скачать книгу бесплатно
Он подхватил рюкзак с вещами, который стоял на полу, рядом с кроватью, где сидела Люба.
– Пора, – сказал Саша.
Люба резко подпрыгнула на кровати и кинулась на шею мужу. Она крепко сдавила его в своих объятиях. Белозеров ощутил мокрое место на своем плече. Люба не хотела выпускать его. Но вскоре он сам оттащил ее от себя.
– Береги себя, милая, – сказал на прощание, уже в дверях Саша.
Люба начала махать ему рукой. Таким она его и запомнила. Серьезный взгляд, высокий, с рюкзаком на одно плечо, стоящий у входной двери. Настоящий патриот своей страны, а на плече небольшое пятно от слез его жены.
3
Общая мобилизация. Для тех, кто ни разу в жизни не держал в руках оружия, проводились ускоренные учения. Сашу Белозерова определили в учебку. Там он учился основным навыкам обращения с огнестрелом. Глаза у него горели. Он рвался на передовую защищать Родину. Настал момент, когда он оказался в центре боевых действий. Перед ним бескрайнее поле, вспаханное авиаударами. В ямах от ударов лежали солдаты, наши. Кто-то вцепился в ружье и, пригнувшись приводил дыхание в норму. Кое-где лежали трупы. При виде первого, в своей жизни трупа, Саше Белозерову не стало плохо. Его обуяла ярость. Он так хотел подстрелить противника, да как можно больше. Он бежал через поле, перелетая ямы. В небе шла очередная волна авиаударов. Солдаты разбегались, прятались в воронках. Саша продолжал бежать. Перед ним взрывалась земля, на глаза, в рот и уши летела пыль. Он слышал, как ему сзади кричат ложись. Но Белозеров не видел ничего. В метрах трехста бежал противник. Он был, как красная ткань для быка. Саша ничего не замечал, кроме него. На бегу он взвел автомат, начал стрелять от бедра. Внезапно, он почувствовал, что отрывается от земли. Он перестал ощущать землю, родную землю, под ногами. Стало как-то легко. Чувство, что чего-то не хватает. Взлетев в воздух, Саша начал вращаться. Тут он за мили секунды понял, что ему оторвало ногу. Снаряд взорвался прямо перед ним. Его отбросило. Еще некоторое время Саша находился в сознании, жадно ловя воздух ртом. Он лежал, распластавшись на поле, посреди авиационного обстрела противника. На помощь никто не мог прийти, да в ней, как в таковой, Саша больше не нуждался. Он умирает. Единственное, о чем он думал в этот момент это тот самый враг – красная ткань. Подстрелил он его или нет. Отнялось тело, но мозг еще не отключался. Было не больно, просто никаких чувств. Лишь мысль о том враге. Потихоньку начало темнеть в глазах. Саша немного приподнял голову, что было еще в его силах. Он увидел врагов. Их теперь уже было с десяток. Они наступали пехотой. Белозеров попытался подняться на локтях, чтобы дотянуться до автомата, но ничего не получилось. Он сделал еще попытку, более успешную. Только кончики пальцев дотянулись до заветного оружия. Сашу покидали силы, он не видел свою ногу. Она его не интересовала. Самое главное – это дать отпор врагу, чтобы они не прошли дальше. Они не имеют никакого права топтать родную землю Саши Белозерова. Его геройству пришел конец. Он умер с оружием в руках. Мимо его тела бежали противники, кричали что-то на своем языке. Смерть храбрых или бессмысленная смерть? Саша бы ответил – смерть храбрых. Об одном он жалел точно. Врага не подстрелил. Как глупо.
4
Пожилые, инвалиды, женщины с детьми бежали из города в глубь страны. Эвакуацией, по сути, никто не руководил. Народ в панике самоорганизовался и двинулся на вокзал. Там городские власти обещали пригнать пассажирский состав и отвезти всех куда подальше. Люба с родителями не смогли уехать прочь на машине. В панике кто-то ее угнал. Белозерова вся в слезах держала под руку своих родителей. Владимир Николаевич шел гордо, только чуть-чуть в его глазах просматривался ужас. Анна Алексеевна завернула голову в шаль. Она за мгновения сильно постарела. Люба ей рассказала, что Саша пошел воевать, точнее побежал туда вприпрыжку и кто знает, что сейчас с ним. Жив ли он? Они шли в общей массе людей к вокзалу. Кто-то шел с чемоданами, кто-то налегке, бросив все в своих жилищах. Дети плакали и не понимали, почему им приходится бежать не с того ни с сего. Вдалеке раскатывались звуки разрывающихся снарядов. Они гнали народ прочь. Уваровы шли и шли. Свой родной город они уже не узнавали. У кого имелись машины, те в первых рядах покинули пределы города. Тем, кому не повезло, сейчас шли в процессии. Пустынные улицы, кое-где валялся мусор. Безысходностью и отчаянием был пропитан каждый сантиметр дорог. На подходах к вокзалу появились вооруженные люди. Они стояли коридором. Делалось это для обеспечения безопасности граждан при посадке на поезд. Уже у самого здания железнодорожной станции, Уваровы остановились. Перед ними куча народу стояла и толкалась, в надежде урвать место в вагонах. Затор из людей образовался моментально. Началась небольшая давка. Военные ныряли в толпу и успокаивали взбесившихся. Дети плакали, старики, повесив голову стояли и ждали очередь. Им уже нечего было терять. У некоторых уже прожито больше полжизни. Зато у детей все только впереди. Они не хотели умирать, поэтому плакали.
Народ двигался очень медленно. Пошел слух, что поезд уже забит под завязку. Военных становилось меньше. Теперь за порядком наблюдало не так много людей в форме, что сказалось на настроениях людей. Впереди началось оживление. Уваровы точно не могли видеть, что там происходит. Женщины визжали и кричали: «Прекратите, хватит!». Детский плач становился назойливым, как жужжание комара под ухом. Впереди стоявшие мужчины дрались. Сколько их было не понятно. Кажется, кто-то нарушил правила очереди и полез вне ее вперед, за что начал огребать. Под это дело народ стал ломиться вперед. Мужчина в форме, кто занимался пропуском, свистел в свисток. На помощь пришли военные. Те, кто стоял по бокам ринулись вперед. За ними побежали граждане. Уваровы только крутили головой, не понимая, как им себя вести. Владимир Николаевич успокаивал своих и приказывал мирно стоять и ждать. Очередь вышла из-под контроля. В здании вокзала началась свалка из людей. Некоторые уже лежали на полу. Их затаптывали. Скорее всего они уже не смогут подняться на ноги. Поезд еще стоял у перрона. Люди его стали брать штурмом. Чтобы разогнать толпу, не хватало военных. Уваровы еще стояли на улице.
– Кажется тут бесполезно, – сказал Владимир Николаевич.
– Господи, да что же это там. Люди совсем уже…, – причитала Анна Алексеевна.
Сзади них стоял пожилой, усатый, мужик со своей женой. Она стояла рядом, пухленькая, с размытой тушью на глазах.
– Эй землячок, – обратился он к Владимиру Николаевичу.
Уваров обернулся. Усатый подошел поближе и стал говорить тихо:
– Есть у меня один вариант, как из города уехать.
Он почесал под носом и с любопытством стал разглядывать Владимира Николаевича.
– Что за вариант? – спросил Уваров.
– Это жена твоя и дочь?
– Ну да.
– У моего начальника, в частном секторе живет, есть в гараже автобус. Я это точно знаю.
– Начальник твой что, не уехал на нем?
– Он все бросил и воевать пошел. Хоть в возрасте был мужик, вот только страну свою страшно как любит.
– И что с автобусом? – спросил Владимир Николаевич, поглядывая на свою жену.
– Надо торопиться. Мало ли кто его уже угнал. Проблема в том, что ключей нет. Я не знаю где они. Надо порыться у него дома.
– Далеко идти?
– Довольно-таки.
– Почему ты мне это предлагаешь? – прищурился Уваров.
– Ты не узнал меня что ли? Володь!
– Твою налево, – плюнул Владимир Николаевич, – Витька Капранов. Здорово.
Мужчины пожали руки и похлопали друг друга по плечам. Капранов, до выхода на пенсию, работал на заводе вместе с Владимиром Николаевичем. Они не были друзьями, скорее знакомыми. В такой момент, даже знакомые уже становились лучшими друзьями.
– Я про автобус то недавно вспомнил. Потом смотрю, ты не ты. Ну что пойдем?
– Давай только мы пойдем. Женщин тут оставим. Моя, вон совсем ходить не может, – сказал Владимир Николаевич.
– Угу, – согласился Капранов, – моя Нюра тоже вон с коленями мается.
Все объяснив своим, Уваров вышел из толпы вместе с Виктором Капрановым и направился в частный сектор, где по словам усача стоял спасительный автобус.
Шли они около получаса. В итоге, за забором они уже наблюдали за стоящим под навесом автобусом. Старики перелезли через ограду, помогая друг другу. Капранов разбил окно дома камнем и влез внутрь. За ним Уваров. Они стали рыться в поисках ключей от автобуса. Вскоре весь дом был перерыт, но все безрезультатно.
– А сам автобус то на ходу? – спросил Уваров.
Капранов задумался, почесал под носом и сказал:
– Наверное да. Ты пойди посмотри. Я еще поищу.
Владимир Николаевич вышел во двор. За забором он увидел проезжавший мимо грузовик, полный людей. Уваров свистнул. Люди замахали ему руками. Грузовик остановился. Уваров открыл калитку и увидел лицо молодого водителя.
– Поехали с нами, – предложил парень, – мы в поселок едим.
– Да у нас свой транспорт имеется, – Уваров показал на автобус, – только вот ключи найти не можем.
– Это же наш автобус то. Нашего производства, – сказал сухой старик, сидевший рядом с водителем.
Дверь грузовика открылась, и он вылез из нее. Старик протянул дряблую руку Уварову.
– Владлен Мухов, – представился он, – пойдем посмотрим, что там.
В этот момент из дома вышел Капранов. С него лился пот. Он развел руками, показывая, мол, нет ключей и все тут. Он увидел грузовик и Мухова с Уваровым.
– Это кто? – крикнул он с порога дома.
– Товарищ Мухов, – сказал Уваров, – он поможет нам.
Владлен Мухов открыл дверь автобуса со стороны водителя, даром, что она была не заперта. Уваров встал рядом с открытой дверью и наблюдал, что делает Мухов. Капранов в это время подошел к грузовику и стал разговаривать с молодым водителем. В открытом прицепе у тягача сидело много людей. Они буквально вываливались через край. Мухов ковырялся в проводах под рулем, потом приказал Уварову открыть отсек с двигателем. Владимир Николаевич не совсем хорошо разбирался в технике. Тем более автобусом он занимался в первый раз. Мухов ему давал команды. Подкрутить этот болт, постучать там, подуть туда-то. После этого набора движений, Уваров вернулся к старику. Он вытащил, практически, все провода и внутренности, что находились под рулем. Как он только мог что-то разобрать в них…
– Ну а теперь давай помолимся, чтобы меня не убило током, – улыбнулся Мухов, смотря на Владимира Николаевича.
Уваров не веселился. Он лишь потряс головой, в знак одобрения. Старик сталкивал резкими движениями провода между собой. Появлялась искра. Он опять, что-то пошурудил в этой кучи проводов. Снова касательные движения и сзади автобуса закряхтело, зашумело. Мотор завелся. Теперь Уваров улыбался.
– Вот ты даешь мужик, – сказал он.
– Дело сделано, – кряхтя Владлен Мухов вылез из-за руля, – провода лучше так оставить. Там, кстати, соляры не так уж и много.
Виктор Капранов стоял рядом с грузовиком и аплодировал. Он подошел к Мухову и поблагодарил его.
– Вы же в глубь хотите ехать, правильно? На Восток? – спросил Мухов.
– Да, – ответил Капранов.
– Не могли бы вы тогда забрать часть людей у нас. Они вот-вот на очередной кочки выпадут. Мы держим путь в поселок. Там мои знакомые нас ждут.
– Без проблем, – сказал Капранов и посмотрел на Уварова. Тот кивал.
– За нами тогда езжайте. Эй! – крикнул Мухов людям в прицепе, – есть целый автобус. Егора с бабой Томой в первую очередь перетащите туда.
Народ зашевелился. Прицеп зашатался. Тот, кого звали Егор, был девяностолетний старик, тяжело болен. Баба Тома, старушка восьмидесяти лет, вообще не могла ходить. Ее забрали родные из больницы. Их посадили в автобус к Уварову с Капрановым первую очередь.
– А вы сами то, кто? – спросил Мухов.
Пока часть людей пересаживалась из прицепа в автобус, старики разговаривали и знакомились. Владлен достал самокрутку, и закурил. Автобус наполнялся людьми. Уваров сказал Мухову, что еще надо заехать на вокзал, забрать своих жен. Владлен тут же сказал:
– Только запаркуемся подальше от толпы. А то мы никуда не уедем. Удивительно, на что способны люди, когда сбиваются в большие массы.
Так и сделали. Грузовик с Муховым шел впереди, за ним ехал автобус с Капрановым, Уваровым и еще с десяток людей. Когда забрали своих женщин, то машины двинулись по трассе. Молодой водитель грузовика хорошо знал, что если поехать по основной дороге, то там они простоят очень долго. А наши ребята не смогут долго сдерживать врага. Он повел в объезд, совершая небольшой крюк. Но и здесь народу на дорогах хватало. Но они, по крайней мере ехали, пусть не быстро, но звуки войны постепенно отдалялись.
5
У автобуса начало кончатся топливо. Запасливые попутчики из грузовика, залили в бак солярки из своих запасов. Заправки в приграничных зонах не работали. Следовало как можно дальше уехать от боевых действий. Анне Алексеевне сделалось плохо. У нее поднялась температура. Она вся горела. Ее положили на два сидения. Около нее постоянно крутилась Люба. Она очень переживала за свою мать. Повезло, что им удалось прихватить с собой аптечку. С помощью таблеток удавалось поддерживать Анну Алексеевну в стабильном состоянии. Через сто километров умерла баба Тома. Машины остановились на шоссе, возле лесополосы. Тело умершей женщины, вынесли из автобуса. Люба смотрела на все происходящее с ужасом. Владимир Николаевич помогал в транспортировки бабы Томы. Родственники плакали, в основном ее дочь Ульяна. Ее крупные глаза заливались слезами, она только успевала их смахивать. Старики начали думать, что делать с телом. Владлен Мухов взял в этой группе лидерство и предложил похоронить несчастную прямо тут, в лесу. Идею поддержали многие. Ульяна никак не соглашалась с этим, требуя похоронить свою мать в ее родном городе. Оттуда как раз приходили плохие новости. Молодой водитель грузовика, совсем ребенок, лет шестнадцати по имени Паша, услышал по радио новостные сводки. Город занял противник. Все, кто не успел покинуть его, превратились в пленных. Наши войска отступили. Отбить город планировалось после перегруппировки. Об этом Паша сообщил всем.
Ульяна прекратила плакать. Она смирилась с утратой матери. Бабу Тому похоронили в лесу. В грузовике у Мухова нашлась лопата. Павел, как самый молодой, рыл могилу. Крест высекли наспех из собранного валежника. Мухов стоял у дороги, около автобуса и грузовика. Он курил и разговаривал с Владимиром Николаевичем.
– Боюсь следующим будет дед Егор, – сказал Владлен Мухов.
– Да. Он совсем плох, – согласился Уваров, – моя Аня тоже не важно себя чувствует. Вон лежит и все.
– Надо хотя бы еще километров триста сделать. Осталось не долго. Скоро поселок.
– Ты там останешься?
– Думаю да. Я с Пашей там людям помогать буду.
– А он тебе кто?
– Внук мой.
Они постояли с минуту молча. Кругом тишина и лишь совсем незаметный звук от затяжек Мухова показывал, что на этой земле еще осталась жизнь. Похоронная процессия вышла из лесу. Ульяна совсем осунулась. Мысленно она готовилась к смерти матери, но она никак не ожидала, что она уйдет при таких обстоятельствах.
Беженцы двинулись дальше. Еще через двести километров, дед Егор начал бредить. И на очередной остановке его похоронили. Капранов переживал за свою жену. Он не отходил от нее. Иногда, он сменял Уварова на месте водителя. Вскоре они достигли пункта назначения, в котором была больница. Тут работали магазины и заправки. Что бросилось тут в глаза, так это то, что военное присутствие тут ощущалась очень сильно. Военные ездили по дорогам, они ходили по улицам с оружием наперевес. Грузовик с людьми свернул с шоссе и начал петлять по поселковым улицам. Автобус за ним. У Мухова тут жили приятели и вся делегация подъехала к нужной двухэтажке. За рулем автобуса сидел Уваров. Он, по рекомендации Мухова, не глушил двигатель. Иначе его потом трудно завезти. Из грузовика вышел Владлен. Из кузова начали вылазить люди. Старики помогали женщинами и детям. Из двухэтажки вышла пара. Мужчина лет шестидесяти, с внушительным пузом и лысой головой. Рядом с ним, с печальным видом, стояла женщина такого же возраста. На голове у нее косынка, сама худая с впалой грудью. Мухов приветствовал их. Уваров вышел из автобуса. Люба пошла за ним.
– Пап, маме очень плохо, – сказала она, – надо ее в больницу.
– Знаю. Сейчас что-нибудь придумаю.
Уваров пошел к той паре и Мухову.
– Послушайте, есть в больнице свободные места? – спросил Владимир Николаевич.
– Тут все битком. Больных везут с границы, – начал говорить пузатый мужчина, – а что у вас?
– Да жене плохо. Таблетки уже не помогают.
– Сожалею, но тут действительно не вариант. Если хотите, то обратитесь туда, но думаю с вами даже разговаривать не будут. Советую проехать в соседнюю деревню. Там должно быть свободнее.
– Хорошо. Ну что мы делаем? – обратился Уваров к Владлену Мухову.
– Сейчас часть людей высаживается тут. Дальше они ехать никак не могут. Тут у многих родня. Остальные хотят попасть на поезд, на Восток.
– А что есть возможность?
– Да, но непонятно, как туда будут всех размещать, – сказал хозяин дома.
– Говорят, что город заняли. Это правда? Вы же из города? – спросила жена пузатого.
– Правда, – вздохнул Уваров, – черти эти, чтоб они все сдохли.
Вдалеке послышались звуки громкоговорителя. Военный джип ехал по главной улице. «Соблюдайте спокойствие. Поезд на Восток отправляется через два часа с главной платформы. Все желающие уехать, просьба явиться в штаб. Повторяю…» Уваров посмотрел на Мухова.
– Хочешь попасть туда? – спросил Владлен.
– А что еще делать? На этом автобусе мы не сможем так долго ехать.
– Больных они не возьмут. А вы сказали, что у вас жена болеет, – заметил хозяин.
– Мы попытаемся. Мухов, вы остаетесь или же с нами?
– Я остаюсь тут. Даже если здесь война начнется, я не хочу никуда ехать. Я слишком стар.
– А как же внук ваш?
Мухов не отвечал. Он закурил.
– Будет защищать Родину, – сказал он с достаточно мрачным взглядом.
– Он же такой юный! Да его же зашибут, – возмутился Уваров.
– Прежде всего он гражданин нашей великой страны. Потом он мужчина. А защищать отечество – это удел каждого мужчины.
