скачать книгу бесплатно
– Умница. Её же пояс, а не слышно, что пинналась, потому что она сидела в чунях. Это такие валенки-обрезоны.
Я решилась и, вцепившись, ему в руку подошла ближе. Зрелище было жуткое, мёртвые глаза Татьяны ещё смотрели на монитор в разложенный пасьянс. Голова лежала на клавиатуре. Конрад посмотрел, куда я смотрю и сообщил:
– Вася, её задушили двадцать минут назад.
– Это почему? – прогудел коротыш.
– На мониторе показывается потраченное время на каждый ход.
Василий отодвинул голову убиенной, и в холле громко завопил голос Билана, уверяющего о своей неизбывной любви.
– Да-а… При такой громкости, если она и вскрикнула, то никто и не услышал бы, – расстроился Вася.
Криминалист нахмурился.
– Василий. Это – не цирк. Нечего здесь отдыхающим делать!
– Действительно, – прогудел Вася, – если кто-то видел убийство, то прошу остаться, остальные покиньте место преступления. Граждане отдыхающие, что непонятного?
Впервые за всё это время отдыхающие зароптали. Максим Максимович возмущённо проговорил:
– Милейший, а мы не в тюрьме! Мы деньги заплатили за отдых. На улице метель, что же нам по вашей милости в номерах сидеть?
Василий сердито загудел:
– По нашей?! Вы тут убиваете друг друга, а мы виноваты?
Всегда ранее молчавший парень, в неизменной полосатой рубахе стукнул себя в грудь, как павиан, и кукарекнул:
– Можете писать. Я скажу, что я думаю. Я – Владлен!
– А по паспорту Венедикт, – заметил Конрад и стал с интересом наблюдать за Владленом-Венедиктом.
– Я – коммунист и сам выбрал себе имя в честь вождя мировой революции. Я не потерплю полицейский произвол!
– Кончай чушь нести! – неожиданно проговорила Ольга. – Какой ты коммунист? Так себе Гэ на Пэ. Ты сорок тысяч отвалил за отдых. Откуда у коммуниста такие деньги?
Владлен замотал головой, надулся и натужно завизжал:
– А не надо коммунизм и нищету объединять! Плюю я на тебя, буржуйка!
После этой эскапады он отправился из холла. Все, потоптавшись, разошлись, кроме нас. У меня всё время, что-то свербело в голове, потом я подошла к криминалисту и тронула того за рукав:
– А вы кабинет директора проверили, после убийства?
– Да там уже всё выгребли, – отмахнулся тот.
Всё, что Боб рассказал об артефактах, сформировалось у меня в некую гипотезу, поэтому я спросила:
– А второе зеркало? Думаю, оно похоже на дешёвую безделушку, мне про него убитая рассказывала. Оно должно было лежать на столе.
Конрад открыл ключом кабинет. Вышел растерянный и злой.
– Его нет. Кстати, там настежь открыта ещё одна дверь, она, оказывается, была в шкафу для… хм… развлечений Тамары Витольдовны. Кстати, ты ошиблась! Это зеркало не дешёвое. Его изготовили в древности в Китае.
– Скажите, а вы получили разрешение на обыск?
– Значит, теперь ты, кошка, руководишь нами? – он сощурился.
– Да ладно тебе! – прогудел Василий. – Мы обыскали все служебные помещения, девочка.
– Слушай-слушай, девочка! Не натягивай подушку на голову, когда сталкиваешься с реальностью, – тихо пробормотал Конрад.
Я стала красной, как варёный рак, но не от смущения, а от возмущения. Саша усмехнулся, и хрустальным голосом заметил:
– Я знаю о вашем споре. Думаю, что кое-что тебе можно рассказать. Так вот, все украденные ценности, кроме зеркал, мы нашли в квартире убиенной девицы во флигеле, который также обыскали. Забавно, но убиенная их в валенки засунула. Всё, кроме маятника.
– А мне врала, что валенок нет, – прошептала я.
– Это что же, она такая дура? – удивился слушающий Боб.
Я смотрела в потолок и размышляла, потом покашляла.
– Да уж говори, кошка, – кивнул мне Конрад.
– Это всё подстроено, а виноваты вы. Кто-то слушал все ваши разговоры.
– Ерунда! – отрезал Конрад. – Я говорил по телефону из мужского сортира.
Боб хехекнул.
– Вообще-то я подслушал и очень легко, когда вы все в кабинете разговаривали! Там везде есть вытяжки. Рядом душ, так что услышать разговор можно, только лохом не надо быть.
– Спасибо, – Конрад в упор посмотрел на меня. – Свободны!
Глава седьмая
«Странная штука – любовь.
Она всегда застаёт тебя врасплох»
Фредерик Бакман
Мы не стали с ним ругаться. Ребята пошли в номер, я тоже, но потом натянула тренировочный костюм и, громко пожелав им долгой любви, отправилась в тренажёрный зал. Я же понимала, как им хочется оказаться наедине, и абсолютно ничего не боялась. Действительно, что мне могло угрожать, если я ничего не знаю. Правда тюкнули по голове, но в лесу, это первое, и возможно спутали с кем-то, иначе бы убили, это второе.
Тренажёрный зал оказался закрыт, и я отправилась назад, дошла до поворота, но острое чувство опасности заставило меня, отступить. Я не успела, потому что удар в висок отправил меня в бессознательное состояние.
Очнулась я в полной темноте. На мою голову намотали полотенце, и я ничего не видела. Я подёргалась и поняла, что сижу на стуле, приклеенная скотчем. Да-а! Видно мало мне первый раз ввалили, если я так глупо попалась.
Сильно изменённый голос спросил:
– Как включить зеркала?
Вопрос меня изумил, но удар по лицу взбодрил и я ответила:
– А я откуда знаю?
Пинок по рёбрам и немедленно вопрос.
– Как его завести?
– Вы что, с ума сошли, это же не часы?!
– Часы. Восьмиугольная рама двигается. Как совместить с другим зеркалом? Что тебе менты сказали?
– Не знаю. С чего бы они стали говорить? – я сказала это абсолютно искренне, понимая, что нам выдали только дозированную информацию.
– Все знают про твой спор. Что ты разнюхала? – второй удар был очень болезненным. Он был таким сильным, что я упала вместе со стулом.
– Оставь её! Ничего она не знает, просто жопой вертит перед ментами, – раздался второй изменённый голос.
Меня опять пнули, но попали по спинке стула, и бивший меня зашипел:
– Все вы одинаковы. У-у! Сучка-дрючка!
– Пошли, пока не засекли, сами узнаем, – прохрипел второй.
Раздался гулкий удар захлопнувшейся двери. Боясь привлечь внимание моих похитителей, я не решилась кричать, но стала всяко-разно извиваться, и поняла просчёт похитителей. Они приклеили меня, наматывая липкую ленту, но не тронули голые руки и ноги. Они приклеили костюм. Я начала выползать из него подобно шелковичному червю из оболочки. Я извивалась и извивалась, и смогла выползти из штанов. Потом начала высвобождать руки. Наверное, я смогла только потому, что меня сжигало бешенство. Выдравшись из костюма, я попыталась снять полотенце с головы. Увы, там тоже был скотч и у меня открылся только один глаз, остальное приклеилось к волосам. Драть его я не решилась. Светлее не стало, но я разглядела, что была заперта в каком-то зале.
Попробовала идти на ощупь и налетела на что-то. Ощупав то, на что налетела, поняла, что нахожусь в тренажёрном зале. Неожиданно показалась жёлтая щель, и я поняла, что это выход. Я постояла, чтобы привыкнуть к этой малости света и направилась к выходу. Неожиданно щель превратилась в сияющий жёлтый прямоугольник. Решив, что это мои похитители я бросилась вперёд, вопя, как самурай, царапаясь и кусаясь, как кошка. Получилось плохо, потому что чьи-то руки прижали меня к себе. Я завыла, извиваясь, и замерла услышав.
– Ах ты, моя воительница!
Этот голос я не могла спутать ни с каким. А потом раздался голос Гусёны:
– Это мы! Потерпи, я принесу ножницы и срежу это дурацкое полотенце. Потерпи!
И опять голос капитана:
– Пока ты их найдёшь. Кошка! Не дёргайся. У меня нож, – он показал мне нож, и я зажмурилась. Несколько взмахов, и я увидела его. Изо всех сил я прижалась к нему. – Уже и надежду потерял, что жива, а нашёл. Нашёл тебя, кошечка! Нашёл!
Он гладил меня по голове, потом по спине, задел бок, и я вздрогнула. Конрад осторожно взял меня за плечи, посмотрел в глаза.
– Били? – его голос стал ледяным.
– Пару раз по голове, а потом пару раз по рёбрам.
Он дрожащими пальцами прошёлся по моей спине и сердито спросил:
– А почему ты в одном белье?
– Меня к стулу приклеили. Я вылезла из костюма, чтобы освободиться.
Его брови взлетели, и он посмотрел на меня, как на ненормальную, но его оттолкнула Гусёна и стала ощупывать меня. У меня опять заболела голова. Конрад отнял меня у Гусёны, проворчав:
– Не тряси её. У неё сильное сотрясение мозга. Кошка, сколько их было? – я опять обняла его и почувствовала, как он всем телом вздрогнул. Он подул мне в макушку. – Пожалуйста, кошечка!
– Не меньше двоих, – проговорила я ему в живот. – Говорили изменёнными голосами. Интересовались, как завести часы. Тьфу! Зеркала.
Голос Боба сообщил:
– Был бы микрофон, а изменить голос раз плюнуть. Но, кто именно говорил, трудно определить без аппаратуры.
Гусёна взяла меня за руку и стала считать пульс, потом пролепетала:
– Кай, доверься ему, он тебя лечит. Тебе явно лучше после его объятий.
Я подняла голову и взглянула в его глаза. Золотой ободок радужки почти исчез. И от этого у меня перехватило дыхание, и ослабли ноги.
Смешно сказать, но в наш век сексуальной революции я не умела кокетничать. Конечно, на студенческих вечеринках меня пытались пощупать, но с помощью зуботычин и пинков я объясняла, что не хочу секса без любви. В тот момент, когда я взглянула в его потемневшие глаза, я совершила невероятное – я потёрлась об него (очень хотелось) и услышала, то, что мне не предназначалось, потому что увидела его губы.
– Благодарная кошечка.
Я прикусила губу. Он не верит мне, что я… Господи, я полюбила его! Вот что я испытывала! Я полюбила впервые в жизни, а он… Ну, понятно, что я очень обыкновенная, но ведь и он не Аполлон, но… Прекрасней его я не встречала в жизни. Он смотрел в сторону, и я отошла.
– Пошли в номер! Гусёна, дай хоть чем-нибудь прикрыться, – я вспомнила, как он отвернулся. – Я не модель и вряд ли вызову одобрение своей наготой.
Неожиданно Конрад схватил за грудки Боба:
– Я тебя предупреждал, что её нельзя оставлять одну?!
– Что ты хватаешь? – мы вытаращили глаза, если Боб перешёл на ты, то полностью принял этого человека. – Ты знаешь, что мы бегали везде в поисках этой заразы? Она, как провалилась.
– А почему ты сюда не заглянул?
– Да потому что тренажёрный зал был закрыт, мы это посмотрели по расписанию. Нам и в голову не пришло, что она здесь.
– Конрад, он прав. Зал был закрыт, – поторопилась я спасти Боба от увечий.
– Ладно. Идите, – Конрад повернулся ко мне, – а ты останься.
Мои, потоптавшись, ушли, а на их место в зал вошли Саша и Вася. Я посмотрела на них, но подошла вплотную к Конраду.
– Я знаю, что ты – экстрасенс.
– Хы! – раздался сзади голос Васи.
Конрад усмехнулся и стал отдирать мои штаны от стула.
