скачать книгу бесплатно
Двадцать минут неспешным шагом, и мы в новом модном месте. У нас забронирован столик. Даже несмотря на совсем не демократичные цены, вечером без записи сюда не попасть. Круглый стол накрыт белоснежной скатертью и сервирован на двоих.
– Нам, пожалуйста, сразу бутылку Новой Зеландии, пока мы выбираем еду, – говорит Валера подошедшему официанту. – Или ты хочешь шампанское?
– Давай шампанское! Настроение всеобщего веселья передалось и мне.
Валера со свойственной ему энергичностью и быстротой выбирает подходящее шампанское, а потом и еду. Очень быстро на нашем столе оказываются тарелки со всеми закусками и ведёрко со льдом, из которого официант тут же извлекает тёмно-зелёную тяжёлую бутылку. Хлопок, и пенящаяся жидкость струится по стенке хрустального бокала.
– За нас!
Звон бокалов.
– Привет, какая неожиданная встреча! Валерка, сколько лет, сколько зим! – это говорит проходящий мимо незнакомый мужчина, едва поравнявшись с нашим столиком.
Валера, увидев его, резко вскакивает и с радостным возгласом тянет правую руку для приветствия. И пока они обмениваются всеми положенными для такого случая словами и ритуалами, я успеваю окинуть взглядом этого мужчину. И его даму.
– Серега! Лариса! Привет! Сколько ж мы не виделись? Как дела?
– Да всё отлично. Внук вот родился месяц назад. Я теперь дед! Лиза замуж два года назад вышла, хотя что я тебе говорю, ты ж на свадьбе был. Вот, родила. Не без проблем, конечно, ей же уже тридцать два. Но сейчас всё замечательно. Ты не представляешь, как мы с Ларочкой в новой роли себя отлично чувствуем. Это ж не ребёнок, которого воспитывать надо, а для радости.
– Да, наш свежеиспеченный дед с ума сошёл. Весь торговый центр скупил. Ребёнок только родился, а игрушки в детскую не помещаются. Давно вы к нам в гости не приезжали. Мы в прошлом году твой день рождения пропустили, но в этом точно будет грандиозный праздник? У тебя же тоже юбилей? Так что ждем приглашения! – это вкрадчивым голосом говорит незнакомая мне дама.
– У нас тоже внук на подходе. К Новому году тоже дедом стану.
– А это чей?
– Мишкин. Он в Германии с девушкой познакомился, и вот. Быстро у них всё получилось. Я её только по скайпу видел. Милая такая, тоже программист, как и мой оболтус.
– Не приедут, значит, папку поздравлять? Раз рожать.
– Нет, если только я к ним слетаю, на внука посмотреть.
– А как крестница? Замуж не вышла ещё? – спрашивает Сергей, а сам украдкой посматривает на меня. Его жена демонстративно повернулась ко мне спиной и отгородила мужа от меня.
– Свадьба мимо тебя не пройдёт. Она вся в учёбе, сидит в своем Лондоне безвылазно, ей не до отношений. Знаешь, у молодых сейчас рано замуж выходить не модно. Им карьеру подавай.
Эта беседа давно знакомых между собой людей так же стремительно заканчивается, как и началась. Обнявшись на прощание и договорившись встретиться, Сергей и Лариса уходят в конец зала и садятся за столик. А мне становится не по себе. Я не сразу понимаю почему.
– Это мой старый друг, сосед. Мы по молодости жили на одной лестничной клетке, потом переехали, но общаться продолжали. Дружили семьями. Его дети выросли у меня на глазах. Он крестный моей дочери. Старшей. Светы.
– Почему ты нас не познакомил?
Пауза повисает в воздухе после моего вопроса.
– Они не знают, что мы с Катей разводимся. Никто не знает. Я не сообразил быстро, как тебя представить, чтоб избежать разговоров.
– Почему ты это скрываешь? И каких разговоров боишься?
– Извини, если я своими действиями тебя обидел, я не хотел. Ты не поймешь.
– Так ты постарайся объяснить, я очень хочу понять, почему ты скрываешь от друзей свой развод?
– Потому что общество, в котором мы вращаемся, – одна большая деревня и слухи расползутся очень быстро. Тут все друг друга знают. Узнают они, узнают их дети. И через десять минут мне раздастся звонок от дочери с вопросом: «Я чего-то не знаю?».
– А старшие дети не знают, что ты год с их матерью не живешь? У тебя сыну тридцать, а дочери двадцать семь. У тебя взрослые дети, и они всё поймут, они ж не маленькие. И как тебе вообще удается скрывать от них раздельную жизнь?
– Ты не понимаешь, дети всегда дети! И наш развод их расстроит. Я им всю жизнь рассказывал про ценность семьи, что это самое важное в жизни. А тут развод. Я, значит, подвёл их. И я, конечно же, скажу им. Точнее, мы скажем, при встрече. Дети приедут в конце декабря, и тогда скрывать дальше не получится. А пока они так далеко, это не сложно. Все ж они сосредоточены на своей жизни и их волнуют они сами больше всего.
– И они не знают, что у тебя есть я?
– Нет.
Осознать эту информацию было непросто. До меня дошло, что за эти полгода нашей с ним совместной жизни я не видела ни одного его друга. Мне не особо было интересно, я сосредоточилась на нашей внутренней жизни. На нашем микромире. И даже не догадывалась, что во внешнем мире всё непросто. Я не знала его коллег. И если так подумать, даже не скажу названия его фирмы. Какая же я всё-таки тупица. Мама говорит, я растворилась в новом мужике, а на самом деле я ушла с головой в свои фантазии, а Валера мне не мешает в них пребывать.
– Я понимаю, как это выглядит со стороны. Но всё не так. Я обязательно всем расскажу. Ты должна понять, я не хочу никого пускать в нашу с тобой жизнь. Ты не представляешь, как люди жестоки. Я дорожу тем, что у нас есть. Я люблю тебя и собираюсь прожить с тобой всю свою жизнь. Дай мне время перестроить мой мир под тебя. Под нас.
– На дворе двадцать первый век. А ты ведешь себя, как будто развод – это что-то запредельное.
– Мои старшие дети никогда тебя не примут. Они любят мать. Я не хочу с ними ругаться, но я знаю, сколько будет вопросов. Я оттягивал, сколько мог, понимаю, что скоро разговор случится. Не самый приятный для меня разговор.
– Что значит, не примут? А как они меня должны принять? Это вообще не их дело. У нас с твоим сыном пять лет разницы в возрасте. Я понимаю, как это выглядит для них. Но мне кажется абсурдом год скрывать, что вы разводитесь. И, кстати, не из-за меня. Я к вашему разводу никакого отношения не имею.
– Оля, успокойся, ну что ты начинаешь? Чего тебе не хватает? Семейной драмы? Признания? Мне казалось, что мы счастливы. Я делаю всё, что ты просишь. Почему тебе важно, знают ли мои дети про тебя?
– Я только сейчас поняла, что не знаю ни одного твоего друга.
– Так тебя саму не интересовало ничего, что выходило за границы садового участка. Ты из дому со мной за это время вышла раз десять. Мне что, тусовку собирать в этом доме? Да меня на смех подымут, если узнают, в каких условиях я живу.
– Что же это за друзья такие, если им так важны твои бытовые условия?
– Оля, ты правда не понимаешь? Твоя любовь к старой развалюхе – это нормально? Ты вообще понимаешь, кто я? У меня бизнес с миллиардным оборотом. Госзаказы. Два завода. Я в Москву каждую неделю летаю, как думаешь зачем? Я уже десять лет как шагнул в крупный бизнес. На меня работают больше десяти тысяч человек. А мои коллеги – люди очень высокого уровня. А друзья тоже не последние люди в городе. Я играю в эту твою игру «Рай в шалаше» ради тебя. Тебе дорого это место – хорошо, будет по-твоему. Я всю жизнь работал, чтоб так не жить, но раз у тебя другое мнение на этот счёт, я это уважаю. Меня даже забавляет твое отношение к деньгам. Никогда не видел не меркантильных женщин. За это и полюбил тебя. Замотать в белую шубу грязного щенка – это твой стиль. Спасать людей и животных – как без этого прожить. Ты настолько честная, прямая и настоящая, что не сможешь понять всех тонкостей взаимоотношений в моем кругу.
– Ты меня стыдишься? Я недостаточно лакшери для тебя? – обида переполняет меня, и мне хочется бить тарелки и плакать. О чём он говорит?
– Я тебя люблю. Очень люблю. Но ты совершенно не представляешь, в каком мире я живу.
– Я думала, что знаю.
– Ты летаешь в облаках. Мне нравится, что в тебе нет изворотливости, лицемерия и лжи. И что ты немного отъехавшая. Но, прошу тебя, постарайся понять и меня.
– Отъехавшая? Я? Да иди ты к чёрту! – я вскакиваю из-за стола и при этом рукой задеваю бокал с шампанским. Он падает и разбивается.
– Сядь, пожалуйста, давай нормально договорим. Почему ты завелась?
Подходит официант с новым бокалом, а уборщица пытается собрать осколки у меня из-под ног. А я в замешательстве – с одной стороны хочется сбежать отсюда, а с другой я понимаю, что с Валерой так нельзя. Но у меня столько злости на него, что я не знаю, как не перейти на оскорбления. Как не запустить в его улыбающееся лицо новый бокал. Я отъехавшая? Доля правды есть в его словах, и от этого мне ещё обиднее.
Залпом выпиваю бокал шампанского и ухожу в туалет.
– Очень тебя прошу, не сбегай через окно туалета в платье, на улице мороз, а гардероб в другом конце зала, – слышу слова Валеры, обращенные мне вслед.
Я захожу в туалет и делаю то, что привыкла делать в сложных жизненных ситуациях, – звоню подруге.
– Але, Машка, я неадекватная? Отъехавшая? Летаю по жизни в облаках?
– Ну да, с тобой такое бывает. А в чём, собственно, вопрос?
– Валера меня такой назвал. Он сказал, что ему стыдно друзей звать к нам в дом, там могу жить только я. А он терпит ради меня. А ещё он не сказал старшим детям, что разводится. А когда мы сегодня встретили его старых друзей, он им меня не представил.
– Стоп, мать. Давай по порядку. Ты вообще где?
– В туалете. В ресторане. Мне нужен совет, что делать?
– А какие варианты? – сонным голосом растягивает Машка. Зевает, и я слышу на заднем фоне голос её мужа Олега: «Скажи ей, что она неадекват. Нельзя людям с маленькими детьми звонить после одиннадцати. Они могут спать».
– Прости, ты спишь? Я очень извиняюсь, но мне без тебя никак.
– Всё нормально, сейчас выйду на кухню, ты пока рассказывай, – слышу, как Машка кряхтит, встает и что-то бубнит Олегу.
– Да, что рассказывать, я в истерике. Мне так обидно.
– От чего тебе обидно?
– Что он называет наш дом жизнью «Рай в шалаше».
– То есть из всех сегодняшних событий главное, что тебя волнует, что он не разделяет твоей любви к дому?
– Получается, что так.
– Я б там тоже жить не стала, но вполне допускаю, что прелесть жить в атмосферном месте присутствует. Ну и он же там с тобой живёт! А это главное. Про друзей – хрен знает, надо разобраться, насколько они ему важны. Но так-то симптом не очень. А про то, что не говорит детям про развод, – это понятно почему.
– Мне непонятно, объясни? Им дохрена лет, и они каждый живут свой жизнью: один в Калифорнии, а другой в Лондоне, точнее, другая. Дочь. А встретили мы сегодня крёстного этой самой дочери. Я понимаю, что есть семилетняя Соня, и у меня нет вопросов, почему он ей ничего не говорит. Почему для нее он создает картинку счастливой семейной жизни. И я бы сама за Соню жизнь отдала, она и мне не чужая. Но вот старшие. Объясни мне? – со всхлипываниями говорю я, сидя на закрытой крышке унитаза.
– Ну как тебе объяснить. Вот представь. Звонит тебе папа и говорит: я развожусь и у меня новая любовь. Твоя ровесница, кстати. Надеюсь, вы станете подружками. И да, квартиру мы размениваем.
– Плохой пример. Мои родители никогда не разведутся. Но допустим.
– Вот. Его дети тоже считают, что родители вместе навсегда. Ты попробуй свои чувства представить, будь ты на месте детей Валеры. Может, тебе станет понятнее, почему он не горит желанием сообщать им эту новость. А ещё это бабки. Новая жена, считай, дели наследство на четверых. А если ты ещё и ребёнка родишь, то денежки их плавными движениями перетекают тебе в карман.
– Ты так говоришь, что получается, что я действительно отъехавшая. И при чём тут деньги? У Валеры их на всех хватит.
– Ну что ты заладила. Это твоя изюминка. Гордись своей связью с космосом. А ещё он же тебя любит. Смотри на его поступки, а не на слова. А про деньги, так это тебе они не сильно нужны. Но ты уникум. Все остальные за копейку удавятся.
– И что мне теперь делать?
– Пописай. Утри сопли. Вымой руки. И иди к своему идеальному мужчине дальше пить шампанское и есть фуа-гра. Мне завтра на работу, я спать.
– Спасибо, – говорю я уже отключенному телефону.
Разговор с подругой приводит меня в чувство и действует успокаивающе. Бежать через окно уже расхотелось. А очень захотелось домой.
Валера сидит за столиком, и у меня есть возможность разглядеть его, пока я иду к нему. Какой же он для меня любимый и родной. Машка права, надо смотреть по поступкам.
– Я уже решил, что ты всё-таки сбежала.
– Очень хотела, но передумала.
– Поехали домой, у нас там пёс брошенный.
– Поехали, я уже расплатился и попросил нам завернуть с собой еду. Заказав на свой вкус тебе пару десертов. Вдруг дома тебе захочется заесть сегодняшнюю драму сладким?
– Всё-то ты про меня знаешь. Смеешься надо мной?
– Нет. Люблю. Я ещё и шампанское взял, вдруг вместо слёз образуется праздник?
– Я тебя тоже очень люблю, – со смехом говорю я и понимаю, что перестала на него злиться.
Дома пёс встречает нас радостным визгом. Или я не знаю, как этот звук назвать. Гавкать он ещё не умеет. Оглядываю строгим взглядом коридор, там всё, как и было. Никакого урона имуществу.
Я выпускаю щенка на улицу, чтоб сделал свои щенячьи дела. И он пропадает в темноте.
– Как же мы теперь его искать будем? Ничего же не видно?
– Он умный, сам придёт, – я почему-то в этом уверена. Так и произошло. Через десять минут щенок, весь в снегу и с высунутым на один бок языком, забегает в дом. Перевязанная лапа ему совсем не мешает.
Дома тепло и уютно. Я осматриваю старые деревянные стены, пока ставлю чайник на плитку. Как можно не любить это место? Осенью все стены и потолок зашкурили и покрасили специальным белым маслом. Структура дерева осталась видна, а стены приобрели чистый новый вид. Русскую печь в центре комнаты тоже отреставрировали. К столу и старому буфету добавилась раковина со шкафчиком. А еще появились кресло-качалка и книжный шкаф. Холодильник со стиральной машинкой нашли своё пристанище в коридоре под лестницей. По мне так рай, о чем еще только можно мечтать?
Я впервые сейчас смотрела на Валеру в этих интерьерах с точки зрения его мира. Вот он вешает свое кашемировое пальто на гвоздь, торчащий из стены. Меня такая вешалка не смущала, но сейчас я задумалась. Высоты потолков едва хватает, чтоб он со своим ростом не сшибал потолочные балки. Двери тоже низкие, и ему приходится нагибаться, чтоб пройти в ванную. Завтра я подумаю, что делать с этими знаниями. Сюда даже я никого никогда не приглашала, а что говорить про друзей Валеры. Он прав, те люди, которых мы встретили сегодня, в этом месте будут в шоке от увиденного.
– Прости, – только и могу сказать я, когда Валера появляется у стола. – Мне не стоило устраивать сцену, не поговорив с тобой нормально.
– Ты сейчас задай мне все вопросы, если они у тебя остались, и закроем эту тему.
– У матросов нет вопросов. Только один. Что с твоим юбилеем? Я бы хотела устроить тебе праздник, но теперь понимаю, что сюрприз может иметь обратный эффект.
– Я не хочу никаких праздников. Давай вдвоём сходим в ресторан и отметим. Все остальные мне в этот день не нужны. Дети ещё не приедут. А устраивать из своего дня рождения смотрины моей новой жены я не хочу. Если ты действительно хочешь меня порадовать, давай без сюрпризов.
– Договорились. А ещё я начну искать нам новый дом.
– Эй, давай без подвигов. Резко ты переобулась. Давай в ритме вальса двигаться к намеченной цели. Налей мне чаю. Предлагаю поесть сладкого на ночь и заснуть в нашем морозильнике. У меня завтра в девять совещание. А кто-то может спать до обеда.
– Поддерживаю. С завтрашнего дня на диету. На работу. В новый дом.
Валера смеётся, он не верит в решительность моих намерений. Честно говоря, я и сама не верю. Это новые для меня мысли, нужно с ними переспать.
Глава 4
Очень незаметно пролетели следующие две недели. И вот он, день рождения Валеры. Утро. Хотелось бы начать с того, как я просыпаюсь и устраиваю романтический завтрак. Но нет, это не наша история. Сегодня пятница, и только к обеду Валерочка вернётся из Москвы. Вот так романтический завтрак превратился в праздничный обед. И этот самый обед приготовила ему я! Чем гордилась неимоверно.
Пёс Песец чувствует себя хозяином в этом доме. Как я и предполагала, привязанность наступила катастрофически быстро, и я не смогла его отдать. Я даже написала объявление на «Авито». Прикрепила несколько фотографий. А потом одна очень впечатлительная девушка села на электричку и поехала за ним. Но сердце моё дрогнуло. Мы с псом встретили эту девушку на перроне, вручили коробку конфет и бутылку вина. И посадили на другую электричку в обратную сторону, прежде уверив, что пёс в надежных руках. И пошли с Песцом домой. Эта дурацкая кличка приросла к нему намертво. Придуманная в экстремальных условиях у ветеринара, она очень точно отражала его внешность и характер.
