скачать книгу бесплатно
Где и киты проплывают все реже и реже…
Ultima Thule.
Остров, где нет ничего и где все только было,
Краем желанным ты кажешься мне потому ли?
Властно к тебе я влеком неизведанной силой,
Ultima Thule.
Пусть на твоих плоскогорьях я буду единым!
Я посещу ряд могил, где герои уснули,
Я поклонюсь твоим древним угрюмым руинам,
Ultima Thule.
И, как король, что в бессмертной балладе помянут,
Брошу свой кубок с утеса, в добычу акуле!
Канет он в бездне, и с ним все желания канут…
Ultima Thule!
Бунин Иван Алексеевич
(1870–1953)
Писатель, поэт, переводчик. Лауреат Нобелевской премии по литературе 1933 года. Бунин с помощью точных эпитетов и мельчайших деталей мог нарисовать гармоничную картину природы. В философских произведениях поэт часто затрагивал тему жизни и смерти, добра и зла, рассуждая о роли человека в этом бренном мире. Сам он считал себя продолжателем классического направления русской литературы.
Вдоль этих плоских знойных берегов
Вдоль этих плоских знойных берегов
Лежат пески, торчат кусты дзарига.
И моря пышноцветное индиго
Равниною глядит из-за песков.
Нет даже чаек. Слабо проползает
Шуршащий краб. Желтеют кости рыб.
И берегов краснеющий изгиб
В лиловых полутонах исчезает.
Океан под ясною луной…
Океан под ясною луной,
Теплой и высокой, бледнолицей,
Льется гладкой, медленной волной,
Озаряясь жаркою зарницей.
Всходят горы облачных громад:
Гавриил, кадя небесным Силам,
В темном фимиаме царских врат
Блещет огнедышащим кадилом.
Индийский океан.
На рейде
Люблю сухой, горячий блеск червонца,
Когда его уронят с корабля
И он, скользнув лучистой каплей солнца,
Прорежет волны у руля.
Склонясь с бортов, с невольною улыбкой
Все смотрят вниз. А он уже исчез.
Вверх по корме струится глянец зыбкий
От волн, от солнца и небес.
Как жар горят червонной медью гайки
Под серебристым тентом корабля.
И плавают на снежных крыльях чайки,
Косясь на волны у руля.
Бурлюк Давид Давидович
(1882–1967)
Поэт и художник. Один из основоположников футуризма, член союза «Председателей земного шара». Он сравнивал истинное творчество с аккумулятором и стремился непременно заполнить самые недра его. Он без всяких сомнений отбрасывает каноны создания, погружая стихотворения в столь изменчивый мир авангарда. При этом не стремится смягчить создаваемые картины, маскируя их оборками длительных иносказаний, что ярко демонстрирует шокирующую правду.
Приморский порт
Река ползёт живот громадный моря,
Желтеет хитрая вода.
Цветною нефтью свой паркет узоря
Прижавши пристаням суда.
Вот здесь купаются, а дальше ловят рыбу,
А там морской гигант,
Дробя лазурь углами чёрных вант,
Укрывшись невода, что свил фабричный дым.
А небо морем плещет голубым,
Не в силах поглотить туч раскалённых глыбу
Обилие лучей, тепла обилье,
Всему кричат сними тюрьму одежд,
Отторгни глупое потливое насилье
И розы вскрой грудей, дай насыщенье вежд.
Маяк
Море мяукало… мяу, мяу.
Маяк каймою белой обозначен,
Эта башня из ржавого железа и камня;
Мычащий як, сторожем у входа в бухту.
Зоб своеобразный спит,
Уткнувшись в воду;
Она грезит ушедшей жизнью давней
У ней плачевный, битый жизнью, вид.
Устала от прозы див;
Маяк ведет,
Маяк зовет
На верный путь… он туп,
Бросая свет,
Он стар, он ржав,
Он полон гула (как луг)
Вагинов Константин Константинович
(1899–1934)
Прозаик, поэт. Его стихи гипнотизируют, пестрят невидимыми знаками, их смысл ускользает, испаряется к финалу. Цикл его стихов о Петербурге стал гимном городу, находящемуся на сломе эпох. В нём с пронзительной остротой показан город, в котором соединились грандиозность крушения старого мира и рождение «новых богов» революции.
В твоих глазах опять затрепетали крылья
Кораблей умерших голубые паруса
Может быть, новые острова открыли
Может быть к новым стремятся небесам.
Или в трюмах проснулись невольники
Зачарованные Призраком в шутовском колпаке
Руки протягивают и смотрят в волны
Розовое солнце качается вдалеке.
Или птицы запели на мачтах
На соленых канатах обезьянка сидит
Сидит цветная и играет мячиком
Розовым солнцем на маленькой груди.
Сегодня сильный мороз на улице
Твои ножки озябли, ближе к огню садись
Кораблей умерших паруса не раздулись
Никаких островов не видно впереди.
Введенский Александр Иванович
(1904–1941)
Поэт, драматург, детский писатель. Творчество полно семантических экспериментов, в нём есть собственный стиль с его классическим, чистым строем и распоясавшимся содержанием. Современники упрекали его в зауми, анемичности и расхлябанности стиха, сравнивая поэта со слепым мастером, улавливающим падение переливающихся камней из несуществующих миров.
Кончина моря
(отрывок)
Морской демон
и море ничего не значит
и море тоже круглый нуль
и человек напрасно скачет
в пучину от ножа и пуль
и в море так же ходят рыбки
собаки бегают играют скрипки
и водоросли спят как тётки
и будто блохи скачут лодки
и в море так же мало смысла
оно покорно тем же числам
оно пустынно и темно
быть может море ты окно?
быть может море ты одно?
Значенье моря
(отрывок)
…наши мысли наши лодки
наши боги наши тетки
наша души наша твердь
наши чашки в чашках смерть
но сказали мы однако
смысла нет в таком дожде
мы как соли просим знака
знак играет на воде
холмы мудрые бросают
всех пирующих в ручей
в речке рюмки вырастают
в речке родина ночей
мы подумав будто трупы
показали небу крупы
море время сон одно
скажем падая на дно
захватили инструменты
души ноги порошки
и расставив монументы
засветив свои горшки
мы на дне глубоком моря
мы утопленников рать
мы с числом пятнадцать споря
будем бегать и сгорать
но однако шли года
шел туман и ерунда
кто упал на дно морское
корабельною доскою
тот наполнился тоскою
зубом мудрости стучит
кто на водоросли тусклой
постирать повесил мускул
и мигает как луна
когда колышется волна
кто сказал морское дно
и моя нога одно
в общем все тут недовольны
молча вышли из воды
позади гудели волны
принимаясь за труды
корабли ходили вскачь
кони мчались по полям
и была пальба и плач
сон и смерть по облакам
все утопленники вышли
