Вопросов у собравшихся было много:
– если ли где еще такие насыпи, или только это село удостоилось чести;
– не захочет ли создатель валов, просто завались сейчас всё русло реки, включая близлежащие дома, как сделал с домами на противоположной стороне и вдоль главной дороги;
– сколько людей погибло;
– проинформирована ли администрация и компетентные органы района о событиях, произошедших за последние два дня, и направлена ли помощь;
– как быть дальше?
Иван стал вспоминать, сколько же всего домов было на противоположном берегу. Их было около семи, а вдоль дороги стояло все пятнадцать, но он туда не ходил, и не знал, все ли они засыпаны. Хотя, отец сказал что все. Не все они были заселены, но во многих жили целые семьи по три пять человек. В некоторых домах жил дед или бабуля. Даже если посчитать, что в среднем в каждом доме жило по два человека, то погибло около сорока, а то и более человек. Ивана обуял неподдельный страх.
Погода солнечная, на улице очень тепло. Возможно, именно это ещё не давало повода для создания паники среди жителей. Такая погода больше подошла бы спокойному времяпровождению в кругу семьи на отдыхе, в окружении чувства безопасности, но природа не выбирает какой ей быть, ей не подвластно управление явлениями, в конце концов, это просто природа, а не разумное существо.
К примеру, если бы лил дождь или дул сильный ветер, то, с большей вероятностью, паника бы уже началась, люди чувствовали бы себя менее защищенными.
Некоторые женщины все же были на грани истерики. Мужчины не знали, что для лучше своих детей и жен, идти в дом или находиться на улице. Если дома начнёт засыпать, то возможно, что они и не развалятся под слоем земли, но не факт, а если начнёт засыпать улицу, а люди будут на ней? В каком виде эта субстанция, из которой возведены насыпи, будет падать, или может быть, она и не будет падать сверху, а будет образовываться прямо на земле, вырастая все выше и выше. Никто не видел, как начали расти насыпи, но когда уже увидели, то казалось, что земля или что бы это, ни было, как будто создавалась прямо сверху, она (материя) появлялась ниоткуда, укладываясь, слой за слоем. Если это был тонкий слой, то будет возможность подниматься всё выше и выше, а если он будет больше, то, выбраться не факт, что получится. Поэтому, после совместного обсуждения этого вопроса, было решено, что в принципе без разницы, где находиться. И в доме и на улице шансы погибнуть имеются и, было похоже, что исходы этих событий равновероятны.
Кто-то выдвинул предложение пройтись вниз по течению, выяснить, что происходит с остальной частью села. Вызвался дядя Стёпа. Отец Ивана тоже хотел пойти, но они решили, что на всякий случай одному нужно находиться рядом с семьями, чтобы при необходимости помочь. Также хотел пойти дед Иван, но на протезах он ходил медленно, поэтому его не взяли. На машине ехать было не совсем удобно, так как дорога пролегала не вдоль реки, а в основном люди должны были сейчас находиться именно на берегу, так решила большая часть собравшихся. Степан пошёл один. Сначала Ваня планировал предложить пойти с ним, но передумал, ему захотелось сходить в обратном направлении, вверх по течению, но только он боялся, что отец одного его не отпустит, поэтому нужно было выйти как-то тайно, незаметно. Он пошёл на гору к дому, и пока никто не видел, на всякий случай, взял с собой складной ножик, рюкзак, хотя не знал, для чего он может пригодиться. А затем полями, за домами двинулся в путь. Ваня решил направиться в конец деревни, чтобы посмотреть, где заканчивается насыть. Ближайшие дома Иван обошёл в задней части, и вышел на дорогу, по которой было удобнее передвигаться. Проходя мимо дома художника, он увидел хозяина.
– Куда собрался, Вань? – спросил тот.
– Иду посмотреть, где заканчивается эта насыпь.
– Отец попросил?
– Да нет, отец не знает. Он меня бы не отпустил.
Художник почесал подбородок.
– Пойду – ка и я с тобой, вдвоём глядишь веселее.
Он воткнул ноги в ботинки, стоящие на крыльце.
– Мы идём?
– Ага.
Двигались они не прогулочным шагом, а довольно быстро. Вызвано это было, скорее всего, тем, что в любой момент могло произойти, что-то новое и хотелось узнать, что происходит там и, вернуться домой быстрей. Тем более Ваня понимал, что ему достанется от отца.
Как обращаться к этому мужчине? Все его называли «художник». Было бы некрасиво сейчас обращаться к нему именно так.
– А как вас зовут? – спросил Ваня.
– Художник.
– Вот так все называют, но у Вас, же есть имя.
– Называй меня Художник.
Ваня немножко помолчал, не зная, что ответить.
– На самом деле, – сказал он, продолжая диалог, – когда мы говорим о вас, то так и называем «Художник», но вот только сейчас мне неудобно обращаться к Вам таким образом.
Тот улыбнулся.
– Конечно, я могу сейчас придумать какую-нибудь немыслимую историю, например, что я не помню своего имени, что все детство провел в детдоме или что-нибудь ещё. К примеру, что мне отшибло память, но это не так. Естественно, у меня есть имя, но, может быть, я не хочу, чтобы люди знали его.
Ваня не мог понять, к чему клонит художник. Он не создавал впечатление странного человека, но возможно ему было, что скрывать.
– Так как мне к вам обращаться?
– Реши сам, а я приму любой вариант.
– Любое имя?
– Нормальное имя.
Иван задумался.
– Пабло?
– Почему?
– Пикассо.
– Ладно, согласен, но Пабло не ожидал.
Иван подумал, что ему в принципе и Пабло будет называть этого человека ему не очень-то удобно, это всё равно, что и «Художник». Тогда как? Иван не знал, что ещё предложить, на ум пришёл Илья Репин.
– Тогда Илья.
– Ефимович Репин?
– Да.
– Ну, это вполне нормально. Договорились, – сказал художник и протянул Ване руку.
К этому времени они уже вышли за абстрактную границу деревни, прошли последний огороженный участок и пошли по узкой утрамбованной грузовиками дороге вдоль реки. Совхозные картофельные поля уже закончились, и слева от дороги простирался лес, а над ним возвышалась насыпь.
– Илья, как Вы думаете, до каких мест она тянется?
– Даже не представляю.
– А докуда мы пойдём?
– Нет слова «докуда», – поправил художник, – лучше спросить «как долго» или «до какого места», но я уже привык к местному говору: «потуда», «посюда», «докуда». Ты, кстати, сам об этом не думал, когда отправился в поход?
– Я надеялся, что я увижу, где она начинается или заканчивается, да только я не думал, что я буду делать, если она бесконечна.
– Ты знаешь, где находится мельница? – спросил художник.
– Знаю.
– Сколько до неё идти?
– Ещё минут пятьдесят.
– Вот давай дойдём до неё, и если не закончится вал, то пойдём обратно.
– Пойдём, – согласился Иван.
– А почему мельница? – поинтересовался художник.
– А вы не знаете?
– Да я не местный. Я слышал, что мужики так называют. Там и правда мельница стоит?
– Она когда-то очень-очень давно там стояла, водяная. Там раньше деревня была, это было давно, я думаю, что даже мой дед её не застал. Естественно там уже ничего нет, только место так называется.
– Красивое название.
Иван кивнул и подумал, что, правда название красивое, а ранее, когда отец произносил это слово в диалогах, об этом и не задумывался.
– Илья, вы, правда, художник?
– Да.
– А что вы рисуете?
– Картины.
– Да, я понимаю, что картины. Я имел в виду пейзажи или натюрморты, а может портреты.
– Я рисую море.
– Море? У нас нет моря.
– Я знаю, что нет. Просто я люблю море.
– Я ни разу не видел Ваших картин. Вы их продаёте.
– Я отвожу их в Ленинград, в магазин, отдаю, и их продают.
– Понятно. Хотелось бы посмотреть.
– Как-нибудь покажу.
До них начал доноситься снова тот же самый странный звук, похожий на шуршание карандаша о бумагу и одновременно на жужжание множества насекомых.
– Вы слышите?
– Да.
– Тот же самый звук, который раздавался утром, когда росла стена у нас на противоположном берегу реки.
